По мере приближения к королевскому дворцу кровавый снег вперемешку с пеплом становился гуще, его было больше.
Варнил пошел прямо к своим врагам, чтобы поставить точку, естественно. Но вот увидеть жрецов Порядка, которые сражаются с другими жрецами, было неожиданно.
— Что все это значит? — Катарина стояла, растерянно глядя на безумную, жестокую бойню.
На площади перед парадной лестницей во дворец возвышался Варнил, который уже мало чем походил на человека. От него шел багровый жар, снег под ногами таял, растекаясь вокруг кровавыми ручейками. На лице играла победоносная улыбка будущего правителя мира, когда он смотрел на свою армию из жрецов.
Но что между ними произошло?
Мы с Катариной стояли чуть поодаль, но нас заметили жрецы, только что проткнувшие мечами своих павших собратьев.
Катарина среагировала раньше. Она успела оттолкнуть меня в сторону за секунду до того, как меч жреца резанул воздух, где я только что стояла застывшая.
Он стал надвигаться на меня. Прижимая слабого ворона к груди, я отползала подальше. Жрец убрал бросил меч в сторону, облил меня резко пахучим, а потом достал факел:
— Твоя кровь не должна пролиться, — медленно, растягивая слова в предвкушении, проговорил он.
Я подорвалась, чтобы встать, но поскользнулась, рухнула обратно. Жрец замахнулся, чтобы бросить в меня факел, но его сбил с ног темно-серый вихрь.
— Не трожь мою сестру, урод! — Колотила его Зарина, сидя сверху.
Она подняла камень и резко опустила его на голову жреца. Вряд ли убила, но точно оглушила.
— Бежим! — Бросилась она ко мне, помогая встать, — скорее!
Мы петляли между домами в попытке убраться подальше от бойни, но она разрасталась по всем улицам. Из домов выбегали люди, напуганные, но вооруженные лопатами и вилами, готовые сражаться.
— Почему жрецы убивают друг друга? — Спросила я, когда мы, наконец, остановились, укрывшись в тени.
— Когда я была в плену, — Зарина уперлась руками в колени, приводя дыхание в порядок, — они часто говорили про жреца, который знал перевод.
— Я помню. Ты говорила.
— Так вот, у него было много сторонников. Мы с Пьетро и Фаркасом решили найти жреца, если он еще жив, и собрать согласных с ним, только опоздали.
— Так вот о чем они шушукались перед моим отъездом? И вот почему ты была такой странной? Где Гончий?
— Во дворце. Там этих фанатиков еще больше.
— Зарин, — я не знала. Как ей рассказать о том, что произошло в гроте. — Возле источника… Варнил принес в жертву лорда Колина, сказал, что он наш отец, и…
— Ох, младшенькая, — Зарина взяла меня за руку и крепко сжала ее. — Мне очень жаль, родная… Тот жрец, знаешь, эм, — моя сестра замялась, — короче, мамка наша, как бы это сказать, знатно так учудила. Лорд Колин был твоим отцом, не моим. А жрец, которого мы искали, он…
Договорить она не успела. Один из людей в сером балахоне за волосы буквально оторвал сестру от меня.
Зарина вскрикнула от боли, схватилась за его руки, пытаясь разжать хватку. Меня чьи-то руки отшвырнули к стене. От удара я уронила Женька.
— Ее надо убрать без крови! — Крикнул жрец, державший Зарину.
Сестра в панике усилила попытки вырваться. Надо мной склонился один из жрецов и сомкнул руки над моей шеей.
Я била и царапала его руки, предприняла попутку обернуться кошкой, безуспешно. Наугад щупала землю вокруг себя в поисках хоть чего то. Ладонь наткнулась на гладкую, холодную сталь.
Клинок Пьетро. Один. Другие, видно, потеряла.
Метнула не глядя, уже теряя сознания.
Он попал в того, кто держал Зарину. Освободившись, сестра прыгнула на спину душившего меня жреца.
Вдвоем мы справились с ним.
— Они повсюду, — прокашляла я, вернув себе право дышать.
— А наших меньше, — Зарина прислонилась спиной к стене дома.
Со стороны площади к звукам битвы присоединились человеческие вопли. Они пронизывали душу до основания. Их становилось все больше. Над крышами домов стали подниматься столпы багряного огня. Первый, второй… десятки.
Не сговариваясь, мы с Зариной бросились туда. Зачем? Не знаю.
— О, господи, — выдохнула сестра, глядя на то, что творил Варнил.
Жрецы выводили лордов, которые не заняли сторону Порядка, Варнил их сжигал, моментально, мучительно. Сгорали люди, которые пытались броситься на их защиту или просто вставали на пути. Уже не было лязга мечей, только рев огня.
— Нам его не остановить.
Зарина была права.
Он слишком могущественен.
У его ног лежали десятки обугленных тел. Кровавый пепел клубился с неба, падая в багряные реки.
Но сам Варнил, который уже терял человеческий облик, был доволен. Он улыбался.
— Смотрите, — сказал он тихо, но голос пронесся по всем улочкам горящего города, — я несу новый Порядок. Я стану вашим законом. Вашей тишиной, вашим концом и началом. — С каждым его словом красный огонь взмывался все выше, поглощал все больше домов, — время молиться. Мне. Я вас услышу. Если подчинитесь. Иные — трепещите.
Огонь поглощал все больше людей: тех, кого Варнил ненавидел, и тех, кто ни в чем не был виноват — простых горожан, защищавших свои семьи.
Без разбора.
На верху лестницы появился Гончий. Его пытались удержать сразу четверо жрецов. Он походил на монстра из легенд: весь в крови, руки в ранах и никакой надежды в глазах. Только ярость.
Как раненный зверь, он вырывался из захвата. Ему даже удалось, он даже успел разделаться с одним из жрецов голыми руками, но на место павшего пришло еще больше.
Багряный огонь пополз по ступеням.
Прямо к нему…
— Нет… — прошептала я.
«Мы неразделимы. Не должны быть».
Через всю площадь, сквозь огонь и стоны, мы встретились с ним взглядом. Метка на шее вспыхнула. Я чувствовала его боль и ярость. И страх. За меня.
Он надеялся, что меня здесь нет.
«Мы неразделимы. Не должны быть».
Я злилась на Гончего, что он был перед жестоким выбором. Не по своей воле. Он оказался таким же пленником, как я и моя сестра. Как его сестра.
«Мы неразделимы. Не должны быть».
А чем я лучше? Злилась, что все вокруг мне врали, не договаривали. А сама говорила с Хаосом, не сказав об этом никому. Злилась, что люди вокруг делали выбор, а сама боялась делать хоть что-то.
«Заря проникнет при Луне, гибель нитей принося»
Я ждала от него решений, действий, не имея на то права. Катарина сказала, что я гостья в этом мире, временно. И была права.
Я сжала в руке кинжал Гончего, тот самый, которого раньше боялась. Достала его из ножен.
Мир вокруг затих, но не замер.
Гончий увидел кинжал в моей руке. Он качнул головой, будто отговаривая.
Навела кинжал на свой живот.
«- Порядок не остановить?
— А надо?
— Но… Люди, столько людей погибнет. Уже гибнут.
— Мы неразделимы. Не должны быть».
Гончий, Квенрал, обезумев, стал расчищать себе путь ко мне. Он кричал, ревел, я это слышала.
— Полина! Не надо! — Услышала крик сестры.
«Мы неразделимы. Не должны быть.
Все правильно…» — последнее, что я услышала, проткнув себя и открыв дорогу Хаосу.
Глава 43
Хижина в лесу воплощением оплота жизни мирно покоилась среди цветущей герани. Ее медово-цитрусовый аромат наполнял воздух в рассветный час. Душистая трава еще не успела сбросить утреннюю росу, приятно холодила мои босые ноги.
Я вытянулась на изящном стуле-шезлонге возле озера, зажмурившись, подставляя лицо стеснительному утреннему солнцу.
Рядом на столике стоял чайник с душистым чаем. К которому я так и не прикоснулась. Мир расцветал под пение птиц, и я вместе с ним. Хотелось остановить это волшебное утро.
— Если хочешь, это утро никогда для тебя не закончится. — Произнес лорд Колин, сидевший рядом. — Ты только скажи.
— Я ничего не говорила, — ответила я, не открывая глаз.
Я чувствовала себя на удивление спокойно здесь, в этой тишине. Сколько прошло времени? Час? День, неделя? В душе был такой покой и умиротворение, чего я никогда не испытывала раньше. Внутри тишина, граничащая с счастьем.
Наверное, фраза «счастье любит тишину» это и означает — не молчание о том, что у тебя все хорошо, а молчание всего: мыслей, переживаний, тревог. Все вокруг спокойно, замерло в утренней лени, я позволила миру наполнить меня, и счастье пришло.
— Что случилось с моим отцом? — Спросила я, наконец, открывая глаза.
Лорд Колин сидел в обманчиво расслабленной позе, в которой читалось величие тысячелетий. На меня смотрели древние глаза, которые не могли быть человеческими. Мне не надо было спрашивать, кто передо мной. Я и так знала. Это не Хаос, тот говорил со мной в моем облике.
Порядок в облике лорда Колина вытянул ноги, будто копируя мою позу, подстраиваясь.
— Он пришел в конец своего пути, который прошел с честью. Твой отец заслужил покой в зале славы, среди таких же достойных. Он… в Порядке.
— Жаль, я не знала его раньше, — грустно вздохнула я. — Быть может, тогда случилось бы все иначе.
— Не грусти об ушедших, я о них забочусь. — Мягко произнес Порядок.
— Как так получилось, что мы с Зариной родились и выросли в другом мире, ничего не зная об этом? Только лорд Колин нас связывал, получается.
— Нити наших миров переплетены. Что происходит здесь, отражается там. Нет того или этого мира. Вы — дети Хаоса и Порядка. Вас надо было защитить.
— Твой брат менее разговорчив в моих снах, — вспомнились мои встречи с Хаосом, произносившим так мало слов, в которых было так много смысла, — и там всегда выжженная пустыня. А здесь волшебно. Вы какие-то, — я безуспешно пыталась подобрать нужное слово, но потерпела неудачу, — наоборотные.
Внезапно Порядок мягко рассмеялся.
— Мы такие, какие и должны быть. И все случилось, как и должно было быть. Я один, без Хаоса, не способен остановиться. Моя сила сметает все живое, даря моему брату шанс воссоздать все заново.