– Хорошо, я скажу тебе правду, я отвечу на твой проклятый вопрос, но только при одном условии… – почти сдался Тибар. – Снимай платье, разденься!
– Зачем?! – удивленно моргая, встрепенулась растерянная и смущенная белошвейка, щеки которой мгновенно стали пунцовыми.
– Вот видишь! – не дал ей опомниться граф. – Ты находишься в плену существующих среди людей норм и мнений. – Приличная девушка не должна обнажать свое тело, тем более в присутствии постороннего мужчины, будь он хоть граф, хоть сам король! Так учит Церковь, так с детства воспитывают своих чад любящие родители, это для тебя привычная норма жизни! И, конечно же, ты не можешь переступить через эту грань, не можешь откинуть условности и приличия, поскольку они для тебя много значат, из них состоит твой мир! Сейчас же ты меня просишь сказать тебе то, что заставит увидеть мироздание немного иным, но ты сама к этому еще не готова! Может быть, не стоит торопиться? Поверь, я мог бы весьма убедительно тебе соврать, и это было бы куда проще… но не хочу, не желаю! Ты достойна правды, а не лжи! Прошу, оставим все пока как есть и займемся делами!
Вельможа говорил убедительно. Танва засомневалась и уже начала жалеть, что задала этот вопрос, но отступать было поздно. Сказанное нельзя позабыть, как нельзя обратить время вспять, а солнце заставить всходить на западе вместо востока. Белошвейка ничего не ответила с мольбою взиравшему на нее вельможе, но ее старенькое, порядком изорванное платье стало медленно сползать с плеч. Когда же оно упало на пол, в изумленных глазах вельможи вспыхнуло восхищение: то ли ее решимостью, то ли ее красотой.
– Оденься, прохладно! – немного смущенно произнес граф и нахмурил лоб, видимо, размышляя, с чего начать отвечать на, казалось бы, очень простой, элементарный вопрос: «Кто же такие ортаны?»
В подвале и на самом деле было не жарко, поэтому девушка поспешила надеть платье. Наивный граф, он даже не предполагал, как разительно могут изменить человека всего несколько дней, проведенных в Доме Ортанов. Танва уже не была глупенькой маленькой белошвейкой…
– На твой вопрос нельзя ответить односложно! Прежде я должен тебе кое о чем поведать. У тебя хватит терпения выслушать мой рассказ?
– Торопился ты, а мне спешить совсем некуда, – не солгала Танва. – Чтобы узнать правду, можно и потерпеть!
– Сначала было Слово, и церковные богословы в этом не врут, – начал издалека Тибар. – Божественное Слово создало мир, все, что нас с тобой окружает, да и людей в том числе. На этом можно было бы и остановиться, но Небесам захотелось разнообразия, несхожести, неидеальности, но в то же время гармонии множества форм и линий! Если рассматривать мир, как платье, то «Слово» – это точный шаблон, макет, выкройка, – попытался объяснить на доступном белошвейке примере вельможа-еретик, – по которой были созданы горы, реки, моря, звери, птицы и люди. Природа «Слова» божественна, и это не стоит под сомнением, но потом пришла очередь «Дела», вот тут-то и возникло великое разнообразие! Представим, что искусный мастер сшил несколько прекрасных платьев для очень состоятельных и знатных дам, скажем, герцогини и ее приближенных, но он ведь не может работать один, не может одеть весь город или королевство! По его выкройкам стали работать ученики, естественно, с позволения мастера, – продолжал развивать аллегорию граф. – Один привнес что-то новое из любви к искусству покроя, потому что был творцом по натуре своей; другой ученик оказался ленивым и схалтурил при обработке швов; третий еще слишком неумел и не шьет для благородных дам, его удел – мечтающие выглядеть красиво горожанки, а для них и материальчик подобрать попроще не грех, тем более что хорошее платье стоит дорого! В результате и возникло многообразие форм, которое мы наблюдаем. Одежда у людей вся разная, одно платье легко отличить от другого, а по сути ведь все одно и то же: у каждого платья имеются рукава, воротник, пуговицы…
– Пуговицы не у всех, – прицепилась к слову дотошная белошвейка.
– Не важно, это мелочи, – отмахнулся ораторствующий вельможа, – главное, что ты поняла суть! Давным-давно, только творя наш мир, Всевышний, но не Всемогущий и не Вездесущий Создатель, в этом как раз священники ошибаются, создал шаблоны для всего и сам наполнил их содержанием, воплотил в материю, в «Дело». Посмотрел на творение рук своих и остался недовольным. Вроде бы все было красиво, да только одна гора походила на другую, а один человек был точной копией своего соседа: те же черты лица, тот же рост, во многом схожий характер… Вот тут-то и возник у него вопрос, а как сотворить многообразие, вывести мир из узких рамок шаблонов?! С одной стороны, не было ничего проще, но ведь Творец не мог сам лично работать над каждой горой и совершенствовать черты лица и линии тела каждого отдельного человека или зверя. Слишком много усилий и много времени, слишком много работы, которую творческой, достойной Творца никак не назвать, а ведь прикосновения божественных рук Создателя ожидали и другие, нам неизвестные миры!
– Отдал черновую работу ученикам? – догадалась Танва, которая еще совсем недавно сама была лишь ученицей.
– Ты права, – кивнул Тибар, но затем не удержался и все-таки заговорил о высоких материях, – только вот черновым делом это никак не назвать, скорее доработкой, доведением до несовершенства, созданием отличий, созданием неидеальности, нешаблонности форм и наполняющих их содержаний! Отдельные мелочи, пустяки, комбинация черт характера, разновидностей мастей у шкур животных, все то, что делает все живое и неживое непохожим друг на друга! Черновой такую работу назвать нельзя!
– Я поняла, – кивнула Танва, – но какое отношение это имеет к моему вопросу?
– Самое что ни на есть прямое! – недовольно заметил Тибар, чуть ли не сбитый с мысли. – Прояви достойное девицы терпение и все поймешь! Думаешь, мне легко на пальцах объяснять, как создавался мир?! Итак, Всевышний создал себе помощников…
– Ангелов? – перебила оратора Танва.
– Нет, не ангелов, их нельзя называть так… – на лице Тибара появилось выражение недовольства. – Забудь хоть на миг об учении Церкви! Она подает мироздание, как арену вечного противоборства Добра и Зла, а на самом деле это всего лишь строительная площадка, на которой постоянно трудится множество разных существ! Я верю в Бога, но не верю в адские силы… Те, кто изменяет божественную суть предметов, существ и вещей, на самом деле действуют во благо, а не во вред… Раньше у «помощников» было много работы, поэтому они часто появлялись среди людей. Одни из которых нарекали их джиннами и придумывали о них всякие истории, другие считали божествами и даже вывели целую иерархию разнообразных существ, создали мифы. Послушай ученых мужей, они до сих пор твердят об элементалях стихий и тщетно пытаются методом проб и ошибок воссоздать идеал, первичные шаблоны многих вещей и предметов. Поиски философского камня или пищи богов, попытки создания вечного двигателя – все это стремление к идеалу, в то время как сам Создатель захотел от него уйти! Ты ведь слышала, наверное, не раз поговорку: не родись красивой, а родись счастливой! Знаешь, почему так говорят? А потому, что мир создан не для красивых людей. Те, кто близок к идеалу в одном, ущербен в другом, а следовательно, в общем и целом, для жизни в мире людей неприспособлен! Талантливый поэт всегда будет голодать и мерзнуть! Изобретение одного всегда будет присваивать другой! У красивых женщин иная беда: ради них мужчины готовы на все. Красавицы многое быстро получают, почти не прикладывая к тому усилий, но в результате уже неспособны радоваться достижению цели, они теряют вкус к жизни и увядают гораздо раньше, чем чахнет их красота. Недавно я был в столице при дворе и видел много «живых мертвецов», как мужского, так и женского пола! Нет, они не марионетки и не мерзкие зомби, они обычные люди, но только пустые внутри. Ладно, что-то меня далековато занесло! – признался Тибар, что отклонился от своей мысли. – Не имеет значения, как называть помощников Всевышнего: элементалями, низшими божествами, джиннами или как-то еще… например, дикари Севера называют их просто старшими людьми. Для нас важно другое! Их создал Великий Творец для завершения начатой им работы, но ведь работа над платьем не может длиться вечно, у любого труда всегда есть предел!
– Ты хочешь сказать, что когда разнообразие содержание и форм было достигнуто, помощники остались без дела и со скуки принялись озорничать?
– Смешнее высказывания я давно уже не слышал! – на миг улыбнулся Тибар. – Нет, Танва, они ведь тоже творцы, созидатели! Они не могли заскучать! Настоящий творец всегда будет творить, и когда цель достигнута, ставит перед собой новую, более трудную задачу! Вот как раз из-за этого и началась чехарда, свидетелями которой мы и являемся! Взять, к примеру, природу самого человека. «Помощникам» удалось быстро добиться многообразия черт лица и форм тела. В результате один человек получился стройным, как тополь, а другой коренастым, как пень; один красавец, а другой записной урод. Каждый ремесленник пытается облегчить свой труд, ввести в него больше творчества и сократить утомительную, однообразную работу. Для этого мастера придумываются всякие облегчающие их труд механизмы, а «помощники»… Пожалуй, тебе будет все-таки проще, если я стану называть совокупность всех «помощников» Природой, – сделал поблажку Тибар, боявшийся, что от слушательницы ускользает смысл многого из того, что он говорил, но она боится в этом признаться. – Так вот, Природа также создала свои механизмы, в частности механизмы наследственности. Зачем работать над внешностью каждого отдельного человека или зверя, когда куда проще передавать от предка к потомку схожие черты, как лица со статью, так и характера? Обилие первоначально созданных форм гарантировало множество различных вариаций, но все же иногда происходят казусы, я имею в виду рождение близнецов или двух, как капли воды, похожих друг на дружку существ от разных родителей. Такое случается редко, но все же происходит… Убогие, калеки, люди со врожденными дефектами, все это – побочные эффекты механизации процесса по созданию жизни. Они очень огорчают как Природу, так и Творца, но все же не могут стать причиной возврата к прежнему труду и отказа от искусно созданных механизмов. Пара неловких штрихов не могут испортить прекрасную картину, да и не каждый ценитель их заметит на огромном полотне. Итак, дефекты наследственности стали лишь небольшими недостатками, с которыми Природа легко смирилась. Ведь у нее появилось время, чтобы создавать новые формы жизни. Однако низшие божества оказались неспособны самостоятельно изобрести новые шаблоны, ведь Создатель сотворил их совсем не для этого… Что делает мастер, когда хочет сшить новое платье, но ему не хватает таланта придумать фасон?!