[83].
В 7.20 заместитель начальника штаба фронта генерал-майор С. Тетешкин, информируя командира 5 гв. Стк о сложившейся обстановке, подчеркнул, что на этом участке бой доходил до рукопашной схватки в траншеях.
Хутор был первым населенным пунктом на главной полосе обороны армии генерала И.М. Чистякова, овладеть которой предстояло эсэсовцам. Как свидетельствуют документы 2 тк СС, противник имел достаточно точную информацию о состоянии противостоящих ему советских соединений, уровне укрепления их позиций, начертании рубежей, однако первые атаки обескуражили врага, показали, что даже командование корпуса, не говоря о полковом звене, было не готово встретить столь упорное сопротивление советских войск.
П. Хауссер, лично наблюдавший атаку на Березов с КП моторизованного полк СС «Фюрер», видел, как цепи мотопехоты, словно покосы травы, ложились под огнем советской артиллерии и «катюш». Черные грибы с проблесками пламени вспыхивали то тут, то там по всему фронту атаки полка «Германия». По радио стали поступать сообщения о потерях: много убитых, еще больше раненых. Стало ясно: обороняющиеся практически полностью сохранили как инженерные заграждения, так и артиллерию. Расчет на то, что советские войска будут ошеломлены после мощного авианалета и не успеют дать отпор, не оправдался. Первый штурм рубежей 52 гв. сд подтвердил худшие из предположений командира корпуса – позиции русских придется не прорывать, а прогрызать метр за метром. На это и были нацелены первые его приказы после приостановки наступления. Артиллерийским полкам дивизии была поставлена задача вести интенсивный контрбатарейный огонь по обнаруженным целям. Приданные подразделения шестиствольных минометов 55-го и 1-го учебного минполков получили распоряжения уничтожать живую силу в окопах и в специальных щелях (наши бойцы их называли «лисьими норами»). Для уничтожения артиллерийской группировки в районе леса Журавлиный (3 км сев. – вост. Березова), прикрывавшей Березов и Гремучий и особенно досаждавшей наступающим, через офицера-координатора от Люфтваффе были срочно затребованы пикирующие бомбардировщики «Юнкерс-87» из 8-го авиакорпуса.
Около 6.00 под прикрытием огня из танковых орудий немцы выдвинули саперные подразделения к минным полям. Специальная группа саперов была выделена для подрыва краев противотанкового рва у Березова, чтобы засыпать его участок и проложить дорогу для боевых машин. «Авиационная обработка в сочетании с артиллерийской нашей обороны должна была обеспечить осуществление прорыва танкам путем подавления огневой системы, уничтожения в значительной части живой силы, разрушения на участке прорыва инженерно-технических сооружений нашей обороны, – отмечается в отчете штаба Воронежского фронта. – Именно для этого немцы осуществляли систематическую, беспрерывную бомбежку по площадям на участках прорыва массой самолетов, с применением крупных фугасных бомб, мелких осколочных бомб и мелких осколочных бомб в ящиках и «чемоданах»[84].Однако широко развитая система траншей и убежищ в нашей обороне надлежащего ожидаемого эффекта противнику не принесла, потери в живой силе от авиации были незначительны»[85].
В полосу корпуса СС были брошены основные силы 8-го авиакорпуса 4-го воздушного флота (ВФ). По некоторым данным, в течение всего дня 5 июля его наступление поддерживали 400 самолетов. Причем в основном это были бомбардировщики и штурмовики[86].
Примерно между 9.30 и 10.30 передний край 52 гв. сд был прорван и личный состав 151 гв. и 155 гв. сп вступил в борьбу с вражескими танками и штурмовыми орудиями в глубине обороны. Пытаясь уничтожить любое сопротивление, экипажи вражеских машин остервенело утюжили окопы. Стремясь смешать с землей все живое, на блиндажах, дзотах и ячейках танки крутили «пятаки».
Несмотря на сильный удар, командный состав 52 гв. сд сохранил самообладание, выдержку, не потерял управление частями и практически до исхода дня умело удерживал рубежи. В соединении были эффективно использованы преимущества рубежа обороны, инженерные заграждения, сооружения, все типы вооружения и средств борьбы, особенно в районе хуторов Березов, Гремучий.
Следует отметить, что, несмотря на значительное численное превосходство врага, упорному и длительному сопротивлению способствовало то, что в дивизии ротные участки имели по 3, а местами по 4 линии траншей. Это позволяло командирам полков без больших потерь и быстро осуществлять маневр подразделениями, блокируя атакующего противника на собственных рубежах и не допуская полного прорыва рубежа.
По свидетельству командующего артиллерией фронта генерала С.С. Варенцова, 13-ю роту «тигров» и прикрывавший ее дивизион StuG мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» первыми в полосе 6 гв. А вместе со 151 гв. сп и артиллерией дивизии полковника И.М. Некрасова, встретили расчеты 538 истребительно-противотанковый артиллерийский полк майора В.И. Барковского и 1008 иптап майора И.К. Котенкова. Оба полка были переданы из состава 6 тк 1-й танковой армии в оперативное подчинение 52 гв. сд еще до начала операции. Их основные силы эшелонировано располагались на наиболее опасном направлении – седлали дорогу, идущую из Томаровки в Яковлево. В первом эшелоне развернулся 538 иптап. Его орудия не были сосредоточены компактно в одном районе, а по батарейно разбросаны вдоль участка обороны 151 гв. и 155 гв. сп. Расчеты 1008 иптап окопались во втором эшелоне, у выс. 217.1, а часть находилось в противотанковом резерве комдива.
На рубеже лог Задельный, выс. 220.5, выс. 217.1 утром 5 июля произошел первый крупный бой наших артчастей с танками противника. Член Военного совета 1ТА генерал-лейтенант Н.К. Попель, очевидец отражения полками одной из атак противника, вспоминал: «Огневые позиции артиллерии оказались ближе, чем можно было предположить. Пушки стояли в пшенице, скрытые от постороннего глаза ее невысокой стеной.
Бинокль – ни к чему. Немецкие танки видны и так. Они текут прерывистой широкой лентой. Края ее стремятся поглотить все новую и новую площадь. Левый фланг колонны подмял густой орешник, передовые машины, словно в нерешительности, остановились на открытом месте. Черные разрывы на них скрутили тугие жгуты дыма. Стволы иптаповских пушек распластались над землей. Пламя едва не касается склонившихся колосьев.
Полк бьется менее часа, а треть орудий уже выведена из строя. Поредели расчеты. Потери не столько от танков, сколько от авиации.
Небо в безраздельной власти немецких пикирующих бомбардировщиков. Они то летают друг за другом по замкнутому кольцу, то вытягиваются вереницей. Потом снова вертятся в хороводе, поочередно сбрасывая бомбы. Десятки таких хороводов кружатся в небе. И снизу к ним вздымаются столбы земли и пламени, летят куски лафетов, бревна…
Незадолго до нас командир артполка майор Котенко пытался проскочить на огневые на машине. Остов этой машины догорает теперь в поле. Неизвестно как уцелевший майор все же добрался до орудий и сейчас работает в расчете. Никого не осталось на наблюдательных пунктах – да и что там делать, если полк ведет бой прямой наводкой. Многие командиры батарей и взводов тоже действуют за выбывших из строя наводчиков и заряжающих.
Дым, пыль, гарь… Навстречу потоку иптаповского огня и металла устремляется поток огня и металла, выброшенного немецкими танками и немецкой артиллерией. Гудящее пламя и свистящие осколки безбрежным морем заливают все вокруг. Человек в нем кажется слабым и недолговечным, как мотылек у свечи…
Ожесточение боя беспримерно. За несколько часов от двух наших истребительно-противотанковых полков остались, как говорится, одни номера»[87].
Потери артиллеристов действительно оказались велики: в двух полках к исходу дня из 44 орудий осталось лишь 12[88]. Вместе с техникой и вооружением гибли люди.
«538 иптап 5.07.43 г., – докладывал командир 6 тк генерал-майор А.Л. Гетман, – ведя бой с противником, имеет потери: 45-мм орудий – 18, автомашин «Виллис»– 18, ранено 12 человек, убито и пропало без вести 145 человек, потери личного состава уточняются. Командир полка тяжело ранен – отправлен в госпиталь. Остальной состав полка и тылы при штабе артиллерии 52 гв. сд»[89].
Во второй половине дня в боевых действиях в полосе 52 гв. сд наступил перелом. «В 12.00 силою до пехотного полка и 60 танками противник предпринял атаку вдоль дороги на Быковку, – доносил штаб Воронежского фронта, – и небольшая группа прошла на высоту 217.1 (1,5 км сев. – зап. Березова), батальон пехоты с 30 танками вошли в Березов, часть танков прорвалась в Гремучий»[90].
Таким образом, мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» уже в полдень ворвалась на гребень выс. 217.1 (500 м сев. – вост. выс. 220.5), а чуть позже, примерно в 13.30–14.00, мд СС «Дас райх» полностью овладела х. Березов.
В это же время мд СС «Мертвая голова» вела бой за Гремучий и пыталась расширить прорыв в направлении автодороги Белгород – Курск. Из журнала боевых действий 52 гв. сд:
«Полоса 155 гв. сп… После овладения Березовом противник занял оборону на сев. окраинах хутора и подбросил до полка пехоты и танки. В 14.30 в сев. – зап. окраин Березова пошел в наступление 85 танками и батальоном пехоты в направлении Журавлиный, одновременно – на Гремучий. Подразделениями 2-го стрелкового батальона атака была отбита. Под натиском превосходящих сил противника остатки 1 и 3 сб начали отходить в направлении Журавлиный. 2 сб занимал прежний район обороны (район Гремучий). На протяжении всего боя авиация противника большими группами по 50–75 единиц бомбила боевые порядки и глубину обороны полка. В результате бомбежки было выведено из строя много артсредств, вооружения и живой силы. В 16.00 противник овладел лесом Журавлиный, отрезав пути отхода 2 сб, который находился на прежних рубежах»