Если бы не мягкое покачивание и звук плеска воды о корпус корабля, можно было бы подумать, что мы полностью остановились.
— Тебе не кажется странным, что я вроде как сочувствую им? — спросила Бабблз, понизив голос.
Она цеплялась за мои волосы, прячась. Никто из пиратов ещё не знал, что она на борту, и мы хотели, чтобы пока всё так и оставалось, но она не хотела провести весь день взаперти в каюте с Делорой. Я не могла её винить.
— Нет, — прошептала я. — Мне их тоже жаль. Посмотри на них, как они ковыляют… они все выглядят так, словно к их лодыжкам привязаны гири.
— Некоторые из них выглядят ещё более чудовищно, чем в первый раз, когда мы были здесь. Боцман определённо больше похож на акулу. Я уверена, что у него под рубашкой растёт спинной плавник.
— Какую бы власть над ними ни имела Королева, из-за этого их состояние довольно быстро ухудшается. Есть идеи, что с ними будет, если они зайдут слишком далеко?
— Я никогда не видела ничего подобного… но ничего хорошего из этого получиться не может.
Я помолчала.
— Почему акулы?
— Акулы?
— У большинства из них вырастают толстые, острые, серые чешуйки, жабры, а зубы становятся зазубренными и треугольными. Кажется, что со всеми ними происходит одно и то же, как будто они превращаются в странных акульих монстров.
— Она передаёт своё проклятие нам, — раздался женский голос из-за угла.
Я почти не видела Серену с тех пор, как поднялась на борт Серого Призрака, но сейчас она была здесь, стояла у небольшой лестницы, ведущей на нос корабля. Её некогда безупречная тёмная кожа начала покрываться чем-то похожим на мелкие, но острые чешуйки. Другие участки её кожи выглядели так, словно покрылись сыпью, мелкими царапинами, раздражением. Она, как и остальные, немного поникла, но её глаза — они были полны огня, сопротивления.
— Извини, — сказала я, — я тебя не заметила.
— Ты разговаривала сами с собой? — просила Серена. — Или со своей маленькой подружкой-пикси?
— Я, э-э, я часто разговариваю сама с собой.
На её лице появилась улыбка.
— Ты можешь расслабиться. Я никому не скажу, что она здесь.
— Фух, — вздохнула Бабблз. — Я вроде как хочу держаться в тени… на всякий случай, если нам понадобится козырь в рукаве.
— Могу тебя заверить, капитан знает, что ты на борту.
— О…
— Он в курсе всего, что происходит на его корабле.
В моей голове вспыхнул образ рук Блэкстоуна на мне, его губ, прильнувших к моим губам.
— Всего? — переспросила я.
— Всего, — эхом отозвалась она.
Мои щеки вспыхнули.
— Мы, эм, мы направлялись в переднюю часть корабля… посмотреть, сможем ли мы что-нибудь увидеть.
— Я присоединюсь к вам, — сказала она, указывая на лестницу.
Я пошла впереди неё, направляясь к носу корабля. Должна признать, приближаться к скульптуре пронзенной русалки было ещё более странно, зная, что это всё ещё, или когда-то была, настоящая фейри, которая была убита, а затем окаменела. Я уже могла видеть её затылок с лестницы. Вместо того чтобы подойти к ней поближе, я прижалась к борту и выглянула за борт корабля.
Там был только туман… так много тумана.
— Я не могу себе представить, как вам всем может быть так комфортно плыть, когда вокруг вашего корабля всё время такой туман, — сказала я.
— Мы к этому привыкаем, — сказала Серена. — Через некоторое время это начинает успокаивать.
— Успокаивать?
— Туман скрывает нас, позволяет нам спокойно плыть.
— Разве другие корабли не увидят большое пятно тумана, движущееся по морю, и не заметят вас сразу? — спросила Бабблз.
— Туман распространяется далеко… ни один другой капитан не сможет угадать, где мы находимся, даже если он знает о нашем присутствии. А мы сами можем видеть сквозь него.
— Можете? — переспросила я.
Серена посмотрела на меня, нежно коснулась моего плеча и закрыла глаза. Сначала её прикосновение было прохладным, но почти мгновенно возникло приятное тепло, которое быстро распространилось по всему моему телу. В ответ на это я закрыла глаза, мышцы моего тела напряглись, а затем расслабились всего через несколько секунд.
Когда я открыла глаза, всё было по-другому. Туман не рассеялся. Я всё ещё могла видеть его пушистые края, тонкие следы, дымку, которую он оставлял в воздухе, пока корабль двигался сквозь него. Но я могла видеть и за его пределами — до самого горизонта. Вдалеке виднелись какие-то очертания, некоторые из них были островами, другие — кораблями.
— Это удивительно, — выдохнула я.
— Возможно, для тебя, — сказала Серена, прищурившись. — Я забыла, что ты не из этого мира.
— Ну то есть, наверное, я всё же отсюда, но я здесь впервые. Для меня всё в новинку.
— Не могу сказать, что я не завидую.
— Завидуешь?
— Аркадия — прекрасное место, но со временем начинаешь замечать гниль прямо под поверхностью. В итоге ты только это и можешь видеть.
— Всё, что я вижу — это вода, — сказала Бабблз. — Я думаю, она немного мутноватая.
— Я не это имела в виду, — сказала Серена. — Аркадия — опасное место. Разумное, дышащее место, которое желает, нуждается и жаждет. Мы, фейри, постоянно пытаемся умиротворить Аркадию, чтобы не настроить её против нас. Это изматывает. А потом нас швыряют в услужение Королеве всех пиратов, и внезапно нам приходится ублажать кого-то ещё. Неудивительно, что мы все трещим по швам.
Я покачала головой.
— Тогда зачем вы это делаете? Я имею в виду, почему вы служите на корабле Мордреда?
— Потому что а какая у нас альтернатива? Я не уверена, что ты заметила за то короткое время, что находишься здесь, но в этих землях кто-то всегда служит кому-то другому. Просто так это работает. По крайней мере, на корабле, в море, в составе команды, есть шанс продвинуться.
— Ты этого хочешь?
— Когда-нибудь я стану капитаном, буду сама командовать, да.
— Что бы ты тогда сделала?
Серена замолчала и посмотрела на меня. Мне показалось, что за последние несколько мгновений нашего разговора она немного оживилась. Я слышала, как она раскрывается, использует больше слов, даже откровенничает со мной. Судя по выражению её лица, она тоже это поняла.
— Ты всегда задаёшь так много вопросов? — спросила она.
— Всегда, — сказала Бабблз. — Похоже, она хочет знать всё на свете.
— Люди любопытны, — сказала я.
— Но ты явно фейри… — вставила Серена.
Я покачала головой.
— Я фейри… но в то же время и не фейри. Не знаю, есть ли во мне хоть капля человеческой крови, но меня вырастили на Земле два человека, которые по-настоящему любили меня, лелеяли и заботились обо мне. У меня была семья и друзья, я смотрела телевизор, принимала участие во многих… штуках человеческой культуры.
— Это означает, что она переняла от них массу беспокойства, стресса и социальной неловкости, — подсказала Бабблз.
— Спасибо, — отозвалась я с не слишком скрытным сарказмом в голосе. — Дело в том, что, может, я и фейри, но я не фейри. Я не думаю, как вы, и не веду себя, как вы, и не хочу того же, что и вы.
— Это, вероятно, приведёт тебя к краху, — сказала Серена. — Ты ведь понимаешь это, верно?
— Я знаю, что здесь трудно найти сочувствие, но… — я нашла его прошлой ночью. — Не знаю. Я не собираюсь отказываться от всего, что меня составляет, только потому, что во мне, возможно, течёт нечеловеческая кровь.
— Ты что, не знаешь, кто твои настоящие родители?
— Понятия не имею.
— Они должны быть фейри.
— Наверное. Но я понятия не имею, кто они, где находятся и живы ли они вообще.
Серена кивнула.
— Это заслуживает восхищения, — сказала она.
— Что именно?
— Как ты держишься за своё собственное представление о том, кто ты есть, несмотря на то, что тебя бросили в место, где хотят, чтобы ты стала кем-то другим.
— Ну не знаю. Полагаю, я всегда хорошо сопротивлялась давлению сверстников. К тому же, это место хочет, чтобы я стала бессердечным, недобрым монстром, так что… этому довольно легко противостоять.
— Почему ты так говоришь?
Я пожала плечами.
— Кажется, в этом месте процветают именно такие люди. Мордред, король Аэвон, Королева-Пират.
Она приподняла тёмную бровь.
— Я заметила, что Блэкстоуна нет в списке.
— Он… не слишком процветает в данный момент, не так ли? — произнесла я, сдерживая смешок.
— Я слышала, что он потерял свой корабль.
— Фактически, у него его украли. Ты разговаривала с ним с тех пор, как он поднялся на борт?
Серена повернулась лицом к океану.
— Нет, — просто ответила она после паузы, и я точно знала почему; она не хотела, чтобы он видел её такой.
Она показалась мне гордой женщиной, женщиной, которая привыкла быть хорошей во всём, что делала, женщиной, которая никогда ни в чём ни от кого не нуждалась. Но это проклятие ослабляло её, и это было заметно. На мгновение я поймала себя на мысли, что не могу понять, что она чувствует, но это не так.
Она теряла себя, и я тоже.
Я не собиралась внезапно терять всю свою человечность, но факт заключался в том, что я изменилась с тех пор, как попала сюда — и не только физически. Нынешняя Кара, вероятно, не узнала бы Кару, какой она была несколько недель назад… ту девушку, которая работала на Жемчужине Морей, проводила занятия по аква-аэробике для старичков и в свободное время плескалась с поддельным русалочьим хвостом; конечно, когда она не смотрела документальные фильмы о преступлениях.
Ладно, я не то чтобы теряла себя, но я действительно больше не знала, кто я такая. Я не знала, что ждёт меня на этом пути, но что бы это ни было, я знала, что в какой-то момент фейрийская часть меня столкнётся с человеческой, и это само по себе было ужасно.
— Он хороший мужчина, — неожиданно сказала Серена.
— Хороший мужчина? — переспросила я.
— Может, я и избегала его с тех пор, как он появился на борту, но это не значит, что я не замечала, как загораются твои глаза, когда ты видишь его.