— Я и не собираюсь соперничать там, где всякое соперничество бессмысленно, — сказал Аритон. — Или желаете побиться об заклад?
— Ставлю все, что у меня есть, — быстро ответил Диган. — Пусть это послужит вам предупреждением.
— Я уже его получил, — с плохо скрываемым нетерпением заявил Аритон. — Недвусмысленное, к сожалению чересчур запоздалое, но вполне обстоятельное. В чем-то у меня гораздо меньше преимуществ, чем у вас.
Все это было произнесено так быстро, что Диган не успел ответить. Аритон же, совершенно не обращая внимания на воинственную позу главнокомандующего, обернулся к Асандиру:
— Вам требовалось зрелище — вы его получили. Вне зависимости от того, вернут мне мои сапоги или нет, я позволю себе удалиться.
Теперь уже Морфет не успел ничего ответить на эти произнесенные скороговоркой слова и так и остался стоять с раскрытым ртом. Маги поспешно увели принца, но враждебность, которую он успел посеять в сердцах и душах горожан, осталась. Более того, она продолжала разрастаться. Диган, стиснув зубы, глядел вслед удаляющейся процессии. Главы гильдий потрясали кулаками и объединялись в возбужденно гудящие группы. Чувствовалось, что три Итарранских братства наемных убийц вскоре могут рассчитывать на значительный барыш; недаром громкие проклятия быстро превратились в зловещий шепот. Пока мужья и отцы строили заговоры, женам и дочерям было велено отправляться домой и не высовывать носа.
Багровый от злости, но лишившийся мишени для излияния гнева, наместник с благодарностью оперся на услужливо протянутую ему руку. Он очень нуждался в поддержке.
— Спесивый ублюдок! — прошипел Морфет, кое-как совладав с дыханием. — Соперничество, видите ли! Он что, посчитал нас такими же неоперившимися юнцами, как и он сам?
— С ним бывает трудно, — ответил светловолосый молодой человек, вызвавшийся поддержать Морфета. — Но насколько я знаю, он всегда отличался честностью.
В это мгновение Морфет сообразил, что невесть откуда взявшийся благодетель предпринимает осторожные попытки вывести его из толпы. Наместник сердито выдернул руку.
— А вы кто такой?
Камзол из темно-синего бархата вряд ли мог задержаться в памяти Морфета, но зеленый плащ с гербом, перекинутый через руку незнакомца, сразу же подсказал ему, что этот человек и есть спутник принца.
— Можете не отвечать, — бросил ему Морфет. — Я узнал вас. Вы — один из дружков принца, а потому нам от вас никакого проку.
Продолжая улыбаться, Лизаэр возразил:
— Как раз наоборот. Я единственный из дружков принца, кто не является магом, а также единственный ваш друг, знающий противоречивую натуру принца.
Главнокомандующий Диган встрепенулся.
— Я знаю недурное заведение неподалеку, — сказал он, делая приглашающий жест.
Морфету ничего не оставалось, как отправиться вместе с ними.
Массивная дверь с шумом захлопнулась. Смертельно уставший Аритон Фаленский прислонился к стене, украшенной аляповатыми медными панелями. За дверью еще продолжал звучать приторно-любезный голос жены наместника:
— Ваше высочество, располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Все мы исполним любое ваше желание.
— Я восхищен гостеприимством, — с ледяной учтивостью ответил ей через дверь Аритон. — Сейчас у меня только одно желание: улечься спать и чтобы никто не тревожил мой сон.
Стенные украшения, впившиеся ему в спину, заставили Аритона отойти к середине комнаты и оглядеться как следует.
От пестроты и блеска обстановки у него заболела голова. Поверх медных панелей тянулись гирлянды из каких-то стекляшек. Позолоченные оконные переплеты и розоватые стекла абсолютно не гармонировали с полом, выложенным плитками. Плитки, разумеется, тоже были цветными и своим шафрановым, темно-желтым и фиолетовым цветом напоминали яркие леденцы. Вся мебель была в позолоченных завитушках; каждое сиденье украшала шелковая бахрома. Даже ковры — и те были густо обшиты бахромой и кистями.
По коридорчику, соединяющему покои принца с отхожим местом, можно было передвигаться только со свечой в руках; в противном случае идущий непременно рисковал за что-то зацепиться или удариться.
Аритон закрыл глаза и с тоской вспомнил голые холмы Даон Рамона. Развалины, продуваемые ветрами, по крайней мере напоминали об истинном величии.
— Ты еще не видел меховых одеял, — с издевкой произнес Асандир.
Маг в своем серебристо-голубом одеянии казался среди всего этого изобилия воплощением Даркарона, явившегося покарать смертных за глупое тщеславие.
— С меня довольно, — ответил Аритон.
Сейчас он хотел только одного: забыть панораму Итарры, увиденную им при подъезде к городу. За приземистыми квадратными бастионами, точно бородавки, торчали круглые, отделанные медью крыши домов. Итарра показалась ему жирной жабой, разлегшейся между выщербленными горами.
Аритон вздохнул и снова открыл глаза.
— Сетвир уже принес летописи?
— Надеюсь, ты в состоянии что-нибудь разобрать в завитушках здешних каллиграфов, — проворчал Хранитель Альтейна.
Среди нагромождения тяжелых томов в кожаных переплетах, сваленных в алькове, прямо у кровати принца, Сетвир был похож на воина в осаде.
— Мне не хотелось бы добавлять тебе страданий, — сказал Сетвир и махнул каким-то свитком в сторону фигурок двух херувимов, при ближайшем рассмотрении оказавшихся канделябрами. — Когда я попросил принести мне несколько свечей, хозяйка прислала вот это.
— Они тоже сгодятся, чтобы спалить эти архивы! — рассмеялся Аритон, и в его смехе прозвучали угрожающие нотки. — Мы намного упростили бы себе дело, если бы сровняли с землей этот жестокий город и на его обломках построили другой.
Сетвир махнул ему гусиным пером.
— Думаешь, у нас не возникало подобного искушения?
Потом он моргнул, огляделся вокруг и щелкнул пальцами. Обе свечи загорелись. В воск явно было добавлено какое-то терпкое благовоние, ибо, как только он нагрелся, в комнате стало нечем дышать. Поневоле пришлось открыть одно из окон. От дуновения ветерка пламя свечей задрожало, освещая неровным светом нахмуренное лицо Сетвира.
— Невеселое чтение ожидает нас с тобой, — сказал он Аритону. — Тебе оно явно не понравится. Из этих книг ты узнаешь, что итарранские гильдии имеют обыкновение разрешать споры при помощи кинжалов наемных убийц.
Аритон был не настолько усталым, чтобы не уловить намек. Резким движением он сорвал с головы серебряный обруч.
— Сколько кругов магической защиты вы возвели вокруг этого помещения?
Сетвир с Аритоном переглянулись, но ни один из них не ответил на вопрос.
— Впрочем, мне все равно. — Аритон швырнул знак королевского отличия на ближайший стул. — Если здешний наместник хочет увидеть нож, торчащий у меня в спине, к утру я дам ему повод сделать это.
Однако повод уже был дан, о чем знали оба мага. Они не стали сообщать Аритону, что успели тихо и незаметно сбить со следа, одного за другим, троих наемных убийц. Змеиное гнездо группировок, которым принадлежала власть в городе, забыв свои нескончаемые разногласия, проявило редкое единодушие. Им не терпелось поскорее и навсегда уничтожить династию Фаленитов. Поэтому маги ни на секунду не забывали об охране Аритона.
Остаток дня и почти весь вечер принц Ратанский и двое магов провели за закрытой дверью, листая старые записи. Потом вернулся Дакар. Утомительное путешествие по местным тавернам лишь подтвердило его мнение, что в Итарре варят скверный эль. Отправленный на кухню, он принес оттуда легкий ужин, охлажденное вино и обыкновенные свечи, какими пользовались слуги. Эти, к счастью, кроме запаха воска, не распространяли ничего. Выполнив все поручения, Дакар растянулся на меховых одеялах. Сапоги, которые он и не подумал снять, торчали между витыми прутьями спинки кровати.
К полуночи вернулся Лизаэр, слегка раскрасневшийся и с довольной улыбкой на лице. Взяв обруч Аритона, он осторожно переложил реликвию со стула на черепаховый столик и сел.
— Эт милосердный! Убранство здесь — как в заведении, откуда я вернулся. — Он принюхался и с презрительной усмешкой добавил: — Воняет дешевыми духами, как в комнате у какой-нибудь шлюхи.
— Жаль, тебя здесь не было, когда эти свечи только что зажгли, — с невинной улыбкой ответил ему Аритон. — Ты бы пришел в такое возбуждение, что и шлюхи не понадобилось бы. Вообще удивительно, как это ты учуял запах.
Поймав удивленный взгляд Лизаэра, Сетвир пояснил:
— От тебя самого исходит такой аромат, будто ты искупался в дешевом пойле. Учитывая сие, смеем ли мы полагать, что ты выполнил задание до конца, раз явился в столь поздний час?
Лизаэр рассмеялся.
— Когда я уходил, гильдейские шишки до того упились, что стучали кружками по столу. Этот фатоватый молодой человек, который у них важная персона — главнокомандующий войсками Итарры, — начал распевать фальшивым голосом местные гимны. Что касается наместника, служанкам таверны пришлось усадить его на телегу развозчика эля и отправить в объятия жены. Но новости я вам принес хорошие. Не миновать бы нам завтра разных тайных и грязных махинаций относительно нашего принца, если бы с посланниками, отправленными для этих целей, не приключились странные вещи. Думаю, здесь не обошлось без Харадмона; только он действует столь грубо. Один из посланников поскользнулся на куче лошадиного навоза и сломал себе руку. Его вопли распугали половину девок в тамошнем квартале. При этом он выкрикивал такие отборные ругательства, что, признаюсь, у меня волосы встали дыбом.
— Представляю, как это должно было подействовать на утонченного господина Дигана, — вставил Сетвир и вновь опустил голову, вчитываясь в пожелтевшие страницы очередной книги.
— О да.
Лизаэр позабыл о своем отвращении к оранжевой бахроме и откинулся на подушки.
— Главнокомандующий немедленно затребовал к себе капитана; Гнадсог, кажется, его зовут. Эдакий квадратный детина, сплошные мускулы и шрамы. Он быстро утихомирил посланника, въехав ему боевой палицей в челюсть. Думаю, костоправы до сих пор с ним возятся. Так вот, чтобы соблюсти видимость