— Только с сиятельными? Вы же нер, а к вам каутельянцы приходили. — Грег потер переносицу: Чандлер — тоже нер, но на нем клятва душой была. Значит, это не каутельянцы заключили сделку? Кто-то украл их идеи?
— Я был лер-мэр Приюта — по вашим понятиям это Вольный город. Каутела приходит только к правителям: королям, премьер-министрам, канцлерам, раджам, лер-мэрам свободных городов. Объявите независимость Аквилиты от Тальмы — уже через день-два каутельянцы придут к вам.
Виктория не удержалась от замечания:
— Аквилите не устоять против Тальмы. Аквилита способна поставлять только веселье, рыбу и чуму. Впрочем, чума, как экспортный товар, сейчас отпала.
Грег не совсем понял, о чем она, а Виктория не стала пояснять — замолчала, уставившись в окно. Видимо, что-то вспомнила свое. Дакарэй тактично продолжил:
— Поверьте, рыцарей-каутельянцев ни с кем не перепутать. Они не ведут дела с простыми нерами, их не интересует фальшивоамулетничество или немертвые — они сами далеко не люди.
Грег чуть наклонил голову на бок:
— Значит, моя вина — я пустил расследование по ложному следу.
Виктория мягко его поправила, отворачиваясь от окна:
— Не ты. Принц Анри, и, полагаю, он хотел помочь.
Грега особо это не утешило, как явно не утешит Эвана предложение о независимости Аквилиты даже ради расследования дела Чандлера.
Дакарэй вмешался, давая надежду, что связаться с рыцарями Каутела можно и другим, менее опасным противостоянием Тальме способом:
— Я постараюсь передать каутельянцам сведения о том, что кто-то использует их практики.
— Ты не ответил на вопрос, — напомнил Брендон, как никто иной заинтересованный в ответе. — Как-то можно препятствовать отъему души?
— Можно, — подтвердил Дакарэй. — Мне не понравилась сама идея развеивания души даже в нарушение клятвы. Душа — дыхание богов, не людям его отнимать. Я долго разрабатывал защитный амулет. Могу им поделиться. Только…
Брендон оборвал его:
— … только Каутела об этом не узнает. Не бойся, мы тебя не выдадим, друг. — Он заметил, что паромобиль почти подъехал к дому Хейгов. — Дакарэй, ты готов знакомиться со своим новым учеником? Я очень надеюсь, что ты возьмешься за наставничество — Эван Хейг нуждается в хорошем учителе. Поверь, его волнуют такие проблемы, с которыми ты не сталкивался.
Виктория не сдержала улыбку, заставляя Грега вспоминать ту странную вечернюю вспышку алого эфира. Чем же тогда занимался Эван?
Брендон продолжил интриговать:
— А уж дети Хейгов приведут тебя в полный восторг. Такого ты никогда не видел — уж поверь.
С этим утверждением Грег был полностью согласен: редко когда встретишь в семье ребенка-пятисотлетнего призрака и столетнего лоа.
Двери особняка приветливо распахнулись — их уже встречал лакей. Грег, помогая Брендону зайти в дом и передавая его заботам доктора Деррика, извинился перед всеми и направился в комнату Лиз — соскучился за долгий, долгий день.
Лиз была не одна. Устроившись в кресле в простом домашнем платье, она принимала Фейна — они что-то обсуждали, передавая друг другу бумаги. Наверное, решали дела нового завода.
— Всем добрый вечер! — Грег обменялся с Оливером рукопожатием, а Лиз целомудренно поцеловал в висок. Он встал, опираясь на спинку кресла, в котором сидела Лиззи. Оливер спешно собрал все бумаги в папку и вскочил:
— Не буду вам мешать. Переговорим позже, Грег.
— Ты бежишь, словно под тобой горит земля, — не удержался Грег. — Я не настолько ревнив и опасен, как ты считаешь.
Оливер крайне серьезно сказал:
— Земля, действительно, горит. Я привез первые станки с завода, и, боюсь, что других уже не будет. Лер Блек протащил реформу власти, воспользовавшись поднятием короля Артура на похоронах — тот наговорил на свержение королевской власти. Принцу Эдварду предложили царствовать, но не править. Скоро в Тальме объявят парламентскую монархию. Я никогда не видел лера Блека настолько счастливым. Он такие реформы проводит — страшно становится, если честно. Все оборонные и артефакторные заводы и фабрики он национализировал. Боюсь, что наш завод в Аквилите впору переименовывать в Эш и Фейн, а то и просто в Эш. Есть новости и похуже этого — потерю имущества еще можно пережить, а вот потерю жизни — нет. По сведениям разведки, принц Анри лично решил остановить проклятье ничейной земли. Он не сильно обученный маг. Полагаю, он там и сложит голову. Если это произойдет…
Грег оборвал его:
— Он уже сложил голову.
Оливер скривился как от зубной боли:
— Как ты там говоришь? Хрень, да? Вот полная хрень! Я предупреждал тебя, что ждет Аквилиту в случае гибели принца Анри.
Грег положил руку на плечо Лиз — та волновалась, ничего не понимая:
— Все хорошо, Оливер. Андре смогла принять силу благословения ничейной земли и остановила бойню. Принц Анри вернулся к жизни. Только… В ближайшее время скорее всего объявят о смертях королей Ондура и Вернии. Заодно поляжет большая часть генеральных штабов — из тех, кто мнил себя коршунами войны.
Оливер выдохнул:
— Это идеальный шторм во власти. И в центре всего Аквилита.
Грег потер переносицу:
— Вот теперь точно пора объявлять независимость.
Глава 43Неожиданное побратимство
Утром выходного дня, когда тепло и весна вернулись в город, Эван все же объявил о независимости Аквилиты. Он долго перед этим советовался с Грегом, Броком, Оливером Фейном и даже вернийским принцем Анри, точнее теперь королем. Последний даже обосновал выход Аквилиты из Тальмийской империи — нашел какой-то там прецедент. Вик жалела об одном: поддержать мужа она не в силах. Она обещала себе, что будет больше интересоваться политикой, но пока времени выполнить обещание у неё не было. Сил хватало только на службу.
Адер Уве стойко унес свои секреты на тот свет — он не отозвался на призыв нериссы Орвуд. И ритуалы Брендона, утром не выдержавшего и рванувшего в морг, не смогли вызвать душу Уве. И даже тряхнувший стариной, от которой за лигу несло запретными практиками, лер Ванс не справился — голова адера отказалась становиться говорливой цанцой, хотя как раз цанцы весьма и весьма словоохотливы по приказу хозяина. К полудню храм забрал тело адера вместе с надеждой его все же разговорить. Подсказкой остались только камни-ловушки душ.
Последние дней шесть Вик практически поселилась в управлении, занимаясь поисками сообщников Уве. Даже ночевала, бывало, в кабинете. Хорошо, что Эван её понимал. Немертвые, которых так и не придумали, как тактично называть, абсолютного доверия пока не вызывали. К сожалению оказалось, что из всех ищеек Аквилиты — Эван даже привлек к делу наемных, — след с обнаруженных немертвыми камней-ловушек могли считать только Вики и Алистер. Поэтому без отдыха приходилось мотаться по городу: по скупкам, ювелирным магазинам, мелким лавкам, мастерским и ломбардам, храмам и приютам, чем боги не шутят, в надежде случайно набрести на знакомый запах. Йорк, чьи подопечные точно так же носились по городу, только выразительно молчал, видя усталую Вик, снова вернувшуюся с бесплодных поисков. Каждый вечер она, сидя в своем кабинете, мрачно рассматривала простые полудрагоценные камни-ловушки огранки «кабошон» — такие можно найти везде. Не факт, что их вообще купили тут. Не факт, что гравировку на камни: несколько незапрещенных рун, — нанесли тут. Все может быть напрасным, как напрасными оказались поиски связи между Сайксом, Чандлером и адером Уве. Брок, который занимался отработкой этих связей под конец седьмицы только разводил руками. Узнать удалось только одно: у Чандлера когда-то была сестра, которая приняла постриг в одном из ондурских монастырей — так себе связь между адером Уве и фальшивыми амулетами. Брок стал злым и настороженным — именно таким Вики его видела перед отправкой контрабанды в Вернию в прошлом году. Тупик. Самого Чандлера об адере не спросишь, а уж найти следы его сестры совсем нереально. Да и причем тут она?
С поисками изготовителей камней-ловушек заведомо повезло немертвым — у них и скорость перемещения больше, и время терять на сон почти не нужно. К концу седьмицы удалось найти ювелирный магазин, продавший камни на нужды храма, и рунного кузнеца, нанесшего руны на камни. Естественно, и хозяин магазина, и продавец, и кузнец оказались случайными людьми и о том, для чего понадобились адеру Уве камни, ничего не знали. Очередной тупик, которых в деле душекрадов оказалось немало. Вик уже казалось, что еще один день бесплодных поисков, еще один тупик, еще одна неудача, и она или сдастся, или взвоет от безнадеги. А ведь дело о фальшивых амулетах и возвращении немертвых было не единственным у Вик. В Аквилиту на пересмотр дел стали поступать первые этапированные из тюрьмы острова Чарк в дельте Ривеноук и Гарийской каторги, находящейся на самой границе Аквилиты. Хогг разрывался между Викторией и Грегом. В конце концов Грег его временно отдал под её начало. Хогг перелопачивал дела портовых крыс, арестованных по наводке Арно, и вместе с Гудвином, секретарем Эвана, занимался делами пропавших в Канун Явления нерисс — убитых в Приморском парке девушек надо было опознать. Арно смог вспомнить имя только последней нериссы, убитой в этот Канун. Хорошо, что он осознал, что сотворил, и сотрудничал со следствием, сдавая портовых крыс, которых нанимал для неры Орвуд. Хотя Вик подозревала, что дело отнюдь не в раскаянии Арно. Он надеялся отделаться ссылкой на каторгу в одну из дальних колоний. Вик знала, что капитаны кораблей, перевозившие каторжан, могли образцово ведущих себя во время затяжного плавания преступников выпускать на берег простыми гражданами новой колонии Тальмы. Обычная практика, ведь желающих добровольно ехать поселенцем в неосвоенные колонии почти не было. Вик держалась и не сообщала Арно о том, что Аквилита больше не часть Тальмы. Корабль, везущий его к дальним землям, ему не светит. Его ждет Гарийская каторга. Совесть Вик при этом молчала — Арно знал, что ждет девушек в доме неры Орвуд, и со спокойной душой отправлял их на смерть. За седьмицу удалось опознать трех убитых в Приморском парке и найти двух убийц последней девушки. Остальных, уверял Арно, Хогг уже отправил за решетку по его приказу. Вик было отчаянно жаль, что убитую в Приморском парке четыре года назад, обозначенную в деле как Икс-38, опознать не удастся. Она никогда не вернется домой. Её родственники никогда не узнают участь своей дочери. Это злило до желания оборота, до желания найти печень виновного и выгрызть её. Жаль, что нера Орвуд уже была похоронена, а нер Орвуд никогда не ответит перед законом за совершенное.