Далее автор перешел к графику «мультикомпонентного анализа», любимому инструменту популяционных генетиков. В нем все популяции перемешиваются, и график показывает, кто к кому льнет. Вот упрощенный (но не очень) характерный пример. Берутся четыре мужских популяции – поляки, русские, казахи и монголы, и строится график – кто к кому ближе. Для этого примера не так важно, что от чего откладывается, но если картина снипов представлена в том или другом виде, то нетрудно догадаться, что поляки и русские, имеющие в основном R1a, окажутся на графике по соседству, а на другом конце графика окажутся казахи и монголы. И попгенетик торжествующе скажет – вот, смотрите, настоящая наука. Кто бы мог подумать, что такой график будет?
Так вот, подобный график построил и автор. На него были положены популяции Ближнего Востока, Кавказа, и европейские евреи.
Теперь мои (А.К.) рассуждения, прежде чем покажем, что получилось у автора. Поскольку гаплогруппы J1 и J2 есть во всех трех популяциях, и много, то окончательный расклад должен определиться балансом гаплогрупп, которых нет или мало в какой-то из трех популяций. Например, у европейских евреев есть много гаплогрупп G2a и R1b, их же много на Кавказе (и к хазарам они никакого отношения не имеют, это древние гаплогруппы), а на Ближнем Востоке их мало. Значит, можно ожидать, что европейские евреи лягут ближе к кавказцам, а не к Ближнему Востоку, хотя финальный ответ даст сложная игра снипов.
Теперь как рассуждал автор: если правильна рейнская гипотеза, то европейские евреи лягут ближе к Ближнему Востоку, а если правильна хазарская – то ближе к Кавказу.
Мы уже, впрочем, видим, что хазары здесь опять ни при чем. Потому что на Кавказе есть много J1, J2, G2a, R1b. И R1a тоже может какую-то роль сыграть, этой гаплогруппы на Кавказе немного, но она есть и у европейских евреев.
Так и получилось. Более 70 % европейских евреев и почти все восточно-европейские евреи легли на графике ближе к кавказцам, и именно к грузинам, армянам, и азербайджанским евреям. Вот, восклицает автор, это – сильное доказательство хазарской гипотезы. Более того, восклицает автор, миграции кавказцев в Европу до времен хазарской империи неизвестны, значит, это хазары мигрировали, и принесли кавказские снипы вместе с евреями в Европу.
Это, конечно, смеху подобно. Евреи сами по себе принесли свои гаплогруппы J1, J2, R1a, G2a, R1b в Европу (и получили от других европейцев, как R1a они получили от древних ариев на Ближнем Востоке примерно 4000 лет назад), и эти же гаплогруппы испокон веков, а именно не менее 6 тыс. лет назад, были на Кавказе. Поэтому кавказцам никуда и ходить не надо, у них все это было с древнейших времен. И без хазар. Параллельно с евреями.
Технически это не исключает наличия евреев на Кавказе, в том числе и как хазар. Но это ничего не доказывает, как наивно считает автор. Методология его в принципе неверна.
Опять и опять автор повторяет, что рейнская гипотеза не может объяснить геномное сходство евреев с кавказцами, а хазарская – может. Опять нам здесь приходится говорить, что к хазарам это не имеет никакого отношения. Эти гаплогруппы попали на Кавказ с Ближнего Востока задолго до евреев, как попали они к евреям тоже оттуда, потому и глубинное сходство. Но популяционные генетики в исторических терминах не мыслят. Они смотрят на то, что ЕСТЬ СЕЙЧАС. И отсюда уже фантазируют на предмет истории.
Впрочем – цитирую автора: «Хотя европейские евреи образуют кластер с кавказскими популяциями, восточно- и центрально-европейские евреи делят большой кластер с западноевропейскими и ближневосточными популяциями». Ну естественно, они и должны делить «большой кластер», гаплогруппы опять те же самые. Нет там «или – или», все определяется, повторяю, игрой долей гаплотипов и снипов в популяциях, и мозаика этого может быть самой разной. Но поскольку автор вводит много степеней свободы в интерпретации, ими можно объяснить что угодно. Сходство снипов евреев с Западной Европой объясняется уже вводом в игру «греко-романских евреев», там же «израильские прото-иудеи», и «месопотамские евреи».
Все остальные акробатические этюды в статьи того же свойства – в основе их сходство гаплогрупп кавказцев и европейских евреев, называть их ашкенази или не называть. Автор применяет как меру сходства так называемый IBD (identity by descent), при котором сопоставляют сходство средних геномных участков по их «длине». Оказалось, что и в этом случае длина этого усредненного сходного участка между европейскими евреями и кавказцами 9,5 сМ, а между теми же евреями и палестинцами только 5,5 сМ. Опять, автор считает, что тому причиной хазары, в то время как это – сходство гаплогрупп между ашкенази и кавказцами. Опять хазары здесь ни при чем.
И после этого – длинное обсуждение «результатов» с предполагаемыми маршрутами и направлениями передвижения хазар, что якобы вытекает из исследования.
В заключение я хотел бы подчеркнуть два «момента». Во-первых, этот разбор статьи вовсе не означает, что хазар как таковых не было. Но так, как искал автор статьи, их искать нельзя. Во-вторых, я вовсе не утверждаю, что игрой гаплогрупп можно полностью заменить игру геномов. Но это то, что надо специально проверять и изучать, в какой степени заменить можно, и в каких случаях. Дело в том, что я уже не раз сталкиваюсь с тем, что гаплогруппы Y-хромосомы играют определенную и значительную роль в геномном анализе. Там есть какая-то тайна, почему столь маленькая хромосома со своей системой снипов как паровозик тащит за собой сотни тысяч снипов со всего генома. Ясно, что эта корреляция не случайна, за ней что-то кроется. Я опять напомню, как снипы гаплогруппы Р и ее потомков, гаплогруппы Q, R1a, R1b, потащили за собой несколько процентов якобы «америндского компонента» (гаплогруппа Р→Q), обнаруживаемого в Западной (гаплогруппа P→R→R1→R1b) и в Восточной Европе (P→R→R1→R1a). И это те же генетики в своей бесконечной мудрости назвали «долей генома американских индейцев в ирландцах и русских». А это, напротив, европеоидные снипы в американских индейцах.
Вот такая популяционная генетика.
Для начала – несколько вводных положений.
Первое – изучение генома человека чрезвычайно важно как для развития биомедицины, в первую очередь – «персонализованной медицины», так и для изучения происхождения человека, его эволюции, для ДНК-генеалогических исследований как популяций, так и конкретных семей, их генеалогических линий.
Второе – изучение генома в значительной степени базируется на мутациях в хромосомах ДНК (а также в митохондриальных ДНК, которые тоже часть общего генома).
Третье – изучение генома по мутациям в ДНК может проводиться на разных уровнях приближений, а именно на разных фрагментов ДНК – от малых (например, фрагментах Y-хромосомы или любых других хромосом), так и по всему полному геному человека как индивидуально, так и популяций человека, вплоть до всего (в далекой перспективе) населения Земли.
Это все важные положения, и не о них мое ироническое, если не сказать саркастическое название этого постановочного полемического рассказа. Любое грандиозное по важности исследование, любой передовой подход можно свести на уровень профанации, если не следовать вполне общепринятым научным принципам. К сожалению, эта профанация наблюдается, причем широко, в «популяционной генетике» человека. Почему именно в этом направлении, вполне, казалось бы, безобидном и ориентированном на конкретные исследования современных популяций? Что плохого в том, что популяционные генетики изучают определенные популяции, этносы, наследственные линии, и выявляют в них генетические аберрации, свойственные одним популяциям и совсем несвойственные другим?
Ничего плохого в этом нет, это, напротив, замечательно. Правда, плохое там может быть, когда имеет место утечка информации персонального характера, и страховые компании отказывают в страховке, или поднимают цену для конкретных людей, потому что они находятся в группе «повышенного риска». Хотя и в этом некоторые находят правильную позицию страховых компаний, что повышенный риск должен повышенно оплачиваться, тем более, когда рискующие знали, на что идут, выходя замуж или женясь на человеке из той же группы повышенного риска, возводя риск в квадрат, а оплачивать это в случае патологии должны другие люди. Ведь страховка профессиональных спортсменов намного выше, чем «обычных» людей, и страховка гоночных автомобилей намного выше, чем обычных. Как бы там ни было, а популяционные генетики делают хорошее и важное дело, выявляя связь генотипа и фенотипа, в общей формулировке. Собственно, это и есть главная задача популяционной генетики.
Проблема начинается тогда, когда популяционные генетики берутся не за свое дело, и выходят за пределы своей профессиональной компетентности. Например, когда берутся за ДНК-генеалогию с ее количественным математическим аппаратом, по сложности превышающем обычный уровень популяционных генетиков. Они, конечно, могут попытаться научиться, но они не хотят. Не хотят принципиально. В итоге получаются не только сплошные конфузы, но и полная дискредитация своей науки. Критический уровень этой дискредитации уже давно зашкаливает.
Сначала, в конце 1990-х – начале 2000-х, это были «датировки», которые брались «по понятиям», а на самом деле совершенно «с потолка», без всяких обоснований. Соответствующие цитаты я уже давал предостаточно в статьях, где это обсуждал. Могу только напомнить про «R1b в Европе 30 тыс. лет назад», про «украинскую гаплогруппу R1a, которая спасалась в украинском же убежище в ходе ледникового периода», про «выход современного человека из Африки 70 тыс. лет назад», и так далее. Никаких расчетов на самом деле не проводилось, да их и быть не могло. Это – стиль популяционной генетики. Потом, в середине 2000-х, взял свое начало «метод Животовского» с его «популяционными скоростями», которые совершенно некритично принимались в любом случае, для любых гаплотипов, для любых маркеров, в любом временном интервале. Самое прискорбное – что никто из «популяционных генетиков» и вопросы не задавал, применяли совершенно не думая и не осознавая. В итоге – обычное завышение результатов расчетов на 200–300 % (!). Откуда это, в чем причины? Причины – в полном отсутствии нормальной научной школы, в которой эти несуразицы вскрываются на первом же научном семинаре. Причины – в полном контроле «популяционными генетиками» профильных научных журналов. В подборе рецензентов, которые тоже полностью контролируются, а потом привыкают. Или привыкли с самого начала.