ки вырождения» [56].
На Международном конгрессе по криминальной антропологии 1896 года в Женеве Тарновская представила доклад о женской преступности, который привлек к дискуссии ведущих экспертов в этой области, включая самого Ломброзо. Судя по опубликованной версии доклада, на сей раз она не использовала данные по проституткам. Вместо этого Тарновская сосредоточила внимание на женщинах-убийцах, предвосхищая появление своей работы «Женщины-убийцы: антропологическое исследование» (1902). Даже на этой стадии нового исследования Тарновская понимала, что социальные условия и малодоступность женского образования являются важными факторами формирования преступного поведения, тем самым опровергнув концепцию Ломброзо о врожденных преступных наклонностях как единственном решающем факторе. Например, она отметила, что мужеубийство часто случалось в сельской местности, поскольку крестьянских девушек родители насильно выдавали замуж в очень юном возрасте. Тарновская также указала, что с точки зрения закона убийство супруга или супруги каралось одинаково. Тем не менее муж занимал главенствующее положение в доме (что не регламентировалось законом), и, поскольку развод в среде крестьянства был невозможен, случаи мужеубийства происходили чаще, нежели случаи женоубийства [58].
Анна Николаевна Шабанова, уроженка Смоленской губернии, получила домашнее начальное образование, затем училась в частном пансионе для девочек. Сдав экзамен на аттестат зрелости в 1865 году, она стала искать пути для продолжения учебы. В 1871 году девушка была зачислена в виде исключения на естественный факультет Императорского Александровского университета в Гельсингфорсе (Хельсинки).
Анна Николаевна Шабанова в 1873 году поступила на врачебные женские курсы сразу на второй год обучения, имела диплом лекаря с отличием. Лекции по детским болезням читал главный врач детской больницы принца Петра Ольденбургского, профессор Карл Андреевич Раухфус – выдающийся врач и основоположник отечественной педиатрии. Благодаря ему Анна Николаевна осталась ассистентом клиники детских болезней в Николаевском военном госпитале и смогла преподавать педиатрию. В дальнейшем Шабанова продолжила врачебную практику в детской больнице, руководимой К. А. Раухфусом. В 1895 году она была назначена штатным врачом отделения для приходящих больных детей, оставаясь в этой должности до конца своей жизни.
«Хронограф здравоохранения старой Гатчины» хранит записи о враче Екатерине Карловне Витте (1865–1917):
«Витте (по мужу Фовицкая) Екатерина Карловна – врач лечебницы Рукавишникова в Рождествене (1886–1893 и 1898–1905). Позднее – врач вольной практики в Москве» [32].
С 1882 по 1888 год пост земского врача Псковской губернии занимала Мария Ивановна Покровская (1852–1927), одна из первых феминисток в России, боровшаяся за избирательное право женщин. В Рязанской губернии аналогичную работу выполняла Наталья Ивановна Гобято (1878–1911), открывшая в 1905 году сельский медицинский пункт и бесплатно лечившая односельчан и больных из соседних деревень. Спустя несколько лет село Морозово-Борки, где трудилась Гобято, захлестнула эпидемия брюшного тифа. Наталья Ивановна, спасшая сотни жизней, заразилась от одного из больных и умерла.
Насколько была тяжела работа земского врача, можно только представить. Помимо тотальной нищеты, отсутствия медикаментов и оборудования, женщинам приходилось бороться с глубоким невежеством крестьян и недоверием со стороны коллег-мужчин. Перечисленные имена лишь малая часть отважных тружениц, посвятивших себя служению русскому народу.
В сентябре 1878 года в Петербурге были открыты постоянные Высшие женские курсы с тремя отделениями: словесно-историческим, физико-математическим (естественным) и математическим. Впоследствии они были названы Бестужевскими – по имени первого директора, профессора истории Карла Николаевича Бестужева-Рюмина. Они просуществовали до 1886 года: под давлением консервативной части общества и правительства, усматривавших в них «рассадник революционных идей» [51]. Прием слушательниц был возобновлен лишь три года спустя.
В 1897 году Санкт-Петербурге открылся первый Женский медицинский институт. Интересно, что с 1899 по 1905 год директором института являлся не кто иной, как Дмитрий Оскарович Отт. На тот момент это было единственное высшее медицинское учебное заведение для женщин не только в России, но и в Европе. В слушательницы института принимались женщины христианского вероисповедания в возрасте 20–35 лет, получившие среднее образование и выдержавшие экзамен по латинскому языку. Пятилетнее обучение завершалось выдачей диплома врача, позволявшего выпускнице вести частную врачебную практику, занимать должности в учебных заведениях, женских и детских больницах, а также работать помощницей судебного врача при судебно-медицинском освидетельствовании женщин и детей.
В ряду российских женщин-врачей отдельно значится имя княжны Веры Игнатьевны Гедройц, первой женщины-хирурга царской России, одной из первых женщин в мире, получивших звание профессора хирургии. Вера Ивановна родилась в семье статского советника Гедройца, принадлежавшего к древнему литовскому княжескому роду. Дед Веры Игнатьевны за участие в Польском восстании 1863 года был лишен титула и казнен. Все остальные члены семьи вынуждены спасаться бегством на задворки империи – они укрылись в Самарской губернии. Мать, Дарья Константиновна Михау, происходила из семьи обрусевших немцев. Воспитанием девочки занималась бабушка по материнской линии, Наталья Тихоновна Михау. В ее распоряжении находился небольшой пансион для девочек, где они обучались грамоте, французскому языку, музыке и танцам.
Интерес к медицине проявился у княжны после посещения медицинских курсов петербургского анатома и биолога П. Ф. Лесгафта, которые он вел у себя в квартире на Фонтанке. За участие в революционном митинге Веру Игнатьевну выслали из столицы в родное имение под надзор полиции. В 1894 году девушка получает звание домашней учительницы.
Не желая заканчивать образование, Гедройц решается на авантюру. Она заключила фиктивный брак с капитаном Н. А. Белоозеровым и отправилась по подложному паспорту в Швейцарию, где продолжила обучение на медицинском факультете Лозаннского университета. К слову, отношения с Белоозеровым у нее сложились самые теплые. Супруги регулярно вели переписку, однако их отношения можно назвать лишь приятельскими. Когда спустя много лет Вера Игнатьевна попросит развод и пожелает вернуть свою фамилию, Белоозеров ей добродушно уступит.
На медицинском факультете в то время обучалось всего три женщины. На первых курсах Вера Гедройц особенно увлеклась анатомией. На старших курсах она активно занималась хирургией под руководством знаменитого профессора Цезаря Ру[75]. В 1898 году Гедройц с отличием окончила университет и по совету преподавателя поступила в ассистентуру на кафедре хирургических болезней. Она принимала участие в операциях, совершала обходы, дежурила в клинике по ночам, параллельно работая над докторской диссертацией. После успешной защиты Гедройц пригласили занять должность приват-доцента кафедры, однако письмо отца о смерти сестры и болезни матери вынудило ее уехать в Россию.
На родину Вера Игнатьевна вернулась в 1899 году. Год спустя она уже заняла пост заводского врача на Мальцовском заводе портландцемента в Калужской губернии. Гедройц вела амбулаторный прием, оперировала, выезжала на дом, оказывала помощь работникам, пострадавшим на производстве, выбивала им пенсионное жалование и льготы, занималась организацией деятельности заводской больницы и обучала врачей из соседних больниц. Вместе с этим она готовилась к сдаче экзамена на подтверждение медицинского диплома. В 1903 году Вере Игнатьевне было присвоено звание женщины-врача.
В 1904 году, после начала Русско-японской войны, Гедройц записалась на фронт добровольцем. Вместе с членами общества Красного Креста она развернула передвижной госпиталь прямо в специально сконструированном операционном вагоне.
Вера Игнатьевна провела более 116 «больших» операций и несчетное количество «простых» хирургических манипуляций. Судить по уровню ее подготовки можно из воспоминаний современников: «Всерьез я заинтересовался княжной Верой, – говорит доктор Беннет, – когда мы на Западе осознали, что она первой в истории медицины стала делать полостные операции – и не в тиши больничных операционных, а прямо на театре военных действий, во время Русско-японской войны 1904 года. В ту пору в Европе мы попросту оставляли без всякой помощи людей, раненных в живот. Другим европейским странам потребовалось целое десятилетие, чтобы освоить технику полостных операций, которую княжна Вера разработала самостоятельно, без чьей-либо подсказки – и в невероятно трудных условиях» [43].
Профессор В. А. Оппель[76] в «Истории русской хирургии» писал про Гедройц: «Настоящим хирургом, хорошо владеющим ножом, получившим степень доктора медицины в России в Военно-медицинской академии, является княжна Гедройц…» [22] А пациенты прозвали ее «княжной милосердия». По окончании войны Гедройц была награждена золотой медалью «За усердие» и серебряной медалью «За храбрость».
В 1908 году по инициативе императрицы Александры Федоровны Вера Игнатьевна была приглашена на должность старшего ординатора в Царскосельский дворцовый госпиталь. Несмотря на заслуги Гедройц, появление на такой должности женщины-врача взбудоражило столичную общественность. Историк И. В. Зимин в книге «Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью» приводит слова инспектора Придворной медицинской части Министерства императорского двора профессора Н. А. Вениаминова: «В данное время освободилась вакансия старшего ординатора, ближайшими кандидатами на каковую, по установленному порядку, являются младшие врачи… назначение на должность старшего ординатора женщины-врача повлекло много затруднений, как в чисто административной жизни госпиталя, так и вследствие разнообразия различного рода сношений с больными… могущих не всегда быть удобными женщине-врачу…» [22]