е в Москву вместе, как мы там купим квартиру. Он был почему-то уверен, что я буду неплохо зарабатывать. В принципе, так оно и случилось, но только благодаря старому коллекционеру — единственному моему заказчику, который платил по-настоящему хорошие деньги за переводы древних писаний.
Странный тип, если честно.
— Погодка сегодня, да? — Неопределенно спросил Петька, когда мы выехали из города.
Погодка как погодка. То, что доктор прописал осенью.
Петька еще пару раз попытался вовлечь меня в разговор, но добившись лишь однозначных ответов, отстал. Это было крайне невежливо с моей стороны, понимаю, но на разговоры не была настроена абсолютно.
Все мысли крутились вокруг сестры и странной, черной тоски, что разливалась внутри по мере приближения к той самой последней станции. Только сейчас в мою шальную голову пришла мысль, что темнеет уже рано, придется идти по лесу в темноте.
— Ты не замерзнешь? По ночам здесь холодно, — Петька зябко поежился, глядя на мое легкое пальто.
— Нет, мне не холодно.
Освещая себе путь фонариками, мы двинулись вглубь леса. До выхода из дома я и не подумала, как именно буду искать дорогу. Ориентиров здесь не было, но Петька часто бывал в турлагерях, поэтому с легкостью находил нужный нам путь, я же просто плелась следом, лихорадочно вглядываясь в землю в надежде найти хоть какие-нибудь следы.
— Полин! — Возглас Петьки послышался громом в ночи, — смотри туда!
Луч от фонаря выхватил из темноты леса некую светлую кучу. С лихорадочно бьющемся сердцем я замерла, всматриваясь в очертания.
— З-зарина?..
— Это ее палатка. Разбита коряво, странно, что ветер не унес. Даже колья не вбила, вот же ж…
Я бросилась к находке. Здесь был ее рюкзачок, из которого торчало несколько листов с моей дипломной работой на хаосгосском, пара пакетиков с чипсами, две бутылки воды и ни следа моей сестры.
— Зарина! — Крикнула я в темноту в надежде, что услышу ее голос в ответ. — Зарина-а-а!
— Тише ты, идиотка! — Петька бросился к мне, зажимая рот, — здесь могут быть медведи.
— Отпусти, — я сбросила его руку, — Зарина может быть где-то рядом. Ей может понадобиться наша помощь!
— Какое рядом? Где ты видишь хоть один ее след? Зарина ушла отсюда несколько дней назад минимум!
Я еще раз посмотрела на кривую палатку и вещи, оставленные сестрой. Куда она могла уйти? Со страхом пыталась рассмотреть в ночном лесу следы крови или еще чего-то такого же ужасного, но все казалось мирным.
— Что это было? — Со стороны наиболее густых зарослей деревьев послышался треск.
Мне показалось, я слышала стон.
— Полина, стой! — Крикнул Петька мне в спину.
Подгоняемая мыслью, что вот-вот найду свою сестру и не слушая своего старого приятеля, я рванула на звук.
Как позже выяснится, прямо в ловушку…
Глава 2
Ветки били по лицу, царапая кожу. Воздух в легких заканчивался, но я все бежала и бежала в попытках догнать призрачный звук. Пару раз казалось, что я слышу крик Зарины, но он исчезал, оставляя чувство, что это лишь мое желание, а не реальность.
Крики и звук шагов стихли. Даже луна утонула в черных тучах.
Фонарик начал мигать. Я остановилась.
— Зарина! — Крикнула я во все горло, абсолютно потерявшаяся.
Куда бы не повернулась — все вокруг было одинаковым.
— Петь! — Сквозь стволы вековых деревьев слабо пробивался луч от фонаря приятеля. И двигался он довольно быстро, вот только не отвечал. — Петь, это ты? — Позвала я уже менее уверенно.
Чем ближе был свет, тем ярче он становился. Спустя минуту меня уже окружал ореол белого сияния, дезориентирующий и ослепляющий. Я прикрыла глаза рукой, но это не очень помогло. Глаза просто слезились от яркого света.
Все прекратилось так же быстро, как и началось. Вот я стою в очаге света, слышу в небе далеко пролетающий самолет, и вот я вновь в темноте ночи, среди леса, гремящего тишиной.
Сам воздух будто изменился, заставляя все волоски встать дыбом на теле. Я попыталась включить фонарик, но он совсем отказывался работать. При всем желании позвать Петьку иррациональный страх не дал произнести ни звука.
Медленно, шажок за шажком, я стала возвращаться обратно, но это оказалось бесполезным. Все вокруг выглядело абсолютно одинаковым, куда бы я ни повернула. Петька бы посмотрел на звезды, чтобы сориентироваться на местности. Я тоже на них взглянула, но это мало чем помогло.
Внезапно лесную тишину прервали совсем уж необычные для ушей городской жительницы звуки.
Это что, лошади?
— Пролом был здесь! — Послышался густой бас. — Найдите пришлого!
Пришлого? Пролом?
— Опусти лук, идиот! В темноте убьешь еще…
— Плевать, можно мертвым. Найдите его!
Послышался хлесткий звук и жалобное ржание лошади.
Сюрреализм происходящего выбивал почву из-под ног. Лошадей можно было услышать издалека, вот только я каким-то чудом это пропустила. Еще и орала во все горло. Здравые люди не станут рассекать верхом по ночному лесу.
Я застыла, зажав рот руками. Говорили явно обо мне, больше здесь никого не было, даже Петьки не слышалось. И, судя по всему, моя сохранность у этих ребят не в приоритете. Они были в метрах пятидесяти от меня, но каждый мой шаг могли услышать отчетливо. Городской жительнице тяжело ходить по лесу бесшумно.
В новостях часто мелькали сводки о пропавших в лесах. Это вообще-то логично, территории ведь огромные, но мне еще не попадались вести об убитых из лука людьми на лошадях. Народ, конечно, играет во всякие ролевые игры с переодеванием, но могут ли они зайти настолько далеко, погрузившись в образы? Проверять не хотелось.
Ночной лес, загадочно исчезнувшая сестра, типы на лошадях — все это не придавало уверенности в моей безопасности. Внутри все сковало от страха. Язык, на котором они говорили, был мне знаком: один из потерянных, на котором, судя по оставшимся записям, говорил кочевой народ, промышляющий грабежами и убийствами.
Если отбросить бредовую мысль, что это и есть его представители, то кому в голову взбредет учить куцое наречие, состоявшее в основном из рыкающих звуков? Да еще и такое же мертвое, как и хаосгосский.
А, может, Зарина у них?
— Запах цветов, — шумно вдохнул один из них, а потом смачно плюнул, — в этом лесу нет цветов.
— Женщина?
— Она где-то здесь!
Скрываться и передвигаться тихо у них не было необходимости. Совсем рядом послышался треск сухих веток, и я рванула от них, не разбирая дороги.
Убегать от лошадей было глупой идеей, но меня спасало то, что им тяжелее маневрировать между деревьев. Спасало, но не сильно. Совсем рядом со свистом пролетел какой-то предмет и с треском ударился в ствол дерева.
Мамочки, эти психи использовали настоящие стрелы!
Если бы я знала, что придется бегством спасать свою жизнь, я бы не забивала на кардио после тренировок. Легкие уже горели огнем, ноги тряслись то ли от страха, то ли от переутомления. Я стала замедляться, и как назло, к горлу подкатил ком отчаяния, забирая драгоценный кислород.
Только бы не споткнуться!
Эта мысль еще не успела до конца оформиться в голове, как я… нет, не споткнулась. Кто-то сильно схватил меня за волосы, рывком утаскивая в сторону.
Чья-то огромная ладонь зажала мне рот. Я стала брыкаться, пытаясь избавиться от руки, но меня еще сильнее прижали спиной к твердому телу.
— Выбирай, мышка: ты тихо уйдешь со мной или достанешься горнякам? — Обжигающее дыхание опалило и без того разгоряченную щеку.
Незнакомец говорил иначе, не как те, на лошадях.
— Судя по тому, как настойчиво мышка пробивает себе дорогу к свободе, она хочет к горнякам.
— Дышать… — Я, наконец, сбросила его ладонь и сейчас жадно глотала воздух. Его сейчас не хватало до паники, и плевать, что всадники, пробежав мимо нас, уже возвращались, — что им от меня нужно?
— То же, что и мне, — незнакомец улыбнулся. Почти все его лицо скрывалось в тени, обнажая лишь четко очерченный, изуродованный шрамами подбородок, — не нравлюсь, мышка?
Те, кого незнакомец назвал горняками, приближались. Я только дернулась прочь, но мужчина лишь сильнее сжал пальцы на плече, приковывая меня к месту.
Выбирать между вооруженными всадниками и тем, кого я даже не могу увидеть? Вот еще! Даже выяснять не собираюсь, зачем я им понадобилась.
Дайте мне вернуться в Петьке!
— Отпустите! — В отчаянии я стукнула мужчину по груди, но это было бесполезно. От досады пнула его ногой, но он лишь улыбнулся, заставляя уродливые шрамы на лице побелеть.
— Не дергайся, и я не дам тебе умереть, мышка, — тихо сказал он, а потом многообещающе добавил, — по крайней мере, сейчас.
Не успела моргнуть, как в его руках блеснуло лезвие меча. Плавным движением мужчина выбил одного из всадников из седла, но его окружили еще пятеро.
Незнакомец, который называл меня мышкой, отбивался, будто играючи, не нанося никому серьезного вреда. Но всадники подошли к нему слишком близко, скрывая его из виду. Я лишь видела крупы лошадей и горняков, замахивающихся длинными мечами сверху вниз.
Они абсолютные психи! Они же сейчас его убьют, если уже не убили!
Внезапно один из всадников с глухим звуком упал с коня… Тело в одну сторону, а голова — в другую.
Я, как зачарованная, в ужасе смотрела в немигающие глаза, не в силах отвести взгляд. Зачем я продолжаю смотреть? Хочу убедиться, что это не спецэффекты? Мне не доводилось видеть мертвых людей, это выглядело чересчур нереальным. Даже страх куда-то испарился, оставив меня в полном отупении.
Кажется, кровь попала и на меня. Если до этого все происходящее выглядело просто странным, то сейчас все окрасилось в абсолютно нереальные тона.
Надеюсь, это просто сон. Затяжной кошмар, а я всего лишь уснула над очередным переводом, как обычно.
Подняла глаза с отрубленной головы в самый эпицентр боя, в надежде, что они все исчезли, но наткнулась на горящие в лунном свете глаза незнакомца. Обезображенное шрамами, испачканное кровью лицо выглядело устрашающе, еще страшнее, чем тот человек, который только что погиб, на которого я не посмею взглянуть еще раз. Я точно буду видеть его в кошмарах. Не отрубленную голову, а именно эти серые глаза, такого же цвета, как и его меч, и это спокойное выражение лица, смотрящее на меня с легким вызовом.