Звук шагов. Свет факела. Шенн поднял голову: над ним стоял фагир в белом балахоне. Стоял и смотрел, даже не пытаясь помочь.
Сил оставалось мало. Пальцы еще держали, но медленно наливались тяжестью сползавшего в пропасть тела.
— Помоги мне! — крикнул Шенн.
— Это твой путь, — флегматично ответил фагир. — Помогай себе сам.
— Убийца!
Фагир фыркнул:
— Отпусти руки и не мучайся. Свой урок ты получил.
Шенн застонал. Сил держаться не было:
— Зачем… вы сделали это?
— Урок затянулся, — пробормотал служитель, нагнулся и попытался оторвать пальцы неофита от края. Шенн подтянулся и вцепился в ногу фагира. Тот вскрикнул, покачнулся и вместе с Шенном полетел вниз, свалившись на ворох соломы.
Юноша ничего не понимал. Зачем подстраивать выложенные мягкой соломой ловушки? Рядом бранился фагир:
— В первый раз такого дурака вижу! Зачем ты меня схватил?
— А почему ты не помог? — Шенн ощупал плотного фагира взглядом. Кажется, оружия при нем не было.
— Теперь выбирайся, — сухо ответил фагир.
— А ты не знаешь, как?
— Это твое испытание.
Шенн подошел к стене. Очень темно. Факел, оброненный фагиром, лежал наверху и давал мало света. Шенн провел руками по каменной кладке и нащупал крупный камень с вырезанным на нем отпечатком ладони. Шенн с усилием нажал на него, и из стены выдвинулось несколько каменных ступеней.
Испытание? Ладно… Шенн взобрался наверх, подобрал факел и осветил яму. Скрестив руки на груди, фагир стоял и молча смотрел на юношу. Шенн отвернулся и с величайшей осторожностью двинулся дальше, к мерцающему свету.
Коридор привел в небольшую комнатку. Шенн остановился у порога. Какую каверзу подстроили здесь, и что все это значит?
Потолок напоминал решето: сквозь дыры и странные извилистые прорези на пол падали столбы яркого лунного света, отражаясь и рассеиваясь в многочисленных зеркалах. Шенн огляделся. Опасности, похоже, нет. Вряд ли здесь будет очередная яма. Будет что‑то другое…
Шенн замер. Он не слышал шагов, но заметил мелькнувшую в зеркале тень. Тут кто‑то есть!
— Эй, кто тут?
Тишина. И металлический отблеск оружия, отразившийся в зеркалах. Шенн отпрянул в сторону, блокируя удар факелом, развернулся. Никого! Противник двигался абсолютно бесшумно и после атаки исчез за зеркалами.
— Берегись! — громким шепотом сказал кто‑то. Шенн вздрогнул.
— Кто здесь?
— Тебе не выйти отсюда! — сказал другой.
— Выходите! — крикнул он. Сверху раздался мерзкий смех, но там никого не было.
Спокойно. Вряд ли его хотят убить! Какой в этом смысл? И все же страх побеждал разум. Голоса то угрожали, то смеялись, и Шенн кружился, не зная, откуда последует удар.
Слева раздался яростный крик. Шенн отмахнулся факелом и замер, ожидая атаки. Ноги дрожали от напряжения. Фигура в черном пробежала совсем рядом — Шенн услышал хриплое дыхание. Где‑то блеснул огонь.
Да сколько же их? Чего они хотят? Он всмотрелся в ближайшее зеркало и с трудом поборол желание разнести его вдребезги. Нет. Слишком просто. И неправильно. Не этого от него ждут. Здесь все обман: и эти звуки, и движения в зеркалах.
Только теперь Шенн понял, что не знает, откуда вошел в зал. Он потерялся в симметричных стенах и колоннах. Где выход?
Шенн успокаивал себя. Его пытаются запугать и вывести из равновесия, а надо выйти отсюда. Зал не так велик, он сможет найти выход. Только неизвестно, сколько времени осталось. Когда рассвет?
Шенн двинулся вперед. Крики, смех и зловещий шепот не прекращались ни на мгновение, мешая думать и выводя из равновесия, но медленно, шаг за шагом, он продвигался вглубь зеркального лабиринта. Зеркала пугали и путали, голоса шептали и смеялись. Пройдя несколько поворотов, Шенн почувствовал, что был здесь, и ходит по кругу. «Сюда, иди сюда!» — шептал кто‑то. Темные тени выскакивали и скрывались в зеркалах. Шенн старался не смотреть и не слушать, а просто идти. Но вскоре понял, что выбраться не так просто. Все попытки пробиться к краю заканчивались в центре проклятого лабиринта.
Шенн в ярости сжал кулаки. Хотелось разбить зеркала, но юноша чувствовал — этого делать нельзя. Разрушить проще всего, а путь фагиров — путь созидания. Так говорил Стирг, и Шенн запомнил его слова. Надо искать выход, надо думать. Не пропустил ли он какой‑то поворот?
Шенн пошел, ведя рукой по гладкой поверхности зеркал.
— Ты не выйдешь, не выйдешь! — хихикали в спину.
— Иди направо! — глумился один.
— Нет, налево! — орал третий.
— Великий Эльмер, помоги! — повторял Шенн. Он шел, твердо держась одной стороны — юноша вспомнил, как давным–давно об этом рассказывал мастер Ольф — а тот немало бродил по лабиринтам Древних…
Казалось, что лабиринт снова приведет к центру зала, но Шенн увидел черный проем выхода. Из светлого зала тоннель уводил в темноту, а факел давно погас. Что ж, надо идти.
В полной темноте, ощупывая ногами пол, а руками стены, Шенн продвигался по коридору, пока не наткнулся на преграду. Тупик? Нет — руки нащупали низкий квадратный проем. Не упасть бы снова в яму…
Кажется, становилось светлее, и за очередным поворотом Шенн увидел конец коридора и светлое пятно комнаты за ним.
В центре большой, освещенной десятком факелов, залы на ковре сидел человек. Он был стар и худ. Лицо, изрезанное морщинами, казалось, потеряло способность к мимике, и было совершенно бесстрастным. Человек поднял на юношу глаза и медленно проговорил:
— Из этой комнаты три выхода. Ты должен выбрать один и пройти по нему до конца. Это самое трудное испытание. Ты можешь погибнуть, поэтому решай сейчас, хочешь ли ты пройти этим путем… Отсюда ты еще можешь вернуться.
— Я иду, — сказал Шенн.
Фагир склонил голову и замер, давая понять, что разговор окончен.
Три прохода, над каждым из которых был начертан знак одного из Сущих. Игнир, Эльмер и Алгор. Шенн понял, что здесь он должен отдать себя в руки своего покровителя.
Шенн помнил, как невидимая сила приковала его ладони к камню храма. Значит, путь Эльмера! Юноша шагнул в центральный коридор, под знак синей луны Эльмера.
Коридор был короток. В конце его Шенна ждала крошечная комнатка. Где же выход?
Он шагнул вперед, и за спиной с лязгом опустилась стена. Юноша поднял голову и увидел небо. Он оказался в глубоком каменном колодце. Здесь пахло сыростью, стены покрывали влажный мох и плесень. Что же делать теперь?
Глаза привыкли к темноте, и в углу комнатенки Шенн увидел решетку, вделанную в пол. Юноша опустился на колени и попробовал вытащить ее. Решетка на удивление легко вышла из пазов. Значит, путь верен… Из черного лаза тянуло сыростью. Шенн опустил руку: пальцы вошли в воду. Вода! Колодец? И что дальше?
Шенн понял, что дальше, и сердце захолонуло. Это и был выход, он должен лезть в эту черную воду и как то пройти там… Но как?? Колодец казался бездонным. Нырять в эту черную воду, не зная, куда плыть и что делать — верная гибель! Ничего себе испытание! Но назад пути нет!
Шенн присел, пытаясь собраться с духом и обуздать мечущиеся от страха мысли. Молитва помогла ему.
— Великий Эльмер, — шептал юноша. — Я иду к тебе по своей воле и верю, что ты примешь меня и поможешь мне. Я должен пройти испытание, я справлюсь, ведь многие проходили его, значит, и я смогу!
Вода была холодной. Ноги Шенна погрузились в нее и не нашли дна. Юноша опустился в воду по шею и замер, держась за края ямы. Что теперь? Нырять? Плавать он не умел.
Он вспомнил, как Далмира учила его, как он бултыхался в реке и наглотался воды… Но Далмиры здесь нет, а плавать он так толком и не научился…
Он погрузился с головой, и нога нащупала проем в одной из стен колодца. Проход? Чтобы убедиться в этом, нужно нырнуть. Шенн набрал в грудь больше воздуха и резко ушел под воду. Теперь и руки нащупали проем. Да, очевидно: ему надо туда. Но как долог этот путь, и хватит ли ему дыхания?
Шенн почувствовал, как невидимая сила схватила за ноги и потащила туда. Он отчаянно всплеснул руками, заболтал ногами и вынырнул, жадно хватая ртом воздух.
Над головой висел клочок черного неба, и звезды равнодушно смотрели на дергающегося в колодце человека.
Надо успокоиться. Выход найден, а за ноги никто не хватал — это просто подводное течение. Возможно, оно даже поможет ему плыть. Надо оттолкнуть страх. Надо поверить… Ну, решайся!
Шенн яростно задышал, стараясь наполнить воздухом каждую частицу тела, и нырнул. Руки ухватились за край прохода и направили тело внутрь. Он поплыл, гребя руками в полной и абсолютной тьме, и ужас овладел им. Шенн не понимал, где верх, где низ, куда он плывет… И понимал, что уже не сможет вернуться. Течение помогало и тащило его вперед, но куда?
Пузыри воздуха срывались с губ, и Шенн чувствовал, что дыхание на пределе. Тьма отнимала последние силы, удушье подступало. Нет выхода! Он завис среди черной бездны, скоро умрет и останется здесь навсегда… Хотелось открыть рот и вдохнуть, но Шенн еще держался.
Глаза различили что‑то в холодной могильной тьме. Свет! Из последних сил Шенн рванулся к нему. Словно помогая, течение потащило быстрее. Шенн стукнулся головой о потолок тоннеля и инстинктивно понял: если выход есть — он будет наверху!
Вода посветлела и сама потащила его наверх. Глотая воду, плюясь и кашляя, Шенн вынырнул на поверхность, и почувствовал, как его поднимают и тащат из воды.
Шенн согнулся, глотая воздух и изрыгая воду. Он жив, жив!
— Вставай, фагир.
Голос Стирга.
Шенн проморгался и огляделся вокруг. Он находился в круглом зале с высоким потолком и украшенными росписями стенами. Здесь, как и во многих помещениях храма, потолок не был цельным, и сквозь прорези виднелось ночное небо.
Мастер Стирг стоял в окружении фагиров, среди которых Шенн узнал старика, которого встретил перед последним испытанием, и толстяка, с которым упал в яму…
— Ты прошел испытание, Шенн. Я знал, что так и будет. Отныне ты один из нас.