ь растерялся, не зная что делать. На счастье тут какая-то бабка, причитая что-то, сунула мне маленький пирожок. Я было отказывался, да она аж руками замахала — ну, пришлось уважить бабку — откусил и показал — мол — очень вкусно! Бабка ушла довольная, а я поделился пирожком с детворой — чему и они остались очень довольны. Драка так и не состоялась, а вскоре Лами и местная детвора весело играли не-то в салочки, не-то в регби, или еще в какую непонятную мне игру.
Лами раскраснелась, глаза весело горели — не часто видно ей приходится поиграть со сверстниками, да и поиграть вообще — все это время она вполне по-взрослому участвовала в обеспечении жизнедеятельности нашего «корована». Но все хорошее кончается — вернулся Кэрр, и мы вскоре двинулись в путь.
К вечеру другого дня добрались до какого-то зажиточного местечка — на речушке была сделана запруда с мельницей, дымила кузня и еще что-то — сыроварня что ли какая? Не разбираюсь, но очевидно, что это местный «промышленный центр». Хотя сам по себе поселок невелик — полсотни домов от силы… но больших, солидных, из каменных блоков. Подъезжали к местечку по широкой дуге — дорога шла по пологой насыпи. Присмотревшись — понял, что царапнуло — с другого берега речушки — шла такая же насыпь. Больше всего это напоминало очертаниями серьезную плотину…. на серьезной реке. Но тут было совершенно неуместно — да и напоминало лишь очертаниями — к тому же к самой речке насыпи понижались, а запруда, по местным меркам все же — масштабная, в несколько метров высотой — была сделана из того же камня, что и дома.
Когда выехали на верхнюю точку дуги — то тут я всерьез удивился. Запруда была не просто «стеночкой», а вполне серьезной плотиной, а образованное ею водохранилище — простиралось на километр с лишним в длину и в широком месте метров на двести точно. Насыпь дальше спускалась вниз, к поселку… да и была ли она насыпью? Отсюда четко был виден ровный, правильный край — словно прочерченный… из камня… или… или все же — бетона? Подъехав ближе — с удивлением убедился — да, железобетон! Причем — изрядно покрошеный временем и людьми — арматуру выдирали, похоже. Что-то не вяжется это. Больно уж старый железобетон. Да и речка маловата — и вряд ли она тут так разливается. Или снова кто-то «забрал воду»? Только очень давно? Ну, похоже, здесь сумели приспособиться, и неплохо…
Несмотря на вечернее время — Кэрр сразу как-то ловко организовал торговлю. Быстро договорился насчет ночлега в небольшом трактире, и прямо там во дворе мы и разложили товар. Поселок небольшой, и весть о нас облетела его быстро — вскоре потянулись покупатели. Тут в основном был народ солидный, одетый добротно, все обутые, в кожаных жилетках так у Кэрра, в небольших шляпах. Видно — не бедствуют. Бэзо, пока мы раскладывали товар, кое-как пояснил — эти ребята тут сидят давно, с какого-то «темного времени» — эт тут так «при царе Горохе» что ли? — и за какие-то давние заслуги — имеют привилегию в виде монополии на помол зерна и кузнечное дело в округе. Да еще и налоги со льготами. Пользовались они этим умело, не заносясь — и в итоге — конкурентам теперь тут ловить нечего — без всяких запретов такого качества и по такой цене — не смогут дать.
— Правда, князю не нравится, что налоги маленькие с них берут — добавил цыган — Денег у князя мало, а деньги ему нужны.
Жадный какой-то здешний князь, как я посмотрю. Хотя, кому деньги не нужны? Может, ему они на дело нужны. Индустриализацию какую устроить, Магнитку там, Танкоград местный или чего еще. Хотя, бывает и по-другому.
До заката расторговались хорошо. За швейную машинку два бородатых дядьки чуть было не подрались, выясняя, кто первый ее «купил» — в итоге Кэрр оперативно организовал аукцион — и купил ее прибежавший посмотреть что за шум хозяин трактира — чуть ли не вдвое от цены с которой начинали торговать. Хорошо ушли кожаные жилеты и сапоги, и пара седел. Неплохо пришлись и несколько солдатских рыльно-мыльных наборов. Часы-луковицу купил дядька, оставшийся без швейной машинки — вроде как, еще больше даже обрадовался такой покупке.
Кэрр из своего товара тоже пораспродал всякого — в общем, хоть и не долго торговали, да успешно.
Я в торговле участвовал, благо подготовился — здешняя денежная система причудлива, замысловата и хитровыдумана. Хождение тут имело множество монет, разных государств, очень разных и по виду, и по весу, и по размеру. Однако сквозная система все же имелась — по содержанию драг- и цветмета. И равнялись все, как на эталон, на союзный золотой талер — основное расчетное средство в Союзе Городов — это, как я понял, что-то вроде здешнего Ганзейского Союза — прибрежные, портовые города, торговцы и мореходы — а заодно рассадник всякой вольности и прогресса. Естественно, сравниться с ними в коммерции никто не мог — и вполне естественно что талер — эталон. Двадцать серебряных монет равнялись одному золотому, сто медных — одному серебром. Вроде все просто. Да вот только это эталон — а остальные… в общем, переписал я еще вчера в вечер себе в записнуху табличку пересчета здешних монет. Очень напоминает таблицу превышений и сноса при стрельбе… километра на два. Потом выяснилось, что это «в общих чертах» — и многие монеты имеют по несколько разновидностей, по годам и правителям, естественно с разным содержанием металлов, и плюс в разной местности и государстве — курс разный, хотя в целом и стабильный, валютной биржи тут нет. Внес поправки в таблицу — теперь это стало похоже, пожалуй, на какие-то артиллерийские таблицы стрельбы.
Однако, все упрощалось тем, что, по какому-то Элбенскому договору от лохматого местного года (а летоисчисление тут кстати сказать трехзначное, седьмая сотня лет идет — поздновато что-то местный И. И. Христос народился…) — на территории каждого государства или союза государств — свободное хождение имели только свои деньги — а валюту следовало менять… правда, без ограничений — мог и сам договориться — да вот в силу сложности тех самых таблиц — предпочитали пользоваться услугами менял — грамотность-то тут не ахти. Но, мне-то не высшая математика это — и Кэрр, надо думать, считал так же, просветив меня по поводу этих тонкостей. Сказал еще, что тут все просто, а вот в Северных Княжествах, там, как я понимаю, что-то вроде конфедерации или какого-то «Священного Союза» — там, в рамках Элбенского соглашения — ходят аж три типа монет с парой-тройкой разновидностей каждая. Там-то вот весело.
А тут, в Валаше — один вид золотых, номиналом в половину, один, три и пять, два вида серебряных, разного номиналу — старый, и новый, да еще новый «полукняжеский» — официально выпущенный серебряк, с уменьшенным содержанием серебра — который князь повелел считать на равных со прежним… да только мало того, что народ не хотел брать такие «полукняжеские», так естественно и соседи возмутились — пришлось перебить монеты по краю, и считают их теперь в половину от номинала. Ну и мелочь естественно — тут много разных годов и владетелей выпуска, но считают по номиналу. Так что освоить было не сложно, благо Кэрр заверил — тут, в этом местечке, и жуликов нет — торговаться могут, а вот обсчитывать вряд ли, да и фальшивок не насыпят — не та публика, тут такого не любят, и свои же покритикуют мошенника.
В общем, умение считать в уме, на дощечке мелом, и на счетах — очень даже пригодилось. А уж когда я, вспомнив годы былые, помог расторговать со сдачей сразу четверых покупателей, взаимно разменяв им деньги — даж Бэзо уважительно поцокал языком. Ага, тебя бы на Апрашку в выходные…
Вечером устроились ужинать, причем не в зале, где, похоже, начиналось умеренное обмывание покупок, а попросили принести ужин в снятые комнаты.
Кэрр повел нас в боковую дверь, за которой оказалась самая обычная лестница, идущая маршем с площадкой вверх. Лами и Бэзо смотрели на нее как-то непонятно — и я сам только на втором марше понял — лестница то — ОБЫЧНАЯ!
То есть — обычная мне, бетонная лестница — как в обычном панельном доме. Только перила деревянные — но вон видно где срезали металлические стойки. Стены лестничной клетки были разные — одна стена серая и явно бетонная, две другие — как и остальные тут — из камня. Бетонная стена поворачивала и шла в сторону на этаже — похоже, и внизу такая же, просто обложена камнем. Вот проем с дверью — дверь нормальная…. здешняя, из пригнанных плотно досок, а проем — типичный такой, в который вложена дверная коробка… Это что же — тут из железобетона строят? Внезапно бетонная стена оборвалась неровным краем, перешла в каменную кладку. Эгэ, эвон что… выходит, когда-то дом был железобетонный, а потом поломало его что-то, да и восстановили уже камнем. Не удержался — потрогал место стыка — и заметивший это Кэрр сказал
— Да, старая. У вас такое есть?
Я неопределенно кивнул — не объяснять же чего на самом деле есть а чего нет?
Поужинали по-семейному, уютно так, в большой общей комнате, где был крепкий большой стол и даже камин. Кэрр отсчитал мне долю с сегодняшнего торга (под завистливый вздох цыгана) и порекомендовал завтра с ним вместе пойти и закупиться на здешней кузне — мол, дальше по дороге будет где продать. А Бэзо с Лами закупят тут продуктов — и на продажу, и на пропитание. Сыры здешние очень хороши, и хлеб пекут вкусный, а следующий пункт нашего пути — городок в пол-дня дороги отсюда. Завтра, правда, мы не поедем — отдохнем, закупимся, да и лошадям надо что-то там с подковами сделать, благо кузнецы местные хороши.
После, хоть и притомился за день — снова занялся учебой, благо Лами, измаявшись за день, с радостью согласилась. Это ведь гораздо интереснее, чем помогать торговать или присматривать за товаром. Осилил какую-то короткую сказку, из местного букваря, про мышонка. Как мышонок обманул сову. Порадовало, что страницу текста осилил сам, без подсказок и понял все слова.
Засыпая, смотрел в угол маленькой комнатки. Там, занимавшая чуть не четверть всей комнатушки, проходившая откуда-то снизу, могучая бетонная колонна, перерастала в обломанную и заложенную камнем и кирпичом, но вполне различимую железобетонную ферму. Здоровенную. Такую, чтобы держать перекрытие из тяжелых плит, на большом пролете.