— Это вещь магическая, — впервые губы наместника тронула тень улыбки. — Не смотрите на её скромный облик. Когда вы наденете её, она сама выберет ту форму и внешний вид, который будет подходить вам в тот момент. Она умеет понимать человеческие чувства и мысли порой лучше своего хозяина.
Коробочку закрыли. Слуга тут же отнёс её на резной столик у окна.
Следующий слуга открыл высокую резную шкатулку. В ней были туфли. Невероятно красивые, тонкой работы, на небольшом каблучке туфли из светлой кожи, украшенные кружевом и драгоценными камнями.
Еще в одной коробочке лежал веер. Такие Темери видела в последний раз очень давно — какой-то купец подарил маме похожий. Их, кажется, делают далеко на юге.
А в последней, самой маленькой коробочке лежал костяной гребень, который почему-то сразу привлёк внимание Темери. Эта вещь отличалась от остальных. Даже от магической цепочки. Но вот что её отличало, за те несколько мгновений, что шкатулка была открыта, понять девушка не смогла.
Слуги с поклоном покинули комнату. А Темери вдруг перехватила острый, какой-то расчётливый взгляд чеоры та Роа. Ифленка словно бы ожидала, что она поведёт себя, как деревенская красотка, которой жених подарил монетку — начнёт прыгать, плясать и шумно радоваться.
Темери вновь безупречно поклонилась жениху и ровно, стараясь говорить без акцента, произнесла по-ифленски:
— Благодарю вас, благородный чеор, за щедрые дары. Они очень много значат для меня.
— Счастлив, что смог вас порадовать.
Церемонеймейстер стал называть имена других дарителей и на столике выросла небольшая гора всевозможных коробочек, шкатулок и футляров.
Когда поток желающих поднести дары иссяк, йеремониймейстер ещё раз осыпал Темери комплиментами от имени двора, а Кинрик сказал просто:
— Надеюсь сегодня увидеть вас на торжественном ужине. Прошу простить мой уход!
Гости ушли. Обе компаньонки тут же подбежали к столу с дарами и вдруг остановились в нерешительности.
— Ну что же вы, — улыбнулась Темери, — давайте рассмотрим это всё поближе.
Ей самой не терпелось поближе разглядеть костяной гребень, подаренный наместником.
Он был вырезан из белой кости какого-то крупного животного. Работа ученика или подмастерья. Но с какой любовью, с каким вниманием это было сделано! Да, где-то неточно, где-то видны следы починки. Часть линий зачернена слишком густо… но Темери не могла оторвать взгляд от этого гребня. Даже осторожно провела пальцами по его узорам. Невольно вспомнилась просторная мастерская при монастыре, где рукодельничали оречённые: кто-то вышивал, кто-то плёл кружева. А кто-то, подобно самой Темершане, резал по дереву тонкие причудливые узоры. Пальцы помнили, каково это — взять в руки невзрачную заготовку, провести ладонью по зачищенному, гладкому краю, и представить, что из неё может получиться. Чистая ли это будет шкатулка, алтарный идолец, распахнувший крылья, словно готовый защитить любого, кто молится Ленне… или что-то совсем другое, что-то чуждое и служению, и монастырским стенам… знали бы сёстры, что хранит в себе маленький тайник под полом в её келье…
Впрочем, сама Золотая Мать знала наверняка. Потому, может, и позволила ей выйти из-под покровов, потому и благословила на странствия…
Тем временем Шиона вынула из футляра и расправила веер из больших шелковистых перьев каких-то неведомых птиц, осторожно повела им. Потом, усомнившись, что ей можно его трогать, поспешно положила на стол.
А вот взгляд Вельвы был полностью сосредоточен на магической цепочке.
Темери подумала, что это неплохая возможность наладить отношения, и предложила:
— Хочешь примерить?
Девушка заворожённо кивнула.
Темери достала украшение из коробки и осторожно застегнула на шее компаньонки.
Прошла пара мгновений, над цепочкой поднялась лёгкая дымка, словно она начала прирастать в пространство тончайшими серыми кристаллами. А ещё через миг на шее Вельвы сияло роскошное ярко-красное тяжёлое ожерелье, вспыхнувшее на фоне серо-голубой ткани платья, словно языки пламени.
Вельва долго заворожённо смотрела на себя в зеркало, потом с видимым сожалением сняла камни.
— Когда-нибудь я куплю себе точно такие, — мечтательно произнесла она.
— Конечно. — Темери бы с радостью подарила украшение компаньонке, но нельзя же так сразу передаривать свадебные дары. Это уж совсем никуда не годится. Хотя самой Темершане из всех этих коробочек ценной казалась только одна. Та, с гребнем…
Беда случилась ближе к вечеру. А именно, когда пришло время девушкам отправляться на торжественный ужин.
Шиона помогала Темери с причёской, попутно делясь сплетнями, Вельва уже ждала у выхода, чуть притопывая ножкой от нетерпения.
— Придворные делают ставки, — Шиона откровенно веселилась, ловко закалывая густые неподатливые пряди — что именно из даров вы примерите на ужин. Больше всего ставок на заговоренное колье. Но есть оригиналы, которые считают, что вы выйдете со всеми четырьмя дарами наместника и с чем-нибудь ещё от придворных. А кое-кто считает, что вы ничего не наденете.
— Платье предполагает какое-нибудь шейное украшение, а кроме этого колье у меня ничего и нет. Но я бы заколола… — Темери глазами показала на гребень, и Шиона тут же закрепила им причёску.
— Вот так! По-моему, очень достойно.
Темери в который раз подивилась, как причёска меняет лицо и вообще облик человека. Увидь она собственное отражение в каком-нибудь случайном зеркале, наверняка не узнала бы с первого взгляда.
Шиона вынула из футляра магическую цепочку и с величайшим почтением и осторожностью застегнула на шее у Темершаны.
По коже побежал резкий холод, цепочка потяжелела и снова начала изменяться, увеличиваясь в размерах. Темери видела в зеркале, как это происходит, как вширь, во все стороны начинают выстреливать серые дымчатые иглы, как пространство между ними начинает заполняться металлом. Одновременно «украшение» становилось всё тяжелее, а вскоре и вовсе начало давить на плечи.
Происходило что-то неправильное, странное. Вот и Шиона, вскрикнув, отдёрнула руки и отступила на шаг…
К обычной тяжести добавилась боль в тех местах, где ржавый металл касался кожи и ключиц… и вот уже рассеялись последние следы дымки, а на горле Темери всей своей мрачной массой лежал уродливый ржавый кандальный ошейник.
Темери схватилась за него обеими руками, пытаясь нащупать замок или хотя бы сделать так, чтобы острые края не давили на кожу. Но ничего не получилось. Ошейник был достаточно свободным — чтобы можно было дышать, но притом и тесным, таким, что даже пальцы толком между ним и шеей не просунуть…
— Шиона, — севшим голосом попросила она, — попробуй расстегнуть!
— Сейчас! Я сейчас, рэта… да что же это… как такое могло случиться?..
Девушка принялась осматривать ошейник в поисках запора — но его попросту не было. Проклятая магическая игрушка как будто была заклепана намертво…
— Ох, Золотая Мать Ленна… — вдруг горестно выдохнула Вельва и схватилась за собственную шею. — Это же могло и меня… могла и я…
— Не стой же! — перебила её Шиона, продолжая отчаянно ковыряться в сочленении «украшения». — Беги, найди сиана! Скорее!
Компаньонка понятливо закивала и метнулась вон из комнаты.
Темери подошла ближе к зеркалу. Ошейник лежал ровно над воротом платья — безобразный, тяжёлый и неудобный.
Вот значит, как, чеор Кинрик. Вот значит как…
Это был даже не намёк — просто наглядная демонстрация того, что Темери ждёт дальше. Какая именно роль ей уготована. Интересно, что об этом скажет Шеддерик? Или… или он потому и не пришёл с братом вручать эти пакостные дары, что всё ему было хорошо известно? Да нет, это уж точно… точно не может быть!
В ошейник были ввернуты винты, они ощущались при каждом движении, и каждый раз, когда Темери пыталась вдохнуть больше воздуха.
— Где же эта Вельва… что же так долго-то…
— Шиона, брось, — попросила Темери, понимая, что времени у них не осталось. — Дай сюда твой шарф!
— Что?
— Шарф, в котором ты пришла. Бирюзовый…
— Но как же… — девушка даже всхлипнула, представив, как Темершана сейчас войдёт в торжественный зал с нелепым, не в цвет подобранным шарфом на шее.
— Я могу и так пойти, — вздёрнула Темери подбородок. — Но мне совсем не нужен скандал!
Охнув, компаньонка быстро принялась повязывать шарф поверх ржавого ошейника. Стараясь ещё осторожно подсунуть ткань между острыми его краями и кожей.
Получилось что-то вроде бесформенного бирюзового ворота на лазорево-синем атласе. Но искать другие варианты было некогда: после короткого стука двери отворились. Снаружи ждал советник та Торгил в сопровождении двух слуг.
Советник безупречно поклонился и протянул Темери руку. И с этого момента отступать уж точно было некуда.
«Смелее, — говорила она себе. — Смелее, Темери. Тебя могут заподозрить в дурном вкусе, да, но это лучше, чем стать причиной грандиозного скандала, на который наверняка рассчитывал тот, кто нацепил на тебя это ожерелье. Всего-то и нужно — держать спину ровно и улыбаться окружающим. И следи за походкой! Странно, почему ноги как ватные… и голова кружится. Нашла же время! Возьми себя в руки, Темери! Ты почти жена наместника, чего тебе ещё-то бояться…»
Путь до зала торжественных приёмов длился бесконечно. Но, в конце концов, и он закончился. Распахнулись широкие двери, изнутри полился яркий золотистый свет десятков свечей, послышались разговоры и звуки музыки.
Где-то впереди кто-то громко огласил её имя. Стало тихо.
Ну же! Вперед!
И она вошла в зал.
Благородный чеор Шеддерик та Хенвил
Причина, по которой Шеддерик та Хенвил не присутствовал на торжественном вручении даров невесте, была банальной. Он просто не хотел там находиться. Это было неприятное чувство сродни раскаянью, но вся беда в том, что Шеддерик в своих поступках ничуть не раскаивался, даже напротив, считал их единственно правильными и верными.