инц Филипп, муж ныне здравствующей английской королевы Елизаветы, (б) Ксения Николаевна, потомок родной сестры Николая Второго, Ксении Александровны, и английский герцог Джеймс Карнеги, потомок королевского рода по материнской линии.
Если мы проследим по женской линии, то есть по светлым фигуркам от королевы Виктории вниз по поколениям (первая генеалогическая схема выше), мы увидим, что принц Филипп должен иметь ту же мтДНК, что и дети Александры Федоровны, включая Анастасию и царевича Алексея. Как мы помним, мтДНК передается мужчинам в первом поколении, а затем на них обрывается. А вот у Николая Второго мтДНК будет уже другая, он в первой генеалогической схеме «со стороны», его мтДНК – по его матери и бабушек по материнской линии.
Зато согласно второй схеме, мтДНК Николая Второго будет та же, что у его бабушки Луизы по материнской линии, и та же ДНК будет и у его сестры Ксении, и у ее правнучки Ксении, что родилась в 1942 году, и у герцога Джеймса Карнеги, который родился в 1929 году и до сих пор здравствует.
И вот именно таким образом было показано, что останки, найденные в могилах, принадлежат именно царской семье. Там, правда, все время поднимаются новые вопросы, но для целей этого очерка они не так важны. В любом расследовании есть вопросы. Было бы желание.
Итак, у меня, а на самом деле у моих мам и бабушек, гаплогруппа H. Подгрупп гаплогруппы Н, насчитывают несколько десятков вариантов. На мой вариант сразу указывает «входная» мутация 16519С.
Естественно, я попытался найти, у кого такие же мутации в мтДНК, как у моих бабушек по прямой материнской линии. Оказалось, и уже давно, что «входную» мутацию 16519С имеют 5739 человек из базы данных, и их количество растет в базе день ото дня. Кстати, в первой версии этого рассказа, написанной несколько лет назад, эту «входную» мутацию в той же базе данных имели 2194 человек, и с тех пор в среднем каждый день их количество нарастало на 5 человек. Так что «день ото дня» – это вовсе не преувеличение. Стало понятно, почему эта петля – «низкого разрешения». Введение в поиск четырех других мутаций из HVR2 резко сбросило число родственников – до 22 человек. Несколько лет назад их было семь.
По запросу генеалогических организаций, люди, входящие в базу данных, предоставляют сведения о своих родственниках. Это – если они хотят получить доступ к такой же информации от других. Многие предоставляют данные в виде целых генеалогических деревьев. Таким образом, можно взглянуть, а кто же те женщины, жившие сотни лет назад, у которых мтДНК полностью совпадает с моей, то есть с моими прямыми бабушками по материнской линии. А значит, с кем у меня есть прямая генеалогическая связь по материнской линии. С теми, у кого мтДНК имеет мутации 16519С, 263G, 309.1C, 315. 1C, 477C. Вот имена тех, кто предоставил сведения о своих предках:
Margaret Stayse-Dewey, родилась в 1549 году в Wyndmonham, Norfolk, East Anglia, England;
Elizabeth Bailey, родилась в Англии в 1782 году;
Teresa Farkas, родилась в Венгрии в 1850 году;
Elizabeth Bailey (уже другая), родилась в Честере, Южная Каролина, в 1775 году, году основания США;
Fredrika Heinemann, родилась в Нью-Йорке, США, в 1846 году;
Lucinda Pope, родилась в 1852 году, страна рождения неизвестна;
Margaret Criswell, 1810 года рождения, Оксфорд, Ирландия;
Szymanska, 1810 года рождения, Польша;
Angelique Tirad, родилась в 1793 году в США, штат Миссури.
Это только начало, там уже в списке 301 человек. А еще недавно были только 22 человека…
Когда у меня с ними была общая бабушка – оценить трудно. Мутации мтДНК – редкие. При полном совпадении мутаций в мтДНК общая бабушка могла жить от нескольких тысяч до десятков тысяч лет назад.
А что значит – мутации редкие? По оценкам генетиков, мутации в мтДНК происходят со скоростью 1/100000 на нуклеотид на поколение. Как я приводил выше, генеалогический анализ проводят на 569 нуклеотидах области HVR1 и 580 нуклеотидах HVR2, всего на 1149 нуклеотидах. То есть одна мутация происходит там в среднем на 100 поколений, или на 2500 лет. Но было доказано, что в этих областях мутации происходят более часто, чем в нуклеотидах мтДНК в целом. Ну, например, одна мутация – примерно на тысячу лет. Я был бы рад привести более точные цифры, но среди специалистов данные сильно расходятся.
Принято считать, что при полном совпадении зоны «низкого разрешения» HVR1 с такой же зоной в мтДНК другого человека, имеется 50 %-ная вероятность того, что их общая «бабушка» жила в течение последних 52 поколений, или 1300 лет. И то, если гаплогруппа одинаковая. Если же при этом гаплогруппы разные, то совпадение случайное, вызванное «конвергентной эволюцией», и общая «бабушка» может отстоять во времени на десятки тысяч лет. А при полном совпадении «высокого разрешения», на обеих зонах HVR1 и HVR2, есть 50 %-ная вероятность того, что общая «бабушка» жила на протяжении 28 поколений, или 700 лет. Об этом я уже упоминал.
Теперь взглянем на мтДНК людей известных. Ну, например, Николая II Романова. Он получил свою мтДНК, естественно, от матери, Марии Софии Фредерики Дагмары (Марии Федоровны), а та, в свою очередь, от своей матери, королевы Дании Луизы Вильгельмины Фредерики Каролины Гессен-Кассельской:
16126С, 16169(С,Т), 16294T, 16296T 73G, 263G, 315.1C.
Напомню мой гаплотип:
16519С 263G, 309.1C, 315. 1C, 477C.
Мы сильно расходимся с королевой Дании в области низкого разрешения, но имеем две одинаковые мутации в области высокого разрешения. В целом, родство весьма отдаленное. И действительно, у моих бабушек гаплогруппа Н, у королевы Дании и Николая II – гаплогруппа Т. Кстати, племянник Николая II по материнской линии, князь Николай Трубецкой, а также родной брат Николая II, великий князь Георгий Александрович Романов имели совершенно такой же гаплотип, как и Николай II. Что вполне естественно, так и должно быть, поскольку линия – материнская.
Я не буду здесь пояснять, почему у второй мутации в области низкого разрешения у Николая II (и Трубецкого, и Георгия Романова) оказалось одновременно два нуклеотида (С, Т). Просто упомяну – «гетероплазмия».
Про жену Николая II, Алису Гессен-Дармштадтскую, я уже писал выше, как и про Марию-Антуанетту.
Чтобы у читателя не осталось впечатления, что все мтДНК имеют похожие мутации, приведу несколько других примеров знаменитых гаплотипов. Три из них относятся к останкам древних людей, найденных в мумифицированном виде, во льдах. Один – «Снежный человек», Отци, живший 5300 лет назад:
16224С, 16311С (гаплогруппа К1).
Этот конкретный гаплотип именно в таком виде был найден всего у одного ныне живущего человека из примерно 60 тыс. тестированных на мтДНК, по крайней мере, на сегодня. Его имя – Daniel Crain. Его наиболее удаленная прабабушка – Ann Wilmoth, родилась в 1866 году. Варианты этого гаплотипа имеются у пары сотен человек в базе данных, но в основном с включением, видимо, более поздней мутации 16519С («моей» мутации).
Другой «снежный человек» – Чеддармен, Чеддарский человек, живший 9000 лет назад:
16192Т, 16270Т (гаплогруппа U5a).
Третий, точнее, третья – «Хуанита», инка из Перу, жившая 500 лет назад:
16111Т, 16223Т, 16290Т, 16319А (гаплогруппа А).
Наконец, Лука-евангелист, умерший в Греции в 150 г., в возрасте 84 года. То, что это именно Лука – интерпретация, соображение, но гаплотип настоящий:
16235G, 16291T (гаплогруппа Н).
Поскольку гаплогруппа Н уже встречалась нам чаще всего, остановимся на ней более подробно. Хотя бы потому, что это гаплогруппа моих бабушек, и моя тоже.
Эта европейская гаплогруппа возникла при заселении Европы 20–40 тыс. лет тому. Вот как это было.
Говоря генеалогически, были две основные волны прибытия древних «иммигрантов» в Европу. Первая – не менее 45–50 тыс. лет назад, когда прибыли первые поселенцы, но откуда – наука не знает, но предполагает, что или с востока, с Русской равнины, или с юга, со стороны Месопотамии. Некоторые говорят, что из Африки, но данных ни у кого нет. Они еще застали в Европе неандертальцев, по крайней мере, застали их первые переселенцы, которых относят к кроманьонской группе.
Неандертальцы с приходом наших предков быстро вымерли, отчего – неизвестно. Следов боев неандертальцев с нашими предками не обнаружено, похоже, этих боев просто не было.
Имеется много древних пещерных наскальных изображений охоты, но ни одного – сражений с неандертальцами. Детей неандертальцы не оставили, их генетическая линия полностью терминировалась.
Потомства неандертальцев с нашими предками тоже не было, судя по всему, хотя трудно себе представить, чтобы за тысячи лет совместной жизни (по крайней мере, территориально) наш предок не соблазнился бы неандертальской дамой. Или наоборот.
Скорее всего, дело было более серьезно, скажем, хромосомы наших предков были несовместимы с неандертальскими. Например, на наши 46 хромосом у тех было 44 или 48 (как, например, у шимпанзе), так что хромосомные пары не могли образоваться, и потомства просто быть не могло. Или могло, но своего потомства не давало. Типа как у мула, дитя любви лошади и осла, извините за сравнение. Так или иначе, неандертальцы – не наши предки.
Иллюстрация различий в последовательности мтДНК между разными людьми (первая кривая – среднее различие в 8±3 нуклеотидов), людьми и неандертальцами (вторая кривая – среднее различие в 27±2 нуклеотидов), и, для сравнения, людей и шимпанзе (третья кривая – среднее различие в 55 нуклеотидов)
А вот и одно из доказательств, что не наши предки. Эта диаграмма позаимствована из научной статьи Крингса с соавторами, и показывает различия в последовательностях мтДНК между разными людьми (первая кривая – среднее различие в 8±3 нуклеотидов), людьми и неандертальцами (вторая кривая – среднее различие в 27±2 нуклеотидов), и, для сравнения, людей и шимпанзе (третья кривая – среднее различие в 55 нуклеотидов).