– Что за?.. – спросил Рич. Он снова взвалил Карпика себе на спину. Коллин соскребла грязь с ботинок об острый край разбитого камня. Впереди раздался смех, и она поспешила навстречу.
– Коллин! – крикнул Рич ей вслед. – Коллин!
Лежащие на земле бревна размером могли сравниться со школьным автобусом, и они в любой момент могли покатиться в сторону и раздавить ее. Рич поспешил за ней, на ходу считая пни: пять, десять, пятнадцать.
Еще один луч фонарика. Из тумана выплыла шляпа Харви.
– Рич?
Он прикрыл глаза ладонью. Скаут взобрался по склону, уйдя немного вперед. Рич вышел на дорогу и увидел, что Коллин стоит напротив Юджина, по бокам от нее – мальчишка Сандерсона, Лайл, несколько парней из бывшей бригады Билла, которых он видел в грузовике, когда они ехали со смены, и еще дюжина мужчин, которых он не знал. Даже если валить деревья вот так, без подготовки, без сооружения лесной подстилки, не вбивая в ствол клинья и не заботясь о том, сколько других деревьев они зацепят, когда срубленные секвойи повалятся вниз, словно костяшки домино, – это гигантская работа. Они должны были провести здесь всю ночь. По меньшей мере две дюжины гигантских секвой валялись на земле, разбитые в щепки. Древесина стоимостью в миллионы долларов была безвозвратно загублена, и «Сандерсону» бы очень повезло, если бы им удалось спасти хотя бы четверть. Это было самым настоящим преступлением.
Мерл, должно быть, действительно был загнан в угол, раз ему пришлось пойти на такое, только чтобы заставить совет отступить. Рич как наяву представил себе его голос: «Эти деревья уже срубили, ребята. Нет смысла драться из-за пролитого молока».
В предрассветном свете глаза мужчин казались глубокими темными колодцами.
– Что с вами не так? – крикнула Коллин. – Вы делаете все, что Мерл вам прикажет?
– Тебе же это на пользу, дорогуша. Некоторые могут подумать, что ты нас на это и подговорила. – Юджин повернулся к Ричу. – Мы должны утвердить планы на вырубку прямо сейчас. Нет смысла выбрасывать хорошую древесину впустую. Дороги идут к тебе, Гундерсен. Вырубишь участок 24-7 – и с ветерком довезешь древесину до лесопилки.
– Все, что тебя волнует, – это деньги, и ты все равно не можешь заработать достаточно, чтобы прокормить собственную семью. – рявкнула Коллин. Юджин сделал фальшивый выпад, подпрыгивая, как боксер. Скаут оскалил зубы, зарычав.
– Думаешь, это смешно? – Коллин толкнула Юджина, Скаут вцепился ему в голень, и он навзничь упал в грязь. Рич встал между ними. Юджин показал обе ладони: нечто среднее между «я в порядке» и «отвали от меня на хрен». Скаут заходился лаем, напрыгивая на Юджина, словно хотел отогнать его назад. Рич поднял руку, и Скаут остановился и вернулся к ноге. Толпа смотрела то на пса, то на Рича.
– Мы вам оказали услугу, – сплюнул Юджин.
– Мы тебя никогда не просили… – начала Коллин.
– Ты вообще никогда ни о чем не просишь! – Юджин смотрел на Рича.
– Харви, ты что, их не арестуешь? – требовательно спросила Коллин. Парни зашевелились, вскинули головы, готовясь к драке.
– Да, Харви, ты нас не арестуешь? – повторил Юджин.
Рич коснулся руки Коллин. Она вырвала ладонь. Карпик впился ногтями ему в шею.
– Эй, Харви, напомни мне, – сказал Юджин, – какой сегодня день?
Харви взглянул на свои наручные часы.
– Тридцать первое января.
– Тридцать первое января, – повторил Юджин. – Как вам такое?
– Какое еще тридцать первое января? – Коллин смотрела в лицо Рича. Он слегка покачал головой – без понятия.
– Я подвезу вас до дома, – предложил Харви. Коллин фыркнула, попятилась, развернулась.
– Коллин! – крикнул Харви ей вслед. – Не иди туда пешком! – Он покачал головой, глядя на Рича. – Эти бревна дуновение ветерка сдвинуть может.
– Скажи Коллин, что благодарности она может передать потом, – сказал Юджин.
– Сам и скажи.
– Я ее не боюсь.
– Ты, может, и не боишься.
– Видишь, в этом-то и проблема, Рич. – Юджин отряхнул грязь со штанов. – Вот в этом-то и заключается проблема.
Холодные пальцы Карпика лежали на шее Рича, деревья скрипели, Коллин бушевала от ярости. Рич, спотыкаясь, последовал за Скаутом, Карпик вцепился ему в горло, чтобы удержаться на спине. Когда они добрались до дома, пикап Юджина все еще стоял во дворе. Рич снова пристегнул Скаута к цепи, стянул с Карпика ботинки, затем, покраснев от усилия, свои собственные.
Уши бронзового кролика напряглись, прислушиваясь. Из ванны доносился шум воды.
Рич вычистил золу из дровяной печи, приготовил растопку.
– Ты знаешь, какой высоты дерево 24-7? – спросил Рич Карпика, беря в руки спичку. – Это я. – Рич присел рядом с ним на корточки, поставил спичку на пол – человек в миниатюре – так же, как ему в свое время это показывал собственный отец. – Видишь вон там верхнюю часть дверного проема?
Они подняли глаза к потолку. Рич не мог представить себе лицо отца с хоть какой-либо ясностью, но все еще четко видел ту самую спичку, ее красную леденцовую головку. Рич чиркнул спичкой, поднес пламя к газетной бумаге, подождал, пока она не разгорелась.
– В нашей воде есть яд? – задал вопрос Карпик.
– Кто тебе это сказал?
– Будете блинчики? – донеслось из прихожей. На голове у Коллин было намотано полотенце.
С кухни раздался треск яиц, разбиваемых о металлический бортик миски. Рич закрыл заслонку. Карпик лег на диван.
– Ты знал? – обратилась Коллин к Ричу, когда тот вошел на кухню.
– Конечно, нет.
– Они думают, им все сойдет с рук. Всю грязь и всю ту дрянь, которой они поливают лес, сейчас смоет в наш ручей. Так нельзя.
– Верно. Так нельзя. Но они это уже сделали, – вздохнул Рич. – Прошлое не изменишь.
Коллин с грохотом поставила сковороду на конфорку.
– Что? – спросил он.
Она повернулась, и Рич вдруг увидел: Коллин на больничной койке, вспоминающая все, что она сделала не так. Если бы она только больше отдыхала, если бы только держала ноги приподнятыми, если бы только, если бы только. «Это не твоя вина, – сказал он. – Прошлое не изменишь».
Рич вздохнул.
– Я не имел в виду… У меня сейчас куча забот, Коллин. И я не понимаю, что могу сделать, чтобы все это исправить.
– Я не прошу тебя ничего исправлять. Я прошу тебя хоть раз встать на мою сторону. Тебя это что, убьет? Почему ты просто не можешь быть на моей стороне?
Рич видел, она ждала, что он скажет: «Я на твоей стороне».
– Коллин. Ну же. Ты ведь понимаешь, что все не так просто.
– Нет, все очень просто, – возразила она.
4 февраля
Уайет спрыгнул с дерева с гнездом в руках: три бело-голубых яйца, маленькие, словно леденцы. Карпик почувствовал странное желание положить одно из них в рот.
– Не трогай. – Уайет толкнул его локтем.
Карпик последовал за ним по размокшей земле, большие капы, завернутые в синий брезент, лежали сбоку от дома-трейлера. Они завернули за угол у поленницы и встретились с тетей Энид, которая стояла по колено в колотых дровах. Карпик никогда не видел столько дров здесь, в форте Юджина.
Она бросила палку в ближайшую к ним кучу.
– Что ты делаешь? – спросил Карпик.
– Сортирую. У них концы разного цвета, видишь? – Тетя Энид поднесла друг к другу два полена. – Это светлое. Так, давай найдем… – Она порылась вокруг в поисках другого полена. – Вот, это уже потемнее.
Уайет сделал такое лицо, как будто подозревал, что его мама умственно отсталая.
Золотистая машина с трудом съехала по грязному склону на подъездную дорожку. Дверь открылась, и наружу вывалилась Агнес.
– Это ваша? – спросил мистер Сандерсон, выходя из машины. Его фиолетовые волосы были зачесаны назад, чтобы прикрыть лысину.
Карпик забрался в пустую коробку из-под стирально-сушильной машины и спрятался, ощутив волну восторга, когда мимо прошла Агнес.
– Вроде моя, – сказала тетя Энид.
– Нашел ее у поворота, когда она охотилась на лягушек. Незнакомцев совсем не боится.
– А что, должна? – Тетя Энид скрестила на груди руки.
– Ты не поверишь, какие ужасные вещи некоторым могут прийти в голову. – Мистер Сандерсон уставился на синий брезент. – Это все из Проклятой рощи? Да это место – чертова золотая жила. Где он?
– На обходе.
– Если он вернется, скажи ему, что я нашел ему покупателя.
Карпик выглянул сквозь щель в коробке, наблюдая, как мистер Сандерсон садится обратно в свою машину и уезжает. Ткнул веточкой в картонную стенку, проделывая глазок, затем еще один.
– Карпик? – Он не слышал, как подъехал пикап мамы, но вот он тут как тут, стоит посреди двора. Мама нахмурилась. – Где твое пальто?
– Внутри.
– Сходи за ним, пожалуйста.
Когда он вернулся, мама разговаривала с тетей Энид, которая нахваливала свою работу по сортировке.
– Это ведь просто дрова для растопки, – сказала мама.
– И что? Карпик, посмотри. Видишь?
Он уставился на деревянную стену. Сначала он ничего не увидел. Затем на поленнице проступили два светлых круга с коричневыми сердцевинами: два больших глаза, смотрящих на него в ответ.
– Это сова. – Карпик подошел поближе, и лицо исчезло, распавшись на отдельные бревна.
– Видишь? – Тетя Энид улыбнулась. – Ты слышала, что Новую надежду накрыло оползнем?
– Опять?
– Все еще хуже, чем в прошлый раз. Все из-за дождя.
– Всю дорогу скоро смоет, – произнесла мама.
Карпик забросил куртку в пикап и забрался следом.
– Куда мы едем?
– Домой. Куда же еще?
5 февраля
Коллин все крутила это у себя в голове, глядя, как Рич справляется со своей яичницей. Очки для чтения спозли ему на кончик носа.
«РЕЗНЯ В ПРОКЛЯТОЙ РОЩЕ!» – кричал газетный заголовок. Фотография гигантской секвойи, разломанной на куски, занимала половину первой полосы.
«Неизвестные вандалы, – прочитал Рич, бегло просмотрев выдержки из интервью Мерла. – Мы пытались сделать все правильно, следуя законам. Мы честно дожидались финального решения совета. Но, видимо, некоторым надоело ждать».