Я таращилась на Макса, который стремительно ко мне приближался. И хоть меня больше никто на прицеле не держал, сдвинуться с места всё ещё не могла.
Мужчина одной рукой схватил меня за плечо и, не давая прийти в себя, процедил сквозь зубы:
— Кто это был?
Я я лишь качала головой, а Фараон достал телефон и кому-то позвонил:
— За зданием, где чёрный вход, быстрее, он может уйти. Ориентировки я давал, да, короткие русые волосы, светлые глаза, жду отчет.
Макс пробасил всё это в трубку и отключился, и теперь его внимание всецело принадлежало мне.
— Значит, ты со мной для своего дела, так Кэт? Это твой сообщник? Ерунда, — он поморщился, зловеще надо мной нависая. Ещё один. — Мы его давно пасем, но когда-нибудь он попадется. Если будет возможность, передай это своему дружку.
Вот заладили. Да не моему!
Фараон схватил меня за руку и теперь потащил к выходу, минуя залы.
Видимо, концерт окончен, хотя внутри кольнуло тревожное чувство — наоборот, всё только начинается. Вадима с большой вероятностью они сейчас не найдут.
Макс не успел его разглядеть, слишком темно в этой части коридора, да и Вадим ловко ускользнул, а под описание Макса и его установки скорее всего седовласый мужчина не подходит. Так что за Морозова я не очень уж переживала.
Волновало другое — Макс слышал, о чем мы говорили. И если не всё, то последнюю фразу точно, раз процитировал.
Маски мы уже сняли, Макс выжимал педаль газа, лишь немного притормаживая на поворотах, а я сидела мышкой рядом на пассажирском сидении и думала о том, что очень глупо было отказываться от предложения Вадима сбежать с ним.
С другой стороны, быть может с Максом я могла отношения и впрямь наладить, вот только теперь как это сделать — большой вопрос. Фараон явно злился; то, что он молчал и всё больше хмурился не на шутку тревожило. Впрочем, есть способ с ним подружиться, и представив, как это возможно, я сцепила руки в замок и сильнее сжала коленки. Макс давно собирался осуществить свои фантазии, и вряд ли что-то его остановит теперь.
У Фараона зазвонил телефон, он выслушал собеседника и перевел взгляд на меня. Кажется, я вообще уже не дышала.
— Очень плохо. Держите меня в курсе.
Убрав телефон, он остановил джип, и только сейчас я обратила внимание, что мы подъехали к дому. Макс лишь ухмыльнулся и покачал головой, а у меня похолодели ладони. Не нравилась мне эта его ледяная ухмылка. Лучше пусть угрожает.
Но как я поняла позже, угрожать мне больше никто не собирался. Макс уверено вел меня за руку, а в прихожей вдруг резко прижал меня к стене. Сразу подумалось, что игры действительно закончились. Потому что намерения Макса я прочувствовала очень явно.
Сердце заколотилось, как сумасшедшее, даже дышать стало сложно, я попыталась упереться ладонями в грудь Макса, но он развел мои руки в стороны, прижимая их к стене за запястья:
— Это для дела, — произнес хрипло, возвращая мои же слова.
— Макс, ты не так всё понял.
И хоть старалась говорить спокойно, но голос всё же дрогнул. Особенно когда Макс наклонился так близко к моим губам и прошептал:
— Ты же понимаешь, что я могу всё, что угодно с тобой сделать?
Он задел мои губы, едва коснувшись, и по телу тут же пробежала волнительная дрожь.
— Понимаю, — нашла в себе силы ответить и тут же затаила дыхание, почувствовав, что одну руку Макс отпустил, и ладонью зарылся в мои волосы, притягивая к себе
Теперь он наклонился к моей шее и, опаляя ее своим горячим дыханием, снова прошептал:
— Но я этого не делаю.
Вторую руку он тоже отпустил и, распахнув моё пальто, теперь крепко прижал меня к себе за талию, а я рвано выдохнула:
— Не… делаешь.
— Но могу.
Теперь я просто кивнула и закусила губу.
— А знаешь, почему, Кэт?
Я не знала, поэтому просто молчала, пытаясь унять свой пульс. Вот уж действительно бесполезное занятие, он лишь учащался от близости этого мужчины, во власти которого я сейчас находилась. Чёрт бы побрал его парфюм.
Макс всё не отвечал, он сжимал губы, лишь накаляя обстановку своим молчанием. И когда я уже решила — ответа не будет, снова произнес:
— Хотел дать тебе самой сделать выбор.
Сердце пропустило пару ударов, а когда вновь заколотилось, Макс вдруг сделал два шага назад, засунул руки в карманы и бросил на меня мрачный взгляд.
— А теперь не дашь?
Покачал головой и подошел к двери. Открыв её, указал головой на выход. Признаться, он меня очень удивил. Подозревала и раньше, что решать он мне попросту не даст, но что это будет свобода, вместо воплощения его замыслов — обескураживало. И это мягко говоря.
— Теперь ты можешь идти.
Серьезно? Вот так просто отпустит?
Робко шагнул к двери, наблюдая за его реакцией, но на лице Фараона теперь красовалась маска безразличия, даже немного обидно стало, что он вот так просто… Даже не исполнив угрозы…
Ну и ладно.
Отвернулась и выглянула на заснеженный двор, не видела, но слышала шаги Макса, судя по всему, он прошел в глубь прихожей, а я так и стояла, вдыхая морозный воздух и не решаясь покинуть эти стены.
Вдруг вспомнились предостережения самого Фараона, и возник очень важный вопрос. Уже собиралась окликнуть хозяина дома, но ответ появился сам собой в виде пары светящихся глаз и острых ушей.
— Макс, — тихо сорвалось с губ.
Я резко обернулась и тут же вскрикнула, так неожиданно снова очутившись в объятиях Фараона, он притянул меня к себе за талию и толкнул дверь, которая тут же захлопнулась. Наверняка даже не заподозрил, как обломал сейчас то ли на Алешеньку, то ли ту, у которой мой характер.
— Ты очень быстрый, — прошептала ему в губы.
— А ты слишком медленно уходишь, — ухмыльнулся он в ответ.
Тут же прижался к моим губам и стал целовать: жадно, требовательно. Страстно. А затем подхватил меня на руки и, как я поняла, понес творить обещанный «беспредел».
Глава 11. Ровно год
Макс бросил меня на кровать, нависая сверху, а я затаила дыхание. Смотрела в его карие глаза в ожидании неизвестности и почему-то боялась лишь одного — что он передумает. Встанет сейчас и уйдет, сославшись на то, что например, очень занят. Очень.
Я тогда точно пойду знакомиться с теми милейшими псами, потому что оставаться и делать вид, что мне нормально после его добровольного отказа, точно бы не смогла. Это уже становилось мукой — желать и не получать. Но вопреки опасениям, Фараон наклонился к самым моим губам и, легко коснувшись их, прошептал:
— Можешь даже кричать, всё равно не услышит никто, — и мрачно добавил: — Кроме меня.
— Обязательно буду… — отозвалась тихо в ответ, и Макс, рвано выдохнув, сорвался.
Он стягивал одежду, с меня, с себя, нетерпеливо, резко; скользил руками, изучал, доводил до безумия, прижимал к себе; он зарывался руками в мои волосы и целовал, целовал, целовал, а у меня кружилась голова от его ласк. По телу растекалось тепло, по спине бежали мурашки, от каждого его прикосновения, от каждого вздоха. Пульс то останавливался, то заходился новым ритмом, а я цеплялась за сильные плечи и сходила с ума. И кричала, как и обещала. Я поддавалась навстречу, а потом растворялась в этом безрассудстве. Полностью. Разве бывает так хорошо? Разве может быть круче?
Некоторое время мы просто молча восстанавливали сбившийся ритм, пытаясь отдышаться, но даже немного уняв сердцебиение, я всё ещё находилась под впечатлением. Если бы раньше знала, какое удовольствие мне принесут угрозы Макса — ещё бы активнее его доводила. Да будь моя воля, всю бы его охрану отправила в другой мир, лишь бы только Макс злился на меня снова. Лишь бы воплощал свои фантазии так же яростно, так же чувственно. До умопомрачения. Это же просто обалдеть. Хочу ещё, прямо сейчас.
Я лишь подняла на него взгляд и наткнулась на темные омуты, закусила губу, не зная, чего ещё ожидать, но получила именно то, что хотела — Макс ухмыльнулся:
— Ты угадала, это только начало.
От его низкого голоса пульс снова участился. Я вот вообще не против такого расклада. Макс притянул меня к себе, снова прижимаясь своими губами к моим, и я тут же на поцелуй ответила.
Теперь он наслаждался каждым движением, сначала неторопливо исследуя, даже бережно, словно запоминал, растягивал мгновения, он опалял своим горячим дыханием, но постепенно разжигая чувства, в итоге всё равно срывался от нетерпения. Мне оставалось лишь прощаться с остатками разума, потому как объяснить самой себе, какого черта я схожу с ума от каждого движения Макса, не могла. Да и уже было незачем.
Мы снова глубоко дышали и вглядывались в незатейливые тени от фонарей на потолке. Комната наполнялась нашим молчанием, что лишь увеличивало напряжение между нами, но когда почувствовала, как Фараон поднимается, почему-то внутри всё тревожно сжалось. Вот теперь он уйдёт, а что дальше?
Оставит меня одну? Скажет, что теперь я свободна? Уедет?
Но Макс протянул мне руку, предлагая подняться за ним. Осторожно вложила свою ладонь в его, второй рукой на всякий случай захватила покрывало. А поднявшись, прижала его к груди, но Фараон покачал головой и вмиг ткань отбросил:
— Нам это не понадобится. Мы в душ.
Кивнула, растягивая губы в улыбке. Он не уйдет. Вот и славно.
После того, как мы освежились (и не только), переместились в кухню. Там я узнала, что не для проверки стола на прочность. А для обычных человеческих потребностей в еде. Надо заметить, аромат стоял такой, что я готова была съесть ужин прямо с тарелкой. А ещё стало ясно, что нас подслушивали: внушительных объемов женщина, конечно, ничего не говорила, пока накрывала на стол, но уголки губ у неё приподнимались, когда встречалась с ней взглядом. Хорошо, что я натянула майку и джинсы, да и Макс оделся, а то бы вышло неудобно.
— Катюша, вам чай или кофе? — вроде бы миролюбиво спросила она, а я поймав насмешливый взгляд Макса, лишь пробурчала, вспоминая, кого здесь называют этим уменьшительно-ласкательным — добермана: