Такого удара моя гордость могла и не выдержать.
– Хорошо, – после паузы сказал Брайен. – Значит, мы можем закрыть эту тему?
Я с готовностью кивнула. Если мы продолжим в том же духе, я точно сгорю от чувства неловкости! Как можно было навязываться мужчине, которому до тебя нет никакого дела?
Кейра, куда ты смотрела? Неужели без возможности применить свой дар, ты настолько беспомощна?
– Признаться, я хотел обсудить кое-что еще.
Я с тревогой вскинула взгляд на Брайена и внутренне подобралась, интуитивно чувствуя, что мне не понравится эта беседа.
– Да?
– Я нашел его, – слова Брайена упали в повисшую тишину весомо, негромко, как брошенный в высокую шелковистую траву камень. – Того мужчину из ателье.
Мне стоило огромного труда удержаться на месте и не вскочить на ноги. Тело жаждало движения, а нервное возбуждение, охватившее меня, требовало выхода.
– Вы узнали, кто он?
Так, Кейра, дыши глубже! Перед глазами снова возникла картинка того вечера: объятый огнем дом, Нил, пронзенный рапирой… Я сцепила пальцы в замок и сложила их на коленях, будто пытаясь ухватиться хоть за что-то реальное, чтобы не утонуть в волнах воспоминаний.
– Он наемник. Выполняет заказы любой сложности.
– Как вы тактично, однако, завуалировали слово «убийца»!
Я поняла, что сболтнула лишнее лишь в тот момент, когда увидела, как поменялся взгляд Брайена. Темные Боги!
– Кого он убил, Кейра? – негромко спросил Брайен, подавшись вперед. – Кого-то, кто был вам дорог?
Я опустила глаза, словно рисунок на ковре мог всерьез меня заинтересовать. От почти физического напряжения, повисшего в комнате, по спине пробежал холодок.
Брайен резко переместился ко мне поближе. Он не стал двигать кресло, просто одним уверенным, слитным движением оказался около меня. Опустившись на одно колено, он осторожно взял меня за руку.
– Расскажите мне, прошу вас.
Я мотнула головой, продолжая упрямо хранить молчание. Сама мысль о том, чтобы поделиться с кем-то этой болью, казалась кощунственной.
– Я должен знать, что тогда произошло.
Глаза защипало, и я моргнула, не сразу поняв, что плачу – абсолютно беззвучно. Пальцы Брайена мягко убрали с моих щек соленые капли, и от этого жеста, полного нежности, ком в горле будто стал немного меньше. Острая боль, резавшая душу, превратилась в ноющую, тупую, ту, с которой уже можно жить.
– Меня зовут Кейра Ивори, – негромко начала я, должно быть, целую вечность спустя. – Моя семья – потомственные эмпаты.
– Ивори из Крауля?
Не глядя на Брайена, я кивнула. Мыслями я была не здесь, не в Иолании, а на зеленых полях Крауля – в месте, где обожала скакать галопом на Звезде, кобылке, подаренной отцом.
– Моя семья, как вы возможно знаете, занимала высокое положение в обществе. Меня воспитывали с мыслью, что я рождена для чего-то большего: и в силу своего дара, и в силу своего происхождения
– Власть – это ответственность.
Эта фраза уже мелькала в нашей беседе. В самый первый день нашего знакомства.
– Верно, так и есть.
Я сделала глубокий, рваный вдох. Грудь рвало от беззвучных всхлипов.
– Я всегда знала, какой будет моей жизнь: правильной, разумной, наполненной высшим смыслом. Эмпатов сейчас считают проклятием темных богов, но мы можем дать человеку надежду, залечить его боль…
– Выявить врага и обезопасить общество?
В голосе Брайена мне послышалось что-то такое, что заставило принять защитную стойку.
– И это тоже. У нас есть внутренний кодекс чести, мы не пересекаем грань, за которую нельзя переступать. Мы никогда слепо не служили королю или ордену магов.
– Возможно, это сыграло с вами злую шутку?
Я взглянула в глаза Брайена. Он смотрел на меня выжидающе, с легкой тревогой и пониманием.
– Может быть, это и погубило нас. Всех нас, – согласилась я. – В ту ночь… На наш дом напали. Я проснулась от криков.
Словно наяву я снова увидела сгустки магического пламени, пожирающего дом, кровь на полу и стенах, тела убитых слуг…
Мама умерла в библиотеке. Я нашла ее одной из первой. Широко распахнутыми глазами она смотрела в потолок, тонкая рука с золотым перстнем лежала на раскрытой книге, залитой алыми каплями.
Я прикрыла глаза, пытаясь избавиться от этой тошнотворной картины. Безрезультатно.
– Кейра! – Брайен поднялся на ноги и, обхватив меня за плечи, несильно встряхнул. – Посмотри на меня.
Наверное, мой взгляд напугал его, потому что Брайен изменился в лице, а затем, не спрашивая, поднял меня на руки. Я замерла в его объятии, ненадолго вернувшись в реальность. Вместе со мной на руках Брайен опустился в кресло и, покачивая меня, как ребенка, тихо обронил:
– Рассказывай.
И я рассказала. Плохо понимая, где нахожусь, я вывалила Брайену все, что до этого момента скрывала глубоко в сердце – боль, страх, гнев. Все то, что сжигало меня изнутри. Неожиданно беззвучные слезы превратились в тихие всхлипы, а затем – в громкие рыдания. Наверное, так воет загнанный в капкан зверь – отчаянно, безысходно, потерянно. С губ срывались бессвязные фразы, которые несли смысл для меня одной. Думаю, Брайен разобрал лишь половину слов, но этого хватило, что он понял меня.
Он ведь воевал, видел кровь и смерть. Все-таки наши судьбы странным образом перекликались, позволяя нам легко находить общий язык.
Словно моя боль была его болью.
Брайен все делал правильно: крепко прижимал к себе, не задавал вопросов, позволив мне выплакать все то, что камнем лежало на душе. К тому моменту, когда я обессиленно затихла, рубашка Брайена стала влажной от моих слез.
– Я не видела лиц остальных, – голос звучал непривычно сипло, будто ворона каркала, и я поморщилась. – Но его лицо… Оно навсегда отпечаталось в моей памяти!
Я замерла, не зная, что еще можно добавить. Столь сильный эмоциональный всплеск тяжело мне дался, и теперь хотелось одного – забраться в постель и поспать. И лучше бы без кошмаров.
– Он лишь исполнитель, – тихо сказал Брайен. – Вы же знаете это?
Я кивнула, а затем яростно добавила:
– Но он должен поплатиться за то, что сделал!
Под взглядом Брайена – задумчивым, понимающим – гнев схлынул, и я снова устало замерла. Последние крохи энергии покинули меня. В душе, там, где прежде была выжженная пустыня, будто отбушевала гроза с дождем. Но я пока не знала, был ли он живительным.
– Он поплатится, – спокойно пообещал Брайен. – Я убью его, клянусь.
С этими словами он встал и, держа меня на руках, дошел на постели, куда осторожно положил меня.
– Я хочу это увидеть, – напомнила я.
Глаза слипались. Подушка под головой казалась такой мягкой, такой притягательной, что противиться ее зову было крайне сложно.
– Хорошо. Так и будет.
Брайен бережно накрыл меня одеялом, и я блаженно вытянулась на прохладных простынях. Уже прикрыв глаза, я сонно спросила:
– А когда?
– Завтра вечером.
Звук шагов Брайена стих слишком быстро. Я с огромным трудом разлепила веки и увидела, что он снова опустился в кресло и, покачивая в руках опустевший стакан с виски, смотрит на огонь в камине.
– Спите спокойно, Кейра. Я сегодня побуду с вами.
Я с облегчением и благодарностью выдохнула. Сама бы я никогда не стала просить его побыть со мной, но в то же время мечтала об этом. Мысль о том, что кто-то охраняет мой сон от кошмаров, заставила сердце сжаться, а затем забиться ровнее.
– Спасибо.
В ту ночь я спала крепко и спокойно. Так, как уже давно не спала.
Глава 11
Выследить Конора Тилди было непросто. Тот вовсе не вел жизнь отшельника. Наоборот, он часто мелькал в борделях и питейных заведениях самого высшего порядка, но при этом умел быть почти незаметным и при необходимости ловко исчезал, словно растворяясь в воздухе. Судя по тому, что удалось узнать Брайену, Конор частенько брался за заказы богатеньких снобов. Нет, конечно, он не связывался с клиентами, желавшими убрать надоевшего мужа или избавиться от опостылевшей жены. Для этого дар Конора – дар боевого мага, а не отравителя – не подходил. Но напугать конкурента, убить врага, похитить неприятеля и требовать за него выкуп… Как раз для таких грязных дел Конора и нанимали. На светских приемах его имя свистящим шепотом переходило от одного высокородного бездельника к другому, словно спасительная соломинка для тех, кто оказался слишком труслив для прямого столкновения.
Брайен знал такой тип людей, как Конор: смелые, беспринципные, обычно обладающие сильным даром и святой уверенностью в собственной безнаказанности, они предпочитали жить ярко, а умереть молодыми, словно проклятие смерти, которое срывалось с их пальцев, незримо отпечатывалось и на них самих. Подобная тяга к разрушению всегда вызывала у Брайена чувство разочарования, граничащего с брезгливостью. Пройдя войну, он знал, как легко можно отнять человеческую жизнь и насколько невосполнима такая потеря для родственников и друзей, а потому презирал тех, кто избрал этот грязный путь своей работой.
– Чего мы ждем?
Брайен перевел взгляд на Кейру. Она забрала наверх черные волосы и спрятала их под широкополой шляпой, тени от которой падали на ее бледное лицо. Темная мужская рубашка, заправленная в удобные, немаркие штаны, свободно обтекала фигуру. В каком-нибудь переулке со слабым светом фонаря Кейру смогли бы принять за тщедушного парня.
– Вашего врага зовут Конор Тилди, – тихо произнес Брайен и снова посмотрел в окошко кареты. – Видите тот дом с громкой музыкой и доносящимся даже сюда женским смехом? Это салун, где играют в карты. Конор там.
Глаза Кейры сверкнули. Она лихорадочно облизнула губы и взглянула в указанном направлении. Брайену не понравилось, как мгновенно изменилось ее лицо: в нем появилось что-то хищное, нетерпеливое, одержимое. Тонкие пальцы, сцепленные в замок и сложенные на коленях, дрогнули.
– Как думаете, долго еще он будет играть?
Кейра задала вопрос, почти глотая слова, будто те обжигали ей язык. Сама же Кейра была вся как натянутая струна, скорее даже тетива лука: готовая в любой момент выпустить стрелу в сердце врага.