РИЗНАКИ В НИЗШИХ КЛАССАХ ЖИВОТНОГО ЦАРСТВА
Отсутствие таких признаков в самых низших классах. — Яркие окраски. — Mollusca. — Annelides. — Crustacea, сильное развитие вторичных половых признаков; диморфизм; окраска; признаки, приобретаемые не ранее зрелости. — Пауки, окраска самцов и самок; стрекотание самцов. — Многоножки.
У животных низших классов оба пола нередко соединены в одной и той же особи, поэтому вторичные половые признаки не могут развиться. Во многих случаях, где особи разнополы, оба они постоянно прикреплены к какой-нибудь опоре, и один пол не может ни видеть другого, ни бороться из-за него. Кроме того, почти несомненно, что у этих животных чувства слишком несовершенны и умственные способности слишком низки, чтобы они могли ценить красоту или иные привлекательные свойства друг друга или испытывать чувство соперничества.
Поэтому в таких классах или подцарствах, каковы Protozoa, Echinodermata и Scolecida вторичные половые признаки рода, который нам предстоит рассмотреть, не встречаются, и это обстоятельство согласуется с убеждением, что подобные признаки в высших классах были приобретены путем полового отбора, зависящего от желания и выбора каждого пола. Тем не менее, встречается несколько кажущихся исключений; так, я слышал от доктора Берда, что самцы некоторых Entozoa, или внутренних паразитических червей, слегка отличаются по цвету от самок, но у нас нет основания предполагать, что подобные различия были усилены путем полового отбора. Приспособления, посредством которых самец удерживает самку и которые необходимы для размножения вида, не зависят от полового отбора, и они приобретены посредством обыкновенного отбора.
Многие из низших животных, как гермафродиты, так и раздельнополые, украшены самыми яркими красками или весьма часто покрыты пятнами и полосами, например, многие кораллы и морские анемоны (Actiniae), некоторые медузы (Medusae, Porpita и так далее), некоторые планарии, многие морские звезды, морские ежи, асцидии и так далее, но по изложенным выше причинам, — именно вследствие соединения обоих полов в одном животном у одних, вследствие постоянно прикрепленного состояния у других и вследствие низких умственных способностей у всех них,— можно заключить, что такие окраски не служат приманкой для привлечения полов друг к другу и не были приобретены посредством полового отбора. Следует помнить, что ни в одном случае мы не имеем достаточных доказательств в пользу приобретения окрасок этим путем, если только не видим, что один пол окрашен гораздо ярче и заметнее, нежели другой, и, если нет разницы в образе жизни обоих полов, достаточной для объяснения их различной окраски. Но эти доказательства делаются совершенно убедительными только там, где более украшенные особи, — почти всегда самцы, — охотно щеголяют своими привлекательными особенностями перед другим полом, потому что мы не можем поверить, чтобы подобное щегольство было бесполезным, а если оно полезно, то половой отбор будет почти неизбежным следствием. Однако это заключение мы можем распространить и на оба пола, — в том случае, когда они окрашены одинаково, — если окраска эта явно походит на окраску, свойственную только одному из полов у некоторых других видов той же группы.
Как же должны мы тогда объяснить прекрасные или даже роскошные цвета многих животных из самых низших классов? Сомнительно, по-видимому, чтобы подобные цвета часто служили для защиты; впрочем, здесь чрезвычайно легко впасть в ошибку, как согласится всякий, читавший превосходное сочинение мистера Уоллеса по этому предмету. Никто, например, сразу не подумал бы, что прозрачность медуз им чрезвычайно полезна в смысле защиты, но когда Геккель напоминает нам, что такую же стекловидную наружность, сопровождающуюся часто радужными красками, имеют не только медузы, но и многие плавающие моллюски и ракообразные, и даже маленькие океанические рыбы, то мы едва ли можем сомневаться, что этим путем они ускользают от внимания птиц, летающих в открытом море, и других врагов. Господин Жиар также уверен,[532] что яркие оттенки некоторых губок и асцидий служат им защитой. Заметная окраска также благодетельна для многих животных, потому что предупреждает хищников, могущих их пожрать, об их неприятном вкусе или о том, что они обладают какими-либо специальными средствами защиты; этот вопрос удобнее будет обсудить впоследствии.
При нашем малом знакомстве с большинством низших животных мы можем только сказать, что их яркие оттенки вызываются или химическими причинами, или тонким строением их тканей, независимо от какой-либо проистекающей отсюда пользы. Едва ли есть цвет, более красивый, чем цвет артериальной крови, однако нет повода думать, чтобы цвет этот сам по себе представлял какое-нибудь преимущество, и, хотя он увеличивает красоту щек молодой девушки, но никто не станет утверждать, что он выработался для этой цели. Таким же образом у многих животных, особенно низших, желчь ярко окрашена; так, необычайная красота Eolidae (голых морских слизней) зависит, как мне сообщает доктор Хенкок, преимущественно от того, что желчные железы видны через прозрачные покровы, причем эта красота, вероятно, не приносит никакой выгоды животному. Оттенки увядающих листьев в американских лесах, по описаниям всех натуралистов, великолепны, но никто не предполагает, чтобы эти оттенки приносили хотя бы малейшую пользу деревьям. Если принять во внимание, сколько веществ, близко напоминающих естественные органические соединения и при этом великолепно окрашенных, получены в новейшее время химиками, то было бы странно думать, чтобы в сложной лаборатории живых организмов не возникали бы часто сходно окрашенные вещества, независимо от всякой достигаемой этим пользы.
ПОДЦАРСТВО МОЛЛЮСКОВ.
Насколько я мог обнаружить, в этом обширном отделе животного царства никогда не встречаются такие вторичные половые признаки, какие мы здесь рассматриваем. Их нельзя ожидать и в трех низших классах, именно асцидий, мшанок (Polyzoa) и плеченогих (Вгасhiopoda) (образующих Molluscoidea некоторых авторов), потому что большинство этих животных или постоянно прикреплено к опоре, или же пол соединен у них в одной особи. У Lamellibranchiata, или двустворчатых моллюсков, гермафродитизм не редкость. В следующем более высоком классе Gasteropoda, или одностворчатых моллюсков пол бывает либо слит, либо разделен. Но в последнем случае самцы никогда не имеют специальных органов ни для того, чтобы отыскивать, удерживать и пленять самок, ни для боев с другими самцами. Единственное внешнее различие между обоими полами заключается по сообщению мистера Гвина Джеффрейса, в несколько различной форме раковин; так, раковина самца литторины (Littorina littorea) представляет более удлиненную спираль, чем у самки. Но различия такого рода стоят, как можно предположить, в прямой связи с актом размножения или с развитием яиц. Хотя Gasteropoda способны к передвижению и снабжены несовершенными глазами, но, по-видимому, они одарены умственными способностями не настолько, чтобы особи одного пола вступали в борьбу за соперничество, и могли таким путем приобрести вторичные половые признаки. Тем не менее у легочных брюхоногих, или сухопутных улиток, спариванию предшествует ухаживание, потому что, хотя эти животные и гермафродиты, но по своему строению они принуждены спариваться. Агассиц замечает:[533]
«Quiconque a eu l’occasion d’observer les amours des limaçons, ne saurait mettre en doute la séduction déployée dans les mouvements et les allures qui préparent et accomplissent le double embrassement de ces hermaphrodites».
[Тот, кому приходилось наблюдать любовь слизней, не может усомниться в ухаживании, проявляющемся в движениях и приемах, подготовляющих и завершающих двойное объятие этих гермафродитов]. Кроме того, по-видимому, эти животные способны к некоторой постоянной привязанности: тщательный наблюдатель, мистер Лонсдейль, сообщает мне, что он поместил пару сухопутных улиток (Helix pomatia), из которых одна была слаба, в маленьком бедном пищей саду. Вскоре за тем сильная и здоровая улитка исчезла, и по оставленному ею слизистому следу можно было видеть, что она ушла через стену в соседний обильно заросший сад. Мистер Лонсдейль заключил из этого, что она покинула больную товарку, но после точного отсутствия улитка вернулась и, очевидно, сообщила другой об удачных результатах своей разведки, потому что обе ушли по тому же следу и исчезли за стеной.
Даже в самом высшем классе моллюсков, именно у Gephalopc или каракатиц, [головоногих?], где особи разнополы, не встречается, насколько я могу судить, вторичных половых признаков рассматриваемого нами рода. Это тем более удивительно, что у этих животных имеются высоко развитые органы чувств и значительные умственные способности, как это должен признать всякий, кто имел возможность наблюдать применяемые ими их искусные уловки для спасения от врага.[534] Некоторые Cephalopoda имеют, однако, одну очень странную половую особенность, состоящую в том, что мужской элемент собирается у них в одной из рук, или щупалец, которое затем отделяется от тела и, прикрепившись посредством своих дисковидных присосок к самке, живет некоторое время самостоятельной жизнью. Отделившееся щупальце до такой степени похоже на самостоятельное животное, что оно было описано Кювье, как паразитный червь под именем Hectocotyle. Впрочем, это удивительное образование можно скорее считать первичным, чем вторичным половым признаком.
Хотя, таким образом, половой отбор, по-видимому, не играет роли у моллюсков, однако многие одностворчатые и двустворчатые моллюски, каковы завитушки, конусы, гребешки и др., отличаются красотой красок и форм. В большинстве случаев эти окраски не имеют никакого защитного значения и, вероятно, представляют, как у низших животных, прямое следствие природы тканей, а рисунок и скульптура раковины зависят от способа ее роста. Количество света, по-видимому, в известной степени влияет, потому что, хотя, как неоднократно подтверждает мистер Гвин Джеффрейс, раковины некоторых видов, живущих на больших глубинах, ярко окрашены, но мы обычно видим, что нижние поверхности и части, прикрытые мантией, окрашены менее ярко, чем верхние поверхности, выставленные на свет.[535] В некоторых случаях, например, у раковин, живущих между кораллами или среди ярко окрашенных морских водорослей, яркие цвета могут служить защитой.[536] Однако многие из Nudibranchia, или морских слизней, окрашены не менее красиво, чем любые из раковин, как это видно в великолепном труде Олдера и Хенкока, а между тем, как мне любезно сообщает мистер Хенкок, чрезвычайно сомнительно, чтобы эта окраска обычно служила защитой. Для некоторых видов это может быть и так, например, для одного, который живет на зеленых листьях водорослей и сам окрашен в ярко-зеленый цвет. Но многие ярко окрашенные, белые или вообще заметные виды, не ищут укрытия, тогда как некоторые другие, столь же заметные, равно как и тускло окрашенные виды, живут под камнями и в темных убежищах. Таким образом, у этих голожаберных моллюсков окраска, по-видимому, не стоит ни в какой тесной связи с характером мест, ими населяемых.
Эти голые морские слизни — гермафродиты, однако они спариваются подобно сухопутным улиткам, из которых многие имеют очень красивые раковины. Можно представить, что два гермафродита, взаимно привлеченные друг к другу большею красотою, могут спариться и оставить потомство, наследующее эту большую красоту своих родителей. Но у таких низко организованных существ это крайне невероятно.
Столь же неясно, какое преимущество будет иметь потомство красивой пары гермафродитов по сравнению с потомством менее красивой пары, достаточное, чтобы они увеличивались в числе, если только красота не будет вообще совпадать с силой. Здесь нет того, чтобы самцы созревали раньше самок, и чтобы сильнейшие самки выбирали себе наиболее красивых самцов. Если бы в самом деле блестящая окраска была выгодна гермафродитному животному в связи с общим образом его жизни, то более ярко окрашенные особи более преуспевали бы и возрастали численно, но тогда это был бы случай естественного, а не полового отбора.
ПОДЦАРСТВО VERMES: КЛАСС ANNELIDA (ИЛИ МОРСКИЕ ЧЕРВИ).
Хотя в этом классе пол в тех случаях, когда он разделен, иногда отличается друг от друга настолько важными признаками, что их представителей помещали в различные роды или даже семейства, но эти различия, по-видимому, не таковы, чтобы их можно было с уверенностью приписать половому отбору. Животные эти нередко прекрасно окрашены, но так как оба пола у них в этом отношении не различаются, то мы не будем ими заниматься. Даже немертины, хотя и низко организованные, «соперничают красотой и разнообразием красок с любой другой группой беспозвоночных»; тем не менее доктор Макинтош[537] не мог обнаружить, чтобы эти цвета приносили какую-нибудь пользу. Сидячие кольчатые черви, по Катрфажу,[538] приобретают более тусклую окраску после периода размножения, и я предполагаю, что это можно приписать их ослабленному состоянию в это время. Все эти червеобразные животные, по-видимому, стоят на слишком низкой ступени, чтобы особи обоих полов у них могли производить какой-либо выбор партнера или чтобы особи одного пола могли бороться, соперничая друг с другом.
ПОДЦАРСТВО ARTHROPODA: КЛАСС CRUSTACEA.
В этом обширном классе мы впервые встречаемся с несомненными вторичными половыми признаками, развитыми часто замечательным образом. К сожалению, образ жизни ракообразных известен очень мало, и мы не можем объяснить пользы многих образований, свойственных одному из полов. Между низшими паразитными видами самцы имеют малые размеры, и только они одни снабжены совершенными плавательными ножками, усиками и органами чувств, тогда как самки лишены всех этих органов, и тело их часто состоит просто из бесформенной массы. Однако эти необычайные различия между полами стоят, несомненно, в связи с огромным различием в их образе жизни, а потому не касаются нас. У различных ракообразных, принадлежащих к разным семействам, передние усики снабжены особенными нитевидными тельцами, которые, как полагают, играют роль органов обоняния, и эти тельца гораздо многочисленны у самцов, чем у самок. Так как самцы могли бы, наверное, и без какого-либо необычайного развития обонятельных органов рано или поздно отыскать самок, то увеличение числа обонятельных нитей приобретено вероятно, посредством полового отбора, потому, что лучше снабженные ими самцы успешнее отыскивали себе пару и оставляли потомство.
Фриц Мюллер описал замечательный диморфный вид Tanais, самцы которого бывают двух отличных форм, никогда не переходящих друг в друга. Самец одной формы снабжен большим числом обонятельных нитей, самец другой — более мощными и более длинными клешнями или щипцами, служащими для удерживания самки. Фриц Мюллер предполагает, что эти различия между мужскими формами одного и того же вида должны были произойти оттого, что у одних особей видоизменялось число обонятельных нитей, тогда как у других — форма и величина клешней, так что из первых оставили наиболее многочисленное потомство, наследующее их преимущество, те самцы, которые всего легче находили самку, а из вторых те, которые были всего способнее удержать её.[539]
У некоторых низших ракообразных передний правый усик самца очень отличается по строению от левого; последний со своими простыми суживающимися к концу члениками походит на усик самок. У самца видоизмененный усик или вздут посредине, или изогнут под углом, или же он превращен (рис. 4) в изящный и иногда замечательно сложный хватательный орган.[540]
Он служит, как я слышал от сэра Дж. Лёббока, для удерживания самки, и с этой же целью одна из двух задних ног (b) той же стороны превращена в щипцы. В другом семействе нижние или задние усики «изогнуты странными зигзагами» у одних только самцов.
У высших ракообразных передние ноги развиты в клешни, или щипцы, и последние обыкновенно имеют у самцов большие размеры, чем у самок, и притом настолько, что рыночная стоимость самцов съедобного краба (Cancer pagurus), согласно мистеру Ч. Спенсу Бейту, в пять раз больше стоимости самок.
У многих видов клешни на противоположных сторонах тела не одинаковой величины и, как мне сообщил мистер Бейт, обычно, хотя и не всегда, правая больше, чем левая. Эта разница часто гораздо значительнее у самцов, чем у самок. Обе клешни самца отличаются часто и по строению (рис. 5, 6 и 7), причем меньшая клешня напоминает клешню самки.
Неизвестно, какое преимущество достигается неравенством клешней на обеих сторонах тела, а также тем, что это неравенство гораздо больше у самцов, чем у самок; также неизвестно, почему, при равенстве их с обеих сторон, клешни у самца часто гораздо крупнее, чем у самки. Как сообщил мне мистер Бейт, иногда клешни бывают так длинны и велики, что они положительно не могут служить орудиями для поднесения пищи ко рту. У самцов некоторых пресноводных креветок (Palaemon)
правая нога фактически длиннее всего тела.[541] Возможно, что большая величина одной ноги с ее клешней помогает самцу в его боях с соперниками, но это не объясняет неравенства ног на обеих сторонах тела у самки.
По ссылке, которую приводит Мильн-Эдвардс,[542] у Gelasimus самец и самка живут в одной и той же норе, — доказательство, что они спариваются между собой; самец запирает входное отверстие норы одной из своих клешней, которая чудовищно развита, и таким образом она косвенно служит здесь орудием защиты. Однако главное назначение клешни заключается, вероятно, в том, чтобы схватывать и удерживать самку, и в некоторых случаях, например, у Gammarus, известно, что это действительно так. Самец рака-отшельника (Pagurus) по целым неделям таскает с собой раковину с живущей в ней самкой.[543] Однако, как сообщает мне мистер Бейт, оба пола обыкновенного берегового краба (Carcinus maenas) спариваются между собой тотчас же после того, как только самка перелиняла, сбросив свою твердую скорлупу, то есть когда она так мягка, что была бы повреждена, если бы самец схватил ее своими сильными клешнями; но поскольку самец ловит самку и таскает ее за собой еще до линьки, то может схватывать ее, не повреждая.
Фриц Мюллер утверждает, что некоторые виды Melita отличаются от всех прочих бокоплавов тем, что у самок «коаксиальные пластинки предпоследней пары ног вытянуты в крючковатые отростки, за которые хватается самец лапками первой пары». Развитие этих крючковатых отростков, вероятно, произошло вследствие того, что те самки, которые удерживались всего крепче во время акта оплодотворения, оставляли наиболее многочисленное потомство. Другой бразильский бокоплав (Orchestia Darwinii, рис. 8) представляет случай диформизма, подобного Tanais;
и здесь есть две мужские формы, отличающиеся друг от друга по строению клешней.[544] Так как и те и другие клешни наверное были бы достаточны для удержания самки, — ибо оба рода клешней в действительности служат для этой цели, — то обе мужские формы произошли, вероятно, путем видоизменения одних особей в одном направлении, а других — в другом; обе формы получили известные особые, но почти одинаковые преимущества благодаря своим различно устроенным органам. Неизвестно, сражаются ли между собой самцы ракообразных из-за обладания самками, но, вероятно, это так, потому что у большинства животных, если только самец крупнее самки, он, по-видимому, бывает обязан своими большими размерами тому, что его предки в течение многих поколений сражались с другими самцами. В большинстве отрядов ракообразных, особенно у самых высших, — у Brachyura,— самец больше самки, но отсюда следует исключить паразитные роды, у которых оба пола ведут различный образ жизни, и большинство Entomostraca. Клешни многих ракообразных представляют хорошо приспособленные орудия борьбы. Так, один из сыновей мистера Бейта наблюдал бой между «чёртовым крабом» (Portunus puber) и Carcinus maenas, — последний был скоро опрокинут на спину и все конечности были оторваны у него от туловища. Когда Фриц Мюллер посадил нескольких самцов бразильского вида Gelasimus, вооруженного огромными клешнями, в стеклянный сосуд, они стали калечить и убивать друг друга. Мистер Бейт посадил большого самца Carcinus maenas в таз с водой, где находилась самка, спарившаяся с более мелким самцом; последний вскоре был прогнан, «но, если они и сражались, — прибавляет мистер Бейт, — победа была бескровная, потому что я не видел ран». Тот же натуралист разлучил самца и самку столь обыкновенного на наших берегах бокоплава Gammarus marinus, которые сидели в неволе в одном и том же сосуде вместе со многими особями того же вида; отсаженная самка присоединилась к остальным. Несколько времени спустя самец снова был пущен в тот же сосуд, и, поплавав некоторое время, бросился в стаю и тотчас же без всякого боя выхватил свою супругу. Этот факт показывает, что у Amphipoda, отряда, стоящего на низкой ступени, самцы и самки узнают друг друга и взаимно привязаны.
Умственные способности Crustacea, вероятно, выше, чем это может казаться на первый взгляд. Всякий, кто пробует поймать одного из береговых крабов, столь обычных на тропических берегах, конечно, заметит, как они осторожны и проворны. На коралловых островах живет один крупный краб (Birgus latro), который делает себе на дне глубокой норы толстую подстилку из волокон, снятых с кокосовых орехов. Питается он опавшими плодами того же дерева, сдирая скорлупу волокно за волокном, и при этом всегда начинает с того конца ореха, где находятся три углубления, похожие на глазки. Затем он проламывает дыру через один из этих глазков, колотя своими передними клешнями и, повернувшись, достает белковое ядро более узкими задними клешнями. Но эти действия, вероятно, — инстинкты и были бы выполнены так же хорошо молодым, как и старым животным. Однако следующий случай едва ли можно объяснить таким образом: мистер Гарднер,[545] заслуживающий доверия натуралист, наблюдая раз, как береговой краб Gelasimus строил себе нору, бросил по направлению к норе несколько раковин. Одна скатилась внутрь, а три другие остались в нескольких дюймах от отверстия. Минут через пять краб вытащил упавшую внутрь раковину и отнес ее на расстояние одного фута; затем, увидев вблизи три другие раковины и, очевидно, думая, что и они могут скатиться в нору, он отнес и их на то место, куда положил первую раковину. Этот акт, я полагаю, было бы трудно отличить от поступка человека, руководящегося разумом.
Мистер Бейт не знает ни одного ясно выраженного случая различия в окраске обоих полов у наших британских ракообразных — различия, столь частого у высших животных. Правда, в некоторых случаях самец и самка ракообразных незначительно различаются оттенком, но мистер Бейт считает, что это различие может быть вполне объяснено их различным образом жизни, например, тем, что самец ведет более бродячую жизнь и больше подвергается действию света. Доктор Пауэр пытался отличить по окраске пол у видов, живущих на о. Маврикия, но потерпел неудачу, за исключением одного вида Squilla, вероятно, S. stylifera, у которого самец, по описанию, «прекрасного синевато-зеленого цвета», а некоторые из его придатков вишнево-красного, тогда как самка тускло-бурая и серая, а «красный цвет у нее значительно бледнее, чем у самца».[546] В этом случае мы можем подозревать действие полового отбора. Исходя из наблюдений господина Берта над дафнией, помещенной в сосуд, освещенный пропущенным через призму лучом, мы можем с известным основанием допустить, что даже низшие ракообразные различают цвета. У Saphirina (океанического рода из Entomostraca) самцы снабжены маленькими щитками, или ячейкоподобными тельцами, которые окрашены в прекрасные переливающиеся цвета; таких телец нет у самок, а у одного вида их нет у обоих полов.[547] Было бы, однако, крайне поспешно заключить, что эти любопытные органы служат для привлечения самок. У самки бразильского вида Gelasimus, как сообщает мне Фриц Мюллер, все тело окрашено почти равномерно в серовато-бурый цвет. У самца задняя часть головогруди чисто белого цвета, а передняя — ярко-зелёного с тёмно-бурыми отливами, причем замечательно, что эти цвета могут изменяться в течение немногих минут — белый цвет делается грязно-серым или даже черным, а зеленый «значительно теряет в своей яркости». Следует особенно заметить, что самцы приобретают свою яркую окраску, лишь достигнув зрелости. Самцы, по-видимому, гораздо многочисленнее самок и отличаются также большей величиной своих клешней. У некоторых видов этого рода, вероятно, даже у всех, оба пола соединяются в пары и живут в одной и той же норе. Кроме того, как мы видели, они очень умные животные. Все эти соображения делают вероятным, что самец этого вида стал ярко разукрашенным, чтобы привлекать или возбуждать самку.
Только что было упомянуто, что самец Gelasimus не приобретает своей бросающейся в глаза окраски, пока не станет зрелым и почти готовым к размножению. Это является, по-видимому, общим правилом для всего класса по отношению ко многим замечательным структурным различиям между полами. Впоследствии мы увидим, что тот же закон господствует и в большом подцарстве Vertebrata и что во всех случаях он чрезвычайно характерен для тех признаков, которые приобретены посредством полового отбора. Фриц Мюллер[548] приводит несколько поразительных примеров этого закона; так, самец песочного грызуна (Orchestia), пока не станет почти взрослым, не приобретает своих больших клешней, весьма отличающихся по строению от клешней самки; пока он молод, его клешни похожи на клешни самки.
КЛАСС ARACHNIDA (ПАУКИ).
Особи разного пола обыкновенно мало различаются по окраске, но самцы часто темнее самок, что можно видеть в великолепном труде мистера Блэкуолла.[549] У некоторых видов, однако, разница значительна; так, самка Sparassus smaragulus тускло-зелёная, тогда как у взрослого самца брюшко красивого желтого цвета с тремя продольными ярко-красными полосами. У некоторых видов Thomisus оба пола очень похожи друг на друга, у других же они сильно различаются; аналогичные случаи встречаются и во многих других родах. Часто трудно сказать, который из полов уклоняется больше от обыкновенной окраски, свойственной роду, к которому принадлежит вид, но, по мнению мистера Блэкуолла, как общее правило, это бывает самец. Канестрини[550] замечает, что в некоторых родах видовая принадлежность самцов легко отличима, самки же различаются с большим трудом. Мистер Блэкуолл сообщает мне, что в молодости оба пола обыкновенно походят друг на друга и что при последовательных линьках, прежде чем достигнуть зрелости, оба часто претерпевают значительные изменения окраски. В других случаях, по-видимому, один только самец изменяет окраску. Так, самец упомянутого выше ярко окрашенного Sparassus похож сначала на самку и приобретает свойственные ему цвета, лишь почти достигнув зрелости. Пауки обладают острыми чувствами и проявляют много ума. Хорошо известно, что самки часто обнаруживают сильнейшую приверженность к своим яйцам, которые они носят закутанными в шелковистую паутину. Самцы ревностно отыскивают самок, а Канестрини и другие наблюдали драки за обладание самками. Тот же автор сообщает, что акт спаривания наблюдался приблизительно у двадцати видов, и утверждает положительно, что самка отвергает некоторых из ухаживающих за нею самцов, угрожает им раскрытыми челюстями и, наконец, после долгих колебаний подпускает своего избранника. На основании этих различных соображений мы можем с известной уверенностью допустить, что резкие различия в окраске полов некоторых видов являются следствием полового отбора, хотя мы и не имеем здесь самого лучшего из доказательств — щегольства самцов своими украшениями. Крайняя изменчивость окраски у самцов некоторых видов, например, Theridion lineatum, позволяет думать, что эти половые признаки самцов еще не вполне упрочились. К тому же выводу приходит Канестрини на основании того, что самцы известных видов представляют две формы, различающиеся друг от друга размерами и длиной своих челюстей; это напоминает нам приведенные выше случаи диморфных ракообразных. Самец обычно много мельче самки, иногда до необычайной степени,[551] и при ухаживании должен соблюдать величайшую осторожность, ибо самка нередко доводит свою неприступность до опасных размеров. Де-Геер видел, как самец «в самый момент своих предварительных ласк был схвачен предметом своего внимания, опутан ее паутиной и затем пожран, —зрелище, — как добавляет он, — исполнившее его ужасом и негодованием».[552] Преп. О. П. Кембридж следующим образом объясняет крайне малый рост самцов в роде Nephila: «Господин Венсон картинно описывает проворство, с каким крошечный самец избегает свирепости самки, скользя и играя в прятки на ее теле и вдоль ее громадных конечностей. При таком преследовании наиболее мелкие самцы имеют, очевидно, больше шансов убежать, а более крупные раньше станут жертвами. Таким образом постепенно отбирается раса крошечных самцов, пока размер их не сократится до наименьшей возможной величины, совместимой с отправлением их половых функций, то есть, вероятно, до тех размеров, какие мы видим в настоящее время, когда они так малы, что как бы паразитируют на самке, и либо незаметны для нее, либо слишком проворны и мелки, чтобы она могла без особого труда поймать их».[553]
Вестринг сделал интересное открытие: самцы нескольких видов Theridion[554] обладают способностью издавать стрекочущий звук, тогда как самки немы. Аппарат состоит из зазубренного гребня при основании брюшка, о который трется твердая задняя часть груди; у самок нет и следа этого образования. Заслуживает внимания, что некоторые писатели, и в их числе известный знаток паукообразных Валькенер, утверждают, что пауков привлекает музыка.[555] По аналогии с Orthoptera и Homoptera, которые будут описаны в следующей главе, мы можем быть почти уверенными, как думает и Вестринг, что стрекотанье служит, чтобы привлекать самку или чтобы возбуждать ее. В восходящей лестнице животного царства это, насколько мне известно, первый пример звуков, испускаемых с данной целью.[556]
КЛАСС MYRIAPODA.
Ни в одном из обоих отрядов этого класса, у Millipedes, ни у Centipedes, я не могу найти ясно выраженных примеров таких половых различий, которые нас здесь занимают. Однако у Glomeris limbata и, может быть, у немногих других видов самцы еле отличаются окраской от самок, впрочем — Glomeris в высшей степени изменчивый вид. У самцов Diplopoda ноги одного из передних или задних члеников тела превращены в хватательные крючки, служащие удержания самок. У некоторых видов Julus лапки самца снабжены для этой же цели перепончатыми присосками. Как увидим, когда будет рассказ о насекомых, гораздо более необыкновенным является то обстоятельство, что самка Lithobius снабжена на конце тела хватательными присосками для удержания самца.[557]