— И большие у гостей потери?
— Сложно сказать, — вновь взяла слово Матильда Романова. — Если судить по данным бортового самописца, то была убита златовласая женщина, предположительно объект «Акация». Кроме того, очередь накрыла террасу, где находились дети, скорее всего дети Виктора. Убито или ранено четверо. Больше сведений по потерям нет. Эксперты считают, что их и не было.
— Ясно, — покивал головой генерал. — Кто и зачем спровоцировал нападение? Ведь провокация, я верно понимаю?
— Мы подняли записи переговоров. Командиру ЧВК и майору Вольнову были совершены звонки с приказами. Звонки совершали вы.
— Что⁈ — Опешил генерал.
— У вас на это время железное алиби. Мы покопали немного и выяснили, что звонок осуществлялся с мобильного телефона из одного городского кафе. К сожалению, записи с камер видеонаблюдения нам недоступны — их выжгли за пару часов до звонка. Номер зарегистрирован на Иванова Ивана Ивановича 1950 года рождения. Телефон так и остался в кафе. Без отпечатков, разумеется. Его нашли там же — он был у администратора в ожидании возвращения клиента. Аналитики считают, что нападение спровоцировал кто-то с возможностями, аналогичными Селентис. Хотя имитировать чужой голос — это явно что-то новое.
— Кстати, ее можно исключить — ее убили, — добавил капитан из внешней разведки. — Это неточно. Человек, который эти сведения сообщил, вероятно, умом повредился.
— А что там такого чудного он говорит? Почему вы так считаете? — Невозмутимо поинтересовалась Матильда.
— Он рассказывает про то, как Виктор подрался с ангелом и отнял у того початую бутылку виски. А потом они зачем-то воскресили богов, один из которых Селентис и убил. В отместку Виктор вырвал у того сердце и сожрал сырьем. У нас есть подозрения на то, что это «колумбийские сто грамм» во всей своей красе. Или какие-то иные вещества. Сумасшествие, кстати, врачи не подтверждают. Психиатры заверяют в его полном душевном здравии. Что странно. Мы пытаемся что-то выяснить, но на том месте, куда наш агент указывает, сейчас большая прогалина выжженной земли с воронкой в эпицентре.
— Вы серьезно не доверяете его словам? — Повела Матильда бровью. — У вас есть повод считать иначе?
— Мы допускаем, что это могло быть правдой. Но в этом случае получается, что Виктор сильнее и могущественнее богов. Что крайне маловероятно.
— Или он имеет какое-то особое влияние на тех богов, которых оживил, — возразила Матильда. — Мы ведь знаем, что боги появились, но не понимаем — как. И кто их вернул. А главное — зачем. Тем более факт службы Виктору как минимум одной богини нам известен.
— Все это так, — возразил капитан, — но по данным, полученным со спутника, он зачем-то скупал наши старые самоходные артиллерийские зенитные системы. Они съезжались к даче и там исчезали. Следы гусениц обрывались внезапно в одном и том же месте. И не только гусениц. Там проехало много армейских грузовиков.
— Это любопытно, — согласилась Романова.
— Зачем человеку, который может убивать богов и прожигать БМП плазмой, закупать наше старое оружие?
— А зачем ему пользоваться нашим самолетом? Ведь очевидно, что на даче стоял телепортатор или что-то аналогичное.
— Действительно, — согласился с ней генерал. — И как по вашему — зачем?
— Мы не понимаем природу применяемых им пси-технологий. Возможно, есть какие-то ограничения. Мы не знаем, для чего он купил это оружие, и в каких условиях собирается применять. Не исключено, что там просто нет возможности использовать доступные им пси-способности. Слишком много факторов, которые нам не известны.
— И они так и останутся неизвестными, пока мы не восстановим контакт.
— А вы думаете, что он остался на планете?
— Он — вряд ли. А какие-то концы совершенно точно, Виктор должен был оставить. Закупка такого количества вооружения позволяет нам предполагать его использование. А расход боеприпасов, что у ЗСУ-23–4, что у ЗСУ-57–2 очень большой. Боеприпасы, топливо, запчасти. Без них он много не навоюет. И взять он их сможет только у нас.
— У любых операторов, а не только у нас. А их хватает на планете.
— Верно. Но мы предполагаем возобновления контакта именно на нашей территории. И было бы неплохо его перехватить в этот момент. Пообщаться. Предложить сотрудничество.
— Что мы можем ему предложить гарантированно? — Обратилась Матильда к генералу.
— Любую техническую поддержку и оборудование. Мы готовы на очень многое.
— А что нужно нам?
— Люди. Хм. Разумные существа, способные помочь разобраться во всей этой чертовщине, что сейчас творится, и хоть как-то с ней управиться. Да и с богами все не понятно.
— Хорошо, — кивнула майор Романова. — Я вас поняла…
Совещание длилось еще часа два. Обсуждали многочисленные детали и контексты. Но все когда-нибудь заканчивается. Вот и тут — все начали вставать и с озадаченными лицами потянулись к двери.
— Матильда Владимировна, — произнес генерал. — А вас я попросил бы задержаться. Пожалуйста.
Люди вышли. Прикрыли дверь. Они остались вдвоем.
— Я вас слушаю, — произнесла Романова, спокойно глядя в глаза генерала.
— Мне хотелось бы донести до Виктора, что нам очень нужно это сотрудничество. Это информация с самого верха. Россия трещит по швам из-за всего этого божественного бардака. Мы надеемся, что он все еще не утратил чувство патриотизма.
— Хорошо, — кивнула Матильда. — Если мне удастся установить с ним контакт, то я передам ваши слова.
— Отлично! И если можно — не тяните.
— Товарищ генерал, вы меня в чем-то подозреваете? — Прищурившись, поинтересовалась Романова.
— Нет, что вы! — Замахал руками ее собеседник.
— Вы играете со мной в какую-то игру… — покачала она головой. — Я могу идти?
— Конечно, конечно, — кивнул генерал. — Никто ВАС не смеет задерживать.
Матильда Владимировна долго так, практически с минуту смотрела ему в смеющиеся глаза, поджав губы. И наконец, выдала:
— И в чем я прокололась?
— У Матильды Владимировны был талант манипулировать людьми… мужчинами. Так что ее работа всегда была выполнена в лучшем виде. Откуда и безупречный послужной список. Стремительная карьера. Почет и уважение. Я ей поручил эту работу из расчета на то, что она сможет быстро получить результат. Проблема лишь в том, что своих личных аналитических способностей Романова не имела, хитрая, мудрая, ловкая, но не умная. Именно по этой причине она всегда брала сложные вопросы домой, чтобы проконсультироваться с умными людьми. А вы — нет.
— Ясно. Глупо вышло.
— Вы просто поспешили. Но во всем остальном — никаких нареканий. Если бы я не затянул совещание, почувствовав подвох, то все прошло бы гладко.
— Все на совещании знали об этом?
— Знали? Нет. Только капитан Володин с легким подозрением посматривал на вас. Но что конкретно он думал, я не знаю. Полагаю, что он допустил, будто мы с вами разыгрываем перед ним какой-то спектакль и все эти вопросы давно оговорены.
— А вы не боитесь меня?
— Я же сказал, что мы заинтересованы в контакте. Уверен, что Виктор тоже. Произошедшее недоразумение нам хотелось бы замять. Некий общий враг решил нас рассорить.
— А вдруг это происки внутренней оппозиции, направленной на срыв контакта? Или вообще разборки между его женщинами? Вы об этом не думали? — Прищурилась Матильда.
— Думал. Но пока у нас крайне мало материалов, чтобы делать выводы. И еще меньше времени на рефлексию. Проблемы нарастают со стремительностью снежного кома.
— Хорошо. Виктор в скором времени узнает о вашем предложении сотрудничать. Я не уверена, что ответит быстро, но это уже не от меня зависит.
— Не хотите представиться?
— Матильда Владимировна Романова.
— Но ведь это не вы.
— Это тело зовут именно так, — с нажимом произнесла женщина, улыбнулась, и, попрощавшись кивком, направилась к двери.
— Если будут какие-то сложности — сразу звоните мне, — вдогонку ей крикнул генерал. — Лишние эксцессы нам не нужны, и так пролилось много крови. — Но Матильда ничего не ответила, словно бы пропуская реплику мимо ушей. Она ушла, а уже очень немолодой генерал устало осел в кресло и потер руками виски. Голова шла кругом. А главное — сверху требовали результат, который пока выдать не удавалось.
Часть 2Глава 3
Виктор медленно провел рукой по запыленному теплому металлу ЗСУ-23–4. Урчащий рокот дизеля приятно перекликался с легкой вибрацией корпуса, словно живого….
Перед ним раскинулся Ондостомен — один из городов солнечных эльфов. Ну, он был таковым когда-то, пока его не уничтожили в день слабости бога солнечного света — Аматерона. С тех пор и лежал в запустение, пока на закате одного совершенно не примечательного дня, к оскверненным останкам города не подошла целая армия. Почему на закате? Потому что ночью срабатывают все защитные плетения и из земли поднимаются натурально армии всякой нежити. Ну… так доносила разведка. Вот с ней и хотелось пообщаться поближе.
Тишина.
Тени медленно ползли по земле, пожирая вполне себе целые постройки.
Пусто.
Кажется, будто в городе нет ни единой души.
— Ты готова? — Обратился Виктор к стоящей рядом Ализель.
— Да, — глухо ответила та, хмурясь.
После воскрешения она вообще довольно часто хмурилась. Видимо сказывалось пребывание в цепких лапках Ллос. Да и прочих факторов хватало. Так, например, теперь она была не солнечная эльфийка, а и’ри’тори, что автоматическое изменило отношение к ней Арьяны. Если раньше та хоть и была вежлива, но все равно держала дистанцию, то теперь стала если не лучшей подругой, то чем-то подобным. Возилась с ней словно ребенком. Это смущало и заставляло изрядно рефлексировать при общении с теми, кто был с ней одной расы. Цири только ухмылялась. А Селентис сочувственно вздыхала — она оказалась в том же положении. Но главное — боги. Ллос выполнила свое обещание и освободила обеих женщин, подчистив им сакральные узы. Это было жутко дискомфортно. За столько столетий и Ализель, и Селентис как-то привыкли к тому, что они проводники божьей воли. А тут раз — и все. Обычные живые существа. Да, магические способности выросли очень существенно. Да, они превратились в и’ри’тори, которыми всегда грезили. Но внутри их жгла пустота. Словно вырезали какую-то такую родную и любимую опухоль, с которой организм свыкся, слюбился и теперь чувствует себя одиноко и неполноценно.