Мы, конечно, не могли рассказать, чем именно занимались, но, вполне возможно, если мы расскажем часть правды и ответим на некоторые ее вопросы… это ее успокоит, и она перестанет выспрашивать.
— Я встречалась со своим парнем, — выпалила я.
Ладно, я умолчала о нашем статусе и для чего встречались, но остальное было правдой.
— И Скаут пошла со мной. Ну, ты знаешь, проследить, чтобы дверь не закрыли и я не осталась на улице.
Это звучало нормально, для меня, во всяком случае.
— Ты здесь недавно, так что у тебя не может быть парня.
Я закатила глаза.
— Да что ты знаешь.
— Кто это?
Я мысленно извинилась перед Джейсоном за присвоение ему такого статуса, но, надеялась, что он был бы не против.
— Джейсон Шепард.
Глаза Вероники расширились, и она опустила руки.
— Из Монклер?
Я кивнула.
— Друг Джона Крида?
Я открыла рот, чтобы ответить "да" — Крид был другом Джейсона, я познакомилась с парнем, когда еще Вероника и я думали, что можем дружить. Мы встретились в магазине, и он во всю заигрывал с Вероникой. У Крида темные волосы, темные глаза, и образ состоятельного парня. Это было очевидным по тому, как он себя вел, что говорил. Он шел по жизни как будто «мир у его ног». Но самое главное, у него был неповторимый стиль. Дизайнерские часы, туфли с квадратным носком и все такое. Я знала богатых детей, которые были как все, своими, и ничем не выделялись, и знала богатых детей, которые были до того богаты, что делали все, чтобы выделится.
Он не был своим парнем.
Крид производил довольно приятное впечатление, но что-то в нем было, не знаю, странным что ли. Что-то темное. Нет, не та тьма, что у Жнецов. Не думаю, что он обладает магией и похож на типа, который будет бегать по темным и сырым туннелям по ночам.
Но я вовремя замолчала. Нужно быть осторожной, отвечая на вопросы Вероники о Криде. Скаут и я должны быть осторожны.
Пытаясь успокоиться, я просто пожала плечами.
— Я полагаю, что они друзья, да. А что?
— Ничего, — сказала она, но ее щеки порозовели. — Он был здесь?
— Крид? Нет, только я, Джейсон и Скаут.
Я не видела смысла упоминать о Майкле. Кроме того, похоже Веронику заинтересовало совсем другое. Ее захватили мысли о Криде.
Вероника опять начала допрос.
— И где же ты встречалась с Джейсоном?
— В административном крыле, — вмешалась Скаут. — Та же самая дверь, которую использует M.K., когда собирается тайком встретиться со своим парнем.
Ну, это была информация, в которой я не нуждалась.
Глаза Вероники сверкнули, но она не двинулась с места.
Скаут попыталась снова.
— Они постоянно так встречаются, — сказала она, посмотрев на меня с презрением.
Я старалась выглядеть виноватой, несколько раз переступила с ноги на ногу.
— Это против правил, вы знаете.
— Да, знаю.
Я опустила глаза и заправила за ухо несколько прядей.
— Мне почти шестнадцать. Я могу делать то, что хочу.
— Она приехала с восточного побережья, — сказала Скаут. — Они взрослеют рано.
— Ну, и что. Это против правил.
— Мы не ночуем в других апартаментах, — указала Скаут. — И я уверена, что никому не нужны неприятности. Так почему нам не разойтись по своим комнатам и не лечь спать?
Вероника поджала губы, но развернулась на пятках и вошла в спальню Эйми, хлопнув за собой дверью.
Почти сразу же дверь рядом с комнатой Эйми открылась. Лесли выглянула, наша третья соседка по комнате. Она была одета в радужные пижамные штаны и футболку с изображением горшка с золотом. Лесли знала о наших полуночных делах и помогала мне, когда Скаут исчезла. Так что, на сколько я могла судить, она была одной из своих. Или хороших девочек. Без разницы. Лесли подняла большие пальцы вверх.
Скаут ответила ей так же. Довольная Лесли нырнула обратно в комнату и закрыла за собой дверь.
Скаут взглянула на меня.
— В следующий раз, когда решишь встретиться со своим дружком, караулить позовешь кого-то другого.
Она специально говорила громко, чтобы Вероника могла услышать, ведь это была заключительная сценка специально для нее.
Скаут закатила глаза и высунула язык, затем повернулась на каблуках и пошла к своей спальне.
— Спокойной ночи, Паркер.
— Спокойной ночи, Грин.
Я зашла в свою комнату, закрыла и заперла дверь. Моя сумка упала на пол, и я принялась переодеваться в пижаму, которая, скорее всего, была далека от модной, зато теплой. Моя комната — это каменные стены и пол, здесь всегда было прохладно, и я отдала предпочтение теплу, а не красоте.
Радуясь тому, что удалось выйти невредимой из передряги с монстрами, я взяла свой сотовый и проверила наличие сообщения от родителей. Папа и мама прислали мне сообщения. Они любили меня. Мамино сообщение было коротким и по делу: “КАК ПРОШЕЛ ТЕСТ ПО МАТЕМАТИКЕ? R U ЕШЬ ПРОТЕИН?” Я была вегетарианкой, и она считала мою диету странной.
Папа всегда пытался быть смешным. Это было его коньком. Сообщение от него: “R U ВЕДЕТ СЕБЯ ХОРОШО В ГОРОДЕ ВЕТРОВ? САНТА ВСЕ УЗНАЕТ.”
К сожалению, его шутки не были такими забавными, как он считал. Но он мой папа. Так что я быстро ответила на сообщения, надеясь, что они были в безопасности и смогут прочитать.
После того, как я натянула толстые, шерстяные носки, я забралась в постель и натянула одеяло на голову, заглушив и отгородившись от звуков Чикаго, ночного движения и слабого света от пластиковых звезд на потолке комнаты.
Я уснула в считанные минуты.
Глава 4
Когда раздался звон будильника, я сразу же проснулась и подскочила, обливаясь потом.
Мне приснился кошмар.
Я убрала влажные волосы с лица, а сердце продолжало бешено стучать. Я проснулась, но не могла прийти в себя, по-прежнему чувствовала, что нахожусь там…
Мне приснилось, что я дома в Сагамор. И я, наверху, в своей комнате и читаю книгу. В доме было тихо, думаю, что родители внизу смотрели телевизор или что-то в этом роде. Я услышала, как дверь открылась, а потом закрылась. Из любопытства, отложив книгу, я подошла к окну и раздвинула шторы.
Двое мужчин в черных костюмах стояли возле седана. Они посмотрели друг на друга, прежде чем двинуться к нашему дому. Незнакомцы поправили свои пиджаки, и я уловила блеск металла в одном из карманов.
Раздался звонок в дверь, ее открыли и закрыли, послышались приглушенные голоса разговора. Кто-то начал подниматься по лестнице, и голоса стали громче. Я услышала, как мой папа просит мужчин уйти.
На всякий случай, я положила мобильник в карман и пошла к двери в свою спальню. Но с каждым шагом она становилась все дальше и дальше. Моя спальня расширялась в геометрической прогрессии, пока дверь не стала маленьким прямоугольником далеко впереди. Сердце отчаянно заколотилось в груди, все поплыло перед глазами, и видна, осталась, только дверь – крошечный огонек в конце туннеля.
Я начала кричать. Потянула руку к дверному проему, но он оказался слишком далеко. Начала бежать, но каждый шаг давался с большим трудом. Я почти не двигалась, но задыхалась, как будто пробежала марафон.
Отчаявшись добраться до двери, я взглянула на окно, и мне показалось, что от него зависит моя жизнь.
Я подбежала к окну, которое осталось на своем месте, и открыла его. Снова двое мужчин на улице, они подошли к машине. Один из них обошел автомобиль и сел за руль, другой остановился и посмотрел на меня.
Наши взгляды встретились, в его прищуренных глазах была видна злость. Он что-то говорил, чего я не слышала, но я хорошо рассмотрела знак на машине.
Четырехлистник – четыре круга, сложенные вместе и образующие объемный крест.
Символ Жнецов - Темной элиты.
Вся сцена прокрутилась у меня в голове, как кино. Все было очень реалистично – звуки, образы, запахи. И это было самое страшное. В этом сне мне было все настолько знакомо и близко, что я не была уверена в том, что это всего лишь сон… или воспоминания. Но я не могла забыть двух мужчин в черных костюмах, приехавших, к нам домой, на старомодном автомобиле. Я не помнила, что кричала в своей комнате, и не могла узнать, что с моими родителями. Но все же, что-то в этом было очень реально. И я боялась, что увиденное имеет отношение к символу Жнецов на машине.
Стараясь избавится от сна, я переоделась, взяла принадлежности для душа и направилась по коридору к ванной. Я долго стояла под струями теплой воды, но не могла стереть ощущение, что все еще нахожусь во сне. Вот сейчас я захочу выключить душ, но кран окажется вне досягаемости, или, возвращаясь в свою комнату, увижу двух мужчин возле своей двери.
Когда я была одета в униформу школы Св. Софии и толстовку с капюшоном, я пошла к комнате Скаут и постучала в дверь. Она ответила сразу.
- Эй!
Я открыла дверь и увидела ее, стоящую рядом с кроватью и засовывающую книги в рюкзак. Посмотрев на меня, она расстроилась.
- Господи, ты выглядишь ужасно. Что случилось?
- Кошмар.
Нахмурившись, она взглянула на часы, затем похлопала по постели рядом с собой.
- У нас есть несколько минут. Присядь.
Мы обе сели на кровать. Я рассказала ей свой сон. Она терпеливо слушала, пока я не вспомнила все детали, и иногда гладила мое колено, выражая свою поддержку. Закончив рассказывать, я медленно выдохнула, еще раз напоминая себе, что это был всего лишь сон… вот только я не чувствовала, что это так.
- Одно меня беспокоит больше всего, - сказала я. – Я имею ввиду, что знаю, что это сон. Такого не было, чтобы кто-то кричал на моих родителей. Но все было неимоверно реальным.
- Во сне все возможно, ты же знаешь. Один раз мне приснилось, что я даю концерт, играю на валторне; и меня освистали. Я не умею играть на валторне и не стремлюсь научиться. Но когда проснулась, чувствовала, что я была там. Унижение, пережитое во сне, было со мной целый день, словно я только ушла со сцены.
- С валторной в руке?
- Точно.
Скаут тупо смотрела несколько секунд перед собой, как будто заново переживая все в памяти.