— Скоро она станут мягкими и бесполезными, как гнилые бананы, — причитала она.
Она была слишком бережливой, чтобы брать рикшу и возвращаться домой, на улицу Фонарщиков, а затем тут же поворачивать обратно. Но это не мешало ей громко выражать беспокойство о том, что когда мы вернемся в лавку в пять часов на совершенно случайную встречу с очень важными людьми, то окажемся там с разинутыми ртами, задыхающиеся, как больные бродячие собаки.
— Не смей потеть! — предупредила она меня.
Мы пошли вперед, выискивая тенистое место. Жалобы Старой Вдовы я слушала одним ухом, меня гораздо больше занимали люди, которые проходили мимо нас по улице. Там были молодые мужчины, которые выглядели как студенты или подмастерье; старые маньчжурки в тяжелых одеждах; девушки с модными короткими стрижками и в западной одежде. Все передвигались целеустремленно и быстро, совсем не так, как было принято у нас в деревне. Время от времени Старая Вдова толкала меня в плечо и одергивала:
— Эй! Хватит таращиться, как будто ты какая-то деревенщина неотесанная!
Так мы и шли: две улицы на восток, затем две улицы на север и снова на восток. Такой способ выбрала моя старая кузина, чтобы не потеряться. Вскоре мы оказались в парке с плакучими ивами и тропинками вокруг пруда, полного кувшинок и копошащихся личинок. Старая Вдова уселась на скамью в тени дерева и принялась усердно обмахиваться веером, жалуясь, что вот-вот лопнет, как перегретый батат. Спустя пару минут она уснула, открыв рот и уронив голову на грудь.
Недалеко от скамьи располагался открытый павильон из садовых решеток темного дерева и рядов колонн, поддерживавших тяжелую черепичную крышу. Я пошла туда и вжалась в одну из колонн, стараясь слиться с ней, как ящерица. С этого места я могла наблюдать за тем, как мужчина тренировался в искусстве владения мечом, старик выдувал мелодию из металлической расчески, а сидевшая рядом с ним старуха чистила апельсин и пыталась поймать бабочку, порхавшую над шкурками.
Внизу, на ступенях возле пруда, сидела молодая пара и делала вид, что любуется утками, незаметно для всех соприкасаясь кончиками пальцев. Там был еще иностранец, в котором я не сразу признала иноземца, потому что он был в одежде ученого: длинной летней рубахе и брюках. Его глаза были серыми, как мутная вода. По другую сторону от колонны няня ворковала над ребенком, стараясь уговорить его посмотреть на нее, но тот возмущенно кричал, желая хорошенько рассмотреть иностранца. Потом мужчина в очень элегантной одежде и с хорошими манерами подошел к дереву и раскрыл занавеси на клетке, которой я до этого момента не замечала. Птицы в ней тут же принялись петь. Мне казалось, что я окунулась в мир, которому было много тысяч лет, и что он всегда был вокруг меня, но только сейчас я открыла глаза и увидела его.
Я оставалась на месте до тех пор, пока павильон не опустел. И только потом услышала голос Старой Вдовы, громко выкликавшей мое имя.
— Ты так меня напугала, что я чуть из кожи вон не выпрыгнула! — забранилась она и сильно ущипнула меня за руку.
Обратно в лавку отца я возвращалась уже другим человеком. В голове моей разыгралась настоящая буря из мыслей и надежд. Я пыталась представить, что будут помнить на следующий день все эти люди из павильона и что с ними станет потом. Мне же самой этот день запомнится навсегда, потому что он был началом моей новой жизни.
Как Старая Вдова Лау и планировала, моя будущая свекровь случайно проходила мимо лавки моего отца ровно в пять часов. Женщина оказалась моложе матери. У нее было жесткое выражение лица и цепкий недовольный взгляд. Обилие золота и нефрита на ее запястьях должно было свидетельствовать о том, насколько ее ценят. Когда Старая Вдова окликнула эту женщину, та изобразила удивление, а потом радость.
— Как удачно, что мы с вами здесь встретились! — тонким голосом возвестила женщина. — Когда вы прибыли в Пекин? Ах, вы навещаете кузена? А как дела в Бессмертном Сердце?
После того как фальшивое удивление было разыграно, Старая Вдова представила женщину отцу и дядюшкам. Я так старалась не проявлять никаких эмоций, что не расслышала имени этой женщины.
— А это старшая дочь моего куэеиа, Лю Лу Лин, — сказала Вдова Лау. — Ей пятнадцать лет.
— Мне четырнадцать, — поправила я ее, и, прежде чем продолжить, родственница одарила меня негодующим взглядом.
— Почти пятнадцать. Она как раз приехала в Пекин на этой неделе. Ее семья тоже живет в Бессмертном Сердце, но свою тушь они продают в Пекине. И, как вы видите, — она сделала широкий жест рукой, — их дела идут совсем неплохо.
— В этом есть и заслуга вашего мужа, — сказал отец. — Мы покупаем у него прекрасную древесину.
— В самом деле? — изумились на два голоса и вдова, и эта женщина.
Я тоже с любопытством посмотрела на отца, не ожидая, что наша семья была знакома с семьей жениха.
— Именно так. Мы получаем камфорное дерево от мистера Чана, — продолжил отец. — Он также снабжает нас гробами во время печальных событий, и это всегда изделия лучшего качества.
Гробовщик Чан! Пока звучали удивленные и радостные восклицания, я представляла себе Драгоценную Тетушку, потрясающую кулаками. Она никогда не позволит мне выйти замуж за мужчину из этой семьи! А потом я напомнила себе, что это решение будет принимать не она.
— Мы тоже думаем о том, чтобы открыть бизнес в Пекине, — сообщила миссис Чан.
— Что вы говорите? Возможно, мы сможем вам помочь, — вежливо сказал отец.
— Ну что вы, не стоит беспокоиться, — запротестовала миссис Чан.
— Нет-нет. Никакого беспокойства, — заверил ее отец.
— Вам стоит встретиться и обсудить все возможности, — предложила Старая Вдова как раз вовремя.
Миссис Чан замолчала, чтобы оценить все великолепие этой идеи, а отец добавил:
— Я в любом случае очень хотел поговорить с вашим мужем о драконьих костях, о его вкладе в знаменитое научное открытие: я имею в виду «Пекинского человека».
Миссис Чан кивнула:
— Мы сами были потрясены тем, что эти маленькие уродливые кости оказались настолько ценными. К счастью, мы не успели съесть их в качестве лекарства.
Я размышляла о том, что будет, если я выйду замуж за представителя этой богатой и известной семьи. Гао Лин будет плеваться желчью от зависти. А мать станет обращаться со мной с особой любезностью. Конечно, Чан не позволят Драгоценной Тетушке переехать к ним в качестве моей прислуги и няньки для их будущих внуков. Особенно, если она и дальше так будет ругаться и грохотать посудой каждый раз, услышав их имя.
В конце этой встречи была достигнута договоренность, что Старая Вдова Лау, отец и я нанесем визит кузену Чану, живущему в Пекине, чтобы полюбоваться на необычные камни в его саду. Это было хорошей новостью и добрым знаком для Старой Вдовы. Чан явно сочли меня перспективной кандидатурой. И я была рада, потому что это значило, что я задержусь в Пекине.
Через два дня мы отправились в гости к кузену на празднование Наблюдения за Луной. Мне одолжили еще одно платье. Я сидела тихо, ела немного, а говорила еще меньше. Из Бессмертного Сердца приехал мистер Чан, и они с отцом обсуждали «Пекинского человека».
— Все части этого черепа должны остаться в Китае, — сказал отец. — Это не только правильно, но еще и будет полезным соглашением с иностранцами.
— Ох уж эти иностранцы… — отозвался мистер Чан. — Стоит ли доверять их слову? Дай им волю, так они точно найдут способ вывезти несколько костей. Они придумают кучу причин, заключат новые соглашения или начнут давить.
— Никакие соглашения не изменят того, что «Пекинский человек» был китайцем и должен оставаться там, где жил и умер.
Внезапно мистер Чан увидел меня, сидящую на садовом стуле.
— Может быть, придет день и мы с тобой пойдем и найдем новые части «Пекинского человека». Как тебе такая идея?
Я с энтузиазмом закивала.
На следующий день я ехала домой совершенно счастливая. Никогда в жизни я не ощущала себя такой значительной. Я не посрамила Старую Вдову Лау. Мало того, я произвела очень хорошее впечатление. Отец поругал меня только за мелочи, поэтому я поняла: он мной гордился. Вдова Лау хвасталась невесткам, что у меня была внешность и поведение, стоившие десятка предложений о браке. Она была уверена, что я получу предложение от Чан в течение недели.
Я еще не встречалась с четвертым сыном семьи Чан, который в это время находился на холме Драконьей Кости, но я знала, что он был на два года старше меня.
Как и остальные его братья, он был подмастерьем в семейном бизнесе по изготовлению гробов. Мало того, судя по разговорам, именно он, самый младший, мог расширить свой бизнес и перевести его в Пекин, как наша семья сделала с торговлей тушью. А это значило, что я буду жить в Пекине.
Во время всех этих обсуждений я не спрашивала, был ли мой будущий муж умен, образован или добр. Я не думала о любви, я о ней не ведала. Но я точно знала, что главное в браке — улучшить, а не ухудшить свое положение. А судя по манерам миссис Чан и украшениям, которые она носила, я тоже должна была стать важной персоной. Что в этом могло быть плохого?
Мистер Вэй заехал за мной перед рассветом и повез домой. Небо было еще темным, а воздух чистым, без обычных для лета запахов гниения. Сидя в повозке, я принялась мечтать о том, что изменится в моей жизни. Разумеется, мне понадобится больше одежды, причем сразу. И мне надо быть осторожнее и тщательнее скрывать лицо от солнца, чтобы не быть похожей на маленькую черную крестьянку. В конце концов, мы были ремесленниками, известными мастерами своего дела и очень уважаемым кланом.
К тому времени как звезды погасли и взошло солнце, Пекин остался далеко позади, и окрестные пейзажи приобрели знакомый пыльный оттенок.
Через несколько часов повозка взобралась на последний холм, скрывавший Бессмертное Сердце. Я уже слышала петушиные крики, собачий лай и все остальные знакомые звуки нашей деревни.
Мистер Вэй принялся голосить крестьянские песни о любви изо всех своих сил. Повернув к деревне, мы встретились с пастухом By, который собирал свое стадо. Послеполуденное солнце пробивалось сквозь листву деревьев и падало на овечьи спины. By поднял посох и прокричал приветствия мистеру Вэю и мне, и в этот момент все его стадо повернуло в сторону, все овцы как одна. Они были похожи на штормовое облако, и я почувствовала опасность. Мне вспомнились слова матери, когда она рассказывала о том, что наш пастух был вдовцом и ему была нужна новая жена, чтобы прясть шерсть. Я почти ощутила песчинки, дары Гоби, под пальцами в шерстяных пасмах. Почувствовала, как запах шерсти проникает в мо