Иван от неожиданности лишился дара речи. Потом стал озираться, пытаясь узнать знакомые когда-то места.
Саша вопросительно взглянул на него.
— В прошлые года, не слишком давно, — начал Иван, — на этом самом месте мы собирали белые грибы корзинами…
Саша улыбнулся.
— А я вспоминаю, как ездил за опятами в Теплый Стан, — в тон репортеру сказал он, — а сейчас это Москва, и туда можно добраться на метро.
И тут же вдруг нахмурился:
— А теперь в Подмосковье другие урожаи созрели — черт ногу сломит…
Они вышли из кабины и остановились на краю кювета. Лес перед ними высился молчаливый и загадочный. С виду — лес как лес, но что-то в нем было не так… И ветви, и верхушки у деревьев были с виду нормальные, но чувствовалась в нем какая-то бесприютность. Что-то настораживало Ивана и вызывало у него чувство тревоги.
— Давай пройдемся, пока Гранитов не подъехал, — предложил Иван.
Они двинулись через кювет к ближним елям.
Ноги их путались в высокой траве. Уже за первым рядом елочных посадок обнаружилось то, ради чего была затеяна вся эта экспедиция. Проржавевшие консервные банки, полуистлевшие пружинные матрацы, мотки колючей проволоки, заплесневевшая кухонная утварь и остатки каких-то неопределенных предметов заполняли весь подлесок.
Оба начали спотыкаться, Саша едва не упал.
— Прямо как первая линия обороны, — проворчал Иван и в нерешительности остановился, вглядываясь в недалекий осинник. — Рискнем идти дальше?
Саша чертыхнулся.
— Пошли.
Они двинулись вперед со всякими предосторожностями, словно находились на минном поле.
В осиннике, вдоль которого шла ухабистая полевая дорога, было свалено «добро» покрупнее: бывшие в употреблении мойки с отбитой эмалью, водопроводные трубы, потемневшие от непогоды латунные краны. В одном месте лежала на боку ванна с треснувшим по центру днищем. Рядом — груда строительного мусора.
— Нашли! — с горечью воскликнул Иван. — Можно начинать испытания…
Ему припомнилось, какой райский уголок был здесь еще несколько лет назад.
— Сейчас Гранитов подъедет, — кивнул Саша, не догадываясь о душевном состоянии репортера.
Они повернули обратно к шоссе, где стоял автобус. В одном месте наткнулись на покрытый ржавчиной корпус холодильника «Ока» и несколько вполне пригодных газовых плит. Рядом валялись дверцы от кабины грузовика и барабанные колодки от его задних колес.
Иван вдруг поймал себя на мысли, что шарит взглядом по этой свалке, словно что-то отыскивает. И еще было такое чувство, будто он сам себе боится в этом признаться… Ах, да! Солдатская каска. Подсознательно он все время думал о ней, хотя мозг его был сосредоточен на том, как построить репортаж и из каких фрагментов он должен состоять.
На Можайке вплотную к двухэтажному автобусу НИИ стояли «Жигули» Гранитова модного цвета «коррида». Сам он прохаживался взад-вперед по обочине. В его «Жигулях» сидел какой-то человек, напоминавший по внешнему виду выходца с Востока.
Гранитов подвел Сашу и Ивана к машине. Незнакомец открыл дверь «Жигулей» и вышел. Он оказался среднего роста, в модных «проволочных» очках.
— Кацумата, — представился он, слегка кланяясь.
— Сотрудник японской фирмы «Мидори татэ», что означает «Зеленый щит», — пояснил Гранитов. — Будет присутствовать на наших испытаниях… По-русски говорит не хуже нас с вами.
— Коллега Гранитов немножко преувеличивает, — с заметным восточным акцентом произнес Кацумата-сан и улыбнулся.
Затем началось обсуждение порядка испытаний.
— Мы проводим уникальный эксперимент, — размеренно говорил Гранитов, стараясь, чтобы его слова звучали как можно весомее. — Впервые в полевых условиях будут испытаны наши отечественные роботы для очистки окружающей среды, имеющие кодовое обозначение ООС 27–46. Если испытания пройдут успешно и роботы покажут себя столь же эффективными, как и в условиях полигона, это может иметь далеко идущие последствия — как для нашей экономики, так и для отношений с зарубежными фирмами.
Гранитов выразительно посмотрел на японца.
— Вы имеете в виду… — начал было Иван.
— Да, да, — поняв его с полуслова, подхватил Гранитов. — Я имею в виду то, что многие зарубежные фирмы захотят купить у нас этого робота. Насколько я понимаю, ООС 27–46 уникален. Могу твердо сказать, что за рубежом аналогов нет.
Кацумата-сан дипломатично молчал.
— Будем приступать? — спросил Саша.
— Да, — в голосе Гранитова послышались металлические нотки, — для начала выпустим троих, запрограммированных на поиски и сбор мелкого лома.
Саша поднялся в кабину автобуса, начал щелкать тумблерами на массивной приборной панели. Послышалось низкое гудение, и вслед за этим отворился один из узких люков первого этажа. На обочину спрыгнули странного вида механизмы с тремя парами тонких металлических ног. Чем-то они напоминали бескрылых кузнечиков. В передней части почти плоского «тела» шевелились антенны-усики. «Тело» венчалось объемистой проволочной корзиной для мусора.
Кольцеобразная антенна на крыше автобуса начала как бы нехотя вращаться вокруг оси. Роботы-насекомые повернулись передней частью к лесу и начали ловко перебираться через придорожную канаву. Достигнув первой полосы сосновой посадки, они принялись прочесывать междурядья. Из «тела» каждого выдвинулись гибкие металлические щупальца, которые ловко разгребали траву, наслоения прошлогодних иголок и прелых листьев. Шорох и звон пошел по посадке. Во все стороны полетел взрываемый ногами и щупальцами перегной. Со стуком в проволочные корзины падали металлические предметы, битое стекло, витки почерневшей проволоки.
Прошли считанные минуты с того момента, когда роботы преодолели кювет, а они уже обследовали и обработали три ряда посадок. Вскоре первый робот повернул обратно, к автобусу, с полной корзиной «добра».
Саша нажал очередные кнопки на панели, и огромный контейнер, находившийся в задней части автобуса, раскрылся почти беззвучно. Заработала приемная лента транспортера. Робот-насекомое вывалил на нее содержимое корзины и снова устремился к лесу. Минутой позже два других робота повторили его действия.
— Неплохо получается! — с довольным видом сказал Гранитов. — А вы что же не снимаете?
Иван так увлекся необычным зрелищем, что почти забыл о цели своего приезда на испытания. Да и мысли о солдатской каске отвлекали.
Он быстро подготовил камеру и начал снимать.
В это мгновение, повинуясь команде с пульта управления, открылись остальные люки автобуса. В кадр попали новые роботы, которые буквально посыпались на обочину. Некоторые из них были без проволочных корзин. Как объяснил Гранитов, они были запрограммированы на сбор массивных предметов и должны были действовать сообща. Роботы ловко перекатывались через кювет и исчезали в лесу.
Кацумата-сан стоял в стороне и сосредоточенно наблюдал.
Тем временем водители машин, ехавших по Можайскому шоссе в обоих направлениях, начали интересоваться тем, что происходило у километрового столба с отметкой 61. Машины замедляли ход, пассажиры и водители показывали пальцами на необычные насекомообразные механизмы. Ивану видно было, как люди улыбались, что-то говорили друг другу. Они тоже попали к нему в кадр.
Гранитов вдруг заволновался.
— Прекратите на время съемку! — приказным тоном сказал он Ивану.
Тот удивленно поднял брови.
— Поработайте немного регулировщиком, — уже мягче произнес Гранитов. — Все равно основная масса роботов сейчас в лесу…
— А что случилось? — не понял Иван.
— Когда водители так сильно отвлекаются, — пояснил Гранитов, — недалеко и до беды. Могут столкнуться друг с другом, а это уже дорожно-транспортное происшествие. Или наедут на нашего робота, врежутся в автобус…
— Но я не умею регулировать движение, — смущенно сказал Иван.
— А тут нечего уметь, — возразил Гранитов. — Вот вам красный фонарик. Встаньте возле автобуса на проезжей части и мигайте попеременно в обе стороны… Кацумата-сан вам поможет.
И он поманил гостя рукой.
— А вы куда?
— Подскочу в Большие Вяземы на пост ГАИ и попрошу нам помочь, — сказал Гранитов. — В общем-то, это моя вина, я должен был об этом подумать.
Он сел в «Жигули» и уехал в сторону Москвы, а Иван Сухой и Кацумата-сан начали наводить порядок на шоссе.
Иван шагал вдоль посадок сосны, то и дело останавливаясь и приникая к видоискателю камеры. Он снял уже несколько сюжетов о работе ООС 27–46 в лесу. Вокруг слышалась оживленная возня: роботы-чистильщики шарили под деревьями, среди кустов, под корнями деревьев, на пригорках в поисках отходов современной человеческой цивилизации. Он мысленно нумеровал сюжеты. Первый — два робота волокут к шоссе тяжелую чугунную ванну, видимо, еще дореволюционного выпуска. Второй — заняты трое роботов: двое держат большое металлическое сито, а третий просеивает сквозь него землю. На поверхности сетки остаются мелкие предметы — гвозди, осколки стекла, камни и пули… Третий — робот роется в корнях могучей ели и извлекает на свет проржавевший меч, которым, вероятно, рубились наши предки еще в начале XVII века, в пору нашествия на Москву Лжедмитрия II.
Ивану вдруг пришло в голову, что нужно придумать какой-нибудь броский текст к этим кадрам, вроде: «О, Русская земля! Сколько нежданного-негаданного таится в недрах твоих!..» Он поймал себя на мысли, что перестал думать о каске. Было бы удивительно, если бы она нашлась — это все равно что найти пресловутую иголку в стоге сена.
…Роботы один за другим выходили из леса на шоссе с корзинами, наполненными всякой всячиной. Рядом с автобусом стоял теперь регулировщик ГАИ и энергично работал жезлом, показывая водителям, что следует соблюдать осторожность.
Иван последовал за роботами, намереваясь снять кадры погрузки крупногабаритного лома. Он поспел как раз вовремя. Роботы общими усилиями запихивали в контейнер громоздкие части кабины грузовика.
Было мгновение, когда Ивану вдруг показалось, будто на ленту транспортера неизвестно откуда упала простреленная, проржавевшая каска. Он метнулся вперед, стараясь получше рассмотреть овальный предмет с налипшей на него землей, который механизмы увлекали в глубь бункера. Новая порция лома, вывернутая на ленту очередным подоспевшим роботом, поглотила каску.