о сделано ради сиюминутной мести тому, кто разрушил ваши планы? О, вы многому научились, миссис МакГини. Но всё же вам далеко до Гволхмэя, иначе вы не наследили бы так у святынь, которые, согласно традициям, невеста с женихом посещали перед свадьбой. Вы выследили их и отравили воду, разумно полагая, что древняя болезнь убьет их. Где вы взяли активный штамм? В лаборатории разведки Фландрии? Но перед тем как отравить воду в святом месте вы убили последнего жреца, чтобы он не помешал вам выполнить вашу месть и на этом вы попались. Не сразу, конечно, но попались. Знаете, что я сейчас сделаю, миссис МакГини? Я вас отпущу. Но прежде, я отнесу копии этих документов главе Рода Дефоссе. Шория и Служба Безопасности не будут мараться вашей казнью. Вы хотели вернуться на родину, вы вернулись. Вот только вы, должно быть, забыли, что старая аристократия весьма чтит традиции, а Дефоссе — цвет этой самой аристократии. Всего хорошего, миссис МакГини, надеюсь, вам удастся найти самую темную дыру, чтобы в ней спрятаться от гнева Леонардо Дефоссе-старшего.
Ванда выпрямилась, подхватила папку и направилась к двери, покачивая бедрами, обтянутыми, словно вторая кожа, узкой юбкой.
— Стойте! — Анна вскочила. — Я хочу заключить сделку!
— И что вы можете нам предложить, кроме весьма сомнительных сведений о достоинствах Реггана Гволхмэя? — лениво повернулась к ней Ванда.
— Я расскажу всё, — зачастила молчавшая до этого момента шпионка. — Всё! Моё задание — внедриться к вам в СБ…
— Стоп! — подняла руку Ванда. — Я сейчас пришлю следователя. У меня нет столько свободного времени, чтобы тратить его на вас. Единственное, что могу вам сказать: вы совершили огромную ошибку, потратив свою жизнь на мелкую так и не свершившуюся месть. Но благодаря вам, Регган, которого вы всю жизнь ненавидели, смог добиться того, чего добился. Уважения и благодарности своей страны, о чем вам остается только мечтать, — добила она ее и вышла из допросной, закрыв за собой дверь. Я рванул к выходу из комнаты.
— Вэн, девочка моя, — Соквель беззастенчиво тискал свою бывшую ученицу на глазах у всех.
— Дэн, отпусти её, если ты сейчас повредишь пиджак, то ты просто не оставишь простора для воображения нашим мужчинам, — пришел я на помощь подружке, которая, пискнув, пыталась ослабить хватку Дэна.
— Дей! — приглушенно крикнул Дилан, выходя в коридор передо мной и упал на пол, хватаясь за голову обеими руками. Вокруг него появилось серебристое сияние, которое постепенно буквально растворялось в области его затылка. Когда серебристое марево исчезло, Рейн резко отпустил голову и посмотрел на наши обеспокоенные взгляды. Он задумчиво потрогал голову и щелкнул пальцами, пытаясь сотворить элементарного светляка. То, что в итоге полетело в мою сторону, заставило меня упасть на пол, пропуская над головой огромный шар раскаленной плазмы.
— Бздынь, — выходящий из комнаты Рег не успел пригнуться, но он успел на автомате выставить щит, в который и врезался этот файер-бол. Щит был настолько силен, что шар распался на огненный брызги, засыпавшие коридор, и приземлившиеся в опасной близости от меня.
— Да что вы, мать вашу, творите?! — заорал я и остановился, выпучив глаза. Пазл с легким щелчком сложился. Отсекатель силы Дилланов был завязан на какой-то Род, условием отмены была смерть последнего члена Рода. Единственный Род, который в настоящее время перестал существовать — это Гволхмэи. Но мне не давало покоя количество времени, прошедшее с моменты смерти Тейриса. Единственное что могло противиться восстановлению силы Рейна — это кровь Гволхмэев, которая, как ни крути, текла в Реггане. Я повернулся к Регу, и увидел, как у того из носа течет кровь. Он спокойно вытер нос рукой и задумчиво посмотрел на окровавленную руку. К чему-то прислушавшись, он что-то про себя пробормотал и сделал пас рукой в противоположную от нас сторону. Ничего не произошло. Он перевел ошарашенный взгляд на меня.
— Дей, — тихо проговорил он. — Я не могу использовать родовые заклинания.
Теперь точно стало ясно, что Регган стал частью Семьи, а последнего Гволхмэя мы вчера засунули прямо в ковре в чей-то гроб. Именно поэтому Рея так ломало рядом с Регом, пока тот был полноправным Гволхмэем. Как же нужно было достать Фолтов, чтобы они так издевательски поступили с целым Родом. Еще и побрякушку на сохранение оставили, которую Регган то ли по незнанию, то ли специально мне отдал. А теперь Род пресекся, и сила Дилана… — Так, вы оба, в мой кабинет рысью! Ничего не трогать, дышать через раз и даже не пытаться колдовать! Я сейчас свяжусь с директором Сандером и попрошу его вас забрать.
— Куда? — моргнул Регган, недоуменно глядя на меня.
— В Школу! Вас оттуда не выпустят, пока вы заново не научитесь отмерять свою силу! А то вы нас всех сожжете к чертовой матери! — и я начал торопливо набирать номер крестного, параллельно отмечая, что в допросную к Анне входит счастливый Дэн Соквель.
Глава 17
У коров Шории обнаружили какое-то редкое заболевание и на помощь ветеринарам были отправлены ученики Академии Хавьера. Нет, я, конечно, мог надавить на определенные рычаги, и никто не посмел бы отправлять Элли куда-то в глушь лечить коров на несколько месяцев, как минимум, до конца учебного года и, возможно, на дополнительный месяц — время, отведенное на практику, но я этого не сделал, как ничего в свое время не сделал Арес, чтобы избавить меня от практики в «Двух Дубках». Однако то, что я остался в своей квартире совершенно один, не улучшало моего настроения. Уезжая, Элли забрала с собой Кинга, который сам полез в переноску, лишь бы не оставлять хозяйку без присмотра или не оставаться со мной наедине, что было более вероятно.
В первые три дня отсутствия жены я очень уставал, и просто добредал поздно вечером до кровати, падая на неё, не раздеваясь. А всё потому, что Кэмел очень уж сильно активизировался. Ему никто не сказал, что Регган Гволхмэй жив, и лидер движения «Дети Свободы» начал выходить из подполья. Уже прогремело пара взрывов, в которых, абсолютно случайно, несмотря на чудовищные разрушения в людных местах в самый разгар рабочего дня, в окружении многочисленных свидетелей погибли два действующих министра: министр энергетики и министр образования. Нужно ли говорить, что взрывы были очень тщательно спланированы и произведены с ювелирной точностью — никто из окружения министров, как и из обычных зевак не пострадал, погибли только сами чиновники. Это были жуткие преступления, просто жуткие… настолько, что Марк Шеппель всякий раз совершенно случайно оказывался рядом с местами взрывов и мог в экстренном порядке рассказать людям о происках злоумышленников, лишивших Шорию таких видных политических деятелей. Пока в репортажах не упоминались имена, но раскрытие преступлений — это было делом времени.
Эдуард Пастель в эфире своей передачи даже минуту молчания выделил на целых десять секунд эфирного времени. Через два дня о героических министрах и злобных преступниках не знал только слепо-глухо-немой инвалид, у которого отключили электричество. На главных экранах страны, во всех центральных передачах, подхватив всеобщую истерию, только и мусолили случившееся, рассказывая о заслугах слуг народа, зомбируя населения до той степени, что никто не понимал, что именно происходит, чем прославились политики, разрушившие систему образования и отклонившие законопроект на подключение ветки электроснабжения в отдаленные районы нашей страны. Однако все свято были уверены в том, что преступники не должны уйти от ответственности и, кипя от праведного гнева, собирали небольшие митинги в центральном парке. Теперь было необходимо немного выждать, дать народу слегка опомниться, чтобы не получить отрицательный резонанс. Поэтому, поручив Хиттингу и Тарис удвоить бдительность рядом с нашим Джо, я решил слегка отвлечься и сделать себе небольшой подарок в виде недельного отпуска, все равно в пустой квартире оставаться было просто невыносимо. Вначале я подумывал о том, чтобы вернуть Элли домой, но разумно полагал, что вдали от столицы ей будет как минимум безопаснее, учитывая постепенно начинающуюся большую игру.
Рейна не хватало, штатные эрили не справлялись с нагрузкой, но на данный момент Дилан с Гволхмэем не в полной мере научились контролировать свою силу. Дела у Реггана шли лучше, опыт справляться с самим собой у него, в отличие от Рея, был гораздо внушительнее, да и с ним занимался непосредственно Алекс, потому как остальные наотрез отказались прикладывать руку к обучению этого человека. Один только факт, что им придется заниматься с Регганом Гволхмэем, вызвало небольшой бунт в стенах школы. Они не посмотрят на то, что это сам Гволхмэй, а просто поднимут того на вилы. С Диланом занималась Бретт, а вечерами ему помогал Регган.
Утром я приехал в школу, чтобы лично посмотреть на успехи этой парочки. Я поднялся в кабинет к крестному и деликатно постучался. Дождавшись знакомого «Войдите», я открыл дверь.
— Деймос, какими ветрами тебя сюда занесло? — немного удивился Алекс, отодвигая бумаги от себя в сторону и поднимаясь со своего кресла.
— Хотел узнать, когда мои ребята будут в строю, — я подошел к нему и пожал протянутую руку.
— Я думаю, к концу недели их можно будет забирать, — он ненадолго задумался, потом утвердительно кивнул своим словам. — Регган почти стабилен, ему было легче справиться, он ушел от раздражающих факторов, ему никто не выносит мозг, и он спокойно мог находиться наедине с собой, не отвлекаясь на посторонние раздражители. Если честно, не знаю, как он поведет себя в обычной обстановке, но за последние три дня выбросов не было. С Реем немного сложнее. Он не привык к самоконтролю, ему фактически нечего было контролировать, поэтому его успехи немного меньше, но они все же есть.
— Я могу с ними увидеться? — я кивнул своим мыслям, размышляя, что как раз отдохну к возвращению друзей. Алекс нахмурился, обдумывая мой вопрос.
— Я думаю, встреча с Регганом будет полезна, если бы ты еще эту истеричку привел… Это было бы вообще познавательно и позволило бы оценить его поведение в условиях стресса с раздражающими факторами.