»[566] — но это объяснение тех, кто и не подозревает, какие странные и страшные события сопровождали детство Гитлера — гораздо более серьезные для него, чем просто смерть любимой матери.
Но именно знание о них и заставляет нас согласиться с тем, что в изощренных интригах Гитлера, почти что на уровне искусства для искусства, повторялись и заново проигрывались его детские жизненные ситуации, к которым нам предстоит вернуться ниже: свержение кумиров было постоянной внутренней потребностью Гитлера — в этом у нас нет расхождений с другими аналитиками!
В то же время в отношении конкретных рассматриваемых событий мы вполне можем допустить, что никакое свержение Геринга заранее жестко не планировалось.
Вполне возможно, повторяем, что уже 23 апреля Гитлер рассчитывал тайно проследовать подальше от Берлина, а потому на прощание вполне четко и однозначно передавал власть Герингу — как и было описано. В словах, высказанных при этом Гитлером Кейтелю, Йодлю и Шернеру, содержался вполне прямой и ясный смысл — безо всяких кривотолков. Гитлер, однако, не подтвердил этого вполне официально; вероятно, он предпочитал сохранять для себя свободу рук — что затем и понадобилось.
Отсечение Бормана от информации о назначении Геринга преследовало, возможно, ту же цель. Но вот именно эта деталь заставляет заподозрить, что с самого начала у Гитлера были альтернативные варианты дальнейшего развития событий. Это предположение усиливается заведомо неформальной, конспиративной процедурой передачи власти Герингу — в противном случае отменить такое назначение было бы уже вопиющим, глобальным скандалом!
На следующий день выяснялось, который из вариантов подлежит исполнению. Визиты незванных посетителей задержали Гитлера в Берлине — и понадобилось осуществлять вариант с отстранением Геринга от власти. «Ультиматум» Геринга (который, конечно, не был никаким ультиматумом) требовал однозначного решения — либо одного, либо другого. Но отдавать власть теперь было совершенно невозможно.
Почему?
Очень просто: пока не выяснится как и, главное, когда удастся бегство Гитлера, невозможно отдавать власть никому — включая и Геринга. Этот кто-то (а решительный Геринг — в первую очередь!) может немедленно заключить мир, и тогда капитулируют по приказу сверху все немцы — включая охрану Бункера в Берлине. А что при этом будет с самим Гитлером?
Поэтому когда старый план бегства сорвался, а новый еще не созрел и не обеспечился техническими деталями (Полцарства за коня! Весь Третий Рейх за самолет!), то номинальная власть (главное же в ней было в данный момент — право на заключение мира, хотя бы путем подписания и провозглашения капитуляции!) должна была сохраняться в руках самого Гитлера.
Поскольку конец все отодвигался, то с 26 апреля Гитлер снова стал как ни в чем ни бывало отдавать формальные распоряжения всем войскам и учреждениям, хотя было полнейшим абсурдом управлять страной и фронтами, гибнувшими под ударами врагов, из осажденного Бункера, не имевшего эффективных средств радиосвязи, а телефонные коммуникации сразу после окружения Берлина были перерезаны русскими!
Но все немцы, кстати, подчинялись Гитлеру — или делали вид, что подчиняются.
А что им еще оставалось делать?
3.2. Гитлер и другие вожди.
Глубочайшей трагедией 1945 года было то, что все сотни тысяч людей, погибших в боях, при обстрелах и бомбежках в Европе, начиная с 23–24 апреля, гибли потому, что военные действия должны были продолжаться до тех пор, пока Гитлер не изообретет надежный способ побега и не воспользуется им.
Сторонники традиционной версии имеют право считать, что война в Европе продолжалась до тех пор, пока Гитлер не покончил жизнь самоубийством — ведь фактическое течение событий не противоречит и этой версии. Для погибших же в те дни никакая разница этих вариантов не имеет ни малейшего значения.
Заметим только, что в любом варианте коррекции все же подлежит вся история завершения Второй Мировой войны: фактически она окончилась по личному приказу Гитлера, поскольку гросс-адмирал Карл Дениц, которому Гитлер формально передал власть, совершал, начиная со 2 мая 1945 года, именно такие шаги, которые и привели к подписанию капитуляции Германии с начала суток 9 мая 1945 года — и ничто другое не было в его, Деница, силах!
Аналогичный приказ Гитлера о назначении Геринга привел бы к тому же самому результату, если бы Гитлер не отобрал власть у Геринга 23 апреля: понятно, что Геринг делал бы практически то же самое, что и Дениц (ничего иного, повторяем, получаться не могло!), но начал бы это гораздо раньше и действовал бы, вероятно, гораздо энергичнее.
Таким образом, вместе с двойником Гитлера, убитым ради спасения оригинала, погибли и сотни тысяч всех тех, кто погиб после 23 апреля 1945 года — и тоже ради той же цели!
Никакого другого рационального смысла во всех этих смертях просто не было!
И никто из высших руководителей государств, воевавших против Германии, не смог и не захотел придать всем этим смертям никакого иного смысла!
Впрочем, все это и предвиделось, и даже фактически происходило уже с 1943 года.
Гитлер, памятуя о завершении Первой Мировой войны и тогдашней капитуляции Германии и пытаясь провидчески заглянуть в конец Второй, еще задолго до ее начала заявлял: «Мы не капитулируем никогда»![567]
Уже в самый разгар войны, 8 ноября 1942 года, Гитлер, выступая перед «старыми бойцами» — ветеранами Мюнхенского путча 1923 года, говорил: «Когда-то кайзер сложил оружие без четверти двенадцать, я принципиально прекращаю то, за что берусь, лишь в пять минут первого».[568]
Вскоре после этого, в дни разгрома Вермахта под Сталинградом и в Северной Африке, в январе 1943 года в Касабланке (Марокко) состоялось знаменитое соглашение британского премьера Черчилля и американского президента Рузвельта о капитуляции Германии, как единственно возможном условии завершения войны (осенью того же года к ним присоединился и Сталин).[569]
Заметим, что эти временные рамки четко соответствуют времени существования упомянутого Комитета трех. Это указывает на то, что в это время и в Германии практически готовился вопрос о возможной замене Гитлера. Интересно, участвовал ли в этом сам Гитлер или нет?!
Вопрос о закрытии этого Комитета и был решен тогда, когда окончательно выяснилось, что замена Гитлера не входит в намерения противников Германии ни на Западе, ни на Востоке.
Еще раньше, 18 февраля 1943 года, в ответ на декларацию Рузвельта и Черчилля и на почти одновременную капитуляцию войск фельдмаршала Паулюса в Сталинграде, прозвучала речь Геббельса в Берлине.[570] Доведя собранную аудиторию до экстаза, он провозгласил «тотальную войну» — и с того момента вся Германия твердила лозунги, отвергавшие капитуляцию.
Это был, очевидно, политический шаг со стороны сторонников сохранения власти Гитлера в самой Германии. Опять же интересно, участвовал ли в этом сам Гитлер или нет?!
По опыту подготовки «путча Рема» вполне можно предположить, что Гитлер участвовал и тут, и там!
Отметим, что общеизвестное решение руководителей антигитлеровской коалиции о требовании безоговорочной капитуляции Германии по сути дела санкционировало все последующие преступления Гитлера и его пособников: последним терять было уже нечего — все равно никто с ними и ни о чем договариваться не собирался.
В то же время это решение выбивало почву из-под ног у любой потенциальной оппозиции Гитлеру в самой Германии. Таковая оппозиция, как известно, вполне реально существовала — и теперь была почти парализована: ведь и с ней никто из воевавших противников и ни при каких обстоятельствах договариваться также не собирался.
При таких условиях любой удар против власти (в данном случае — против власти Гитлера) не вел ни к чему позитивному, а становился только ударом в спину собственному народу — т. е. таким актом, в котором сам Гитлер и множество его единомышленников в этом вопросе и обвиняли людей, якобы и неякобы вызвавших и санкционировавших поражение 1918 года.
И этим в значительной степени и объясняется крайняя неуверенность и нерешительность участников заговора 20 июля 1944 года — они совершенно объективно не имели реальной почвы под ногами, а настроения немецких народных масс (отнюдь не идеализировавших Гитлера к данному времени — о чем четко заявлял гросс-адмирал Редер, был ли он в этом полностью прав или нет!) в данном случае не были решающим фактором!
Это решение руководства союзников затянуло продолжение войны максимально возможным образом — и создавало идеальные условия для продолжения индивидуальных и массовых убийств любого рода, совершаемых всеми сторонами, участвующими в войне.
Заметим, опять же, что тот же трюк еще раньше проделал сам Гитлер: отказавшись априори (еще до 22 июня 1941 года, а затем настаивая на правильности этого решения) иметь дело с какой-либо оппозицией против Сталина, он максимальным образом укрепил режим последнего и обеспечил консолидацию всего сопротивления народов, попавших под прямую угрозу истребления немцами, вокруг Сталина и его славной коммунистической партии. Это тоже затягивало войну максимальным образом, а заодно и привело к поражению Гитлера и Германии.
Сталин, таким образом, имел с 1941 года фактическую гарантию Гитлера на несменяемость его, Сталина, на посту руководителя Советского Союза — вплоть до полного возможного краха этого государства, который так тогда и не наступил.
Гитлер, в свою очередь, получил в 1943 году совершенно аналогичную гарантию от правителей враждебных держав на несменяемость его во главе Третьего Рейха.