И подала трубку Бернерсу.
— Склад в Мереворте? — спросил он.
— Да, сэр.
— Капитан Келли еще не прибыл? Он едет к вам с важным поручением.
— Нет, сэр. Вообще никого не было.
— Понятно. Так вот: когда он приедет, пусть сразу позвонит мне в Уайтхолл 7022. Мой внутренний номер он знает. Полковник Шримптон. Сразу как приедет. Понятно?
— Да, сэр.
— Хорошо. Благодарю вас.
Он положил трубку, улыбнулся, дернул себя за мочку уха и сказал:
— Вы отлично поработали. Уайтхолл — вот что сбило их с толку. Генерал-майор артиллерии. Это гипнотизирует, сводит всех с ума. Интересно, как зовут настоящего генерал-майора?
Бернерс взял шляпу, перчатки и встал.
Белла без труда вспомнила, как листала новейшее издание справочника Министерства обороны, и сказала:
— Его зовут сэр Чарлз Ричардсон. — А потом (Боже, как по-ребячески тщеславны мы бываем!) перечислила все его награды, чтобы произвести впечатление на Бернерса.
— У вас хорошая память, — похвалил он, стоя на пороге. — Теперь запомните: через полчаса вы позвоните снова и спросите Келли. Его там не будет. Скажете, что я велел ему ехать в Мейдстоун. Это будет той изюминкой, вместе с которой они проглотят все дело о Келли. Понятно?
Она кивнула.
Бернерс оперся рукой о дверь и добавил:
— Беспокоиться не стоит… За него, во всяком случае. Он за себя постоит. К тому же, что ни говори, в военной форме есть своя прелесть, как поется в старой песне.
«Он бросил меня, ушел, как уходят раньше времени с работы, чтобы поскорей вернуться к теплому домашнему очагу, — говорила себе Белла. — Мужчины, проклятые мужчины. Такие, черт возьми, спокойные и самонадеянные». Она поняла: что ни делай, что ни говори, а их не изменишь. Они убьют Сарлинга так же хладнокровно, как работают сейчас.
Все в порядке. Он доехал до первой развилки, повернул налево к холму, что по левую руку от равнины Кента. У трактира в Виго еще раз повернул налево, на узенький проселок. Виго, что здесь была за битва? Все кругом заняли моряки. Рочестер, Чатхэм, Грейв-сенд… Темза. Раньше, до того, как реку загадили, в ней водилось столько форели, что лондонские подмастерья, нанимаясь к хозяину, ставили условие видеть ее на обеденном столе не чаще двух раз в неделю. Да, Виго… Это на побережье Испании. Его дважды окружала армада сэра Фрэнсиса Дрейка. А он был родом из Девона. Как и два брата Рейкса, что лежат теперь на дне моря в стальных гробах.
Гилпин, в форме с погонами сержанта, ждал у дороги в «Ленд-Ровере» с армейским номером и путевкой. В закрытом кузове стоял серо-зеленый ящик с написанным под трафарет шифром 3/93 ГФ I и знаками Министерства обороны.
Гилпин хрюкнул что-то вместо приветствия. Рейкс забрался в машину, переоделся в форму капитана артиллерии, и «Ленд-Ровер» покатил обратно к развилке, а потом по дороге А 20 к повороту на склад в Мереворте. Они остановились у комендатуры, и все пошло как по-писаному, как в кино. Опасности не было — она появляется, если исчезает уверенность, если не все продумано, не учтено естественное поведение людей. Капитан Келли. — Есть, сэр, есть, сэр. Не знаем ничего о вашем ящике, но здесь давно все перепуталось. Да, сэр, нам звонили из Уайтхолла. — Еще раз только что? Ехать в Мейдстоун? Нахмуриться. Изобразить раздражение — ведь испорчены все субботние планы. Ну, ладно. Быстро подъехать к бараку № 5, дверь уже открыл комендант. Вряд ли кто-нибудь еще появится здесь в субботу под вечер. Уик-энд, девочки, футбол — и остановить болтовню коротким ударом по шее, парализовать коменданта. В рот — кляп. Связать покрепче, по рукам и ногам. Подменить ящики, поставить нужный в «Ленд-Ровер» — и вот капитан Келли со своим сержантом уже не спеша выезжают из ворот. Упорно молчат; дворники скребут по стеклу, бессильные перед изморосью. Операция закончена, остается вывести на экран титры: «Сценарий и режиссура Рейкса, костюмы — Бернерса, „Ленд-Ровер“ — Гилпина, дополнительные диалоги — мисс Виккерс». И ни одного отпечатка — ни на складе, ни в «Ленд-Ровере»: Эндрю и Джордж работали в перчатках, и если Гилпин не надел их, когда мастерил ящик или красил машину, значит, Рейкс в нем ошибся. Но он знал: это не так, знал столь же твердо, как и то, что с Гилпиным разговор еще не закончен, ведь Гилпин есть Гилпин, когти он выпустит.
Они остановились на пустынном проселке, у припрятанного фургона. Рейкс подошел к заднему борту «Ленд-Ровера» достать ящик. Гилпин помогал, сержантские погоны сверкнули, китель расстегнулся, показалась гимнастерка, галстук цвета хаки с подарком от Бернерса — масляным пятном у самого узла.
— Чертовски здорово сработано, — сказал Гилпин. Он стоял спиной к лесополосе у дороги, левой рукой придерживал запорную скобу борта, а правую засунул за отворот мундира. Рейкс знал, что этого мгновения Гилпин ждет уже несколько дней, поэтому молниеносно повернулся, схватил Джорджа за правую руку, крепко сжал запястье и выбил пистолет.
— Черт тебя подери!
Гилпин извернулся, пнул Рейкса, попал в колено и навалился на Эндрю всем телом. Рейкс оступился, упал, скорчился, царапая сырую траву. Перед глазами мелькнул сапог Гилпина.
Рейкс разозлился, что проиграл противнику хотя бы эту малость, сознавая: будь его воля, он убил бы Гилпина прямо сейчас, но понимал, что не всесилен. Вскочив, он двинул кулаком в широкую красную харю. Гилпин растянулся, примяв крапиву, облепив мундир сухими листьями.
Рейкс поднял пистолет и положил его в карман. По лицу текла кровь, ныло колено… Но злость отступила.
— Без фокусов, не то я вас убью. Встаньте и помогите мне, — приказал он.
Закашлявшись, морщась от боли, Гилпин тяжело поднялся.
Они подтащили ящик к фургону, толкнули внутрь по металлическим роликам в полу.
— Накройте его.
Рейкс отступил, глядя, как Гилпин маскирует ящик одеялом, лежавшим в кузове. Потом вернулся к «Ленд-Роверу» и, не снимая перчатки, осмотрел его. Забрал чемодан с гражданской одеждой, забросил в фургон.
Рейкс повел машину по проселочной дороге, потом повернул направо, на местную тропу. Он четко помнил карту, точно знал, где выехать на шоссе А 20, пересечь его и опять проселками добраться до лабиринта пригородов Лондона.
Он остановил автомобиль у маленького пруда, опустил боковое стекло и вынул из кармана пистолет.
— Можно по нему вас найти?
— Нет. Что я, рехнулся?
— Иногда и впрямь так кажется. — Рейкс бросил пистолет в затянутую ряской воду. — Переодевайтесь.
Они переоделись за кустами у пруда. Гилпин долго возился с голубым в белый горошек галстуком. Рейкс заставил его сделать в стогу ямку, сунуть туда форму и прикрыть сеном. Гилпин сделал это и вернулся, хлюпая ботинками по грязи.
Отъезжая, Рейкс сказал:
— Убив меня, вы ничего бы не добились. За спиной у маленьких людей стоят большие. Вы подписали бы себе смертный приговор.
— Я знаю одно: убить вас — это здорово.
Рейкс вытер лицо платком:
— У вас же хороший бизнес. Жизнь, которую вы любите. А больше никто вас тревожить не собирается.
— Ну… — В голосе Гилпина переплелись зависть и восхищение. — Откуда вы, черт возьми, узнали о пистолете?
— У вас все было написано на лице… Сойдете в Кемберуэле. — Рейкс улыбнулся, не предлагая расстаться, а настаивая на прощании. — Какое вы с женой придумали алиби?
— Я встречу ее у Кандоса, на углу Сент-Мартин Лейн. Мы были в кино. Потом обедали в «Джо Лайонз». Водостойкое алиби.
Гилпин открыл перчаточный ящик, вынул толстый конверт. Не распечатывая его, спросил:
— Пять сотен плюс плата за «Ленд-Ровер» и прочие расходы?
— Всего девятьсот. Достаточно?
— Да. Я купил фургон на аукционе. Проследить за ним невозможно.
— А я и не сомневался. Это ваша забота.
Выйдя из машины в золотистую при свете фонарей изморось, Гилпин нагнулся к окну, хотел протянуть Рейксу руку, но передумал, сказал:
— Прости за глупость, парень. Все в порядке.
Он пошел по мостовой, подняв воротник плаща. Остановился на углу, обернулся, помахал на прощание и исчез, растворился в памяти Рейкса.
Через тридцать пять минут Рейкс поставил машину в гараж. Он запер ворота изнутри и вытащил ящик из кузова. Рейкс еще раньше заметил, что он легкий. Он опустил лестницу, взял ящик за матерчатую ручку и поднялся на чердак. Там, разомкнув два больших пружинных запора, он открыл ящик. Сверху лежал слой опилок. Рейкс разгреб их и вытащил небольшую пластмассовую капсулу коричневого цвета. Ее удобно было держать в руке. Рейкс пошарил в ящике, нащупал еще несколько таких же штуковин. Положил одну в карман, остальные запер.
На Эдгвер-Роуд Рейкс поймал такси, доехал до самой Беркли-сквер, а оттуда пешком пошел на Маунт-стрит.
Беллы дома не было. Рейкс уже знал это. Он заметил ее на улице, когда ехал в гараж. Сейчас она там — тряпкой чистит, протирает кузов фургона, чтобы не осталось ни одного отпечатка. А вот в эту минуту, она, надев перчатки, наверно, уже едет в фирму по прокату машин. Едет, отбросив прочь этот кусочек жизни, поддельное имя и адрес, все, что через автомобиль может навести на след Рейкса, даже если в этот сырой день какой-нибудь деревенский гуляка случайно заметил фургон рядом с «Ленд-Ровером» и запомнил его номер.
Рейкс запер капсулу в сейф, налил себе виски с содовой и полчаса просидел, потягивая напиток. Потом пошел в ванную, разделся и лег под душ. Рана на лице уже подсохла, но под струями горячей воды снова начала кровоточить.
Он слышал, как вошла Белла, как ходит по комнате.
— Белла, — позвал он. Дурацкое имя, но он искренне попытался согреть его. Так и должно быть. Нужно чувствовать, а не притворяться. Хорошее имя Белла. Красивое, многообещающее.
— У вас все в порядке? — спросила она.
— Да. Без сбоев. Вы избавились от машины?
— Избавилась. Я предполагаю, вам понадобится новая. Завтра или к понедельнику?
Ничего не предполагай. Перестань, наконец, предполагать.