казчиком какого-то там торгового дома — шлагбаум взлетел вверх — и мы снова оказались «в свободном плавании». Почти сразу по выезде Бэзо избавился от маскарада, повеселел, и то и дело подсаживаясь ко мне — благо ехали неспешно — живописал, как ловко и красиво он тогда кинул этих бунтарей, и какой он вообще ловкий. Мне надоело, и я ответил:
— Ага, позавчера видел. По канавам прыгать у нас обоих кстати неплохо получается.
Цыган обиделся и более не приставал. Правда, видя, что я тему не продолжаю — вскоре отошел и снова зажизнераростнел.
К вечеру добрались до очередного городка. Тут Кэрр в местной… в гимназии, чтоль, на церковно-приходскую не очень похоже, посолидней, провел лекции по биологии. Я тоже присоседился к ученикам, что в общем не вызвало особого шока ни у кого. Даже Бэзо на одном занятии посидел, послушал — про лошадей. Профессиональный интерес… И кстати, как выяснилось на другой день — вовсе не праздный — по пути заехали в одну деревню и там Кэрр с Бэзо по случаю вылечили лошадь… Тут уж Бэзо ничуть не скрывался — и к нему крестьяне со всем уважением относились — даже помощник ветеринара тут — очень уважаемый человек. Да и в целом — нас там напоили и накормили, ночлег бесплатно, в общем — очень неплохо получилось.
Еще пару дней ехали по «сельской местности», а потом на берегу весьма живописного озерка разбили лагерь — Кэрр собирался ждать тут какой-то не то караван, не то обоз.
Вот тут-то за меня и принялись. К немалому неудовольствию цыгана, на которого взвалили все хозяйственные функции — мной дни напролет занимались Кэрр и Лами. По учебникам, справочникам, каталогам, всяким прочим иллюстрированным книжкам. Кстати, книжкам явно очень недешевым — картинки в одной, что-то вроде «Энциклопедии живой природы» — даже цветные. Дело продвигалось очень быстро — ибо Кэрр был заинтересован, чтобы я мог поскорее более-менее общаться, я естественно тоже — а Лами просто нравилось учить меня — ну как же, такой большой, а знает меньшее ее! То ее все учат — а сейчас она учитель! Игр-то у нее не так много, не всегда с ребятней на остановках подружиться успевает — она все же совсем другая, нежели даже городские дети, не говоря о крестьянских. А играть хочется — ребенок же. Тут я очень кстати пришелся. Ну а Кэрр учил меня стрелять. Для обучения естественно пошел мой бульдог — патронов-то к нему купили много. Однако, вскрыв ящик, я немало удивился, а то и сказать — огорчился. Патроны были столь же отвратные, сколь и дешевые. Конечно, стоило ожидать, но…
Гильза — как у охотничьих патронов, папковая, только жопка металлическая. Капсюль малюсенький — экономят чтоль? И капсюль-то — навроде пистона детского. Пуля свинцовая, по виду — как колпачок, явно штампом из листа выбитая. Порох — как говаривали раньше «полудымный» — по запаху бездымный вроде, и конечно таких шикарных клубов, как от дымного нет, но при выстреле сизое облако весьма солидное, правда и рассеивается быстро. Видал что-то похожее на дешевых охотничьих патронах Стреляли с осечками, чуть ли не каждый пятый патрон, некоторые и по второму разу осекались, правда уж на третий — все срабатывали. Кучность боя, ввиду малой дистанции, еще как-то устраивала, а вот мощность… Пули насилу пробивали две дюймовых доски, половина пуль вторую толком и не пробивала, торчала на выходе в щепках.
— Тьфу, гадость — сплюнул я с досады, перезаряжая в очередной раз револьвер. Занятие это, кстати сказать, хлопотное — я себе оставил самый простенький бульдог, правда и самый маленький. У него для перезарядки надо шомпол вытащить, барабан снять и гильзы по одной выколотить, потом патроны в барабан напихать — и обратно все поставить.
Кэрр, усмехнувшись, ответил
— Да-да. А кто-то покупает такое, и надеется, что это спасет его. Глупо экономить на оружии и патронах.
— Нет уж, у меня для этого хорошие патроны есть — улыбнулся я в ответ — а эти — для учебы сойдут, пожалуй.
Ну, в общем — так оно и было — для учебы вполне годились и эти — через три дня вполне стабильно попадал в ящик из-под патронов метров с семи, навскидку. А прицелившись, взведя курок — мог попасть и метров с двадцати. Вообще, стрелять из револьвера оказалось не так сложно, как я думал — конечно, самовзвод мешает, но если курок взвести — то очень неплохо.
Дни так и проходили в занятиях, по вечерам правда отвлекался на рыбалку — клевали тут какие-то вродекрасноперки и какбыокушки — некрупные, но и не сказать мелочь — а уха и вяленка — не помешает. Попутно слушал «политинформацию». По рассказам Кэра выходило, что сейчас в княжестве Валашском «трудный период». С деньгами князь что-то напортачил, церковники оборзели, соседи… тоже не любят. А тут еще эти казачки, Вольные… Очень не по нраву многим, как князь с ними обошелся — они сидели уже не первую сотню лет на границе, прикрывая страну от кочевников из Степи. Имели, конечно, льготы всякие, да еще «без выдачи» — принимали к себе люд, желавший вольной жизнью жить. Так что и власть князя там была… относительная. Да только Вольные были известны своей честной службой — они держали границу, а во внутренние распри не лезли никогда. Правда, и усмирять внутри страны их не привлекали — за что и простой народ Вольных любил. Да вот зато кто побогаче — не жаловал. Ну и огребли конечно — нельзя сидеть и ни во что не вмешиваться, надеясь, что «не зацепит». Зацепило — да вишь как — начисто…
Но — и внутри страны, и за пределами, таковое решение вызвало осуждение. Внутри-то понятно — простым людям Вольные Земли — всегда были как «крайний вариант» — там конечно перманентная малая война — да все ж и Воля. А тем, кто и без того хорошо жил — Вольные прикрытием от Степи были. Князь правда возгласил, что договор есть с самыми крупными племенами… да только кто поумнее — понимают — какой с кочевниками может быть договор? А держать на границе войска — так оно князю выйдет куда как дороже, чем обходились все послабления Вольным. Вот и думаю я теперь — хорош ли правитель этот Орбель Второй? Что-то он косяк на косяке лепит… а такое рано или поздно кончится плохо. Или свои зарежут… хотя Кэрр говорит — своих он сам режет почем зря — да вот те же Вольные… ну так значит — чужие придут. Свято пусто — местом не бывает.
— Да, верно думаешь, Йохан — ответил на мои предположения Кэрр — так оно и есть. Соседи не любят Орбеля. Вот Рисс куда мы едем — очень не любит. Союз… Союзу наплевать… хотя свои интересы имеет. Союз не воюет, хотя армию может выставить мощную. Но — купцы они не штыком а золотом побеждают…
— Ага. Знаю. Или купят за золото чужой штык.
— Да-да. Из них всех воюет только остров-город Бреген, ну да они далеко, и воюют не здесь. А так Союз в войну не полезет… но результат от него зависит. Другие соседи — кроме Рисса — сразу так не ввяжутся — Северные Княжества слабы, мелкие еще он Войны не оправились, а самое крупное — армии Орбеля на пол дня боя. Ну и степняки — тут князь сам себе стекла в перину подсыпал…
Я как раз изучал «политический атлас мира». Посмотрел на соседей Валаша — и в Рисс мне совсем расхотелось. Армии тут на случай такой войны — призывные, загребут за здорово живешь — а как тут бывает — давеча солдатик рассказывал. Ну его к чорту, пожалуй. В Союз Кэрр не едет, одному туда добираться — пока не тянет, да и там обустроиться надо суметь… может, осесть где потише? Надо будет еще подумать. Расхотелось мне что-то в Рисс. А вот из Валаша свалить — захотелось. Тут мне точно — «этастрана», и попасть под раздачу за чужие косяки — мне нафиг не сдалось.
Вечерком пересчитал нажитое неправедным образом золотишко — выходило, как я ориентировался в местных ценах, на маленький домек-ф-диревне. Только, допустим, куплю я этот домик — а дальше что? Чем пропитание добывать — земледелием и бандитизмом? Так я вроде в обоих ремеслах пока не очень… хотя никогда не поздно научиться, было бы желание.
Наконец спустя неделю с лишком пришел караван, сразу стало людно — хоть они и стали поодаль, но все равно шум и ощущение многолюдства. Кэрр крутил какие-то свои дела, Безо играл в нарды, Лами подружилась с двумя мальчишками, помогавшим отцам в пути. Два дня прошло в такой суматохе, а на утро третьего дня мы снялись, и отправились дальше.
Глава 8
Путь шел в предгорья, к югу. Уже к вечеру горы вполне отчетливо стали нависать над горизонтом. Остановились в деревне — ничем не примечательной, однако тут случилась некоторая оказия. Едва мы договорились с хозяином одного более-менее приличного домишки о ночлеге, как тот спросил — нет ли, мол, среди нас лекаря? Кэрр уточнил, в чем дело, тот рассказал — сват его мучался с какой-то дрянью — то ли нарыв, то ли что. Кэрр согласился помочь, если сможет — тем более что хозяин обещал — мол, в долгу никто не останется.
Оказалось — у мужика здоровенный, чуть не с кулак нарыв на пояснице. Кэрр его весьма умело вскрыл, почистил тампоном и рассказал, как дальше лечить. А я оказался на редкость кстати — Бэзо тут держался в стороне. А я, даже не задумываясь, подмог — и рану обработать, и инструмент протереть самогонкой, и тампоны сделать, да и бинтовать помог. Кэрр все это наблюдал с легким удивлением, а цыган так и просто — очень уважительно смотрел. Закончив все, вышли на другую половину, сели к уже накрытому столу — лекарь в деревне — человек весьма уважаемый, так что стол, по местным меркам, ломился от изобилия. А уж когда, под конец трапезы, выглянул и «прооперированный», до того уж сутки лежавший пластом, горячо благодаря за лечение — то и подавно. На Кэрра смотрели как на спасителя, впрочем, для этой семьи он, пожалуй, таковым и был — чорт его знает, но с таким нарывом шутки плохи, а случись что с главой семьи — солоно им всем пришлось бы. Бэзо с Лами тоже сидели с весьма гордым видом, но мне, как помощнику лекаря внимания было больше. И подливали хорошенько, и вино было вкусное. А одна из хозяйских дочек так и вообще — смотрела ооочччень внимательно. Изрядно захмелев, подумал — а отчего бы не попросить ее показать мне здешние достопримечательности? Ну, там… склепы… прошлый век, чугунное литье… обожаю склепы, обожаю чугунное литье… хотя какое тут, к хренам, литье, на сеновалах-то? Нам литья там… не надо…