— Если бы дело касалось меня, я бы ни слова тебе не сказал, но дело всегда касается окружающих меня людей, а в свои планы ты мне либо забываешь посвящать, либо никогда и не собирался. — Рег перестал крутиться, сел прямо и уставился на меня тяжелым взглядом. — Что ты сделал с Гильдией?
— Странный вопрос, — я поднялся с дивана. — Гильдия уже давно себя изжила, и мы не будем больше возвращаться к этой теме.
— А что я? Меня тоже следовало зачистить, раз ты пытаешься искоренить ее на корню? — процедил он сквозь зубы. — Или ты забыл, что я являюсь ее главной частью?
— Это было номинально, — устало проговорил я, садясь обратно на диван.
— Нет, Деймос. Номинально это было только для тебя. Я связан с Гильдией гораздо сильнее. Настолько, что мне теперь нужно вылезти из кожи и подлизать задницу всем известным богам, чтобы магическая связь не отымела меня в неприличной позе. — Он хмыкнул и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза.
— О чем ты говоришь? О какой магической связи идет речь? — я не понимал, о чем он говорит. Ни он сам, ни кто-либо другой никогда даже не обмолвились о чем-то подобном.
— О той, что связывает меня с Гильдией на веки вечные, и даже смерть не смогла разлучить нас. Твой любимый отморозок с котом, который тебе приглянулся видимо из-за цвета глаз кота, оценил обстановку после пафосного визита Эда, проникся всеми нюансами и на собрании малого круга выдвинул предложение связать меня с Гильдией древним ритуалом, чтобы не было эксцессов. Наверное, поэтому он после этого начал занимать одну из низших должностей, ничего личного. И я тебе докладывал об этом.
— Нет, не докладывал. И знаешь почему? Потому что в этом случае ты не работал бы здесь, — я даже не злюсь. На кого злиться? На себя? За то, что я совершенно не разбираюсь в людях? — Я бы уволил тебя в тот же день к чертовой матери, потому что невозможно доверять человеку, так спокойно разбрасывающемуся очень серьезными клятвами, — процедил я сквозь зубы. А я, оказывается, все-таки злюсь, еще как.
— Да-а-а? — протянул Рег. — И что мне было делать?
— Сказать «нет»? Или для тебя это слишком просто?
— О, это было бы невежливо…
— Сказать «нет, спасибо, я очень ценю ваше доверие, но стечение обстоятельств не позволяет мне принять ваше искреннее и щедрое предложение»? Так было бы достаточно вежливо? — я почувствовал, как на лице сыграли желваки, а внутри рядом с солнечным сплетением стала сжиматься невидимая пружина. Спокойно, Дей. Он не виноват, что идиот. Его слишком часто в детстве по голове били. Пытаясь успокоиться, я буквально выплюнул. — И почему ты все еще жив?
— Сам удивляюсь. Наверное, потому что я ничего не знал о твоих дебильных планах, и лично у меня не было цели навредить Гильдии. Ты рад? Свершилась твое детское желание, загаданное на новый год своей Богини о небольшом геноциде?
— Хватит, Регган!
— Нет, не хватит. Ты разрушил то, ради чего я жил долгие годы до встречи с тобой. Ты отдал приказ на ликвидацию одного из немногих, кто прошел со мной путь от самого дна до вершины, которому я доверял больше, чем кому-либо в этом мире, следуя сиюминутной мести из-за хреновой лошадки, даже не удосужившись подумать о том, что сделаешь мне больно. Видимо, в твоей иерархии ценностей и уважения я ниже даже лошади. Ты лезешь в мою жизнь, хотя никакого права на это не имеешь. Остановись. Хватит. Ты заигрался, пора менять игрушку.
Мы смотрели друг на друга и молчали. Именно сейчас я не мог ничего говорить, потому что знал, что если открою рот, то наговорю такого, о чем впоследствии сильно пожалею. О чем думал Регган, мне было неизвестно. Наконец, он тряхнул головой, провел указательным пальцем по губам и произнес:
— Мне не нравятся шевеления в рядах некоторых семей Шории из аристократии, причем в тех семьях, кто всегда был антагонистичен Дефоссе и сейчас мне, — нарушив напряженное молчание, он резко сменил тему. — Что-то грядет, но я не знаю, что именно. После того, как вы мастерски избавились от Гильдии, я полностью отрезан от необходимого потока информации, а мелкие неучтенные шестерки попрятались по норам. Чтобы набрать новую команду и выстроить их, нужны ни дни и недели, а месяцы и годы. — Он пристально на меня посмотрел. — Другого времени вы конечно не нашли, молодцы. Деймос, это был импульсивный поступок! — он повысил голос. — Преступность должна быть организованной, особенно на пороге гражданской войны и должна быть на стороне власти! Я уверен, что унизить меня и указать на мое место, было не главной твоей целью. Я думаю, ты знаешь, что делаешь. Ведь не просто так я исписывал тонну бумаги, докладывая обо всех событиях Гильдии, складывая в папку под названием «Гильдия». Ты вообще в курсе, что в мелких городках рядом со столицей уровень грабежей и убийств вырос в три раза? Правильно, ведь ликвидация нормальных парней была вашей главной задачей, а на шваль, с жаждой крови в глазах, вы не обратили никакого внимания — не по чину с мелкими сошками разбираться? Ты так сильно зациклен на степени своего достоинства, что даже не можешь отличить обычную шестерку, которую ты представляешь мне же самому в качестве отличного парня, главным достоинством которого является кот, от моего заместителя и друга, который всю грязную работу весь этот год тащил на себе, пытаясь угодить тебе и мании величия Эдуарда. А ты просто взял и избавился от него, как от лишнего мусора. Если тебе нравится кот, можешь забрать его себе, но Малькольна ты мне этим не вернешь. Теперь, оставшихся без сиськи психопатов некому контролировать, как некому контролировать аэропорт и железную дорогу. Протекторат прогнил насквозь, и ему нет никакого дела до мелких убийств в подворотне. Эван конечно прав, но он не жил в Шории никогда. Тут нет дисциплинированной армии, а он вместе с десятком бойцов не может контролировать всю страну! Вы развалили все, что я создал, одним махом, еще не решив главной проблемы и оставив меня, как слепого котенка, тыкаться носом в темноте!
— Регган!
— Я теперь не имею ни малейшего понятия о фландрийцах и их планах. Сколько бы Роше не кичился своими связями он еще не сделал ничего полезного в плане сбора информации. Если раньше, особенно после покушения на тебя еще в первый раз, я закрыл все лазейки, сквозь которые они могли проникнуть в Шорию, то теперь этого никто не контролирует. На таможне бардак больше чем в правительстве, и за определенную монетку можно проникнуть в столицу, даже не отметившись. Сейчас в стране полная разруха, потребительство, а решить можно любой вопрос только двумя способами: деньгами или авторитетом, — он на секунду замолчал, переводя дух, не сводя с меня своих серых глаз, которые от гнева стали еще более светлыми. — Я даже знаю, что ты хотел мне сказать. Гильдия — это как ком, который надо подавить? Это так, я не спорю. Я даже полностью одобряю твое решение, потому что в новом мире должны быть свои порядки. Но выбрал ли ты удачное время? Нет, Деймос. Если ты взялся за чистку, то начал не с того. А после этой показательной демонстрации, оставшиеся четырнадцать Гильдий ушли в подполье и отказываются сотрудничать с СБ, игнорируя мои просьбы о встрече и полностью сменив свое месторасположение, и видят Боги, никто не в состоянии их теперь найти и возможно не в состоянии их будет найти и после. Особенно тебе. И если ты решил поиграть в дворника, зачищая всю преступность, то нужно это было делать единовременно во всех направлениях. Если вы с Эваном думали, что сделаете лучше, то я тебя расстрою. Это было бы лучше, но в другой стране, либо в этой, но в другое время. И с покушением на тебя и смертью твоего безусловно дорогого коня моя Гильдия никогда связана не была.
— Я надеюсь, ты высказался? — начал было говорить я, но Гволхмэй бесцеремонно меня прервал.
— Я останусь, до конца этого дела. Только работу буду выполнять непосредственно ту, на которую устроен. Младший помощник какого-то там мелкого начальника. И ничего больше. Потом я уйду, и даже не пытайся меня искать. Я к тебе в родственники не напрашивался. Из Семьи, к сожалению, я уйти не могу. Но бегать возле тебя, прислуживая, как щенок я не должен, спросил у твоего поверенного на досуге. Содержать себя сам я в состоянии, чтобы тебе не пришлось тратиться на хлеб и воду для меня. — Он встал и аккуратно задвинул кресло за стол.
— Хорошо, — я тоже поднялся. — Ты прав. И моя хренова лошадка, которая целенаправленно поднялась на дыбы, чтобы закрыть меня собой от пули, которая предназначалась мне, ничего не стоит, в отличие от кого-то, кто был тебе близок и дорог и… что там еще? Ответь мне только на один вопрос, зачем ты остался здесь, когда я тебя отпустил? Нахрена ты влез во все это дерьмо, прекрасно понимая, чем все может закончиться? Что тебя заставило бросить твоего распрекрасного дружка и буквально заставить меня дать тебе работу? Как ты говорил тогда, чтобы начать уважать себя? Ну, видимо, этого оказалось недостаточно. Ты что, правда, думаешь, что мы не в курсе, что творится на таможнях, в портах, в аэропортах? Регган, у тебя настолько сильно выражена мания величия? Я это знал, еще в то время, когда был ребенком, и когда впервые летел во Фландрию на каком-то куске металла, перемотанного изолентой, которую только из-за наличия крыльев назвали самолетом! И ты действительно думаешь, что Эван не в курсе всего происходящего, когда Залман меня в той поездке сопровождал, это если не учитывать тот факт, что мы познакомились с ним именно здесь в Шории, после закрытия им какого-то сверхсекретного контракта?! А Андре умудрился выйти на тех бомжей и сойти за своего за два дня до того, как нас в тот сугроб забросили! Неужели ты, своими скупыми мозгами, которые все-таки отбил твой покойный папаша, даже не удосужился подумать, что десятку уголовников, какими бы они распрекрасными друзьями тебе не были, никогда не выйти на тот уровень информации, которая была у Милтона и соответственно у его правой руки — моего крестного Алекса Сандера! — я перевел дух, глядя, как расширяются его глаза, после каждого моего слова. — Это я позволил существовать Гильдии в том виде, в котором она существовала на тот момент. Я! Это я не позволил Эвану сразу убрать дестабилизирующий фактор! И сейчас я очень сильно жалею об этом. Очень сильно. Я как конченный придурок поддался сентиментальности, и попросил Эвана с Эдом не трогать Гильдию, дать тебе возможность наиграться! Ты помнишь, кто такой Эд? Это такой Темный принц в расцвете своих сил и возможностей, который, на минутку, без всякого зазрения совести копается в мозгах у каждого, Рег! У каждого, кто переступает порог приемной! Ему плевать на совесть, у него нет в лексиконе такого слова! Единственное, чего мы на сегодняшний день не знаем, это как раз про нездоровые шевеления как здесь в Шории, так и во Фландрии, потому что у нас тупо не хватает людей, а старые связи еще не восстановлены. А еще мы не знаем, каким образом здесь замешан наш обожаемый Джо! Мы топчемся на одном месте, и если бы не счастливая случайность в виде министра Смита, мы продолжали бы топтаться на этом сраном месте! А все потому, что один из тех людей, которому я доверял, наверное, больше, чем себе, оказывается, вместо того, чтобы помогать налаживать разрушенные связи, на восстановление которых могут уйти годы и даже десятилетия, заигрался в папочку для кучки киллеров, вообразивший, что без них ничего в масштабах страны не освятится, — я не выдержал и зло засмеялся. — Хочешь уйти — вали. Можешь даже ниче