Грег, все это время сонно кивавший в такт словам Хогга, резко выпрямился, крепче прижимая к себе смеющуюся ему в грудь Лиз:
— Так вот почему ты краснел, когда поворачивался к нам! А я все думал: тебя наши объятья смущают.
Хогг пожал плечами:
— Просили рассказать все — я попытался рассказать все. Хотя надо еще хорошенько подумать и расспросить Кевина — у него светлая голова, вдруг он что-то еще вспомнит.
Лиз, отсмеявшись, добавила:
— И вот почему ты так рьяно принялся рассказывать, что ты не заразен. Вернийка беспощадна к беременным. Дети рождаются с многочисленными пороками. Но, Хогг, Брок — мой друг, ничего более.
Грег добавил:
— А завтрак он приносил Лиз по моей просьбе. — Ну, почти по его просьбе.
Садиться в раскаленный салон не хотелось, но идти ногами сил не было ни у Лиз, ни у него. Удобно устроившись на заднем диване и прижимая к себе полусонную Лиз, Грег сам не заметил, как погрузился в зыбкий сон, в котором он вроде и видел, как выходили из храма живые люди, видел, как они расходились по домам, видел, как приехали констебли Кейджа из управления: Жюль и Свен — а сил вмешаться не было. Он даже пропустил тот факт, что Одли остался в деревне, а за руль сел хмурый Хогг, который ездил неуверенно, а потому крайне медленно. Или просто законопослушно?
Солнце садилось за край океана, легкие облака, быстро наползавшие с Карфы снова горели алым, но не из-за песка, а из-за прощальных лучей солнца. Хогг что-то тихо напевал себе под нос, чтобы не заснуть. Лиз спала, удобно устроившись на руке Грега. Рука, кстати, затекла.
Грег не хотел будить Лиз, а потому очень осторожно попытался поменять положение. Лиз этого не оценила — сразу же открыла глаза и потянулась, забывая, что одета в платье. Сладкий зевок был прерван легкой руганью — платья сильно ограничивали движения в плечах. Хогг даже отвлекся от дороги, оглядываясь назад — благо, путь был пустой и прямой:
— Проснулись? Эт хорошо… Уже въезжаем в Аквилиту. Вас на Морской завести? Или сперва меня в камеру сдадите?
Грег выпрямился и потер переносицу: точно! Он свои планы на Хогга еще не озвучил.
— Лиз, тебя отвезти домой? Мне нужно в управление — отчитаться по Вансу.
Она с трудом подавила зевок:
— Я с вами в управление — подожду в паромобиле или в кабинете, если задержишься надолго.
— Значит, Хогг, в управление. Кстати, ты сегодня ночуешь не в камере. Ты ночуешь у нас дома.
У Хогга оказалась железная выдержка — из него только вырвалось:
— Че? — Но паромобиль продолжал ехать ровно, даже несмотря на то, что это «че?» Хогг выдавил почти в лицо Грегу.
— Ни чё, а что. Учись говорить правильно. Во-первых, мне нужен секретарь. Ты в Речном уже достиг потолка — дальше не прыгнешь. А мне нужен надежный секретарь.
— С чего ты взял, что я хороший?
— За тебя Одли поручился. Мне этого достаточно. И твоя история овладения эфиром тоже. Точнее неовладения. А во-вторых… Ведьма сильна и высокопоставлена — я боюсь, что до тебя могут везде дотянуться. Потому самое надежное место — рядом со мной.
— То есть, погибать, так вместе?
— Именно. И в-третьих, тебе все равно нужен учитель по магии. Рядом со мной заодно и научишься.
Хогг признался:
— Заманчиво до ужаса. Настолько, что по неволе начинаешь искать подвох.
Грег сухо сказал:
— Подвох в том, что никакой ненависти к крысам, керам, нерам, лерам. Это всё люди.
Хогг скривился и пробормотал:
— А тварей ненавидеть можно?
— А тварей надо сажать в тюрьму — их ненавидит закон. Мы же должны работать без гнева и пристрастия. Иначе уже завтра твое дело передали бы в суд.
Глава 25Непотизм
В холле управления, несмотря на открытое окно, было душно. Солнце уже закатилось, но зной не думал отступать. Еще день, как малость, будет пекло. Вокруг электрической лампы на стойке летали мелкие мошки и стучались в стекло — хоть какие-то знакомые летние звуки, а то разум уже с ума сходил: жара и нелето. Телефон молчал — сюда, в управление звонили только от крайней нужды. Жаме привычно чиркал карандашом в газете, разгадывая головоломки. Грег нахмурился — сегодня по графику дежурить должен был Калло.
— Добрый вечер, Жаме.
Констебль подскочил, пряча газету под стойку:
— И вам доброго вечера, нер суперинтендант. — Он оглядел Грега, Лиз и Хогга и как-то откровенно спал с лица. Наверное, вид Хогга его впечатлил — одна его разодранная на груди рубашка с кровавыми пятнами чего стоила. Впрочем, Грег отдавал себе отчет, что тоже выглядит не очень — помятый, пропыленный и уставший. Мышцы до сих пор тянуло от слабости, а в глаза словно песка насыпали. Наверняка покраснели, как у нежити. И несло от него тоже нежитью. Лиз в грязном платье тяжело опиралась на локоть Грега, но не жаловалась. Правда, в дороге бурчала, чтоб она еще раз да надела платье! Под жалостливым взглядом Грега она все же добавила тогда: «…отправляясь по делам!». Можно было надеяться, что платья не исчезнут из её гардероба.
— Где Калло? Ты которую уже ночь дежуришь. Скоро дома забудут, как ты выглядишь.
Хогг отвернулся и хмыкнул в кулак. Жаме пробормотал, виновато косясь куда-то в угол:
— Дык лучше тут, чем как Калло с парнями в госпитале.
Грег тут же подтянулся и подался вперед, опираясь на стойку:
— Что случилось на пожаре? — Пальцы непроизвольно сжались в кулак: Грег понимал, что нельзя было проигнорировать Ванс — никто не гарантировал, что храм устоит под натиском нежити, — но и на пожаре он был бы не лишним.
— Алистер и все его парни надышались дыма. Их отправили в госпиталь. Говорят, стабильно тяжелые. Или тяжело стабильные? Кто их там дохторов поймет. Короче, пожгли они себе глотки, я так понял. И нутренности тоже. Фосфор же горел…
Грег тут же уточнил, чувствуя, как заволновался за судьбу Брока океан в сердце, и как сильнее вцепились в его локоть пальцы Лиз:
— А Мюрай?
— Тоже надышался дымом, сипит, что твой паровоз, но от госпитализации отказался, как и комиссар.
— Констеблям помощь в лечении нужна? — тихо спросила Лиз, заставляя Хогга непонимающе хмуриться. Грег хмыкнул: такие леры ему явно в новинку. Ничего, привыкнет. Главное, чтобы унял свою ненависть, а то Марк далеко. Забавно, что теперь важнее показать Хогга Брендону, а не Марку. Почти не солгал Одли, получается. — Если требуются деньги на оплату лечения, то…
— Не-не-не, — Жаме бледно улыбнулся — впервые за все время беседы. Впрочем, он тут же снова посмурнел: — нер Деррик уже в госпитале — комиссар его попросил. И даже адеру Вифанию попросили вернуться в госпиталь… А еще комиссар отправил на левый берег отряд из констеблей Центрального — вторая часть штурм-отряда Арбогаста вернется к утру, а пока из всех парней только констебли Кейджа и остались. Если что случится… — он махнул рукой — кажется, в них он не особо верил.
— Где Байо? — спросил Грег.
— Он в общей зале — он сегодня дежурит. И инспектор Хейг тоже тут — не ушла еще.
— Комиссар?
— На совещании у лер-мэра должо́н быть. А может, уже и вернулся.
Грег понятливо кивнул:
— Хорошо. Мы с Хоггом сперва приведем себя в порядок, а потом отчитаемся комиссару о Вансе. Будет спрашивать — там больше трех сотен нежити поднялось.
Жаме сглотнул и как-то обреченно спросил:
— А Одли-то… Того… Да? — Голос его под конец сел.
Грег вздрогнул — такая причина грусти Жаме ему даже в голову не приходила:
— Прости, с ним все хорошо — остался с парнями Кейджа. Решил присматривать за ними — все же они новички в магии.
— От то-то же оно… — согласился Жаме. Он вдруг отвел глаза в сторону, словно стыдясь, и спросил: — Может, сглазили нашу Аквилиту, а? Как проклятье Чумной Полли исчезло, так и сыпется, и сыпется, то одно, то другое. И чёт все хужее и хужее.
— Сглаз — это ненаучно, — твердо сказал Грег. — Все, пойдем мы — время не ждет.
Хогг старательно молчал, давился словами — это было заметно по поджатым губам, — и молчал про ненаучность сглаза.
Жаме уже им в спину крикнул:
— Я вам ужин закажу — «Жареный петух» еще не закрылся. И попить чего-нить холодного…
Грег поблагодарил в ответ, слыша, как гулко заметался его голос по лестничной клетке:
— Буду признателен.
Нет, с акустикой в управлении надо что-то делать. Руны или амулеты применить? Руны дольше. Амулеты теперь хлопотнее и непредсказуемее. Будь на кладбище рабочие амулеты, нежить бы так рьяно не полезла в Вансе. Он замер на лестнице, заставляя останавливаться и Лиззи:
— Хрень… Я про мальчишку забыл спросить! Куда Уолла дели…
Хогг толкнул его в спину:
— Двигай, я сам сейчас сбегаю обратно и уточню. Секретарь я или нет.
Это было весьма кстати — пока Хогг бегал, Грег успел в темноте кабинета обнять и поцеловать Лиззи в губы, тут же шепча:
— Люблю… Бесконечно.
Он мечтал об этом весь день — поцелуй не украдкой, не целомудренно в висок и макушку, поцелуй, растворяющий усталость и страхи за Лиззи. И понимаешь, что Лиз сильная эфирница, не ей отсиживаться в тепле дома, но сердце все равно замирает от страха — это удел мужчин рисковать своей шкурой. Их к этому готовят с детства.
Её ладони скользили по его лицу, и щетина наверняка царапала её нежные пальцы, и потому он снова шептал:
— Прости, я честно побреюсь, — и продолжал целовать: пальцы, ладони, снова мягкие, пыльные губы с ароматом земляники — самый настоящий запах лета.
Смутные пятна света от фар проезжающих паромобилей скользили как сонные рыбы по потолку кабинета, распугивая мрак ночи. И можно было на миг обмануться, что они дома, и никто их не потревожит, даже невезучий Хогг.
— Ты самая нужная лера в мире… Самая очаровательная и невероятная.
— Льстец, — фыркнула она ему в шею — все же разница в росте у них слишком большая.
— У Брока спроси — он подтвердит, — пробурчал Грег, уже понимая, что их минуты наедине заканчиваются.
Дверь открылась без стука — Хогг, кажется, принципиально не умел этого делать. Или не желал. Зажегся яркий, бьющий по глазам электрический свет, прогоняя прочь романтику. Выскальзывать из кольца рук Грега Лиз не стала, но Хогг в этот раз умудрился не покраснеть. Хорошо — поверил все же, что Брок и Лиз только друзья.