той ересью, этой верой в благородство. Они тоже не смогли уйти, потому что просто не смогли снова влиться в ту жизнь, которая до того момента, когда они познакомились с этим мальчиком, казалась им привычной и нормальной. Они остались, чтобы оберегать этого мальчика, и чтобы дать ему возможность взлететь так высоко, как это только возможно. И для этого ни солдат, ни его друзья не будут брезговать ничем. Но даже если какие-то сомнения у солдата и его друзей еще оставались, то они исчезли, когда мальчик зачем-то притащил сюда обычного уголовника, которого подобрал на улице, которого когда-то пожалел. Удивились тогда все, включая уголовника. Но мальчик продолжал удивленно смотреть на них, когда они убеждали его в голос, что это невозможно, что этого человека не переделать. Он удивленно смотрел и говорил: нет, вы ошибаетесь, его не нужно переделывать, он ведь на самом деле благородный и честный, вы просто этого не видите, приглядитесь и вы все про него поймете. Видит Бог, я старался оградить его от мерзости этого мира. Мы все старались делать это, включая уголовника, который просто из кожи вон лез, чтобы доказать, прежде всего самому себе, что мальчик в нем не ошибся. Но нельзя вечно держать его под колпаком, и сегодняшняя ситуация дала пинок всем нам. Но, знаете, миссис МакГини, чего я никогда не позволю вам сделать? Я не позволю вам отнять у него надежду на то, что он сможет однажды взлететь, несмотря ни на что. Пять минут истекли. Ваше решение? Вы будете отвечать на мои вопросы, или будем терять время, по истечению которого вы все равно мне на них ответите? — я моргнул, пытаясь прийти в себя от откровений Эвана. Он не часто радовал меня похвалой, но это…
— Иди к черту, — прохрипела Анна. Она смотрела на него со смесью ненависти и ужаса. Она никогда не смотрела так на Реггана. Интересно, что она знает про него такого, что заставляет ее буквально сознание терять?
— Ну что же, я старался, — Эван начал подниматься со стула. Он делал это странно медленно, хотя обычно его движения были стремительны, часто даже неразличимы. — Деймос, выйди из допросной, пожалуйста.
— Нет! Вы не можете меня оставить с ним! — завизжала Анна, я же равнодушно пожал плечами и взялся за ручку, чтобы уйти и начать уже эвакуацию своих сотрудников.
— До активации порта осталось пятнадцать минут, — кто из нас придумал наделить систему оповещения женским голосом?
— Ванда Грей. Третий — это Ванда Грей! — в голосе Анна послышались истеричные нотки. Куда только ее ерничество подевалось?
— Кто из сотрудников СБ предатель? — голос Эвана не изменился, оставаясь абсолютно спокойным и равнодушным, словно он только что не грозил Анне запытать ее до смерти, а светски беседует о погоде.
— Я не знаю, правда, не знаю! Мы не знаем друг о друге, все держится в секрете.
— Как интересно, — протянул Эдуард.
— Какое здание заминировано на самом деле?
— Я не знаю, — Анна всхлипнула. — Я уже сидела в камере, когда принималось окончательное решение.
— От кого ты получала задания?
— Все задания я получала непосредственно от Рульфа Реттингтона, — последние слова Анна прошептала так тихо, что нам пришлось напрячь слух, чтобы расслышать, о чем она говорит.
— До активации портала осталось десять минут.
— Эван, пожалуйста, проследи, — голос звучал глухо, потому что рот пересох.
На этот раз Эван не стал возражать. Он стремительно поднялся и так же стремительно вышел.
Приехали. Я тупо переводил взгляд с сидевшей в прострации Анны на что-то просчитывающего на пальцах Эда. Вот теперь все запуталось так, что, боюсь, распутать не получится, а можно будет только разрубить. Но об этом думать будем потом. Сейчас нужно эвакуироваться, помочь Регу вытащить Лео и Ванду, и найти предателя. Как же гадко на душе. Все, абсолютно все указывало на то, что нас предал Регган. Даже убийство Реттингтона вписывалось в схему этого предательства. А его ручной глава Фландрийского отделения, который слишком быстро сменил Даниэльсена на этом посту еще в то время, когда Рег был там? И выглядит так, будто так и должно быть. И что делал Регган целый месяц в стране воинственно настроенной против нас? Целый месяц, если специалист такого уровня, как он, может управиться гораздо быстрее? И даже наша вчерашняя ссора. И как же вовремя оказалась папочка с его делом в самом центре на пепелище разрушенного здания, и даже не обгорела. Решили сыграть на дурачка, а вдруг прокатит? Дурачок-то наивный романтик, который, сука, все еще верит в людей! Прокатило, и весь план завертелся, медленно набирая обороты. А как в этом случае относиться к его свадьбе? Зачем ему нужна была эта чертова свадьба?! Он был в «Дубках», и я сомневаюсь, что Алан не поделился информацией о цели нашего визита. Чтобы собрать только нас под одной крышей? Это можно было сделать в любом месте. Но нет. В другом месте было бы не так открыто, дерзко и была большая вероятность того, что с нами был бы кто-то другой. И зачем он остался там один, если можно было немного подождать помощи, ведь доставить туда ребят на самом деле было делом пяти минут? Каким бы он не считал себя подготовленным киллером, он оставался киллером, работая тихо и не привлекая внимания, планируя каждое дело, и которому не справиться в одиночку с подготовленными наемниками, которые ждут нападения именно от него. Почему только Андре и Фернандо, если Эван тренировал его в связке с Залманом и Соквелем? Неужели я настолько ошибся? Я снова почувствовал, как голову обручем сдавила подступающая мигрень. Так, не время себя жалеть. Этим можно будет заняться потом. Но почему Эван сделал акцент на том, что Регган не мог предать? Как мне снова заставить себя ему верить? Как?
Я посмотрел на часы, которые показали мне половину второго. Похоже, это будет чудовищно длинный день.
Глава 28
Решив, что про Реггана буду думать после того как мы вытащим Ванду с Лео, я повернулся к Эдуарду.
— Что насчет Кристины?
— Мы ее не нашли, — Эд нахмурился. — Камеры все отключились, как и сотовая связь в пределах квартала от ресторана минут на десять, я так понимаю в момент активации артефакта, — я кивнул, так и знал, что эта дрянь вообще все сигналы на всех частотах заблокирует. Кто-то не поскупился на наполнение артефакта силой. — Дома ее нет. Тэм проверил ближайшие камеры и здания, но она нигде не засветилась.
— Отлично. Сегодня все решили испытать мою паранойю на прочность, — какая-то мысль вертелась в голове, которая могла соединить все воедино, но решение ускользало, оставляя только след из подозрений к самым близким людям. — Эту возьми с собой. Мы еще ничего про таинственного нанимателя не выяснили. Насколько я понимаю, Реттингтон был всего лишь посредником, которого затем ликвидировали, чтобы не болтал слишком много. И вот еще что. О том, что мы будем конкретно в этом ресторане, знали только Регган, Дефоссе, возможно Ванда с Кристиной и управляющий, которому Лео делал звонок. Даже я не знал, куда меня везет лимузин после официальной регистрации. Кто был в операторской с утра?
— Только Тэм, — Эд задумался. — Хотя, он был дежурным, а кто там мог болтаться — хрен его знает, — он развел руками. — Поднять все записи пропускной системы мы сейчас элементарно не успеем.
— Понятно. — Я продолжал вертеть телефон, рассматривая стекло. — Как это произошло, а? Как мы так облажались? Чем в последнее время занималась Ванда?
— Эм… — Мой вопрос застал Эдуарда врасплох. — Насколько понимаю, только бумажной работой, расследованием покушения на тебя и доведением Реггана до нервного срыва. Ты же не думаешь…
— Я не знаю, о чем мне сейчас думать, — я пнул стул, который, не выдержав такого обращения, упал на пол. — Она сейчас в ресторане, и у Рега, может быть, тоже есть к ней пара вопросов. Салазар сумел внушить ему свои подозрения в отношении нее. Как и мне. А я не считаю себя человеком внушаемым. Это если отбросить мои сомнения по поводу самого Реггана.
Я, не обращая внимания на Анну, которую Эд потащил за собой, схватив чуть повыше локтя, вышел из допросной. Вниз я спустился первым. Когда мы дошли до лестницы, ведущей на минусовые этажи Анна начала сопротивляться и этим несколько затормозила Эдуарда. Коридоры, по которым мы прошли, были пустые, все кабинеты, встречающиеся мне на пути, открыты, в некоторых были видны раскиданные по полу бумаги. Все уходили в спешке, но никто не рискнул проигнорировать сирену. Не после того, что было. А ведь запах дыма все еще ощущается, несмотря на проделанный ремонт. Его не смогли заглушить никакие запахи химии, которую использовали для работ. Может быть, мы просто еще не отошли от той трагедии, ведь прошло так мало времени — меньше года. Только вот стервятники, которые почувствовав запах обгорелой плоти, который, наверное, будет меня преследовать теперь всегда, не дали нам время на то, чтобы прийти в себя и крепко встать на ноги. Спасибо хоть ремонт дали доделать.
Перед дверью в портальный зал, который мы делали с Эдом и Алексом в тайне от всех по эскизам Эда, который восстанавливал по памяти подобные залы дворцов, на случай подобный этому я остановился, немного замешкавшись, дождался Эда с Анной, пропустил их вперед и вошел в большой зал, где испуганно озирались мои сотрудники. Подобная зала теперь есть только в одном экземпляре и только здесь. Все остальные были разрушены самими Темными, чтобы их наследие не досталось их убийцам. Эван подошел ко мне, вслед за ним Андре и Фернандо в полной боевой выкладке.
— Все здесь. Какие наши действия? — Андре настороженно смотрел на меня.
— Мы покинем опасную зону, потом решим, как поступить, — я потер виски, голова просто раскалывалась, наверное, ей сегодня много досталось. — Вне зависимости от обстановки вокруг поместья Гволхмэев людей нужно уводить. Даже если с самим поместьем не получится, ничего страшного, прогуляются, там прекрасный лесок поблизости расположен. Грибы пособирают, но не думаю, что будет хорошей идеей их распускать и самое главное — оставлять без присмотра. А в ресторане — не знаю, по обстановке. Все зависит от того, нужна будет наша помощь Гволхмэю или нет. — Еле разлепив пересохшие губы, ответил я. Эван слегка нахмурился, но никак не прокомментировал мое внезапное изменение отношения к Реггану. — Где Рейн? — обеспокоенно крутил я головой, пытаясь разглядеть своего друга.