– Если я минут пятнадцать назад и подозревал тебя, то сейчас это чувство у меня пропало. Теперь я уже знаю, что ты убил Малика. И мотивы твои нам известны, поэтому, прежде чем отрицать причастность к преступлению, крепко подумай. От твоего первого допроса зависит, пойдешь ли ты в колонию на пятнадцать лет или получишь срок поменьше. Все зависит от тебя, а убийство мы тебе докажем, даже не сомневайся.
Житков сидел и молчал. По его лицу было видно, что внутри его одолевает буря противоречий – признаться или остаться в полном отказе. Он понял, что арест неизбежен, и прикидывал, как минимизировать последствия совершенного преступления.
Владлен продолжал:
– Если ты сейчас даешь полный расклад и признаёшься в убийстве, мы не будем глубоко копать всю твою подноготную – передадим тебя следователю, а там уж ты сам определяй свою судьбу. Если же выбираешь отказ, мы пойдем на принцип, тогда тебе мало не покажется. Эти ваши разборки нас сильно не волнуют, есть дела поважнее – убийства ни в чем не повинных людей, в том числе и детей. Нам бы этими делами заняться, а не вашей бандитской разборкой. Давай, Анатолий, думай быстрее, через час здесь появится следователь, тогда уже будет поздно.
Житков наконец заговорил:
– Как вы на меня так быстро вышли? Вроде нигде не засветился. Однако оперативно сработали…
– Как мы на тебя вышли, никого не должно волновать. Это наш хлеб, и мы его отрабатываем честно. – Владлен про себя облегченно вздохнул оттого, что Житков начал признаваться в убийстве. – Давай расскажи все, что происходило под горой.
– И труп нашли?! – удивился Житков. – Вы что, за мной следили? Я-то думал, до весны никто Малика не обнаружит.
– Конечно, нашли, а то как бы тебя вычислили? – Владлен внутри торжествовал, что один из известных в городе бандитов, который в принципе должен быть полным отрицалой, начинает сотрудничать со следствием. – К твоему несчастью, труп обнаружили гражданские. А кстати, он был еще не трупом, когда ты его закапывал в снег. Он вылез из-под снега и шарахался под горой, пока не отдал богу душу… или дьяволу.
– Он что, был еще живой?! – все больше удивлялся Житков. – Не может этого быть – после таких ударов по голове битой… Поразительно!
– Давай, времени мало, – поторопил Житкова Владлен, – рассказывай, как все происходило. Следователь уже на подходе.
– Налейте все-таки мне кофе, – попросил Житков, – в горле пересохло.
Отпив немного и удобно устроившись на стуле, Житков начал рассказывать.
5
– В бригаду меня привел Николай Чехов. Я тренировался в зале, где занимались и члены группировки. Вот Чехов однажды и пригласил меня на свой день рождения. Там, в ресторане «Лена», я познакомился с парнями бригады. Они меня приняли хорошо, и мы стали постоянно общаться.
Житков сделал еще несколько глотков и продолжил:
– Примерно полтора года назад, весной, Чехов привел в бригаду Малика. Они планировали использовать его в качестве «торпеды» – для грязной работы: для наездов, выбивания долгов, рэкета. Одним словом, бык быком. А посвящали его в бандиты на природе. Был май месяц, вся бригада выехала на шашлыки. Расположились под Чочур-Мураном, там и представили Малика группировке. Он мне сразу не понравился: какой-то мутный и отмороженный «пассажир». Такие люди непредсказуемы и опасны, но я со своей оценкой нового члена бригады промолчал. И вот однажды заикнулся я Чехову, что мне нужна хорошая охрана для ломбарда, а он поручил это дело Малику, который отвечал в бригаде за охрану и безопасность. Через несколько дней Малик привел двух парней, характеризовал их только с положительной стороны, и я взял их на работу. Сначала все было хорошо, они нормально выполняли свою работу, зарплата их устраивала. Малик часто наведывался, проверял, как работают. Так продолжалось чуть больше полугода. И вдруг ночью меня поднимают по случаю кражи из моего ломбарда. Прибываю в ломбард и обнаруживаю ужасную картину: все двери выломаны, злоумышленники пользовались даже болгаркой, чтобы вырезать замки… – Житков замолчал, вспомнив тяжелые и неприятные для него дни. – Одним словом, вынесли все золото и ценные вещи, разорили меня полностью. Охранников между тем не видать – пропали. Я сразу же позвонил Малику, сказал, что меня обокрали, и спросил, где охранники, как их найти. Малик повел себя странно, начал говорить, что плохо их знает и где сейчас они могут находиться, понятия не имеет. Вот тогда-то я и заподозрил, что кражу он организовал. Однажды в присутствии всей бригады я прямо предъявил претензию Малику, что его люди меня обокрали и сам же он все это организовал. Малик только ухмылялся и оскорблял меня, тогда я не выдержал и ударил его. Естественно, завязалась драка, но ребята нас быстро разняли. Моих претензий к Малику никто в бригаде не поддержал, и только потом я стал догадываться, что Малик без отмашки лидеров не пошел бы на это дело. А охранники после совершенной кражи могли уже покоиться где-то под землей. Отношения с бригадой у меня постепенно стали портиться, я уже не отстегивал в общак, да и денег у меня больших уже не было.
Житков допил остывший уже кофе и попросил Димова:
– Мне бы в туалет сходить, нет мочи терпеть!
Когда Владлен с Житковым вышли в коридор, навстречу им попался дежурный милиционер.
– Где Кокорин? – спросил у него Владлен.
– Уехал за следователем на дежурной машине. Что-то долго они возятся там: следователь на выезде, еще один труп обнаружен, предварительно самоубийство. Оттуда сразу сюда – осматривать машину.
После туалета Владлен снова вскипятил чайник и налил себе и допрашиваемому кофе, и Житков продолжил свой рассказ:
– Вчера вечером я заехал к Малику домой. Он удивился. Я сказал, что хочу с ним помириться, мол, со временем я стал задумываться, что, может, он и правда не при делах. По его лицу было видно, что он мне поверил. Я предложил ему съездить в то место, где его посвящали в бандиты, чтобы он там поклялся, что не причастен к краже, – мол, только тогда я смогу ему поверить окончательно. Он клюнул на эту удочку и пошел со мной. Мы приехали на Чочур-Муран и остановились под горой. Я попросил Малика выйти из машины, и когда он вышел, я с битой выскочил следом и сразу ударил его по голове. От первого удара он упал, я еще несколько раз ударил. Я бил со всей силы и был уверен, что он уже мертв, поэтому забросал его снегом и уехал.
– Анатолий, а как ты потом собирался объясняться перед бригадой, что убил одного из ее членов? – спросил Владлен. – Они бы все равно узнали.
– Наплевать! – глаза Житкова поблескивали от злости. – Я из нее ухожу, это они науськали Малика на кражу. Когда примкнул к ним, то совершил самую большую ошибку в жизни.
– Анатолий, помнишь, летом обнаружили два трупа на Чочур-Муране? – Владлен заговорил об убийстве, которое его больше всего волновало. – Ты можешь что-нибудь объяснить по этому поводу?
– Конечно, помню. Рыночные войны, но наши точно там не замешаны. Мы обсуждали тогда этот случай. Никто ничего не знает.
– А Сазонов? Он может быть причастен?
– Черт его знает, но он крутился возле рынков. А по жизни он никто, бывший ваш сотрудник, сутенер, который спит и видит себя в стане «черных». Идиот! Кто его признает «черным», от него за версту разит «краснотой»! А так он беспредельщик, вполне может пойти на убийство. Но честное слово, никакой информации про это убийство у меня нет.
– Хорошо, Анатолий, сейчас прибудет следователь, я тебя передам ему, а там выкарабкивайся сам.
– Спасибо, – Житков был благодарен, что оперативник его не обманул, – будем выкарабкиваться.
Через полчаса приехал Кокорин со следователем, который быстро осмотрел автомашину Житкова, изъял все вещественные доказательства и распорядился поставить транспорт на штрафстоянку. С легким сердцем Владлен передал ему задержанного, а сам решил поговорить с Кокориным о деле.
– Толя, что случилось с горой? Десятилетиями там ничего не происходило, а тут за полгода четыре трупа. Никак она жаждет?..
– Хочешь сказать, что она требует жертвы? – Кокорин улыбнулся. – Не бери в голову, простое стечение обстоятельств. Сейчас опять на десятилетия успокоится.
– Не знаю, не знаю, – покачал головой Владлен, – что-то необъяснимое тут есть. Ладно, не будем забивать голову всякой чепухой, работы и так хватает.
Часы показывали восемь утра. «Управились за шесть часов – неплохо для серьезной и абсолютно неочевидной мокрухи», – думал Владлен, поднимаясь по лестнице к начальнику УГРО для доклада.
Через три дня Житков был арестован, но в следственном изоляторе просидел недолго – вскоре его освободили. Очевидно, хорошо выстроенная линия защиты помогла ему избежать сурового наказания.
Какое-то время спустя он пригласил к себе домой одного из лидеров бригады «западных» и, ничего не говоря, ударил его ножом в сердце. Человек умер на месте, но Житкова на этот раз даже не арестовали, так как на следствии он заявил, что к нему проникли в жилище и напали, а он вынужден был защищаться.
Следствие шло долго, Житков находился под подпиской о невыезде и однажды решил прогуляться на свежем воздухе и заодно показать ветеринару свою захворавшую собаку. После ветеринара Житков не спеша направился обратно, ведя собаку на поводке. Когда он почти дошел до дома, раздался резкий визг тормозов – и собака отпрянула в сторону, отчего Житкова развернуло, и он увидел наставленное на него из окна автомашины дуло пистолета. Прозвучали выстрелы, Житков упал как подкошенный. Автомобиль проследовал дальше и скрылся за углом.
Прохожие осторожно обходили лежащего на мокром асфальте человека, уставившегося стеклянными, невидящими глазами далеко ввысь. Рядом сидела собака и, подняв морду к небу, громко, заунывно выла.
Противостояние
1
Прошло пять лет. За это время изменилось многое. Димов теперь работал в министерстве внутренних дел, возглавлял отдел по раскрытию убийств. Произошли изменения и в его личной жизни. Вот уж год, как в семье Владлена и Марии растет второй сынишка, которого родители назвали Кешей.