Глава 2
За три часа интенсивной терапии мне предстояло пережить множество неприятных моментов, включая пресловутый душ Шарко, правда, без электрофореза, но приятного оказалось мало. Я трепыхался, как куренок, довольно интенсивно отбрыкиваясь от этих маньяков в белых халатах. Когда мне пригрозили смирительной рубашкой и более радикальными методами лечения, я отдал себя на растерзание коновалам, завидуя белой завистью Лео, который спал на соседней койке, издавая мощный совсем не аристократический храп. Чем лучше мне становился физически, тем хуже делалось морально, и под конец моих мучений я уже не мог находиться в одной палате с Дефоссе, от которого несло крепчайшим перегаром, вызывая тошноту и головную боль.
Зато перед собравшимися в актовом зале людьми, составляющими мой ближний круг, я предстал трезвым как стеклышко и свежим как огурец. И это обстоятельство почему-то не улучшило мое настроение. Я ненавидел Реггана и всех, кто поддержал инициативу издевательств надо мной садистами в белых халатах.
Когда я вошел в зал, все уже собрались, сидели за столом, крышка которого была на этот раз обычной деревянной, и негромко переговаривались. Глядя на их серьезные сосредоточенные лица, мне сразу же захотелось сказать какую-нибудь гадость, но я сдержался. Подойдя к своему месту во главе стола, я не сел, а остался стоять, чтобы получить хоть какое-то моральное преимущество, перед тем как начать уже раздавать приказы.
— Ванда, что показал анализ? — сразу же спросил я, оборвав разговоры, которые не прекращались даже после моего появления, что вызвало во мне бурю самых разных чувств, начиная с обычного малоуправляемого гнева.
— Ничего, — она развела руками. — База по пальчикам в Протекторате занята. Наш запрос конечно в приоритете, но даже на приоритет необходимо время. Нельзя забывать, что дело движется к ночи, поэтому раньше положенного они даже не сдвинутся с места.
— Сколько? — я невольно нахмурился. Почему-то я был уверен, что база у нас есть.
— Часа четыре…Это если поднажать. Но опять-таки я сомневаюсь, что они ради такого сомнительного удовольствия выдернут какого-нибудь из дома. Поэтому надеяться нужно, что к утру будет все готово, если проследить, конечно.
— Так, — я почувствовал, что начинаю понемногу звереть. — А что с анализом ДНК? Нам удалось её выделить?
— Да, — Ванда озадачено посмотрела на меня. — Если бы её делали у нас, то это заняло бы семьдесят два часа, но…
— Поправьте меня, если я ошибаюсь, — прошипел я, перебив подругу. — Я потратил уйму времени на то, чтобы заключить договора на поставку необходимого оборудования и систем у лучших производителей, выбивая из них скидки, и еще больше времени унижаясь перед слащавыми министрами, чтобы они выделили необходимые деньги, стараясь при всем при этом вписаться в бюджет; я подписал гору чеков на оплату чего-то, назначение чего я даже не понимаю, и вместе с тем у нас не оказалось такого необходимого для нашей работы оборудования как то, что необходимо для расшифровки ДНК? И у нас, оказывается, даже не установлены такие примитивные базы розыска как сверка пальчиков и распознаватель лиц?
— Нет, они у нас, конечно, есть, — протянула покрасневшая Ванда. — Но их еще не установили, и не обкатали…
— А почему их до сих пор не установили? — я положил ладони на стол и слегка наклонился к Ванде. — Дорогая моя, а каким образом ты вообще собираешься вести расследования, если половину времени бегаешь в Протекторат? Или у тебя там очередной инженер-теплотехник завелся? — Хлоп! Окно распахнулась от резкого порыва ветра, а Регган вскочил со своего места и в два прыжка очутился перед красной как свекла Вандой, схватив её за запястья и прижав к себе.
— Тсс, — одну руку девушки он чуть не силой положил себе в район солнечного сплетения. — Чувствуешь мой источник? — прошептал он, Ванда кивнула и посмотрела на меня перепуганным взглядом. Сейчас я хотел больше всего на свете броситься к ней, чтобы помочь, но вместо этого я скрестил руки на груди и ничего не предпринимал, наблюдая, как они справятся. Ветер, заставляющий остальных прижимать бумаги к столу, все усиливался и трепал мои волосы, которые в кои-то веки были тщательно расчесаны и уложены в подобие строгой прически. — Чувствуешь, как он пульсирует? Слышишь моё дыхание? — Вторая рука легла на грудь, и Регган своей рукой удерживал её на месте. — Дыши вместе со мной, вдох-выдох, вдох-выдох, вот так, продолжай.
Уже через пару минут ветер начал успокаиваться, а лицо Ванды приобрело нормальный цвет. Слабо кивнув Регу, она опустилась на своё место, я же, не обращая внимания на неодобрительный взгляд светлых глаз, продолжил прерванный брифинг.
— Успокоилась? Очень хорошо. Потому что ты сейчас оторвешь свою задницу от этого стула, найдешь Тэма и того сотрудника, который отвечает за проведение расшифровки генкодов, и сделаешь так, чтобы уже завтра всё это заработало. И если я еще раз узнаю, что наш материал уходит в другие конторы, Вэн, не обижайся: дружба дружбой, но я тебя понижу в должности. — Ванда кивнула, быстро собрала свои бумаги и почти побежала к двери. На полпути я её остановил. — Да, начиная с сегодняшней ночи Гволхмэй ночует у тебя. Если вам так будет проще, сделаешь вид, что сдаешь ему свой диван на кухне. Он только что продемонстрировал, что неплохо справляется с твоими выбросами, а я не хочу ни хоронить тебя, ни восстанавливать Хавьер. — На этот раз дернулся Рег, но я жестко остановил его. — Это приказ, разве непонятно?
Дверь за Вандой закрылась и воцарилась тишина.
— А теперь кто-нибудь сможет объяснить мне почему тут не присутствуют представители научного отдела? Им что, нечего сказать или они настолько погрязли в своем блаженном ничегонеделании, что считают присутствие на общем собрании не важным?
— Они не должны… — начал было отвечать за всех Эд, поднимаясь со своего места, но я резко его перебил, стукнув кулаком по столу.
— Что они должны и чего не должны делать, я разберусь сам, если человек, который взвалил на себя контроль и восстановление научного отдела не может хорошо справиться со своей работой. В сутках всего двадцать четыре часа, поэтому, если вам этого времени не хватает, чтобы выполнять свои обязанности, то прошу не тормозить работу остальных, взяв на себя больше, чем то, с чем вы можете справиться. — По лицу Эдуарда не было видно, как он воспринял мои слова, он только кивнул и спокойно сел на свое место.
— Я о чем-то еще должен знать? Например, чего у нас нет или не установлено, или не обкатано, или еще что-то? Я буду очень сильно разочарован, если такое повторится еще раз. Что с базой распознавания лиц? Насколько я помню за это отвечает Эван с его бравой командой. Вы тоже носитесь в Протекторат или хотя бы у вас что-то сдвинулось с мертвой точки?
— Мы практически готовы к запуску, осталась только бумажная часть. По базам международного розыска проблем нет, все уже давно улажено по личной договоренности, осталось ее только выгрузить. Проблема состоит в том, чтобы уговорить Секретную службу, Протекторат и его специальные подразделения поделиться этими базами и оформить официальный перевод, — он поморщился.
— Кто должен отвечать за эту бумажную волокиту и договариваться об этом? — ласково спросил я, мысленно давая себе подзатыльник. Внутренний голос пищал, что мне потом это аукнется, например, на тренировках, которых я все еще избегаю. Но, как говорится, скипидар был применен по назначению и лошадь было не остановить.
— Начальник СБ, — после небольшой паузы ответил Эван с усмешкой посмотрев на меня.
— Так почему, вашу мать, я об этом узнаю только сейчас? — прошипел я. Наступившую тишину прервала муха, невероятным образом залетевшая в зал, и теперь жужжавшая возле закрытого окна.
Я обвел собравшихся тяжелым взглядом, заметив, что многие что-то пишут в своих блокнотах, а Регган находится в прострации, явно не слушая, о чем идет речь.
Эту нездоровую тишину прервал Рейн, кашлянувший, чтобы привлечь к себе внимание.
— Как так получилось, что Кэмел внезапно ожил? И как это повлияет на наши дальнейшие действия?
— Никак, — ответил я неохотно. — Пока мы не выясним, настоящий это Кэмел или нет, и почему его поведение так сильно отличается от того, что я помню и что изложено в бумагах Милтона. Как только у нас будут ответы, мы начнем планировать, каким образом использовать его. Рей, сделай анализ и долгосрочный прогноз исходя из обеих предпосылок.
— По отдельности? — Рейн старательно фиксировал задание.
— Да, на каждую вариацию по отдельности, — я на секунду задумался, а затем осторожно продолжил. — И ещё, просчитай третий вариант, в котором этот Джо настоящий, а тот, кого мы знали — нет.
— В любом случае, этот Джо, несмотря на панический страх перед Регганом, очень умен. Он сумел быстрее нас вычислить, где вы с Дефоссе культурно нажираетесь, а ведь только нам было на тот момент доподлинно известно, что Деймос Нейман и Марк Шеппель — это одно и то же лицо, — задумчиво проговорил Эван, барабаня пальцами по столу. Этот жест показывал, что он не так спокоен, как хочет казаться.
— Начались небольшие шевеления в магических кругах, — спокойно проговорил Регган. Все-таки он нас слушал. — Вы не первые к кому без предупреждения заявился Кэмел. Никто ничего не заподозрил. Я конечно не эриль, но эти круги знаю, как никто другой из сидящих здесь. Могу даже сделать прогноз: девяносто процентов, что к утру всем про возвращение нашего неубиваемого Джо станет известно. Надо быть готовым к тому, что его верные поклонники, которые еще вернее, чем я, могут совершить какую-нибудь глупость. А может и нет, в зависимости от того, как себя Кэмел зарекомендовал. Мы не можем знать, как он вел себя с другими представителями своего клуба. Если какие-либо подозрения о его нетипичном поведении возникли не только у нас, то могут возникнуть некоторые сложности.
— Рейн? — я посмотрел на своего друга. Тот кивнул, давая понять, что понял о дополнительной работе.