—Отнюдь, дорогая, — сказал Сэлэмэн. — Конечно, в разумном обществе их бы уничтожили. А в нашем, безумном… что ж, я пользуюсь их пороками. Они довольны. Я тоже…
Неподалеку ударила пулеметная очередь. Броня загудела под пулями. Потом что-то оглушительно лопнуло над головой. Свет погас. Юнис показалось, что уши у нее забиты ватой.
—Готов! — донесся громкий звенящий голос.
—Нас подбили? — дрожа, спросила Юнис. Она уткнулась лицом в рубашку Сэлэмэна.
—Нет-нет, — одной рукой он погладил ее по спине, другой — крепче прижал. — Это Чарли подбил их. Так ему показалось, по крайней мере. У нас есть пушка на турели. Это она стреляла.
—А почему погас свет?
—От сотрясения. Так бывает. Сейчас включу аварийное… — он потянулся к выключателю.
—Нет-нет, — прошептала Юнис. — Просто обнимите меня, и все. Я не боюсь темноты. Когда вы меня обнимаете, я ничего не боюсь…
—Как хочешь, моя дорогая… — он сел так, чтобы было удобнее обнимать ее. — Какой же ты ласковый котенок…
—Вы тоже ласковый… мистер Сэлэмэн…
—Попробуй сказать: «Джейк». Сможешь?
—Джейк. Да, Джейк. У тебя такие сильные руки… Сколько же тебе лет?
—Семьдесят один.
—Не верю. Ты выглядишь много моложе.
—Я мог бы быть твоим дедом, щеночек. Я только выгляжу так… в темноте. Но уже целый год я живу взаймы у господа.
—Не говори так! Ты молодой. Ох, давай немножко помолчим… Джейк… Дорогой Джейк…
—Милая Юнис…
Несколько минут спустя голос водителя произнес:
—Все чисто, сэр!
Заслонки начали опускаться. Свет хлынул в салон. Юнис поспешно отодвинулась от Сэлэмэна.
—Боже мой! — смущенно улыбнулась она.
—Ничего страшного, — сказал Сэлэмэн. — Стекло прозрачно только изнутри.
—Очень удобно. И все равно — настрой не тот. Свет — хуже холодной воды…
—Это точно. А я только-только начал чувствовать себя молодым.
—Но вы же и вправду молоды, мистер Сэлэмэн!
—Джейк.
—Ой, конечно, Джейк! Года не в счет… У тебя вся рубашка в моей косметике.
—А я зато растрепал твою прическу.
—Я причешусь — а вот что скажет твоя жена?
—Спросит, почему я хожу в грязной рубашке… Юнис, дорогая, у меня нет никакой жены. Сто лет назад она обменяла меня на более современную модель.
—Дура. Ты — классическая модель, а значит, с годами становишься все современнее… Теперь у меня прическа в порядке?
—Вполне.
—Может быть, попросить завести нас еще раз в Развалины? Ты мог бы снова растрепать ее…
—Может быть, тогда уж сразу в Канаду? Вернемся к полуночи.
—Я очень хочу, честное слово. Но не могу. Надо домой. Так что сядь рядышком и обними меня как следует… только не трогай прическу.
—Я буду осторожен…
Сэлэмэн передал водителям координаты квартиры Юнис.
—Только никаких больше Развалин, бандиты! Вам бы только пострелять!
— Хорошо, мистер Сэлэмэн!
Ехали молча. Потом Юнис сказала:
—Джейк… ты ведь чувствовал себя совсем молодым — до того, как нам все порушили?..
—Ты же знаешь.
—Знаю. А я готова была тебе дать… и ты это тоже знаешь. Хочешь, я подарю тебе фотографию, где я голая? И куда лучшего качества, чем мог бы сделать тот шпион…
—Твой муж тебя сфотографирует — и ты украдешь у него снимок?
—Не смейся, Джейк. Я же рассказывала: конкурсы красоты и все такое… Только — никому!
—Разглашению не подлежит. Надежнее, чем в сейфе.
—Какую ты хочешь? Художественную или сексуальную?
—Н-ну… и то, и другое.
—Поняла. Есть такой снимок: я в душевой. Волосы мокрые, по всему телу капли, никакой косметики, ничего… В общем, увидишь. Это в твоем вкусе?
—Да я же волком взвою!
—Считай, что она уже у тебя. Быстро меняем тему — мы уже приехали. Джейк, у босса есть шанс выкарабкаться?
—Не знаю. С точки зрения дилетанта — нет.
—Я почему-то так и подумала… С завтрашнего дня постараюсь услаждать ему взор еще изысканнее. Надо будет поискать что-нибудь эдакое…
—Не забудь духи.
—Он же не чувствует запахов!
—А я?
—О! Есть, сэр! Духи будут. А кроме того…
—Юнис…
—Слушаю, сэр? Да, Джейк?
—Не ходи сегодня по магазинам. Считай, что это приказ босса. Как его адвокат, я имею право отдавать такие приказы.
—Но почему?
—Потому что сегодняшний вечер ты проведешь без охраны. Машина мне нужна, а своя у тебя будет лишь с утра.
—Подчиняюсь, сэр.
—И еще, Юнис. Ты заблуждаешься насчет того, что Йоханн доживает последние дни. Его проблема в том, что он может прожить еще очень и очень долго.
—Не поняла?..
—Он в капкане. Медики не дадут ему умереть. Как только на него натянули этот хомут, он потерял все шансы на скорую смерть. Ты обратила внимание, как ему сервируют еду? Ни ножа, ни вилки.
— Но у него же просто дрожат руки…
— Подумай об этом, дорогая. Они все сделали так, чтобы он жил, и жил, и жил… Машина жизни. У которой все болит. Юнис, эта затея с пересадкой — всего лишь хорошо продуманный способ самоубийства.
— Нет!
— Да. Он наконец придумал, как обхитрить врачей. И мы с тобой должны ему в этом помочь — то есть сделать все так, как он хочет. Вот и все, мы приехали. Не плачь, муж увидит и спросит, а тебе нельзя говорить. Лучше поцелуй меня на прощание.
— О, конечно…
— Могу я проводить тебя до двери?
— Н-нет, лучше не надо. Как я буду объяснять, что меня, кроме охранников, сопровождает и шеф-консультант? Джо не ревнует меня к боссу, но может приревновать к тебе, а я этого не хочу… особенно потому, что у него есть повод.
— Еще не совсем… но это можно исправить.
— Может быть, дорогой мой. Девочка из Айовы сегодня дала слабину… должно быть, на нее подействовали миллион долларов, шикарный лимузин и городской мальчик. Все. Я пошла, дорогой.
Глава 3
Охранники почтительно проводили Юнис до дверей. Она с интересом присматривалась к Чарли: не может быть, чтобы этот добродушный великан был таким чудовищем, каким его описал Джейк…
Дверь открылась, и Рокфор откозырял:
— Миссис Бранка, в девять сорок мы будем здесь.
— Спасибо, Рокфор. Спокойной ночи. Спокойной ночи, Чарли.
Джо запер дверь, включил сигнализацию и спросил:
— Какого черта? И почему с тобой эти мартышки?
— Это вместо поцелуя? Я ведь не задержалась. Еще нет и шести.
— Поговори мне, женщина! Одна мартышка уже была здесь два часа назад — пригнала твой драндулет. Потом звонил дворецкий босса… — Джо помог ей снять плащ и поцеловал ее. — Где тебя носило, старая бандероль? Я соскучился.
— Наконец-то приятное известие. Ты соскучился!
— Лез на стенку! Что случилось?
— Ты волновался за меня? О, дорогой!
— Да нет, конечно. Этот Смитов привратник сказал, что тебя куда-то заслали, но обратно привезут на танке. Я просто все ждал тебя, а тебя где-то носило. Врубаешься?
— Врубаюсь. Все просто. Босс отправил меня со своим лучшим парнем — Джейком Сэлэмэном. Помнишь?
— Помню. Рублю.
— Мы уехали в его офис, сделали, что босс хотел, — ты же знаешь, в каком он сейчас состоянии, да?
— Бедный старый пачкун дожидается своего. Все там будем.
— Не говори так. Мне его жалко до слез.
— Ты такая, сестра. Я тоже.
— Потому я тебя и люблю. Когда мы кончили работу, мистер Сэлэмэн дал мне машину и охрану. Они поехали через Птичий базар, и там нас обстреляли. На машине сплошные вмятины с одного бока.
— В лом?
— Нисколько! В кайф!
— И как это?
— Очень шумно. Но возбуждает. Я просто торчу.
— Ты от всего торчишь, шлюшка, — он засмеялся и растрепал ей волосы. — Ты дома, остальное не в счет. Ништяк. Поперло вдохновение — по потолку хожу!
— И какого рода вдохновение? — спросила Юнис, стягивая полусвитер. — Ты ел хотя бы? Если начнешь работать, то так и не поешь до самой ночи.
— Что-то ел. Я весь под вдохновением! Оно огромное! Что тебе открыть? Курицу? Спагетти? Пиццу?
— Без разницы. Я лучше поем — раз ты изнываешь только от вдохновения… — Юнис стянула с себя все и, сидя на полу, спросила: — Я буду позировать — или ты будешь расписывать меня, а потом фотографировать?
— Все. Я жадный. Будет полный финиш!
— Не рублю. Что значит «все»?
— «Все» значит «все». Увидишь. — Он оглядел ее с ног до головы. — И на стенку я лез по разным причинам…
— Выкрутился!
— Со жратвой подождешь?
— Возлюбленный мой, когда это я была так голодна, что не могла дать? И к черту койку, хватай подушку и вали сюда!
Как хорошо, что в машине ничего не было! — пронеслось в голове Юнис. К черту всех, кроме Джо, — никого не может быть лучше его, нежнее его, дороже его… надо быть верной женой… хотя бы иногда… Сказать ему про прибавку к жалованью? Потом, потом… не сразу…
Она открыла глаза и улыбнулась.
— Спасибо, милый.
— Лучше вибратора?
— Гораздо! Именно этого бедной Юнис недоставало. В такие минуты я верю, что ты Микеланджело.
Джо помотал головой:
— Я не старина Микки. Он был спец по мальчикам. А я бабник. Как Пикассо.
Она обняла его:
— Кем хочешь, тем и будь, милый, всегда, пока я с тобой. Вот теперь я могу и позировать — а перекушу в перерывах…
— Забыл. Письмо от мамы. Прочтешь?
— Конечно. Отпусти меня — и ищи письмо.
Джо принес письмо — еще не вскрытое. Она села и пробежала глазами текст. Полно ошибок… Черт побери! Нешуточная угроза «приехать и погостить как следует». Никогда! Прошлый раз у нас было две комнаты — но теперь-то одна, хоть и огромная! Получается — никаких развлечений на полу? Нет, мама Бранка! Никто не позволит вам развалить наше гнездышко! Живете на свое пособие — ну и живите, а я буду посылать изредка чеки — как бы подарочки от Джо. Но никаких визитов!
— Что там?
— Как обычно. Желудок все еще беспокоит ее, но ксендз порекомендовал ей другого врача, и теперь ей лучше. Впрочем, давай начну с начала. «Мой дорогой малыш, никаких новостей не было с тех пор, как я писала тебе последний раз, но если я не напишу сама, то и ты мне ничего не напишешь. Скажи Юнис, чтобы написала длинное подробное письмо обо всем, что делается у вас и как ты себя чувствуешь, твоя мамочка вся волнуется. Юнис очень милая девочка, пока я не подумаю, что тебе надо было взять хорошую девушку твоей веры…»