(Уходит.)
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. Как все это стыдно…
В е р а В а с и л ь е в н а. Что я теперь скажу Ольге Павловне?
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. Что скажет Кирилл?
В е р а В а с и л ь е в н а. Кирилл скажет мне спасибо. Может быть, не сразу, но скажет.
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. Как неловко… как неловко…
Звонок в дверь, Владимир Михайлович открывает. Возвращается С к в о р ц о в.
С к в о р ц о в. Там в ванной белила и олифа. Я 25 рублей 43 копейки истратил, а вы тридцать давали. Вот, держите сдачу — 4 рубля 57 копеек. А что за работу внесли, в понедельник в конторе можете получить. Я скажу.
В е р а В а с и л ь е в н а. Не надо ничего говорить. Конечно, вы сейчас не сможете заниматься нашим ремонтом, но, может, кто-нибудь другой…
С к в о р ц о в. Да, лучше уж кто-нибудь другой! Я косметическим ремонтом занимаюсь, а в вашем доме капитальный ремонт нужен! (Уходит.)
Набережная возле дома Кирилла. У парапета стоят К а т я и К и р и л л.
К и р и л л. Ну, почему ты сбежала? Просто цирковое антре, как у Кио. «Знакомьтесь, вот моя невеста» — а невесты нет. Где фата?
К а т я. В мусоропроводе. Маскарад окончен. Иди, вы созданы друг для друга.
К и р и л л. Ах вот что! Это глупая фантазия родителей. Лида — мой друг, хороший друг, и только. Ты что, не веришь?
К а т я. Верю. Иначе я бы сразу ушла.
К и р и л л. Так в чем же дело? Может, ты обиделась? Может, правда, сперва надо было познакомиться с твоим отцом?
К а т я. Не надо. Ты уже с ним знаком. Маляр, который делает у вас ремонт, — мой отец.
К и р и л л. Правда?! Катя, нас преследуют счастливые совпадения! Невероятно! Из десятка аспирантов именно меня посылают в Дубки! Из полсотни геологов именно ты идешь за молоком! Из миллиона московских квартир твой отец ремонтирует именно нашу!
К а т я. Сейчас поздравлять нас явится в выходном костюме.
К и р и л л. Так что ж мы стоим, пошли.
К а т я. Я здесь останусь. Встречу отца и домой пойдем. Нечего ему у вас делать — он не конструктор, он рядовой работник ремконторы.
К и р и л л. Какая разница — кто! Его отлично встретят. Кофе будет с ромом, шампанское. Если тебе кажется, что этого мало, можем купить бутылку «Столичной».
К а т я. Видишь, разница все-таки есть. Раз маляр, значит пол-литра. Кстати, отец у меня не пьет.
К и р и л л. Тогда я напьюсь до чертиков и брошусь в эту речку. Такой день раз в жизни бывает, а мы… Ну, хочешь, отменим эти смотрины, будем всю ночь бродить вдвоем по Москве? А хочешь — поедем к тебе, будем до утра пить с твоим папой боржом?
К а т я. Ничего я не хочу. Не хочу быть в твоем доме белой вороной. Не хочу, чтоб про меня говорили: «Отхватила, окрутила». Не хочу еще одну копию картины «Неравный брак».
К и р и л л. Ну и сравненьице — там же он старше ее в три раза!
К а т я. Возраст не важен. Возраст сегодня может быть любым. Среда, круг должны быть одинаковыми.
К и р и л л. Катя, скажи, ты меня любишь?
К а т я. Люблю.
К и р и л л. Так какие, к черту, «круги»? Если мы любим, нам не страшны все семь кругов Дантова ада! (Целует ее.)
Наверху появляется С к в о р ц о в, замечает целующуюся пару.
С к в о р ц о в. Катюша! Целуется… И не знает, что скоро ей плакать придется. Нет уж, лучше пусть в невестах наплачется, чем женой! (Спускается вниз.) Молодой человек, огоньку не найдется?
К и р и л л. Сейчас.
К а т я. Папа? Ты? (Смущенно.) А это Кирилл.
С к в о р ц о в. Догадался.
К и р и л л. Мы с Катей вас встречать вышли…
С к в о р ц о в. Не в том месте встречали.
К а т я. Папа, ты уже там был?
С к в о р ц о в. Был… Верней, до дверей дошел и назад повернул. Неудобно как-то с пустыми руками… Надо винца купить какого-нибудь, тортик…
К и р и л л. Вино у нас есть, не беспокойтесь, а торт по дороге купим.
С к в о р ц о в. Не мужское это дело — торты покупать. А ну, Катюша, слетай в кондитерский, а мы тут с Кириллом пока перекурим.
К а т я. Сейчас. (Шепотом, Кириллу.) Ну как тебе он?
Кирилл показывает большой палец. К а т я уходит.
С к в о р ц о в. Ну что ж, закурим.
Оба молча курят.
Значит, филолог?
К и р и л л. Филолог.
С к в о р ц о в. Частушки собираешь?
К и р и л л. Собираю.
С к в о р ц о в. И сколько на круг в месяц получается?
К и р и л л. Вы имеете в виду мою зарплату?
С к в о р ц о в. А ты думал — частушки?
К и р и л л. Ну, если это вас интересует, пожалуйста: стипендия у меня сто рублей. Но это пока я в аспирантуре. А защищу диссертацию, будет больше.
С к в о р ц о в. Ну, больше-то, чем у Гришки Фомина, не будет. Каждый месяц по сто восемьдесят выгоняет, плюс прогрессивка.
К и р и л л. Это кто?
С к в о р ц о в. Напарник мой. Золотой парень! Все девки в конторе по нему сохнут. Двадцать пять лет, а две школы кончил — дневную и вечернюю. Сейчас на заочный подался. Жених он Катин. Она тебе разве не говорила? У них давно все решено. Как Гришка на кооператив сколотит, так сразу и распишутся.
К и р и л л. Чушь какая-то! Мы заявление сегодня подали!
С к в о р ц о в. Ну, баловница! Любит ухажеров разыгрывать. Помню, сразу двум кавалерам свидание у метро назначила, а Гришку третьим пригласила — любовь его проверить. Ну, этих двух потом на «скорой», а Гришку — на поруки.
К и р и л л. Прощайте! (Уходит.)
С к в о р ц о в. Все правильно…
Возвращается К а т я с тортом.
К а т я. А где Кирилл?
С к в о р ц о в. Ушел.
К а т я. Куда?
С к в о р ц о в. Домой… Да и нам, Катюша, пора.
К а т я. Папа, что случилось?
С к в о р ц о в. Идем, дочка, по дороге все объясню…
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Утро следующего дня. Та же квартира. Часы бьют девять. С подносом входит В е р а В а с и л ь е в н а, накрывает на стол.
В е р а В а с и л ь е в н а (тихо, почти шепотом). Володя, Володя! Завтракать!
Из кабинета выходит В л а д и м и р М и х а й л о в и ч с газетой, садится за стол.
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. А Кирилл?
В е р а В а с и л ь е в н а. Спит.
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. Он не спит. Всю ночь свет горел.
В е р а В а с и л ь е в н а. Откуда ты знаешь?
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. Потому что я тоже не мог уснуть! Перед глазами все время эта ужасная сцена!
В е р а В а с и л ь е в н а. Перестань! Слава богу, все кончилось! Ты же сам слышал, как он сказал: «Это был розыгрыш, мама. Не будем больше возвращаться к этой теме».
Входит К и р и л л с журналом, садится за стол.
К и р и л л. Доброе утро.
Некоторое время все молча едят. Вдруг Вера Васильевна деланно смеется.
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. Что с тобой?
В е р а В а с и л ь е в н а. Позавчера швед один спрашивает: «Верно, что Третьяковку в честь Третьяка назвали?»
Звонок в дверь. Вера Васильевна встает, но Кирилл останавливает ее.
К и р и л л. Я открою. (Открывает дверь.)
Входит Л и д а.
Л и д а. Прости, что так рано, но ты мне очень нужен.
К и р и л л. Заходи.
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. Может, у меня галлюцинация на почве диеты? Прийти как ни в чем не бывало после того, что было вчера!
В е р а В а с и л ь е в н а. Когда любят, не думают о том, что было. Думают о том, что будет. (Лиде.) Садитесь, Лидочка! Чашечку кофе?
Лида садится. Молчание.
Володя, мы же хотели передвинуть шкаф в кабинете.
В л а д и м и р М и х а й л о в и ч. Какой шкаф?
В е р а В а с и л ь е в н а (показывая на Лиду и Кирилла). Дубовый. Идем!
Уходят.
Л и д а. Не вернулась?
К и р и л л. Нет.
Л и д а. Переживаешь?
Кирилл молчит.
Можешь ничего не рассказывать, скажи только — она из-за меня ушла, да?
К и р и л л. Нет. И не надо больше об этом. Все! К черту лирику! Теперь только наука, и все! (Закуривает.) Наверно, правильно говорят — все может быть разным: возраст, профессия, но семьи должны быть одинаковыми.
Л и д а. Очень похоже на один из маминых афоризмов.
К и р и л л (с издевкой). Может, действительно лучше соединить наше красное дерево с вашей карельской березой, наши иконы с вашим фарфором и пополнить коллекцию семей, не очень счастливых, зато благополучных?
Л и д а. До вчерашнего дня, Кирилл, я думала примерно так же. Когда я увидела тебя с Катей, у меня было такое чувство… как бы это объяснить… Наверно, как у мамы, когда в антикварном у нее перед носом забирают вещь, которую она присмотрела. Кирка, я многое передумала за этот день. Как же мы попали в «женихи и невесты»? Сперва мама: «Позови Кирилла на день рождения: неудобно, все-таки соседи…» Потом у тебя лишний билет в театр, и твоя мама советует пригласить меня… Ну, а потом — потом мы уже незаметно связаны и даже чем-то обязаны. Каждый боится признаться, что есть что-то более серьезное.
К и р и л л. Мне не в чем было признаваться, ты знаешь.
Л и д а. А мне было. Помнишь, ты меня в метро с одним мужчиной встретил?
К и р и л л. Помню.
Л и д а. Я у него в цеху практику проходила.
К и р и л л. Ну и что?
Л и д а. Он в Алжир уехал. Завербовался на два года. Он меня любит.
К и р и л л. Чего ж он тогда уехал?
Л и д а. Потому что я испугалась. Испугалась его любви. Испугалась неизвестности. Подняться на один этаж на лифте куда проще, чем идти пешком, да еще неизвестно куда. Я не спала всю ночь, Кирка. Я думала о принце, который наплевал на то, что будут говорить, и повел Золушку в загс. Если бы не ты, я бы долго еще гадала: ехать — не ехать…