. (подчеркнул. – З. В.). Для ликвидации этого просачивания пришлось бросить в контратаку в направлении Лучки 31 тк 1ТА, который успешно выполнил эту задачу…Ни одна часть не погибла и Лишь к вечеру противнику удалось потеснить 5 гв. тк, и противник начал просачиваться между Яковлево и Лучки встык между Катуковым и Кравченко
(подчеркнул. – З. В.)»[125].в окружение не попала
Вот так, по горячим следам, писалась история Курской битвы! Лишь на сутки сдвинул штаб фронта в докладе ход боевых действий, и все события, мешавшие «победной реляции», исчезли. Словно и не было прорыва 6 июля рубежа 51 гв. сд, окружения 5 гв. Стк, потери более половины боевых машин корпуса, тяжелейших боев в траншеях с танками противника 285 сп 183 сд и комиссий, расследовавших происшедшее.
Кстати, единственным, кто понес наказание за этот прорыв, оказался командир 23 гв. ск 6 гв. А генерал-майор П.П. Вахромеев[126]. Уже 7 июля он был отстранен от командования корпусом[127], и исполняющим дела (в те годы существовала такая формулировка) комкора был назначен командир 51 гв. сд генерал-майор Н.Т. Таварткиладзе, а 19 июля Павел Прокопьевич по решению Военного совета фронта был снят с должности «по несоответствию, как не справившийся с работой»[128].
Выход соединений 2 тк СС к тыловому оборонительному рубежу – убедительное свидетельство того, какими серьезными средствами обладал противник и как умело он ими пользовался. Особенно впечатляет прорыв 6 июля: за восемь часов эсэсовские дивизии прошли около 20 км в глубину обороны фронта, которая готовилась несколько месяцев. Однако драматизировать сложившуюся ситуацию не следует. Выход дивизии Виша и Крюгера на прохоровское направление был бесспорным успехом противника, однако брешь оказалась очень узкой – всего 15 км по фронту. Их войска подобно острому, но узкому клинку как бы протиснулись в небольшую щель второго армейского рубежа и были вынуждены развернуться фронтом: «Дас райх» – к Липовому Донцу, а «Лейбштандарт Адольф Гитлер» – к селам Яковлево – Малые Маячки – Большие Маячки – Грезное. Причем оба соединения СС не смогли установить локтевую связь. Поэтому левый фланг «Дас райх» и правый «Лейбштандарт Адольф Гитлер», находившиеся на вершине прорыва, были открытыми и, следовательно, требовали серьезного усиления, прежде всего танками и средствами ПТО. Учитывая в том числе и это обстоятельство, Гот отдал приказ Хауссеру привести в порядок войска после двухсуточных ожесточеннейших боев, закрепить занятую территорию и сомкнуть фланги всех дивизий, создав тем самым сплошной фронт корпуса. В то же время соединения генерала фон Кнобельсдорфа получило задачу наступать. Оно имело две цели: главную – прорвав второй армейский рубеж вдоль дороги Белгород – Курск, выйти в район р. Псёл, и вспомогательную – смять оборону на р. Пена и отбросить советские соединения на рубеж 5 км западнее с. Березовки. Уже утром, когда оба корпуса 4ТА перешли в наступление и стало ясно, что советское командование подвело новые танковые резервы, Гот в ходе телефонного разговора с Кнобельсдорфом уточнил задачу: главное – сомкнуть правый фланг 11-й тд с левым 2 тк СС и блокировать все попытки русских атаковать с северо-запада.
Войска Воронежского фронта, оборонявшиеся в этом районе, также находились в тяжелом положении. 6 гв. А оказалась рассечена пополам, ее 23 гв. ск, удерживавший прохоровское направление, практически был разбит, штаб потерял управление дивизиями, и резервов у командарма уже не было, как, впрочем, и у руководства фронта. Учитывая это обстоятельство, Н.Ф. Ватутин возложил ответственность за оборону этого участка на М.Е. Катукова.
Опасную для врага конфигурацию линии фронта и попытался использовать М.Е. Катуков. Он решил зажать «клинок» 2 тк СС между наковальней – прочной активной обороной по Липовому Донцу и бронированным «молотом» – сильными ударами пяти танковых бригад 3 мк и 31 тк с севера и северо-востока. В качестве «молота» выступали: 1 гв. тбр, в районе Яковлево, 49 тбр, в ур. Становая, нацеленная на район Покровки, 100 тбр, на участке Большие Маячки – Яблочки, 242 тбр, район х. Рыльского, имевшая задачу ударить на Лучки (южные) и 237 тбр, готовившаяся развернуться по линии Грезное – х. Тетеревино. Фронт «наковальни», который должен не только удерживать, но и сковывать врага активными действиями, предстояло держать войска 5 гв. Стк, 2 гв. Ттк, 375 и 93 гв. сд. Это план командарма полностью отвечал требованиям руководства фронта, которое к исходу дня 6 июля докладывало в Ставку:
«Военный совет решил: разбить противника в оборонительном бою на заранее подготовленных рубежа, усилив опасные направления… Яковлево, Прохоровка путем выдвижения встык 1ТА и 5 гв. тк двух бригад 31 тк и одной истребительно-противотанковой бригады. Всею мощью авиации фронта обрушиться на уничтожение танков и живой силы противника на обоянском направлении»[129].
В пяти бригадах, выведенных в первый эшелон 1ТА на прохоровском направлении, числилось всего 256 танков (в 31 тк – по списку, в 3 мк – в строю). Кроме того, во втором эшелоне находились еще два соединения: 180 отбр полковника М.З. Киселёва и 192 отбр подполковника А.Ф. Каравана, располагавшие 127 боевыми машинами (по списку).
Мотоциклист одной из частей вермахта в районе села Яковлево у дорожного указателя, установленного советскими войсками На верхней планке написано: «До Прохоровки 30 км». Июль 1943 г. (Фото Кинга. NARA USA)
В ходе боев вместе с танками комбриги могли использовать и свои истребительно-противотанковые батареи, насчитывавшие в общей сложности 19 76-мм орудий в 100, 237, 242 49 и 1 гв. тбр (одно орудие было потеряно в боях) и 8 пушек в 180 и 192 тбр. Помимо этих средств генерал-майор Д.Х. Черниенко располагал 24 85-мм ПТО в двух отдельных противотанковых дивизионах и 59 45-мм и 76-мм ПТО – из приданного иптап и 29 оиптабр полковника Е.Ф. Петрунина. Следовательно, если учесть 13 орудий 122 гв. ап 51 гв. сд, расчеты которых заняли оборону в полосе 31 тк, против 2 тк СС могло быть выдвинуто дополнительно к танкам 123 орудия (в двух эшелонах), из них 99 76-мм и 85-мм ПТО.
Несмотря на то что М.Е. Катуков и получил довольно значительные силы танков и артиллерии в качестве средств усиления, их нельзя было рассматривать таковыми. Фронт восполнял то, что недополучила армия перед началом боев. Так, в 6 и 31 тк отсутствовали положенные по штату: иптап, полки РС, мотоциклетные полки, самоходные артполки (или отп), зенапы, оиптад, а также мсбр и минполк (31 тк). Также не имел положенных зенитного и самоходного полков находившийся на направлении главного удара 3 мк. Это не позволяло командарму создать глубоко эшелонированную противотанковую и противовоздушную оборону на важных направлениях и сковывало маневр танковыми бригадами и полками. Он был вынужден компенсировать их орудиями недостаток артсредств. Таким образом, Михаилу Ефимовичу пришлось, по сути, сдерживать две мощные группировки неприятеля лишь штатными частями и соединениями. И, надо отдать должное командарму, выполнял он эту тяжелую боевую работу в сложных условиях успешно и очень профессионально.
В течение 7 июля серьезных изменений в оперативной обстановке на прохоровском направлении не произошло. Наиболее ожесточенные бои продолжались в полосе наступления мд СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Ее войска наносили удар из района Покровки в направлении Большие Маячки, Малые Маячки, Грезное, стремясь выйти к Кочетовке и к излучине р. Псёл у Красного Октября. Основной удар эсэсовцев отражали здесь соединения 31 тк. О напряженности боев и стойкости наших танкистов свидетельствует такой эпизод.
Непрерывно в течение 5 часов на окраинах с. Большие Маячки отбивали атаки танкисты 100 тбр. Единоборство порой переходил в рукопашную схватку. Во время одной из атак первой была подбита «тридцатьчетверка» лейтенанта Густова. Машина задымила, кто-то из экипажа был ранен, кто-то контужен. И пока они покидали машину через запасной люк, танкисты лейтенанта Бондаренко и Алафиренко держали под обстрелом подходы к подбитому танку, не давая вражеским пехотинцам подойти ближе. «Но все же немецкие автоматчики приблизились к танку лейтенанта Густова, – докладывал начальник штаба бригады полковник Пименов, – тем временем все члены экипажа, придя в себя и видя, что их окружают, вступили с немцами в рукопашную схватку. Борьба походила на настоящий кулачный бой… Густов и члены его экипажа отбили танк и отбросили немецких автоматчиков с обороняемого рубежа»[130].
И хотя бригада упорно сопротивлялась, вечером по приказу командования была вынуждена оставить Большие Маячки. Во второй половине дня враг овладел и с. Грезное. Однако, несмотря на мощный нажим, продвинуться дальше на северо-запад эсэсовцы не смогли.
Были отбиты и попытки противника овладеть с. Красный Октябрь с последующим выходом непосредственно к р. Псёл. Наступающая правее мд СС «Дас райх» безуспешно атаковала станцию Беленихино и совхоз «Комсомолец». У ст. Беленихино окопавшиеся батальоны 20 тбр полковника П.Ф. Охрименко и 6 гв. мсбр из корпуса генерала Кравченко прочно удерживали позиции. Бойцы этих соединений в течение 7 июля выдержали 11 атак. Во второй половине дня противник прекратил наступление и начал накапливать бронетехнику в районе хуторов Калинин, Озеровский.
Сильное давление на оборону 31 тк с рубежа Покровка, Большие Маячки, Малые Маячки, Грезное, выход части сил корпуса СС в район Красного Октября, а также удары мд СС «Дас райх» серьезно беспокоили Н.Ф. Ватутина. Еще в ночь на 7 июля Катукову была передана 29 оиптабр. На усиление этого рубежа были также переброшены с более спокойных участков фронта 40-я и 38-я армии, 309 сд и несколько истребительно-противотанковых полков. В этот же день на левый берег излучины р. Псёл вышла, без одного стрелкового полка, 52 гв. сд подполковника Г.Г. Пантюхова