— Уже отстранил, — я не смотрел на Эвана. Почему-то эта мысль, что Ванда может пострадать, нося ребенка Реггана, даже не приходила мне в голову. Завтра же прикажу Морис запереть ее в больничном отсеке и не выпускать, пока не убедимся, что все нормально.
— Кто твой босс? — повторил вопрос, который Анна проигнорировала, Регган.
— А ты попроси повежливей, Рег. Ну же, мы могли бы с тобой неплохо покувыркаться. Я так давно без мужчины, что даже ты бы подошел. Ведь твой мальчик-начальник на нас сейчас смотрит? — и она помахала рукой своему отражению в зеркале. — Давай покажем ему, что мужчина должен делать с женщиной. Может он проникнется и решит к нам присоединиться? Он такой красивый, а его татуировка, м-м-м, — она закатила глаза и снова провела кончиком языка по губам. — А когда он злится, от него так фонит Силой… Это так сексуально.
— Я ему обязательно передам, что ты его хочешь, а теперь, будь хорошей девочкой скажи, кто твой босс? — в голосе Рега появились стальные нотки.
— Почему она постоянно давит Рега на секс? — я покосился на Эвана.
— Потому что это его больная тема, и она об этом знает.
— Рег, я просила тебя, повежливей.
— Кто твой босс, сука? Так достаточно вежливо?
— А знаешь, ведь ты переживаешь смерть Виктора, — она внимательно на него посмотрела. — И тебя даже не трогает, что он трахал твою невесту когда-то. А ты знаешь, что где-то за месяц до того, как ты приехал убивать этого плохиша Реттингтона мы побывали с Виктором и тем убожеством, которое у нас занимает пост президента, на одном приеме. Все было торжественно и блестяще. Твой начальничек уже тогда произвел впечатление, вот только он оказался женат, такая жалость, но все равно я не сбрасываю со счетов того, что плохие мальчики вроде тебя ему нравятся. Виктор тогда обратил внимание на Ванду Грей, она ему понравилась. Ты замечал, что вам нравятся одни и те же женщины? Тебя я, кстати, на приеме не заметила, не взяли с собой? Не заслужил, бедняжечка, — просюсюкала она. — Это я к чему, а ты уверен, что ребенок, которого носит твоя шлюшка — твой? Может быть, Виктор и здесь тебя опередил? Я даже почти в этом уверена, когда она так мило беседовала со мной, я обратила внимание на ее положение, а мужчина, который был с ней ночью, явно был не тобой, ты же знаешь, мы эмпатики можем такое чувствовать, — и она ослепительно улыбнулась, что смотрелось жутко на ее перемазанном кровью лице.
Мы не успели вмешаться. Не сговариваясь, мы с Эваном выскочили из комнаты, когда Регган медленно поднялся со своего стула, а в руках у него сверкнул нож.
Когда мы ворвались в допросную, Регган спокойно вытирал нож, использовав для этого подол рубашки Анна. Ее голова упала на грудь, Гволхмэй перерезал ей шею.
— Ты что натворил, придурок?! — заорал я, хватаясь за голову. — Мы же так и не узнали имени нанимателя!
— Ничего, у нас есть еще Салазар, а эта дрянь никогда не могла держать язык за зубами, — холодно ответил Регган. — Что с Салазаром?
— А что с Салазаром? — я немного удивился его вопросу, пытаясь немного успокоиться, бросая взгляд на Анну. — Сомневаюсь, что он может сказать больше, чем она. — Я кивнул на тело девушки, которое Соквель накрыл белой тряпкой и открыл дверь шире, пропуская ребят с носилками внутрь.
— Нет, он знает достаточно, причем гораздо больше, чем она, — скривился Регган. — Это он ее «нанял» для контроля исполнения Реттингтона и потом слежку за мной.
— С чего ты взял? — я нахмурился.
— Птичка на хвосте принесла, не только во фландрийской клоаке у вас есть дятлы, некоторые отчитываются своему новому, сука, главе, — он так громко скрипнул зубами, показывая, что это его совсем не радует. Прогресс, что могу сказать.
— Ну теперь он никто и просто неучтенный наемник, который проник на территорию другой страны даже без ведома своего Главы, — я усмехнулся, а Рег непроизвольно тряхнул рукой. Правильно, мучайся теперь, пока не дойдешь до того момента, чтобы просить у Эда помощи. — Слишком банально его использовали. Все-таки интеллектом ваша братия особо не блещет.
— Хочу поговорить с ним, как начальник с подчиненным, так сказать. Без рукоприкладства, — уточнил он. — Не получится, делайте с ним что хотите. — Его пробил приступообразный кашель, на лбу выступила испарина. М-да. Работничек. Он вытащил переданный Морис бутылек с лекарством и выпил еще одну таблетку.
— Не много ли?
— Не много, — он выдохнул и смог выпрямиться. Желание запереть его где-нибудь хотя бы до того момента, когда его перестанет трясти при обычной нагрузке, например, при медленной ходьбе, я запихнул обратно вместе с усталостью и гневом, прекрасно понимая, что это собрание без него не состоится, как живого действующего представителя своего чертова Рода. Ладно, посмотрим. Постояв немного с закрытыми глазами, он сделал осторожный шаг и, выдохнув, подошел к выходу. — Ты со мной?
— Конечно, чтобы ты в очередной раз что-нибудь забыл доложить? Или подался на очередную провокацию? Мы не можем себе сейчас позволить такую роскошь. И я сам не знаю, почему ведусь на твои просьбы, учитывая, настолько грязное исполнение. Возможно за красивые глаза.
Регган немного постоял, глядя мимо меня и подошел к Эвану, который все это время стоял возле стены, скрестив руки на груди. Он тихо что-то сказал полковнику, на что тот нахмурился и потом кивнул. Регган вышел, оставив дверь все так же раскрытой на всю ширину.
— Что он тебе сказал? — спросил я Эвана. Больше не потерплю никаких недомолвок. Особенно сегодня.
— Попросил помощи. Связаться с фладрийцами и передать им нового главного, потому что Регган играться с уголовниками не намерен, даже если останется без работы и твоего покровительства.
Я выдохнул. Я даже не подозревал, что одно событие в жизни человека может так кардинально поменять его взгляд на вещи и мировоззрение в целом.
Одобрив эту маленькую операцию, с сожалением отмечая, что мои полномочия не распространяются на фладрийские кучки воинственно настроенных маргиналов, я направился к изолированной камере, сделанной на манер камеры для особо буйных и провинившихся. Изначально мы запихнули Салазара туда, чтобы изолировать от Анны, а перевести обратно в общие камеры, рядом с его дружком, похоже, просто забыли распорядиться. Небольшой деморализующий фактор, как бы то ни было должен сыграть нам на руку.
Регган без меня не входил, все-таки он старается больше не провоцировать меня и соблюдать нормы и правила, либо делает вид, что соблюдает. Думает, что я в этой суматохе забыл про его увольнение. Я кивнул ему и вошел в камеру вслед за ним.
В центре комнаты на стуле сидел немного потрепанный Гаспар Салазар, как бы сказал Эван обездвиженной при помощи мягкой фиксации. Руки были связаны между собой специальной веревкой, которую невозможно было порвать и перерезать. Наши умельцы из научного отдела не просто так штаны там протирают, умудрились придумать такую штуку для нужд отдела Эвана.
Регган остановился перед заключенным буквально на долю секунды, дернул плечом и, переставив один из стульев от стены, поставил его напротив Салазара, как мне показалось, с облегчением присаживаясь. Надо бы Морис намекнуть, что ее пилюльки не действуют, нужно что-то посильнее, если такое, конечно, имеется, и желательно без смертельных побочных эффектов.
— Я смотрю, ты умудрился выжить, — усмехнулся Гаспар, глядя на Реггана с неприязнью.
— А я смотрю, местная атмосфера поменяла твое отношение ко мне от бедного обманутого друга, до, ну не знаю даже, врага? Или я сильно преувеличил? — небрежно бросил Гволхмэй.
— Смотрю, для тебя теперь выделили элитное сопровождение, — он кивнул на меня. Я никак не отреагировал, не мешая Реггану.
— Да нет, — Рег откинулся на спинку, прижимая руку к животу, что не укрылось от Салазара. — Это на случай, если я растрогаюсь и поведусь снова на твои слова, или меня накроет, как только что с Анной. В общем, хватит тянуть кота за хвост. Расскажи мне все, что произошло на самом деле и возможно, возможно, хотя бы ты останешься жив, доживая свой век где-нибудь на рудниках, вымаливая прощение у моей страны.
— Хм, а как ты себя чувствуешь? Что-то ты немного бледен…
— Гаспар, не играй со мной, — прошипел Рег, наклоняясь к нему. — Если покушение на меня и тщательно спланированную подставу я проглочу при определенных обстоятельствах, то покушение на свою жену и ребенка я просто так оставить не смогу.
— Человеку, который занимается такой работой, как ты, вообще нельзя заводить семью, — скривился Салазар и более расслабленно и несколько брезгливо посмотрел на Реггана. — Человек теряет форму, становится мягким и самое главное, уязвимым.
— Тебе виднее, — Рег поднялся и встал перед фландрийским наемником. Теперь у него было преимущество, он был выше, а это немного деморализовало. — Знаешь, в чем твой прокол? Единственный. Маленький и совсем не заметный, который сыграл с тобой злую шутку. Ты сейчас — никто.
Он отвернулся от него и посмотрел на свою руку, которая заметно дрожала. Немного постояв о чем-то размышляя, он снова повернулся к Салазару, который задумчиво рассматривал что-то позади Гволхмэя.
— Так и будем молчать или поделишься своими размышлениями? — немного дерзко осведомился фландриец.
— Да мне без разницы, мне торопиться некуда, — Регган усмехнулся и начал медленно ходить вокруг Салазара, заставляя того нервничать и крутить головой, не выпуская Гволхмэя из вида. — Но знаешь, мне это надоело. Меня достала ваша игра, твоя страна, вы все вместе взятые. Я не буду с тобой церемониться и слушать бесконечные отмазки, отговорки и вранье. Я знаю тебя и знаю зачем ты влез в это дело. Тебе предложили мое место. Место в Гильдии и Совете. Ведь это так приятно сидеть за столом с остальными главами и не чувствовать себя полным дерьмом, потому что здесь, в Шории, нет четкого иерархического разделения. Ты всегда любил власть и так ты меня отблагодарил, когда я помог тебе занять высокое место, гораздо выше, чем ты мог себе позволить. Это тоже была часть вашего плана? Или просто фортануло, что я сцепился с Даниэльсоном, когда он отказал мне в разрешении? Сегодня