С начала октября 1942 г. и до конца войны дивизия входила в состав 66-й (5-й гв.) армии. С октября 1942 г. по февраль 1943 г. части соединения сражались в Сталинграде и на его подступах. При ликвидации окруженной группировки фельдмаршала Паулюса в полосе 989 (290 гв.) сп был пленен генерал-полковник фон Штреккер, командир 11-го корпуса 6-й полевой армии противника.
За успешные боевые действия по окружению вражеской группировки на Волге и уничтожению остатков немецких войск в районе Сталинградского тракторного завода приказом Верховного Главнокомандующего войскам дивизии дважды – 25 января и 2 февраля – объявлялась благодарность. С 23 марта по 15 апреля дивизия в составе армии была переброшена в район г. Лиски Воронежской обл., где вошла в состав Степного военного округа. Приказом Верховного Главнокомандующего № 202 от 4 мая 1943 г. 226 сд была преобразована в 95-ю гв. стрелковую дивизию. Это была высокая и справедливая оценка ратного труда воинов соединения. С 16 мая по 10 июля части дивизии занимали оборонительный рубеж в 5 км сев. сел Скородное, Белый Колодец, примерно в 50 км от излучины р. Псёл, где с 11 июля ей предстояло вести тяжелые и кровопролитные бои.
В середине мая по состоянию здоровья был освобожден от должности заместитель командира дивизии полковник Дорохов. На его должность был назначен 33-летний полковник А.Н. Ляхов, бывший до этого командиром 287 гв. сп. В связи с болезнью командира соединения генерала Н.С. Никитченко А.Н. Ляхов 27 июня 1943 г. назначается исполняющим обязанности комдива. Под его руководством 95 гв. сд будет участвовать в Прохоровском сражении.
Андрей Николаевич родился в с. Константиновское Орджоникидзевского края. До вступления в ряды Красной Армии он в 1932 г. окончил сельскохозяйственный техникум. Перед началом войны успел окончить два курса Академии им. М.В. Фрунзе и 7 декабря 1941 г. был назначен на должность начальника штаба 987 сп, а 24 сентября 1942 г. стал его командиром. За личное мужество и отвагу, проявленные в боях 1942 г., Ляхов был награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги». 20 сентября 1943 г. А.Н. Ляхов погиб в бою под Полтавой.
После зимних 1942–1943 гг. боев 95 гв. сд имела большой некомплект личного состава. Пополнение приходило в основном из Башкирии. Недостаток в подготовленном личном составе Красная Армия начала испытывать практически с первых месяцев войны. Сказались большие потери в боях и оставление значительной территории европейской части страны. Руководству страны не удалось в полном объеме эвакуировать граждан призывных возрастов с оккупированной врагом территории. Многие эвакуированные на восток работали на оборонных предприятиях. Призывной ресурс таял, а потери надо было восполнять. В конце 1942 г. в связи с тяжелой обстановкой, сложившейся на сталинградском направлении, для пополнения боевых дивизий, особенно гвардейских, начали использовать курсантов пехотных и пулеметно-минометных училищ. Их выпускали досрочно в звании «рядовой» или «сержант» и тут же направляли в действующую армию.
«Прибывших в дивизию курсантов Гурьевского, Урюпинского, Уфимского, Рязанского пехотных и Пермского пулеметно-минометного военных училищ распределили по полкам, а вскоре многие из них приказом командира дивизии были назначены командирами отделений и помощниками командиров взводов. Им было присвоено звание «сержант», – вспоминал один из тех курсантов, помощник командира взвода минометной роты 1-го батальона 287 гв. сп И.С. Вахромеев. – Кроме курсантов, полки дивизии были пополнены солдатами, возвратившимися после излечения из госпиталей, призванными досрочно в начале 1943 г. молодыми ребятами 1925 г. рождения, прошедшими краткосрочное обучение в пехотных училищах и запасных полках, а также пожилыми солдатами из среднеазиатских республик… Более половины личного состава стрелковых подразделений дивизии составляла молодежь 1924–1925 гг. рождения (17–19 лет), которая имела хорошую выучку и была решительно настроена на победу в предстоящих боях»[53].
Многие ветераны, которым довелось пройти войну с первых до последних дней, утверждали, что в 1943 г. советский солдат качественно изменился. На фронт пришло поколение, уже рожденное и воспитанное при Советской власти, в большинстве своем (в силу возраста) не испытавшее на себе ее перегибов и ошибок и преисполненное высоких патриотических чувств. Большинство из числа прибывших окончили семь, иногда и десять классов. Все это в сочетании с юношеским максимализмом давало «нового» солдата. Изменился и офицерский состав, особенно в звене «взвод – рота – батальон». Пришли 22–26-летние, имевшие определенный жизненный опыт молодые люди. Единственным их недостатком на первых порах было отсутствие боевого навыка. И, надо сказать, на Курской дуге это, несомненно, сказалось – как на ходе боев, так и на величине потерь. В то же время эта грандиозная битва закалила тех, кто остался в строю, позволила приобрести необходимый боевой опыт.
«Командование нашей армии того времени уделяло большое внимание воспитанию солдат, готовившихся к тяжелейшим боям, и принимало решительные меры против проникновения в солдатские ряды пораженческих настроений, – писал И.С. Вахромеев. – Так, в батальонах нашего полка, в качестве рядовых, была довольно значительная прослойка прошедших соответствующую проверку солдат и офицеров, находившихся в немецком плену под Сталинградом и освобожденных в ходе наступления. В плен они попали в 1942 г. в период отступления нашей армии и находились при фашистских войсках на подсобных работах. Двое таких военнопленных поступили и в наш взвод. До плена они служили в армии на должностях офицеров среднего звена. Это были люди средних лет, физически крепкие, хорошо знавшие оружие и умело им пользовавшиеся. На рытье окопов и на занятиях по боевой подготовке в присутствии командиров взводов они образцово выполняли задания и вели себя безукоризненно. Однако в минуты отдыха, когда мы – рядовые и сержанты – оставались одни, эти бывшие военнопленные рассуждали о вероятной тщетности нашей боевой учебы и бесполезности строительства укреплений: «Вот двинется немецкая армия летом в наступление, и не остановят ее ни укрепления, ни огонь ваших пулеметов, автоматов и минометов! Это столь организованная, дисциплинированная и до зубов вооруженная сила, что противостоять ей невозможно». Несомненно, они были не тайными агентами немецкой разведки, а просто внутренне сломленными людьми, искренне делившимися с окружающими своими впечатлениями первого года войны… Среди нас они находились все три месяца, предшествовавшие немецкому наступлению на Курск. Не стало их в ночь на 10 июля, непосредственно перед началом нашего марша к Прохоровке. Поздним вечером по команде «отбой» они легли спать среди нас, а на рассвете, когда прозвучала боевая тревога, их в наших рядах уже не было – ни в нашем, ни в других батальонах полка. Ночью тихо, чтобы не тревожить солдатский сон перед выступлением на передовую позицию, всех их собрали и увезли из расположения полка. Считаю, что это было сделано предусмотрительно. Бойцы с подобными упадническими настроениями не устояли бы перед яростным натиском танков и пехоты противника, который привелось испытать нам под Прохоровкой. Они могли побежать, увлекая за собой других»[54].
Рассказ ветерана имеет документальное подтверждение. 8 июля 1943 г. было подписано распоряжение № 00У/ 0169 по 5 гв. А об откомандировании из боевых частей в тыл военнослужащих, ранее находившихся в плену. Всего по армии было откомандировано 824 человека, в том числе из 6 гв. вдд – 69; 9 гв. вдд – 11; 13 гв. сд – 95; 42 гв. сд – 65 (приказ 42 гв. сд № 074 от 28.06.43 г.); 66 гв. сд – 87; 95 гв. сд – 326 и 97 гв. сд – 171. Чуть раньше, в конце июня, в тыл откомандировали военнослужащих некоторых национальностей: эстонцев, латышей, литовцев.
9-я гв. воздушно-десантная дивизия была сформирована в ноябре – декабре 1942 г. в Московской обл. на базе 204, 211-й воздушно-десантных и 1-й маневренной воздушно-десантной бригад. Как самостоятельное соединение впервые участвовала в боевых действиях в составе 14 гв. ск 1-й ударной армии Северо-Западного фронта в районе Старой Руссы. Наступление результатов не принесло и из-за наступившей весенней распутицы было приостановлено. В двадцатых числах марта дивизия была переброшена на 50 км южнее – в район Спехово, Пеньково, Краснове, Лубино. Более месяца дивизия вела оборонительные бои против 2-й авиаполевой немецкой дивизии.
Вот как вспоминали о том периоде бывший начальник штаба 32 гв. ск И.А. Самчук и начальник разведки дивизии П.Г. Скачко: «Бои на Северо-Западном фронте показали хорошую одиночную боевую подготовку личного состава дивизии и сколоченность взводов, рот, батальонов и полков. Но взаимодействие частей с танками и артиллерией было слабым и требовало отработки в ходе боевой подготовки. Массированный артиллерийско-минометный огонь в лесистой местности по площадям был малоэффективен, так как оборона противника строилась по принципу отдельных, хорошо увязанных между собою узлов сопротивления и опорных пунктов. Опыт использования артиллерии показал, что артиллерийских разведчиков и корректировщиков необходимо выдвигать в первые подразделения пехоты, а артиллерийских командиров – располагать на наблюдательных пунктах командиров стрелковых подразделений и частей, которым они приданы или которых поддерживают»[55].
Следует отметить, что приобретенный в этих боях опыт оказал большую помощь бойцам и командирам дивизии в Прохоровском сражении. В конце апреля части 9 гв. вдд сдали полосу обороны и комбинированным маршем (сначала пешком, затем по железной дороге) были переброшены юго-восточнее г. Бобров Воронежской обл. Здесь дивизия вошла в состав 33 гв. ск 5 гв. А. В период с 10 по 16 мая шестью ночными переходами дивизия вышла в район Кутузово, Сергеевка, совхоз «Старый Оскол», что в 20 км западнее г. Старый Оскол. Здесь развертывался второй эшелон 33 гв. ск, ее четырем полкам предстояло оборудовать оборонительную полосу на участке Салтыково, Богословка.