Завтрак семьи правителей Южных песков ограничился оставшейся после вчерашнего дня во фляге водой и небольшим куском вяленого мяса на двоих. Выросшему в пустыне Найлу было не впервой обходиться несколько дней без воды и пищи, но за изнеженную княжну он беспокоился, а потому взял куда больше припасов, чем обычно. Однако в любом случае больше двух наплечных котомок собрать было невозможно — перегружать пауков лишним весом тоже не стоит. Вода в пустыне дороже еды: значит, два крупных бурдюка и две небольшие фляги на поясе у каждого. В итоге еды получилось — сладкий изюм, перемешанный с орехами и курагой, несколько вяленых рыбешек, да еще несколько полосок вяленого мяса.
Поначалу Посланник пытался больше кормить жену, и обходиться без еды сам, но Ямисса тут же взбунтовалась и потребовала делить паек поровну. В итоге за два дня они опустошили свои запасы больше чем наполовину, и теперь правитель резко урезал порции — мало ли сколько дней продлиться блуждание по пескам?
Поднявшееся над горизонтом солнце уже успело отогреть восточные склоны барханов, но на тенистой стороне песок все еще сверкал от инея, а воздух заставлял людей зябко ежиться и плотнее прижиматься друг к другу. Холоднокровные пауки «умерли» на ночь — застыли от холода, и сейчас целующие друг друга Найл и Ямисса были единственными боеспособными представителями полуторатысячной армии.
Однако Посланник прекрасно знал, что бунтовщики остановились в семи километрах впереди, что они тоже замерзли и хотят есть, а значит приблизятся на опасное расстояние не раньше чем через два часа. К этому времени жаркие лучи небесного светила успеют вернуть силы в тела восьмилапых воинов, воздушные шары разведчиков опять закачаются в голубых небесах, а Найл перекинет со спины щит, сдвинет вперед перевязь меча и займет место впереди армии.
Но пока… Пока он мог целовать глаза своей недавней пленницы, ласкать ее грудь, проникать в ее лоно и радоваться судьбе, сделавшей ему такой прекрасный подарок.
— А ведь они могли нас совершенно запросто разгромить, — сообщила княжна, когда они наконец-то согрелись. Совершили бы ночью быстрый переход, да и перебили бы пауков спящими.
— Могли, — согласился правитель. Но ты знаешь, я заметил одну странную вещь. Когда люди начинают пользоваться техникой, доводить ее до все большего совершенства, они все больше и больше полагаются на свою силу, и все меньше — на свой разум. Они забывают, что могущество человека не в его мышцах, не в способности лазеров пробивать горы, а водородных бомб — сносить целые острова. Могущество человека в его сознании. Грубая сила существовала всегда: тиранозавры, пещерные медведи, тигры и львы. Но победил их слабый человечек, который умел думать. Потом появилась техника, люди стали придатками железа, а способность обойти препятствие, превратить недостаток в пользу, поставить стихию себе на службу — все это отошло на второй план. Может, именно поэтому смертоносцы и стали хозяевами на планете? К счастью, у нас больше нет ни техники, ни оружия. Осталось только то, что всегда делало человека сильнее всех — умение думать. Почему астронавты обречены на поражение? Да они просто не считают нужным хитрить, придумывать неожиданные маневры или использовать внезапные броски. Они считают, что два вездехода с гигаватными излучателями — это вполне достаточное условие для победы. Совсем как клыкастый, шипастый и многотонный тиранозавр, бегущий за маленьким безоружным человечком к яме, в центре которой врыт толстый, острый кол.
— Пить-то как хочется, — неожиданно призналась Ямисса. — Скорее бы все кончилось.
— Возьми в котомке бурдюк. Один еще полный.
— Не буду, — упрямо замотала головой девушка. Вдруг нам тут еще дня два торчать?
— Это ты плохо пошутила! — покачал пальцем Найл. — Если сегодня все закончится, то нам еще пару дней обратную на дорогу надо. А если тут два дня торчать — тогда четыре всего получается. Ноги протянем.
Правитель высунулся из вырытой на ночлег норы и положил руку на песок:
— Тепленький. Скоро горячим станет. Пауки, наверное, уже просыпаются. Пора.
Колонна бунтовщиков приближалась. Посланник видел ее одновременно сверху, с двух неторопливо проплывающих в сторону Серебряного озера шаров, с флангов — во избежание скрытного просачивания вражеских лазутчиков правитель расставил по сторонам несколько наблюдателей, и спереди, своими собственными глазами. Крепкие, плечистые мужчины в коротких туниках, с красными щитами на спинах и длинными копьями на плечах.
Однако всю мощь объединенного разума пауков Найл направил не на этих людей, а на вездеходы, старательно прощупывая сознания сидящих там людей. Кто они? Готовы ли убивать всех и каждого во имя дурных идей своего капитана или не решаться превращать тела живых существ в пепел? По первым ощущениям казалось, что стрелять первыми они не станут. Как ни жаждали астронавты крови тиранов и их прислужников, но для нанесения жестокого и неотвратимого удара им требовался повод. К тому же, в членах экипажа сохранялось стойкое предубеждение против убийства себе подобных. Они еще могли без зазрения совести стрелять в ужасающих пауков-переростков, но на выстрел в человека их мужества пока не хватало.
— Что ж, значит мы не станем соблазнять их доступными мишенями, — негромко произнес правитель, отдал всем восьмилапым мысленный приказ прятаться за барханами, а сам, оставив щит за спиной, но передвинув вперед перевязь с мечом, остался стоять на гребне высокой песчаной горы.
Бунтовщики заметили Посланника Богини и, продолжая приближаться, стали неторопливо разворачиваться в фалангу. Вездеходы — один легкий и один высшей защиты — прикрывали от неожиданного нападения края человеческой стены. Примерно в трехстах метрах от одиноко стоящих на бархане мужчины и женщины фаланга остановилась. Ровная, идеально прямая стена алых щитов и частокол сверкающих на солнце копий.
Противники замерли. Найл ничуть не сомневался, что экипажи вездеходов наверняка получают такую же полную информацию от воздушной разведки, как и он сам, и знают о спрятанных в песках сотнях пауков. Знают, но не видят — а излучатель не гаубица, по навесной траектории стрелять не умеет.
От ровных рядов бунтарей отделился человек и пошел на встречу.
— Поруз?! — издалека узнала его княжна. Ах ты…
Горя ненавистью, она попыталась было рвануться навстречу, но Найл успел перехватить ее и задвинуть себе за спину. Бывший шериф Приозерья приблизился на три шага, воткнул копье древком в песок и опустился на одно колено:
— Приветствую вас, господин, Смертоносец-Повелитель, Посланник Богини, человек, правитель Южных песков и Серебряного озера.
Предводитель бунтовщиков вряд ли стал бы обращаться к своему врагу с таким почтением, а потому Найл взял себя в руки и ответил почти спокойно:
— Здравствуй, шериф Поруз. Почему я вижу тебя здесь, а не в песках рядом с Серебряным озером?
— Судьба послала к нам в руки оружие, господин. Рабам не пристало иметь таких вещей, а потому мы решили прийти к вам и просить принять от нас клятву верности и разрешить стать вашими верными воинами.
— Вот как? — Найл с трудом подавил дрожь в голосе. Четыреста бойцов! Невероятная сила! На сегодняшний день в армии братьев по плоти было около двух тысяч восьмилапых воинов и всего семь десятков двуногих. Увеличить численность людей сразу в пять раз — о таком он не мог и мечтать!
— Дай сюда оружие, — приказал Посланник. Поруз, не поднимая головы, наклонил вперед древко, давая правителю возможность взяться за копье. Найл подхватил его, с изумлением взвесил в руке — легкое! Древко в два пальца толщиной изготовлено из невесомого алюминия, сплавленного наверху с длинным, почти полуметровым наконечником ромбовидного сечения. Действительно, фантастическое оружие — на Земле, уже давно испытывающей голод по металлам, такой роскоши не мог себе позволить никто. Ну, Пенелопа Триз, удружила! Расцеловал бы, если б смог.
Рассматривая изготовленное астронавтами оружие, правитель получил время спокойно оценить происходящее и неторопливо прощупать сознание шерифа. Сразу стало понятно, что пленные северяне просто решили не упускать подкинутый небом шанс. Все они были опытными воинами, и превращаться в обывателей им не очень хотелось. Тем более, что правитель пауков стал уже не врагом князя Граничного, а его другом, дочь князя оказалась госпожой Южных песков — а значит и пленные северяне уже как бы свои, а не чужие. Служба в здешних местах обещала быть спокойной, воинское звание — почетным, да еще, глядишь, и оплата какая-никакая пойдет. В общем, самый смысл рискнуть и попытаться уговорить Посланника Богини принять у них присягу. Единственное препятствие — оружие. Сталь дорога, и хорошо вооружить свою армию способен далеко не каждый властитель. Однако тут появились гости с небес, роздали всем желающим копья и…
Отказаться от уже готового, вооруженного и тренированного отряда не способен ни один правитель.
— Соглашайся, соглашайся же, — зашептала княжна. Поруз один из лучших фехтовальщиков, а твоим ребятам учитель нужен.
— В воинах больше всего ценится готовность исполнять приказы, — громко ответил Посланник. Как я могу доверять вам, если вы не выполнили моего приказа, и не достроили дорогу до Серебряного озера?
— Мы выполняем ваш приказ, господин, — почтительно ответил северянин. Но рабы не имеют права иметь оружие. Мы всего лишь хотели знать, готов ли ты принять наши копья к себе на службу, или прикажешь выбросить их и остаться рабами?
— Я не желаю видеть вас до тех пор, пока не будет выполнен мой предыдущий приказ, — сурово ответил Посланник.
— Слушаюсь господин, — шериф, поднялся с колена и отступил на полшага. Как прикажете поступить с копьями?
— Копья? — можно подумать, Поруз не знал, что ему скажут в ответ. Копья пока оставьте у себя.
Найл перебросил северянину его оружие.
— Улла нашему господину! — обернулся шериф к своему отряду и вскинул к небу копье. Улла! Улла! — проревела в отряд фаланга.