- Бей сильнее, Грон! - закричал мне прямо на ухо бандит. - Давай, как умеешь, чтобы зубы повылетали.
Джени всхлипнула. Я прижала ее себе, но не смогла отвернуться. С ужасом наблюдала за сценой избиения Ноя. Почему-то смотрела, не отводила взгляд, ощущала тошноту и неприятие происходящего, но ничего не могла сделать. К тому же отстраненно понимала, что именно я виновата. Из-за меня он перестал нападать и не закончил начатое - так как мне к горлу приставили нож.
- Хватит! - раздался грозный приказ командира шайки. - Берем его с собой. И эту не забудьте! Грон, Ши, обыщите экипаж. Хэг будет зол, если ничего не притащим. Кучера оставьте, этот бесполезный кусок мяса вряд ли пригодится.
Бандит толкнул меня в спину. Я сделала пару шагов, потянула за собой сестренку, продолжая закрывать ей глаза. Сейчас не заботило, как она забралась в сундук и что нам дальше делать. Главная задача выжить...
Нас повели по узкой тропе в горы. Приставленный ко мне разбойник не скупился на ругательства, постоянно поторапливал, тыкал в меня палкой. Первое время я вела сестру, а потом подхватила ее на руки.
- Прости, - виновато зашептала Джени, обхватив мою шею. - Я очень-очень испугалась. Марвин там злился. Я убежала от тебя и услышала его разговор с другим дядей. Он пообещал, что отомстит. И еще сказал, что теперь точно отправит меня к Видящим. А я не хочу.
- Все нормально, только не плачь.
- Я не хочу, чтобы мне вырвали глаза, - все же разрыдалась она.
- Никто не посмеет этого сделать, цветочек, - прижала я ее голову к своему плечу.
- Живее, красотка. Переставляй своими ножками!
- Ничего, что я несу ребенка? - не вытерпела я, устав от постоянного тыканья палкой.
- Не мои проблемы. Можешь выбросить - никто по нему горевать не станет.
- Сейчас тебе нечем. - начала я на него наступать, но вовремя вспомнила, что бессильна против головореза.
У него оружие. Спереди и сзади шли его дружки. Никто не помешает этим людям избить меня или, чего хуже, превратить в жизнь все их грязные намеки, которые не стихали с самого начала пути. Пошалить, приласкать, показать, чего стоят в постели...
- Постараюсь, - миролюбиво исправилась я и зашагала быстрее.
Пот лился градом. Хоть на улице стояли ранние холода, мне было жарко из-за длинного подъема по крутому склону, где каждый неудачный шаг мог стать роковым. Я не представляла, как они несли Ноя, как не уставали и продолжали двигаться ровным строем. Да, награбленное далеко впереди везли лошади, что несказанно облегчало задачу. К тому же не так уж много имелось при нас золота и ценных вещей, не считая расписок Марвина. Вот только хоть кто-нибудь еще должен был устать. Ну, кроме меня...
Вскоре дорога стала более широкой. Через несколько минут пути она уперлась в скалу и больше никуда не шла. Справа густо росли теряющие желтые листья деревья. Слева вверх уходил крутой склон. Впереди большой насыпью лежали камни.
Однако лошади уже куда-то пропали. Идущие перед нами мужчины тоже исчезли. То ли мы свернули не в ту сторону, то ли здесь должен быть тайный проход, который и открылся, стоило поближе подойти к груде камней. Один из них оказался тканью, а та сливалась по своей текстуре и цвету с большим валуном, тем самым надежно маскируя логово бандитов от непрошенных гостей.
- Софи, - вжала голову в плечи сестренка.
- Не бойся, - подбодрила я ее и обошла недобро улыбающегося мне головореза, который придерживал ткань.
В проходе через одинаковое расстояние на стенах висели факелы. Тропа виляла, уходила вверх, расширялась и иногда становилась труднопроходимой. На потолке часто встречалась паутина. Я даже видела огромных пауков, из-за которых приходилось ускоряться, только чтобы те ненароком не упали мне за шиворот.
Здесь преобладала тишина. Ее нарушал лишь шум наших шагов. За все время пути никто почему-то не проронил ни слова, будто на разговоры стоял строжайший запрет.
Но всему свойственно заканчиваться. Вот и наша колонна уперлась в тяжелую металлическую дверь. Затрещал механизм. Оттуда раздался низкий голос, спрашивающий пароль, а после нас впустили в просторную пещеру, отдаленно напоминающую таверну, в которой забыли сделать окна.
- Куда этих? - спросил разбойник, шедший за мной.
- Брось в ближние клетки. Девчонка заинтересует Хэга. А избитого кинь куда-нибудь. Скормим потом собакам.
- Пошла, - снова толкнул бандит меня в спину.
- Нельзя поосторожнее? - обернулась я, едва не упав вместе с Джени.
- Осторожен я буду, когда Хэг разрешит с тобой позабавиться. А пока шагай, рыбка!
Нас затолкали в освещенное только возле входа помещение, где стояло много плохо сколоченных клеток. Здесь воняло отходами жизнедеятельности. Скулили псы. Слышался стон какого-то человека, видимо, тоже попавшего в лапы злодеев. На полу валялась подгнившая солома. Стены казались слизкими и противными на ощупь.
- Вот твое гнезндышко, - решил поиздеваться головорез. - Забирайся, живо!
Я поспешила в клетку и тут же дернула закрывшуюся дверцу. Казалось, под сильным напором она не выдержит. Можно выбить ее, выбраться... но дальше проход закрыт. Там находилась охрана. Разбойники сидели на бочках и пили из больших кружек. Их содержимое попадало на подбородки, блестело в свете факелов. Они зубами отрывали от кости мясо и громко смеялись, обсуждая сегодняшний улов и меня.
- Что с нами сделают? - сжалась в маленький комочек Джени.
- Не волнуйся, все будет.
- Ты всегда так говоришь! - у сестренки затрясся подбородок.
Она вытерла тыльной стороной ладони нос, отвернулась.
- Ты всегда так говоришь, - повторила тише. - А все плохо. Плохо, Софи! Плохо! Мамы с папой нет. Марвин нас ненавидит. Ты думаешь только о себе - бросила меня с ним, уехала.
- А ну, успокойся, - села я перед ней на колени и обхватила маленькое личико двумя руками.
- Если я сказала, что все будет хорошо, значит, так и будет. Тебе сложно. Нам сложно! Но мы со всем справимся. Вот увидишь.
- Не справимся! - продолжала истерить Джени.
Видимо, у нее сдали нервы. Мне и самой сложно, а уж ей. Все-таки опекун добился своего. Он запугал сестренку так, что маленькая шестилетняя девочка сбежала из дома навстречу неизвестности. С малых лет мы росли в мире, любви и тепле. Родители нас оберегали, осторожно рассказывали о реалиях современности, стараясь подвести к тому, что все-таки нам будет сложно. Учили, как нужно поступать и чего делать не стоит. Давали ценные советы. Готовили к выходу в высший свет, где все не так жестоко, как здесь, в пещере разбойников, которые даже не заботились, что их услышат.
Казалось, из моих ушей сейчас польется кровь. Их грубые словечки, низкие шуточки, брошенные в мою сторону похотливые взгляды оседали грязью на коже. Хотелось помыться. Взять терку и долго отмывать эту мерзость от себя, чтобы все тело стало красным и чистым, чтобы забыть сегодняшнее утро, чтобы открыть глаза и все же оказаться в том дне, когда родители еще были живы.
Я всегда думала, что сильная. Но это легко лишь на словах. Вот они - проблемы, и я уже готова сдаться, трясусь осиновым листом от любого подмигивания или пристального взгляда головореза и не могу набраться решительности, чтобы хотя бы придумать выход из ситуации. Я даже Джени едва не оставила одну с Марвином!..
А бандиты ведь не станут со мной церемониться. У них нет сердец. Для таких людей важны урны, драгоценности, чужая кровь.
- Девица здесь, - повскакивали охранники, и в комнату грузными шагами вошел широкоплечий мужчина, обвешанный шкурами, от одного вида которого заледенело нутро.
Их главарь?
- Хэг! - прозвучало, не успел тот приблизиться к нам с Джени. - Хэг, там какой-то мужик в плаще хочет с тобой поговорить. Что с ним сделать?
- Вспорите брюхо, - грудным басом ответил главарь и наклонился к клетке. - А зверек красивый.
Он выпрямился и, покидая это место, бросил одному из охранников:
- Ведите цыпочку к столу, поиграем.
Глава 4
Меня швырнули прямо в ноги главарю. Я едва не уткнулась носом в его вымазанные ботинки и тут же начала отползать назад. Хоть он сидел на стуле, его фигура все равно казалась очень мощной и занимала чуть ли не все пространство. Да и лысая голова вкупе с рыжей бородой лишь придавали ему грозности.
В попытке удалиться от этого страшного мужчины, я врезалась в другого разбойника. Он с кровожадным видом потянулся за мной. Словно собрался прямо здесь надругаться. Я отпрянула, лихорадочно начала переставлять колени, только чтобы заползти под стол и спрятаться от этих ублюдков, но на пути вырос еще один бандит. Пришлось свернуть. Рука вдруг угодила в лужу, и относительную тишину вспорол грубый хохот.
Как мерзко!
Как унизительно!
Меня окружали. Подошел новый разбойник. Краем глаза я заметила еще двоих. Стала уползать от них, лихорадочно искала укрытие, только чтобы они не смогли ко мне прикоснуться.
И началась игра.
Они гоняли меня, как затравленную зверушку. Потешались. Пытались поймать. Смеялись над каждой моей реакцией, сюсюкали, называли цыпочкой, подгоняли, а я не могла остановиться. Паника усилилась настолько, что трудно было сосредоточиться. Мелькали перепачканные обветренные лица, огрубевшие ладони, что тянулись в мою сторону, почерневшие зубы, лохматые грязные волосы и дикие глаза... В них читалась похоть и веселье. Казалось, эти два чувства витали по пещере, наполняли не только голоса, но и воздух, проникали в мои легкие, заставляли еще больше бояться. Они завладели каждым присутствующим. Но не мной и не.
Я упала перед мужчиной в плаще. Он казался здесь лишним. Был инородным телом в этом празднике, где я в роли овцы, которую загоняли волки.
- А ты кто? - раскатом грома прозвучал вопрос главаря.
- Эверард? - узнала я лорда.
Миг облегчения сменился новой волной паники. Он не спасет! Все в нем выдавало эту простую истину. Прямой взгляд, направленный на Хэга, безразличие к происходящему и ощущение, будто для него меня здесь нет. А также равнодушная неподвижность, словно он давно наблюдал за весельем и даже не подумал вступиться.