пространстве ориентируется Андре, но вел он нашу группу вперед достаточно уверенно, иногда останавливаясь и сверяясь с картой. Достигнув тупика в виде решетки, мы остановились и заглянули внутрь помещения, оценивая обстановку.
Оказались мы в полуосвещенном коридоре, больше напоминающий коридор дорогого отеля с комнатами, расположенными по обеим сторонам. Возле одной из двери прямо под нами я увидел труп мужчины, который в свое время держал Кристину в главном зале. Лицо было обезображено единственным выстрелом в глаз, но черты все равно остались узнаваемыми. Где-то дальше по коридору прозвучала автоматная очередь, перекрываемая двумя одиночными пистолетными хлопками, после чего наступила тишина. Никаких посторонних звуков не было слышно, такое чувство, что все перешли в режим полного молчания, нарушаемым только звуками выстрелов.
— Ты говорил, что мы выйдем к комнате? — еле слышно спросил я у проводника.
— Там был тупик, видимо карта не слишком точная, либо устарела. Мы сейчас находимся немного дальше, но тактически это даже выгоднее.
Он снял решетку с петель, дождавшись очередной перестрелки, и подождав некоторое время, бесшумно спрыгнул вниз вместе с решеткой, дожидаясь нас. Естественно больше всего шума исходил от меня, но не в таком количестве, чтобы привлечь внимание, тем более звук автоматной очереди не прекращался, но и не прерывался звуками другого оружия. Мы все так же молча двинулись в сторону источника шума, открывая и проверяя каждую дверь на предмет засады, противников, заложников или иных лиц. В комнатах было пусто, если не считать тела очередного наемника с перерезанным горлом. Оружия рядом с ним не было, и этот факт отметил не только я.
Дойдя до развилки, мы остановились. Теперь были слышны не только одиночные звуки выстрелов, но и голоса участников этих событий, впервые нарушивших молчание.
— Стареешь, Гволхмэй, — раздался незнакомый мужской голос с проскальзывающими нотками веселья, совсем рядом со стеной, возле которой мы стояли. Из этого следует предположить, что сразу за поворотом находится вход в комнату. — Все равно тебе нас не переиграть, тем более одному. Ты потерял форму и бдительность, ты ранен. Сдавайся. А что ты молчишь, неужели я тебя сумел, наконец-то, убить?
В ответ не донеслось ни звука. Ребята выразительно на меня посмотрели, ожидая указаний для дальнейших действий. Я не хотел идти вслепую, неизвестно, что ждало нас за поворотом. Не дождавшись никаких вразумительных указаний, Фернандо решил взять командование на себя. Я только кивнул. Я понятия не имел, как следует вести себя в подобных ситуациях. Сняв с пояса одну из дымовых гранат, он бросил ее за поворот, из которого сразу повалил едкий серо-белый дым. Немного подождав, ребята заняли позиции, и хотели было выйти, но что-то меня насторожило. Еле слышный холодный голос Гволхмэя. Я остановил Андре и Фернандо и прислушался к практически неразборчивой шепотной речи.
— Рotestas vitae accoelum sidereu mauxilium… — я не мог понять, что хочет сделать Регган. Что это вообще такое ритуал или заклинание, а может он просто матерится на древней латыни. — Аdiu vamea deptoex vivitneca liquis…
— Сила жизни… Что ты задумал, Регган…
— Рotestasvitae acvirtutis terrae…
— Бежим! — уже не опасаясь, что меня может кто-то услышать, громко прокричал я и, подавая пример своим старшим товарищам, довольно быстро понесся в сторону, откуда мы пришли. Андре с Фернандо долго не колебались и начали отступать. Но понял я чуждую для меня магию слишком поздно, и мы не смогли отбежать на безопасное расстояние. Здание заметно тряхнуло и, зацепив нас краем силовой волны, подбросило вверх. Ударившись о потолок, я не сумел сгруппироваться и упал вниз, больно стукнувшись спиной. Ребята выглядели потрепанными, удивленными, но на ногах стояли уверенно.
— Ты же сказал, что магия здесь заблокирована… — Прошипел Андре и протянул мне руку, помогая подняться.
— Заблокирован источник. — Я на всяких случай проверил, удостоверившись, что полупрозрачная оболочка, окутывающая нити на месте и никуда деваться не собирается. — Но про то, что маг в принципе будет рисковать собой, черпая силу не из источника, а используя жизненную силу, я не подумал. Тем более, я не знаю того, кто владел бы этой техникой. Обычных магов такой силы на моей памяти не было… — Я сам понял ошибку в своих рассуждениях. Регган не обычный маг. Он эфирит. А стабильный эфирит может неприятно удивлять.
Внезапно я ощутил пьянящую силу смерти, действие которой до этого момента небезуспешно блокировала та ядреная смесь, которую влил в меня Андре. На лбу выступил пот, появилась противная дрожь в руках.
— Чем это ему грозит? — задал вопрос Фернандо.
— Некоторые расплачиваются годами жизни. Если это ритуал на крови, то маг теряет силы в данный момент и может погибнуть. Если бы я решил побаловаться такими ритуалами, я бы воспользовался жизнями этих недоумков, но это не магия жизни в чистом виде. Что использовал Регган, я не знаю. Я плохо разбираюсь в этом.
— То есть нас может ждать слабый Гволхмэй или Гволхмэй в полной своей боевой мощи, но немного злой. Все ясно, — хмыкнул Андре.
— Пошли. Теперь он знает о нашем присутствии, посмотрим, что он задумал. Если возникнет опасность… — я не добавил, что нам нужно торопиться. Хоть стимулятор и частично все же блокировал бурлящую вокруг меня силу, частично перемалывая ее в подобие адреналина, но смертей вокруг было много, слишком много, чтобы моя крыша опять не поехала, для начала.
Мне продолжать мысль не пришлось, они и так все поняли. Добрались мы на изначальную позицию быстро, и не затормозив, вышли за поворот. На полу кровью был начертан символ похожий на солнце с двенадцатью лучами. Этот символ мне был не знаком, как и ритуал, который использовал Регган. Да это было и не важно. Этих ритуалов жизни дохренища. Коридор был пуст. Как и предполагалось, за поворотом сразу находился вход в комнату, о том, что тут когда-то стояла дверь напоминали мелкие щепки. Аккуратно войдя в комнату, подстраховывая друг друга, мы остановились. В центре на полу лежал молодой мужчина, живой, судя по тому, что грудная клетка поднималась в такт дыханию. Возле дальней стены два наемника с аккуратно перерезанным горлом. В углу спиной к нам сидел на полу Регган, не обратив на наше появление никакого внимания.
— Да давай же, дыши, — от неожиданности я вздрогнул и рискнул подойти поближе. Почему-то мешать ему или отвлекать я не хотел. Сделав один шаг вперед, я увидел, что Рег склонился над телом Леонардо, держа его за руку. Руки оплетало золотистое сияние, которое постепенно продвигалось вверх руки Дефоссе. — Лео. Не смей оставлять меня. Дыши. — Сияние, поднявшись до плеча, перешло на грудь Лео и быстрым струящимся потоком потянулось по грудной клетке в сторону сердца, сконцентрировавшись там. Лео закашлялся и открыл глаза. Регган еще некоторое время подержал его за руку, ожидая пока сияние прекратится. Он помог ему сесть, все еще не поворачиваясь в нашу сторону. Хотя сомневаюсь, что он не знал о нашем присутствии.
Я сделал шаг вперед, вытащил пистолет и передернул затвор. В наступившей тишине этот сухой щелчок показался мне неестественно громким. Мысли в голове начали метаться с невероятной скоростью, но пока не путались, и я не ощущал эйфории. Пока не ощущал, но чувствовал, что очень скоро все переменится.
— Регган Гволхмэй, встаньте на колени, положите оружие на пол и поднимите руки. Медленно без резких движений. Положите руки на голову и сплетите пальцы. — Я сам не узнал своего голоса. Я сделал шаг назад, направляя оружие в сторону человека, которого считал больше, чем другом и которого ввел в свою Семью. Я видел, как он опустил голову, сделал глубокий вдох и встал. Все еще не поворачиваясь, он снял с себя куртку, оставшись в одной футболке, бросил к ногам пистолет, который все это время лежал у него на коленях и медленно повернулся, заложив руки за голову, крепко сцепив пальцы между собой на затылке и опустился на колени, как буквально полтора часа назад в банкетной зале хавьерского ресторана.
Всего полтора часа назад. Я, не опуская пистолета, слегка наклонил голову и вытер лоб о рукав. Я уже не верю, что этот день когда-нибудь закончится.
Глава 29
Выглядел Регган очень плохо. Впавшие глаза, черные круги под глазами и бледное лицо. Когда он поднял руки, я увидел, как на пол из плеча редкими каплями стекает кровь. Ткань футболки в области левого бока была пропитана кровью, но выраженного кровотечения я не заметил. Он стоял прямо и смотрел мне в глаза, слегка задрав голову. Настолько светлых блестящих глаз я не видел у него никогда. Чем дольше я смотрел, тем больше ощущал перемены во взгляде Реггана. Удивление сменилось сначала непониманием, потом разочарованием и безразличием. Он смотрел мне в глаза и не отводил взгляд, чего никогда раньше никто не делал, помня, что я менталист и ментальная магия не всегда мне подчиняется, действуя порой самостоятельно, как в тот раз, когда я едва не потерялся в глубинах черной космической пустоты разума Гаврюши.
Дефоссе, наконец, пришел в себя и, нахмурившись, удивленно на меня смотрел.
Тишина нервировала. Я почувствовал, что рука, оплетенная лозой начала неметь и еле заметно дрожать. А мысли начали путаться. Я моргнул, стараясь сфокусироваться на нем, но мне удалось сделать это не сразу. Эта деталь не укрывалась от Гволхмэя. Он усмехнулся и прикрыл глаза.
— И что дальше? — наконец нарушил он молчание, разлепив пересохшие губы, и покачал головой, каким-то своим мыслям.
— Где Ванда?
— Не знаю. — Он снова смотрел на меня, не мигая. — Я ее найти не смог.
— Или не захотел?
— Может, не захотел, — холодно ответил он. — И, может быть, ты расскажешь, в чем меня обвиняешь?
— В государственной измене, Регган.
— Как интересно, — он рассмеялся, опустив голову, но быстро взял себя в руки и снова посмотрел на меня. — И поэтому я женился сегодня утром, чтобы через час от своей пассии отделаться. Я больше поверю в обратное. Я после себя хотя бы оставлю приличное состояние и имя. — Он ненадолго замолчал, ожидая, что я хоть как-то отреагирую на его слова. Не дождавшись ответа, он покачал головой. — Очень интересно. И что же так разгневало в поведении ничтожного раба моего господина, что он решил казнить его на поле боя?