и доводы разума. И наконец, тогда, когда этот сумасшедший спустил с поводка магию, а я не сказала «нет». Только не ту магию, которая заставляла желать его сильнее, а совсем другую, глубинную. Которая до этого не позволяла мне забеременеть.
– Убью, – пообещала я своему любовнику.
– Как пожелаешь, – усмехнулся он, оставляя на шее засос.
Но мне в тот момент было все равно, я согласна была даже на десяток детей, если вдруг… Осознание пришло ближе к утру, когда, обессиленная, засыпала в его объятиях. И пришел ужас. Что мы вообще вытворяем, учитывая, что Эберт одной ногой стоит в могиле, а его магия поражена проклятием? Оставалось надеяться, что наше безумие не будет иметь последствий. И что утром Эберт не откажется от того, что говорил ночью.
Глава 24
Я проснулась довольно рано – и никак не могла снова уснуть. Слишком много мыслей было в голове: радости, опасений и страхов. Поэтому осторожно выбралась из объятий Эберта и пошла к себе. Надо связаться с Ральфом и узнать, что ему удалось выяснить. Но чем разговаривать по кристаллу, лучше нанести личный визит. Тем более что у меня был к нему один вопрос…
Поэтому я быстро собралась и попросила вывести из гаража мой мобильчик. Хорошо, что Эберт снял ограничения на мои передвижения и можно было спокойно ускользнуть. Я была уверена, что вернусь до того, как он проснется, но все равно спешила, поэтому часы били десять, когда я выходила из мобиля у знакомого здания.
– Вы к кому? – угрюмо встретил меня незнакомый охранник.
– К хозяину. Передайте, его хочет видеть Элис Блейн, – ответила я.
Охранник скрылся в здании. Его не было около десяти минут, но наконец он вернулся с тем же каменным выражением лица и сказал:
– Прошу за мной.
Ральф ждал меня все в той же гостиной. Он выглядел сонным – наверное, я подняла приятеля Эберта с постели. Что ж, долг платежом красен. Я больше не боялась Колдена – пока со мной рядом Эб, ни один волос не упадет с моей головы. Да и куда деваться от того, что Ральф – единственный, кто пытается помочь расправиться с проклятием? Не считая Дэна, конечно, но Дэн больше занимается Лили, чем проклятием.
– А ты жестока, Элис Блейн, – отчаянно зевнул Ральф. – Тебе не говорили, что нехорошо рано поднимать людей, которые работают по ночам?
– Не говорили. – Я села в кресло. Появилась девушка с подносом, на котором дымились две чашки тонизирующего напитка. Стоило девушке скрыться, как я попросила: – Рассказывай.
– Что ж, – Ральф потянулся за желанной чашкой, – картина вырисовывается крайне интересная, и в ней есть как положительные, так и отрицательные стороны.
Я с трудом сдерживала нетерпение, пока Ральф смаковал напиток, и лишь потом он продолжил:
– Ты права, мышка. Это было проклятие, соединенное с приворотом. Видимо, проклятие было направлено на то, чтобы привязать Эберта физически к конкретной женщине – и дать этой женщине власть над ним. Но! – Еще один мучительно долгий глоток. – Стихийная магия Эберта смогла пожрать приворот почти полностью. Остались только какие-то отголоски, которые на него даже не влияли. Просто были – и все. Вчера вечером я их убрал, наконец-то расчистив структуру самого проклятия. И здесь начинаются неприятные вещи, Элис. Как я и предполагал, сил Эберта не хватило на то, чтобы уничтожить проклятие. Точнее, не так: он и не собирался его уничтожать. Поэтому сейчас мы имеем клубок из его собственной магии и нитей проклятия Лили. Я попытался их распутать – и не смог. Это безумие какое-то. Побоялся, если продолжу, сделаю только хуже.
– Так его не убрать? – потерянно спросила я.
– Мне – нет, – отрезал Ральф. – Но у меня есть план, Элис. Жестокий план, что уж таить, других не держим. Только надо продумать подробности. Думаю, лучше действовать после выставки, так что оставлю себе месяц на проработку деталей.
– Что за план?
– Не любопытствуй, лучше пей напиток, – усмехнулся Ральф. – Кстати, есть еще одна неприятная новость. Я пытался переговорить с твоим бывшим. Так вот, он где-то затаился. Нужно время, чтобы выяснить где. Что там Эб?
– Спит, – пожала плечами. – Сколько ты в него влил?
– В том-то и дело, что много, Элис, – ответил Колден. – Я давно хотел проверить, сколько нужно было выпить, чтобы не помнить, где он и с кем. Бесполезно. Его алкоголь почти не берет, пришлось подливать зелье, чтобы не возникало лишних вопросов. История темная, мышка. Ставлю на то, что это не последнее наше открытие. А ты почему приехала? Боишься, что Эберт услышит?
– Не совсем, – признала я. – Ральф, ты же целитель. Скажи, на каком сроке целитель может определить беременность?
– На любом, начиная с первых часов, – спокойно ответил Колден – и вдруг изменился в лице: – Подожди, у Эберта что, хватило ума…
– Хватило, – кивнула я. – Проверишь?
Обращаться с такой просьбой к сутенеру не хотелось, но других знакомых целителей у меня не было, а ответ нужен был чем скорее, тем лучше.
– Поднимись, пожалуйста. – Ральф замер передо мной, выставил ладонь на уровне живота и прикрыл глаза. Я замерла. – Не бойся, Элис, на этот раз беременность тебе не грозит, все в порядке. Если ты, конечно, не рассчитывала на другое.
Нет, не рассчитывала. И в какой-то степени боялась, потому что сложно думать о детях, когда судьба любимого мужчины висит на волоске.
– Спасибо, – сказала Ральфу.
– Да не за что, обращайся. С предохранением помочь? У меня есть пара амулетов.
– Не стоит, – качнула головой.
– Как знаешь, Элис. Дело ваше.
– Я пойду. Будем на связи.
– Да. – Ральф поднялся следом за мной. – Как ни крути, а я не понимаю, что задумала Лили. Сокрушить Эберта как техномага? Глупо. Он не из тех, кто сдается. Тогда что?
– Думаю, скоро узнаем, – ответила я мрачно. – Не зря же она вернулась. До встречи.
– До свидания, Элис.
Я поехала домой. Что ж, раз у Ральфа появился план, это уже хорошо. Потому что я по-прежнему не знала, что делать и как быть. А еще больше пугало, что сейчас Эберт протрезвеет – и сделает вид, что все вчерашние слова были только минутным бредом. Поэтому ехала я медленно. По пути зашла в кондитерскую и купила пирожных, хотя никогда не любила сладкое. Но сейчас хотелось оттянуть минуту объяснения, и я старалась как могла. Только время не может длиться бесконечно. Через полчаса мой мобильчик все-таки остановился у дома Эберта.
В холл входила как преступница – чуть ли не крадучись.
– Ты вернулась?
Я обернулась. Эберт стоял у окна – мрачный и несокрушимый. Привычный вид в отличие от вчерашнего.
– Да, захотелось пирожных, – продемонстрировала я пакет. – Думала, ты еще не скоро проснешься.
А потом вдруг накрыло понимание. Эберт ждал меня здесь? Или…
– Ты что, решил, что я сбежала?
Эберт пожал плечами и отвернулся. Мол, понимай как знаешь.
– Скайден, ты ненормальный! – налетела я на него. – Ты что, меня плохо слушал все эти дни? Зачем мне от тебя сбегать? Только из-за того, что ты говорил ночью?
– А что я должен был думать? – Эберт все-таки отвлекся от созерцания двора. – Я проснулся один, тебя нет. Взяла свой мобиль и уехала в неизвестном направлении.
– Ты невыносим! – И вот что с ним делать? – Знаешь, Эберт, иногда мне кажется, что твоя голова справляется только с техномагией, игнорируя все остальные области жизни. И что, ты даже не проследил, куда я подалась?
Я потрясла браслетом, напоминая, что он-то уж должен знать, где я.
– Решил пока не узнавать. – Ответ пригвоздил меня к месту. Это что, мне еще и время на побег дали? Слов не хватало, чтобы выразить все, что проносилось в голове. Поэтому я просто сделала разделявший нас шаг и поцеловала этого невозможного болвана. Я же первая ему призналась! Так почему должна убегать после ответных слов?
– Слушай меня внимательно. – Я постучала пальцами по его груди. – Я. Никуда. Не собираюсь. Бежать. Точка. Если вдруг не услышал, я могу повторить, Эберт. Да, ты просто невыносим, но я тебя люблю!
– И я тебя. – Эберт прижал меня к себе, и я вдруг поняла, что боялись мы одного и того же. Так глупо! Обняла его в ответ, вдохнула знакомый запах цитруса. Значит, мне не приснилось и не почудилось. И слова Эберта были вполне осознанными. Какое счастье…
Уже поздно ночью, лежа под боком любимого, вдруг поняла, что приступа у него сегодня не было. Странно… Или считать приступом наши ночные похождения? Но ведь не было привычного жара. Я уверена! В голове царил сумбур. Счастливый сумбур, конечно. А может, это удаление приворота так подействовало? Надо понаблюдать, что будет дальше.
С этой мыслью я и уснула. А проснулась от сигнала тщательно спрятанного кристалла. Эберта в комнате не было – наверное, уже уехал на работу. И раз меня вызывают, значит, дело срочное.
– Слушаю. – Я сжала в ладони устройство.
– Элис, это Дэн. Эберт дома?
– Вряд ли. – Я покосилась на залитое солнцем окно. – А что случилось?
– Ты видела заголовки сегодняшних газет?
– Нет. А что там?
– Лучше взгляни сама. Если это дело рук Лили, я до нее доберусь и шкуру спущу! Уж я-то найду на нее управу!
Что там могло быть? Так быстро я никогда не одевалась. Вылетела из дома и свернула к ближайшему газетному ларьку. Запоздало вспомнила, что не спросила, о каком издании говорил Дэн. Впрочем, и не надо было. Со всех первых полос кричали заголовки: «Разоблачение Эберта Скайдена», «Кто такой Скайден? Гений или аферист?», «Какие тайны скрываются в подвале миллионера».
Я сгребла все издания, которые попались на глаза, и бегом вернулась домой. Взлетела на второй этаж, разложила на кровати и взялась за «Разоблачение Эберта Скайдена». Начала читать – и волосы поднялись дыбом. В статье излагалась биография Эберта, причем в полном варианте. Все бы ничего – мало ли у кого какое было детство, только в статье недвусмысленно намекали на причастность Эберта к гибели его родителей и обещали еще больше информации в следующих выпусках. Не хватало разве что темы тюремного заключения. Но что-то мне подсказывало: аноним приберег эту информацию на потом. Вторая газета живописала подробности в куда более резких выражениях, намекая, что за сменой фамилии стоят какие-то грязные подробности. Да чтоб вы все провалились! Кристалл связи снова ожил. Я даже не удивилась, услышав голос Ральфа: