to address questions about the origin… of the present day population. Посмотрим, к какому выводу пришли авторы и как они это сделали.
Ответ, собственно, уже дан в самом резюме статьи: an analysis of molecular variance confirmed the homogeneity of the Lithuanian population. То есть анализ некого «молекулярного разнообразия» подтвердил гомогенность современной популяции литовцев. Вот это уже интересно. Мы привыкли к тому, что в любой популяции есть свои ДНК-генеалогические ветви, что любая популяция состоит из разных гаплогрупп, то есть первичных родов, что любая популяция в этом отношении гетерогенна, просто одни популяции более гетерогенны, чем другие.
Поэтому крайне странно, что литовская популяция провозглашается «гомогенной». На самом деле по данным самих же авторов среди 196 изучаемых гаплотипов мужчин-литовцев к гаплогруппе R1a относилось 88 человек (45 %), к N1c1 – 72 человека (37 %), к сводной гаплогруппе BR*(xDE, JR) – это, видимо, в основном гаплогруппа I – 20 человек (10 %), к гаплогруппе P*(xR1a) – это, видимо, в основном гаплогруппа R1b – 10 человек (5 %), плюс минорные гаплогруппы DE (5 человек, или 2,6 %) и K*(xN1c1, P) – 1 человек. Какая же здесь «гомогенность», когда доминирующая гаплогруппа (R1a) охватывает менее половины мужского населения?
Как водится у попгенетиков, авторы посчитали «разнообразие» (diversity) – некий полуколичественный параметр – всех гаплогрупп, и нашли, что он равен 0,653±0,020, У эстонцев он оказался равен 0,741±0,012, у латышей 0,667±0,021, у русских 0,712±0,031. Иначе говоря, вариации по гаплогруппам у литовцев были несколько меньшими по сравнению с другими перечисленными популяциями. Тем не менее, хороша «гомогенность».
Оказывается, под «гомогенностью» авторы подразумевают, что все шесть основных этнолингвистических групп литовского населения неоднородны одинаково, никакая при этом не выделяется в ту или иную сторону. Они гомогенны в своей неоднородности. И это понятно, потому что по сообщению самих же авторов они, эти этнолингвистические группы, образовались в ходе последнего тысячелетия, когда гаплогруппы были уже перемешаны. Так что вопрос о «происхождении современной литовской популяции» остался пока без ответа, перейдя в другую плоскость – что эта популяция была уже перемешана тысячу лет назад. О происхождении это, конечно, ничего не говорит.
Далее авторы занялись гаплотипами в 9-маркерном формате, и началась типичная попгенетическая фантастика. Авторы отметили, что среди 196 гаплотипов 123 являются разными. Стало быть, 73 гаплотипа повторяются, причем что это знание дает – авторы, конечно, не представляют и об этом не пишут. Ответ – не дает ничего, кроме пустых цифр. Авторы нашли, например, что среди 88 гаплотипов гаплогруппы R1a у литовцев 56 гаплотипов были «уникальными» («дистинктными»), и семь из них были «наиболее одинаковыми»,
13 25 16 11 11 14 Х Х Х 13 11 30
(переписаны здесь в формате FTDNA для 12-маркерных гаплотипов). Эти семь, как пишут авторы, составляют «3,6 % от всех Y-хромосом в литовцах» (то есть 7 из 196), не понимая, что фраза эта лишена какого-то либо определенного смысла и никому в таком виде не нужна. Но «так принято», потому что разделить одно на другое несложно, а потом записать и отправить в статью, а зачем – это уже не важно.
По секрету – из этой информации уже можно определить возраст гаплогрупп по популяциям, но попгенетики об этом не имеют ни малейшего понятия. Как определить – будет пояснено ниже.
То же самое относится и к гаплотипам гаплогруппы N1c1 у литовцев, для которых авторы нашли, что из 72 человек четверть (то есть 18 человек) имеют идентичные гаплотипы
14 23 15 11 11 13 Х Х Х 14 14 30.
Авторы опять записали бессмысленную «информацию», что это составляет 22,4 % от всех литовских Y-хромосом (разных гаплогрупп).
То, что написано в обсуждаемой статье популяционных генетиков, причем написано совершенно безосновательно: «Alternatively, the Baltic tribes from which modern Lithuanians originated may have been genetically homogeneous», не соответствовало действительности. Перевод: «Как вариант, балтийские племена, из которых образовались современные литовцы, были генетически гомогенными». Мы уже знаем, что под «генетически» авторы понимают гаплотипы и гаплогруппы. На самом деле у авторов нет никаких конкретных данных о древних балтийских племенах, и данные статьи об этом совершенно не говорят. Датировки, полученные в статье, неверны (см. ниже), интерпретации – сплошное недоразумение. Популяционная генетика.
Вместо обоснованных и информативных расчетов авторы обсуждаемой статьи зафиксировали, что «gene diversity based on 9 STR loci was 0,985±0,004». Для начала, никаких gene, то есть «генов», в этих 9-маркерных гаплотипах нет. Это просто небрежный, вульгарный сленг. Речь идет о негенных, нерекомбинантных фрагментах ДНК. Далее, разнообразие, по понятиям авторов, высокое, и не мудрено, для разных-то гаплогрупп. А вот в пределах гаплогруппы N1c1 у литовцев разнообразие по данным авторов было минимальным – 0,915±0,023. Опять остается загадкой, зачем все это считать, потому что ни для чего дальше эти цифры в статье не используются, не применяются и не анализируются. В рамках ДНК-генеалогии ясно, что такие цифры связаны (прямо или косвенно) с возрастом популяции, но поскольку здесь смешаны в кучу серии гаплотипов из разных ветвей, то возраст из этих цифр «разнообразия» не посчитать, и никому они, эти цифры, не нужны. Просто «так принято», совершенно бездумно. Ниже мы покажем, как это на самом деле надо делать. А пока заметим, что по данным авторов для литовцев в пределах гаплогруппы R1a это «разнообразие» выше – 0,984±0,05, и понятно, почему: гаплогруппа R1a старше по сравнению с N1c1 в литовской популяции, как будет показано ниже в наших расчетах. Им в данных популяциях 4375 и 2400 лет, соответственно (см. ниже).
Занятно, что авторы, не разбираясь в скоростях мутаций, практически вслепую применили как скорости мутаций Kayser et al (2000), основанные на парах отец-сын (полученные при совершенно недостаточной статистике, и, видимо, приводящие к заниженным датировкам), так и «популяционные скорости мутаций» Л. Животовского, которые приводят к завышениям датировок примерно в три раза. Так и получилось – первые дали 900 лет до общего предка литовцев гаплогруппы N1c1, вторые – 7600 лет, в 3,2 раза выше чем по более корректным расчетам (см. ниже). Для гаплогруппы R1a у литовцев соответствующие датировки получились 1100 и 7800 лет, соответственно, при более правильной величине 4375 лет до общего предка (см. ниже). Особенно поразительно, что авторы включили в свои расчеты и время жизни общего («усредненного»!) предка популяции по всем гаплогруппам одновременно (!), что вообще не имеет никакого физического смысла. У них получилось 1000 и 7000 лет «по Кайзеру и по Животовскому», соответственно. Здесь комментариев просто нет.
Верные своим принципам, популяционные генетики тут же подгоняют полученные цифры к устоявшимся данным, полученным представителями других наук, в данном случае, в археологии и антропологии. Авторы пишут, что полученная величина в 1000 лет («по Кайзеру») согласуется с временем развития сельского хозяйства на территории современной Литвы. На самом деле то, как эта цифра была авторами получена, является ошибкой. Сельское хозяйство здесь не при чем. Сюда же относятся фантазии о «элитном доминировании», тоже любимом предмете популяционных генетиков, который вставляется к месту и ни к месту, как в данном случае, поскольку расчеты датировок неверные. Сюда же относится невразумительная фраза «the observed pattern of Y chromosome diversity in Lithuanians may be explained by a population bottleneck associated with Indo-European contact», помещенная в резюме. Какая «наблюдаемая картина разнообразия», о чем здесь речь – остается неизвестным, как и при чем здесь «бутылочное горлышко популяции», у кого, и откуда оно появилось – тоже остается без ответа, как и то, что за «индоевропейцы» здесь упоминаются, видимо, древние носители гаплогруппы R1a. Но почему они создали «бутылочное горлышко», когда носители гаплогруппы N1c1 просто пришли в Прибалтику позже – загадка сия велика есть.
Как видно, материал статьи совершенно бессвязный, вопрос о происхождении литовцев остался, естественно, без ответа, датировки неверные, формальные цифры «разнообразия» остались без интерпретации, «элитное доминирование» и «бутылочные горлышки популяции» неясно зачем вообще введены, к тому же диапазон датировок от 900 лет до 7600 лет для одних и тех же событий (в данном случае для общего предка гаплогруппы N1c1 у литовцев) делает задачи статьи лишенными смысла. Популяционная генетика.
Для сравнения приведем здесь расчеты по литовским мужским популяциям с помощью методов ДНК-генеалогии. Для начала – используем данные самих же авторов рассматриваемой статьи, и применим методы расчетов, авторам, видимо, незнакомые.
Итак, авторы нашли, что среди 88 гаплотипов гаплогруппы R1a у литовцев семь были идентичными друг другу, и имели вид
13 25 16 11 11 14 Х Х Х 13 11 30.
В понятиях ДНК-генеалогии это – базовые гаплотипы. Для данного 9-маркерного формата гаплотипов константа скорости мутации равна 0,017 мутаций на гаплотип на условное поколение в 25 лет, что дает [ln(88/7)]/0,017=149→175 поколений, то есть примерно 4375 лет до общего предка литовских мужчин гаплогруппы R1a в данной популяции, что в пределах погрешности совпадает с возрастом общего предка гаплотипов R1a на Русской равнине. И гаплотип у общего предка тот же самый, что в усеченной форме записан выше:
13 25 16 11 11 14 12 12 10 13 11 30.
Что касается «гомогенности», то следующий рисунок показывает, что никакой гомогенности в литовской выборке гаплотипов R1a не наблюдается. Литовские гаплотипы расходятся по разным ветвям, с общими предками, которые жили (определено по значительно более массивным выборкам):