Сколько прошло времени — не ясно. Однако чем дальше — тем больше Виктор проваливался в какое-то забытье. Когда Сиракс уже доделывала чешую на своей тушке, он окончательно потерял сознание.
— Что происходит? — Тихо спросила Ллос у Михаила. Дракон полностью восстановился, однако выбираться из печати не собирался. Он свернулся клубочком и старательно впитывал в себя всю выделяемую Виктором энергию. Чуть ли не урча и закрыв глаза от удовольствия.
— Это нормально. Инициация боевой трансформации долгая.
— А чего она не вылезает?
— Зачем? — Удивился Михаил. — Энергию драконы любят. Запасается впрок.
— Ты точно уверен, что с Виктором все хорошо? Я… не слышу его мыслей.
— Так всю его сущность сейчас разбирает и собирает обратно. Если говорить философски, то его сейчас как-бы нет. Он словно создания корневых миров перешел в особую форму, находящуюся вне привычного материального мира. Так боги еще любят делать, экономя энергию.
— Но я не слышу его мыслей!
— Потому что их нет! Чего не понятного? Он умер. Сразу как запустили печать, так и умер. Как отработает печать — воскреснет.
— Высокая клятва сохранится?
— Понятия не имею….
Шли третьи сутки.
Михаил поглядывал на вспухшие линии магической печати и хмурился. Все разумные сроки прошли. И он начал откровенно нервничать.
— А кто проводил его первичную инициацию? — Наконец начал он допрашиваться.
Ализель не стала отпираться и поведала все, что там произошло.
— Ну и почему мне это не рассказали сразу? Что, у вас каждый день такие чудеса творятся? — Едва сдерживаясь от мата, поинтересовался Михаил, после небольшой паузы.
— Я думала, что это реакция на запечатанную кровь.
— Думала она… думалку сначала вырасти, а потом думай! — Прорычал он. — Голова лососевая! Когда я попрошу тебя подумать, дай мне подзатыльник, чтобы я очнулся из забытья!
— Да что не так⁈ — Раздраженно зашипела Ализель.
— Все не так! Все! Сэкономили. Головешки дубовые! Они там могут сидеть вечность. Ллос! Ллос!
— Что? — Спросила богиня, терпеливо караулившая все это время рядом.
— Ты с этой чешуей самодовольной связаться можешь?
— Да.
— Гони ее оттуда. Со всей страстью своей многоногой души. Пинка ей пропиши с каждой лапы! Она своей жадностью может его убить.
— Что⁈
— Гони! Быстро!
Секунды через три Сиракс встрепенулась. Насторожено посмотрела на какой-то странный сгусток бесформенной материи на месте Виктора, и очень спешно выскочила из печати. Словно ошпаренная.
— Что происходит? — Спросила она, на ходу преобразившись в обнаженную рыжую женщину.
— Архонт.
— Что?
— Ты с какой пальмы слезла, дорогая? Не знаешь, что такое архонт у и’ри’тори?
— Ты уверен?
— Уверен. Как и в том, что мы все идиоты. Сэкономили. Он же по-другому преобразуется. Вся энергия, которую он выделил, им же и должна поглощатся. А ты ее засосала только в путь. Черт! Он теперь завис в разобранном состоянии. Проклятье! — Прорычал Михаил и стал подбрасывать в плетение, на то место, где была Сиракс, кристаллы из Колумбийского накопителя. До плит они не долетали, ярко вспыхивая и растворяясь. Много кристаллов. Очень много. Раза в три больше, чем потребовалось бы на восстановление тела дракона — она ведь старалась запастись энергией впрок.
Через сутки все закончилось. Как-то внезапно.
Вот только что бушевал натуральный шторм внутри полусферы над печатью, сделав ее совершенно непрозрачной. Черной. Страшной. И вдруг — раз. Легкий шелест. И тишина.
Плит больше не было. Их прожгло до грунта, как и в ситуации с первичной инициацией. С такими гладкими, практически стеклянными стенками. Виктор лежал на дне получившегося котлована. Голый. И настороженно озирался.
— Как самочувствие? — Поинтересовался бородатый мужчина с неизменной сигарой в зубах.
— Как ни странно — неплохо. Хотя этот трансформатор в голове снова гудит, энергично спариваясь с колоколами. Правда, сильно тише, чем раньше. Хотя, оно и понятно. Ну да ладно. А что дальше? Как мне перекинутся в другую форму.
— Все просто, — произнес Михаил и начал объяснять логику плетения.
После трех неудачных попыток Виктор смог его применить и как-то лихо, взрывным образом, преобразовался.
Со стороны он выглядел весьма колоритно. Этакий ангел Империй из DiabloIII. Энергетические крылья, извивались волнами за спиной. Все тело было укрыто какой-то массивной броней золотого цвета. И, судя по всему, снять ее не представлялось возможным чисто конструктивно. Она словно выросла прямо на нем.
Виктор посмотрел на свои руки не верящим взглядом и почувствовал, что чего-то не хватает.
Но’ри[2]. Не хватает его верного но’ри — клинка, в котором в свое время была заточена Цири. Он рефлекторно вытянул руку вперед, словно пытаясь его взять. И тот отозвался — метнулся из кучи одежды к нему сам. Прямо в полете меняясь и преображаясь в огромное копье — куда массивнее и вычурнее старого.
Чуть-чуть помедлив, Виктору захотелось взлететь… и он легко взлетел, словно вечность этим и занимался. Рефлексы трансформации отработали на славу. Несколько воздушных эволюций и вот он уже приземлился на край котлована с напускной лихостью. От чего чуть не свалился вниз.
Раз. И все и’ри’тори, видевшие его, стали на колено и склонив голову.
— И как это понимать? — В недоумении прогудел Виктор, удивившись своему изменившемуся голосу.
— Ты архонт, — произнес, пыхнув сигарой, Михаил. — Первый, после той страшной войны.
— То, что все опять пошло не по плану — я уже понял. А чего вы все на колени встали?
— Архонт — это очень редкая форма и’ри’тори. Природа их появления не ясна. Считается, что у любого и’ри’тори может родиться ребенок — архонт. Внешне они никак не отличаются до первичной инициации, которая проходит всегда тяжело и напряженно. Очень большой выброс силы….
— Принял. Ну, редкий формат окраски. Оранжевый спаниель в зеленую крапинку. Смешно вышло. И что с того?
— Цивилизацией и’ри’тори управлял совет архонтов, куда входили все архонты нашего народа. В лучше годы их число не превышало трех десятков. И это на пару сотен занятых нами планет. Поверь — они ОЧЕНЬ редко рождались.
— Да я понял, что опять во что-то вляпался. Ладно. Почему правили архонты? Что в них такого?
— Не знаю, — пожал плечами Михаил. — Для меня, как для воина, было достаточно, что эта трансформация на голову превосходит обычную в плане боевых возможностей. Говорят, что в остальных трансформациях архонты тоже необычны, сильны и уникальны. Думаю, что их старшинство было связано с их могуществом. Хотя, кто знает? Никогда не общался с ними — птица не того полета. Я и видел-то их всего десяток раз за всю жизнь. В любом случае, то, что ты архонт — это очень хорошо. Это знак! Знак возрождения нашего народа. Мы верили, что они никогда не приходят просто так.
— Вы тоже так думаете? — Обратился Виктор к остальным и’ри’тори. Те практически синхронно кивнули. — Черт! Как в обычное тело вернуться?
Михаил охотно показал плетение.
— Никто никому не говорит о том, что я архонт, — сразу же заявил он, рассекая в неглиже возле воронки. — Пока я не разрешу! Это очень важно!
— Но почему? — Удивилась Цири. — Даже я знаю о том, как были важны архонты для нашего народа.
— Вот именно поэтому и нельзя. Дойдет до кхетов — мы огребем не иллюзорные проблемы. Вы разве не понимаете? Пока мы тут резвимся в песочнице — им может быть просто лень гнать тяжелые корабли черт знает откуда. Эта планета, очевидно, интереса для них не представляет. А если они узнают про архонта, какова будет их реакция?
— Хреново, — хмуро кивнул Михаил, осматриваясь.
— Вот и я так думаю. Вы все поняли? Помалкиваем. Пока, по крайне мере.
[1] Прокричал Виктор первую вспомнившуюся ему строку из песни Арии «Я свободен».
[2] Но’ри — национальное холодное оружие и’ри’тори.
Часть 2Глава 6
Москва. Измайловский кремль. Центральное деревянное строение. Третий этаж крытой лестницы.
Серьезный мужчина в строгом костюме и аккуратных очках закурил, пытаясь совладать с нервами. Опыт десятилетий напряженной дипломатической работы ни сколько не мешали ему переживать в столь ответственный момент…. Он стоял на третьем этаже центральной деревянной постройки Измайловского кремля и наблюдал за тем, что слабо укладывалось в его голове. Там, внизу, на расчищенном участке, готовили большую печать портала. ПОРТАЛА! Пару лет назад скажи о таком — посчитал бы розыгрышем. А сейчас, увы, нет. Чертовщины в мире становилось больше день ото дня.
— Зачем вообще им понадобился этот кремль? — Поинтересовался он у стоящего рядом генерала ФСБ. — Он ведь совершенно не пригоден для официального представительства.
— Романова сказала, что это единственное подходящее место в Москве. Им хочется иметь надежный периметр и обширный внутренний двор.
— Они собираются его перестраивать?
— Да. Но это уже утрясли. Их постоянное представительство намного полезнее, чем сохранение этого туристического объекта.
— Ясно, — кивнул серьезный мужчина и закурил новую сигарету.
Прошло еще полчаса ожиданий.
— Полная готовность! — Громко произнесла Матильда Владимировна.
Раз.
И узоры магической печати на аккуратно уложенной мраморной плитке вспухли багровым цветом. Словно вены, наполнившиеся кровью.
Два.
И мраморные блоки, расположенные в особом порядке вокруг печати, поднялись в воздух, собираясь в арку.
Три.
И ограниченной печатью и аркой пространство подернулось какой-то непрозрачной водянистой завесой с легкой зыбью на поверхности. На вид вроде чистая вода. Однако складывалось такое ощущение, что смотришь в бездонный колодец — конца-края массива этой жидкости совершенно не видно.
А вот дальше началась натуральная фантасмагория…
Поверхность портала чуть колыхнулась, и из него выскочил огромный паук. Ллос решила выйти первой. Большое насекомое замерло возле портала секунд на тридцать. После чего, пыхнув черным туманом, приняло форму красивой чернокожей эльфийки, одетой во вполне приличный деловой костюм.