У нас тут что, бесплатная кухня?»
– Скажи Лью, что я взяла с тебя двойную плату, – Дот протянула сдачу. Заскрипела металлическая челюсть автомата по продаже газет.
Конкурс по колке бревен в Орике, снимок снят так близко к земле, что лезвие топора казалось больше, чем голова взмахнувшего им человека. Рич бросил газету на сиденье, положил рядом пакет с выпечкой, сунул кусочек в рот.
– Ты только посмотри, – он бросил на стол газету, чтобы Коллин тоже могла это увидеть, поставил рядом бумажный пакет с «медвежьими когтями» – их правда осталось только три.
Карпик протиснулся мимо и полез в пакет.
– Ну нет, мистер, – возразила Коллин. – Давай сюда тарелку.
Рич вручил ему «медвежий коготь». Коллин провела ладонью по объявлению. Вся задняя полоса – там, где обычно размещали заметки о рыбалке, – была занята фотографией секвой.
МЫ – ЛЕГКИЕ ПЛАНЕТЫ
СПАСИ ПРОКЛЯТУЮ РОЩУ
17 ноября
Джоанна повесила мокрую рубашку на край корыта для стирки. Девочки высыпали на крыльцо дома. Даже Джудит, казалось, сгорала от нетерпения.
– Он все пытался встать, но не мог, – рассказывала она. – Его задняя часть как будто не работала.
– Мы потеряли теленка, – объяснила Джоанна.
– О, – сочувственно вздохнула Коллин. – Мне жаль.
Босси молча стояла, помахивая хвостом.
– А говорят, животные не горюют. – Джоанна вздохнула и направилась к курятнику. – Сколько?
– Две дюжины? – неуверенно ответила Коллин, протягивая ей картонки из-под яиц. – Я подумала, может, попробовать приготовить лапшу.
– Как Карпику в школе? – спросила Джоанна, ныряя в курятник.
– Он ее просто обожает. Он учится в том же классе, что и сын Хелен… – Она осеклась. Им соболезнования приносить было рано – Хелен и Карл дневали и ночевали в больнице, ожидая, когда их малыш умрет. Джоанна вышла наружу.
– Я слышала. – Джоанна протянула картонки с яйцами и обхватила свой круглый живот.
– Это уже третий. – Коллин думала об этом и раньше, но это был первый раз, когда она сказала это вслух. Четвертый, если слухи о ребенке Бет Куни были правдой. – Не похоже, чтобы…
– Мама! Ма-ама! У Камбер кровь носом идет!
Девочки столпились вокруг малышки. По ее подбородку текла кровь. Она, кажется, была больше напугана склонившимися над ней сестрами, чем неожиданным кровотечением.
– Запрокиньте ей голову назад, – велела Джоанна. – И зажми нос. Я принесу тряпку.
Малышка заревела.
– Все в порядке. – Коллин прижала указательный палец к ее переносице, хрящик едва прощупывался.
– Кровь все течет, – заметила Джудит. Камбер скосила глаза, останавливая взгляд на пальце Коллин.
– Сейчас перестанет.
Джоанна вернулась с мокрым полотенцем и подняла малышку на руки, запрокинув ей назад голову.
– С ней все нормально, – успокоила она девочек. – Вы же знаете, это не больно. – Джоанна повернулась к Коллин. – Они пару дней назад снова поливали все отравой. К счастью, на этот раз я услышала приближающийся вертолет и заранее наполнила ванну. Ты бы видела наш ручей. Молочно-белый, а сверху – масляная пенка. Бензином воняло жутко.
Джоанна принялась укачивать Камбер на руках. От тоски у Коллин защемило в груди. Она подобрала картонки с яйцами.
– Удачи. – Джоанна подняла голову, посмотрела на живот Коллин – нет, на яйца, которые она к нему прижимала. – С лапшой. И скажи Хелен, что мы за нее молимся.
19 ноября
Скаут помчался вверх по склону, Карпик погнался за ним вниз. Они шли к Затерянному ручью. Оказавшись у воды, Карпик бросил в бурный поток палку и некоторое время смотрел, как она стремительно уплывает прочь. Рич натянул резиновые сапоги, засунул внутрь завернутое в фольгу печенье, затем поднял Карпика на руки.
Скаут бросился в воду, бешено гребя лапами. Высокие секвойи на участке 24-7 потемнели от влаги. Когда они наконец добрались до них, Рич прижал ладонь к коре дерева 24-7. Карпик протиснулся между ним и стволом, прижался к дереву ухом, прислушался.
– Ты ведь не из любителей природы, а? – поддразнил его Рич.
– Нет. – Карпик завертелся.
– Ты иди первым, – Рич подтолкнул его вперед. – А то вдруг натолкнемся на снежного человека.
– Снежных людей не бывает.
– Точно? А то я не хочу делиться с ним печеньем. Как думаешь, сможешь найти нашу трубу?
Карпик вслед за Скаутом помчался вниз по восточному склону хребта. Рич вспомнил, как смотрел вдаль уезжающему пикапу отца: он не хотел, чтобы ребенок ему мешал. Юджин так же вел себя с Уайетом. Но Рич всегда брал с собой Карпика, когда ездил к «Уайти» за цепным маслом, привез его в старый отель «Лесоруб» – его сносили, и Рич решил забрать себе немного досок из красного дерева, чтобы облицевать ванную комнату: не пропадать же добру. Карпик тогда держал банку из-под кофе, собирая в нее гвозди с квадратными шляпками.
Карпик остановился на краю Проклятого ручья прямо напротив их водозаборной трубы.
– Как ты ее нашел? – спросил Рич. Карпик поднял ладонь и указал точку на своей карте. – Неплохо, Карпик.
– Можно, я помогу? – спросил он. Рич смерил взглядом стремительное холодное течение.
– Не сегодня.
– Ты мне ничего веселого не разрешаешь.
– Течение сегодня слишком сильное. Утянет тебя под воду, прежде чем ты успеешь крикнуть «на помощь».
Карпик сделал шаг назад, словно ручей мог выйти из берегов и ухватить его за ноги. Рич разделся по пояс и зашел в воду. Взмахнул руками, чтобы удержать равновесие. Под ногами скользили камни. Карпик побрел вниз по течению, ткнул палкой гниющий труп лосося.
Рич опустил руку в воду, нащупал отверстие трубы, снял сетку, почистил ее и вернулся вброд. Он снова надел рубашку, и они сели на камень и съели печенье. Рич достал из переднего кармана две зубочистки, и они почистили зубы.
– Пойдем взглянем на источник, – предложил Рич.
Дождь наконец закончился. Из водопропускной трубы с ревом лилась вода.
Вместе они перебрались через дорогу в верхнюю часть Проклятой рощи. Карпик спрятался в кустах. Порыв ветра закачал ветви над головой.
– Карпик?
– Бу-у-у! – Он выпрыгнул наружу. Рич притворно вздрогнул, и Карпик всю оставшуюся дорогу был чрезвычайно горд собой. Они шли мимо рваной желтой ленты, повязанной на вбитые в землю колья – так археологи штата отмечали зону раскопок.
– Почему эти деревья такие пузатые? – спросил Карпик. Ларк научил его этому слову, и оно казалось ему ужасно забавным.
– Это капы.
– Что такое капы?
– Ты же знаешь. Опухоли деревьев.
– Из них еще всякие штуки вырезают. Вроде часов.
– Именно.
– А с этим что случилось? – Карпик остановился.
– С каким? – уточнил Рич и тут увидел: срез в основании гигантской секвойи, такой глубокий, что мог легко погубить дерево, плохо замаскированные следы автомобильных шин, куча опилок, лежащих у корней. Требовалось немало мужества, чтобы украсть кап такого размера. Карпик смотрел на это зрелище во все глаза.
– Кто-то срезал часть дерева, – объяснил Рич. Надо было связаться с Юджином и убедиться, что он это видел. Присматривать за рощей было его работой. Мерл с катушек слетит, когда узнает.
К тому времени, как они добрались до источника, Рич заметил следы еще двух браконьеров. Скаут плюхнулся на землю, тяжело дыша. Карпик обвил его рукой, прижался ухом к груди, вслушиваясь в успокаивающий стук собачьего сердца. Рич зачерпнул пригорошню воды, отпил, рыгнул.
– Готов, лесоруб? – Рич присел на корточки, позволив ему взгромоздиться себе на спину. Карпик обхватил его горло ладонями.
– Я твой кадык чувствую.
Рич закашлялся, замотал головой, чтобы ослабить его хватку. Нести его становилось с каждым днем все тяжелее.
Вчера Рич пришел домой и застал Коллин, упаковывающей его детские вещи, чтобы раздать нуждающимся.
«Может, хоть что-то оставим?»
«Зачем?» – требовательно спросила Коллин, хотя он ничего такого не имел в виду – просто хотел сохранить какую-то память о маленьком Карпике. Блокнот с именами исчез с ее прикроватной тумбочки.
Теплая щека Карпика прижалась к его плечу. Во сне он казался еще тяжелее. Когда они вернулись домой, Коллин стояла у плиты, накинув на плечи одеяло, и смотрела, как закипает чайник. Рич уложил Карпика в постель.
– Ты в порядке? – спросил он, заходя на кухню. В раковине стояла миска, а в ней – странная липкая масса размером с кочан капусты. – Что это?
– Яичная лапша, – срывающимся голосом сказала Коллин. – У меня ничего не выходит.
– Это неправда. – он обнял ее, вдохнул кисловатый запах ее волос.
– Я не хочу, чтобы Карпик рос единственным ребенком в семье.
Засвистел чайник. Рич потянулся и выключил его. Он был единственным ребенком в семье.
– Ты не хочешь заниматься со мной любовью, потому что не веришь, что я способна родить еще одного ребенка?
– Коллин. Не говори так. Это несправедливо.
– Ой, прости пожалуйста, что я такая несправедливая, – Она налила в кружку горячую воду и со стуком поставила чашку обратно на плиту. – Энид на две минуты раздвигает ноги, и наружу выскакивает ребенок. – Она вытерла слезы тыльной стороной ладони. – С каких это пор жизнь стала справедливой?
20 ноября
Коллин зачесала мокрые волосы Карпика ему на глаза. Рич в это время брился.
– Не двигайся, – велела она. Щелкнули ножницы, волосы посыпались на пол. – Откуда у тебя такие красивые брови? – спросила она Карпика.
– Купил их в магазине бровей.
– Ладно, Печенюшка, все готово. – Она пошла за метлой. Рич сунул бритву под кран, надел свою приличную рубашку и протянул Карпику его желтую. Тот покачал головой:
– Она слишком тесная.
– Но мама ее уже погладила, – возразил Рич. Сраженный этим аргументом, Карпик послушно надел рубашку, и она действительно с трудом на нем застегнулась. Коллин вздохнула.