— Я молился, — прохожие обтекали нас двумя ручейками. В иной раз они бы ругались на тех, кто остановился посреди прохода, но облик Гончего их пугал, отталкивал, — молился всем Богам, чтобы они сказали, где ты.
Из моих глаз медленно потекли слезы.
— Они не отвечали, — грустно хмыкнул Гончий, — пока я не начал угрожать разрушить источники. Все до единого.
Он осторожно, словно очень хрупкую вещь, взял мою вторую ладонь.
— Порядок сказал, что подарил тебе покой.
— У него своеобразное чувство юмора, — у меня вырвался нервный смешок.
— Я решил, что потерял тебя навсегда, но Хаос сделал мне подарок. Дорогу к тебе. Полина, я…
Я не дослушала. Первое чувство шока прошло, и я сделала то, о чем мечтала так долго.
Поцеловала Гончего. Приникла к его твердым губам, словно он вода, а я — жажда. Обвила руками шею, чувствуя жар его тела.
Он ответил не сразу, а после… После сорвался. С глухим стоном он впился в мои губы ответным поцелуем, вжимая мое тело в свое. Мы пили друг друга, не могли насытиться.
Все в душе ликовало от чувства безграничного счастья.
— Тьфу, — недовольная старушка прервала нас, — стыд потеряли!
— Что она сказала? — Гончий не знал нашего языка.
— Что ты мог даме вначале купить цветы, — рассмеялась я сквозь слезы.
До подружки я не дошла. Женьку пришлось смотреть мультики ночь напролет, пока мы с Гончим знакомились друг с другом заново. Мы были уже обнажены друг перед другом раньше, часто. Видели наши страхи, желания. Но никогда не были едины.
Он исследовал каждый уголок моего тела, я целовала каждый его шрам. Мы замирали, глядя друг на друга, боясь, что это всего лишь сон, а после сливались воедино.
Я обижалась на него когда-то за его грубость и черствость, а он прошел сквозь миры, чтобы меня найти.
Он посвятил всю свою жизнь войне, служению другим, служению миру. А я показывала ему раз за разом свою любовь, в которую он, наконец, поверил.
— Нет блестяшек, нет! — По обеденному столу шагал из стороны в сторону возмущенный Женек, размахивая крыльями.
Утром мы сидели на кухне, я сварила Гончему кофе, который он попробовал впервые и остался в восторге. Бедный Женек, наконец, нашел уши, на которые мог присесть, излить все свои страдания, накопленные за последнее время.
— Твоя Сделка — бомж! — Резюмировал ворон.
— Что такое бомж? — С веселым блеском в глазах спросил Гончий.
— Это мы выучили новое слово, — я раскладывала венские вафли по тарелкам, — бомжи ищут еду в мусоре и живут на улице, а у нас есть крыша над головой.
— У моей тети гнездо было больше твоей крыши, — продолжал возбухать ворон. — Меня водили к лекарю, а он достал штуку. Градусник, а потом ац-ац-ац мне под гузку!
— Что? — Гончий со всей серьезностью относился к горю моего братца, но скрыть смешок не получилось.
— Досталось ему, короче, — я взяла Женька на руки и присела напротив мужчины. С его появлением места на кухне почти не осталось. Он заполнял собой любое пространство, в котором оказывался. — Я думала, ты станешь королем, и…
— Катарина заняла трон, — он понял, о чем я хотела спросить на самом деле, — ради мира и чистоты крови она вышла замуж за предводителя Горного народа.
— Бедный Горный народ, — я усмехнулась в чашку с кофе.
— У них было принято многоженство. Моя сестра объяснила своему мужу достаточно быстро и весьма доступно, почему он хочет пересмотреть эти традиции.
— А мы можем вернуться? Ты вернешь нас со Сделкой? — Женек высунул клюв из-под стола.
Гончий не ответил, лишь поставил локти на стол и с улыбкой во взгляде посмотрел на меня.
— А ты все еще также богат?
— И в погребе все также много вина, — усмехнулся он, — хочу напомнить, леди Колин-Бартел, твой отец был богаче меня. А ты — его наследница. Свяжешь ли ты, дитя Древних и богатейшая невеста королевства, сестра верховной Жрицы Порядка, свою жизнь с обычным военным?
Я, смеясь, села к нему на колени, обнимая за шею.
— Ты уйдешь со мной, Мышка? — Переспросил он тихо, прижимая к себе.
— Только ты мог назвать меня Мышкой и остаться в живых, — я поцеловала Гончего. До сих пор не верится, что могу это делать, когда пожелаю, а он всегда готов ответить, — ты и так знаешь ответ, Гончий.
Конец