Звонок из Бонна раздался в восемнадцать минут одиннадцатого. Бретлоу снял трубку в машине — шофер уже вез его домой.
— Можно начинать. — Крэнлоу говорил спокойно, без всякого возбуждения.
— Подробности?
В Европе начинался новый день.
— Агент подтвердила, что все трое на месте. Идем туда вечером, если дадите добро.
«Шевроле» повернул на аллею, ведущую к дому.
— Даю добро, — ответил Бретлоу. — И желаю удачи.
Меньше восьми часов спустя «шевроле» привез его в Лэнгли.
В Париже сейчас полдень.
Он купил кофе и булочку и поднялся к себе в кабинет, просмотрел ночную сводку и завизировал несколько отчетов. В девять тридцать он отправился на встречу с ДЦР.
В Париже уже половина четвертого, и стрелки движутся к четырем.
День тянулся медленно; Бретлоу аккуратно выполнял свои обязанности, но все его мысли были сосредоточены на Париже. В одиннадцать тридцать юристы проинструктировали его по вопросам, на которые ему предстояло ответить сегодня после полудня в Особом сенатском комитете по делам разведки; без нескольких минут два бронированный «шевроле» незаметно проскользнул на стоянку под Харт-билдинг.
В Париже теперь восемь вечера, и агент выходит из явочной квартиры.
Он занял свое место перед лицом членов Комитета и приготовился отвечать на вопросы.
В Париже группа, которой предстоит замести следы, уже готова к действию, а парни, которые пойдут на задание, заканчивают последние приготовления.
Заседание кончилось в пять. Минут десять Бретлоу беседовал с одним из конгрессменов, затем вышел.
В Париже одиннадцать вечера. Агент и первая жертва выходят из кафе на улице Сен-Мартин и идут домой.
«Шевроле» вернулся в Лэнгли. Бретлоу провел двадцать минут с ДЦР, потом спустился в свой кабинет. Мэгги попрощалась с ним и ушла. Он уселся за стол и принялся ждать.
Скоро Зев Бартольски будет отомщен. С банкирами Бенини и Манзони уже разобрались, теперь — черед Росси. Ящики внутри ящиков. Все снова скрыто от чужих глаз и ушей.
Он пересек комнату, налил себе «Джека Дэниэлса», вернулся за стол и закурил еще одну сигарету. Почти всякий служащий Управления пошел бы на убийство, чтобы занять его пост; но почти никто не справился бы с его работой. Уж слишком велико давление.
В Париже уже два часа ночи. Агент поставила парней в известность о том, пора ли начинать операцию, — без слов, лишь нажав на защелку своей сумочки столько раз, сколько в квартире жертв; передатчик зашит в подкладку.
Он почувствовал возбуждение, как в первые дни работы полевым агентом — в те дни, когда он устанавливал свои первые контакты в Москве. Сильную тревогу, но с примесью восторга.
В Париже три утра. Наверное, в Париже уже все кончено.
Он подлил себе «Джека Дэниэлса» и закурил очередную сигарету. После нынешнего вечера ему предстоит посетить столовую еще два-три раза, не больше. Он открыл сейф, достал оттуда папку, вернулся за стол и заставил себя сосредоточиться на материалах.
Раздался звонок — с другого конца стола и одновременно с другого конца света. Бретлоу закрыл папку, запер ее в ящик стола, положил окурок в пепельницу и поправил блокнот. И только потом поднял трубку, чтобы услышать в ней голос Крэнлоу.
— Задание выполнено, — сказал ему шеф Боннского отделения.
— Сколько? — спросил Бретлоу.
— Все трое.
— Осложнения?
— Никаких.
— Ушли незаметно?
— Как растворились.
— И алиби обеспечено?
— На все сто.
— Когда об этом узнают?
— Может быть, сегодня, а уж завтра наверняка.
Бретлоу дал отбой и подумал, не забыл ли Крэнлоу о том их разговоре.
На совещании семейной группы по разрешению кризиса царило уныние, говорили мало: похитители так и не вышли на связь, и надежда на это понемногу угасала. К тому же не было Росси: он впервые не явился на совещание и никого не предупредил об этом.
Наверное, у него сломалась машина, предположил Хазлам; завтра он появится, и завтра что-нибудь может произойти. Когда они уходили, он намеренно задержался, пропустив в лифт Умберто и Марко, чтобы остаться на лестничной площадке наедине с Франческой. Завтра утром ему надо будет попасть в квартиру, сказал он ей; ему никто не нужен, ни она, ни экономка. Зачем, спросила она, но сразу же отдала ему ключи. Чтобы проверить, нет ли там «жучков», ответил он.
На следующее утро, в семь тридцать, должен был прилететь Джордан. Хазлам приехал в аэропорт «Мальпенса» к семи, купил «Коррьере делла сера» и «Геральд трибюн», сел за столик в буфете и заказал кофе.
В Лондоне убит итальянский банкир. Это сообщение было на первых страницах обеих газет. Алесси Манзони, управляющий Лондонским отделением «Банка дель Коммерчио Интернационале», был найден повешенным под мостом Ватерлоо. Врачи предположили самоубийство, но полиции пока не удалось проследить связь между этой смертью и Ватиканом или итальянской масонской ложей.
Было семь сорок. Он убедился, что нужный ему самолет прибыл, и прошел в зал для встречающих. Джордан появился из-за стойки, где проводили таможенный досмотр; он выглядел слегка усталым, и в его манере сквозило нечто, напоминающее о прежней выучке агента разведки. Хазлам подождал, пока Джордан заметит его, потом вышел из зала и отправился на автостоянку, чтобы Джордан мог посмотреть, нет ли за ним хвоста.
— Спасибо, что прилетел. — Они пожали друг другу руки, и Хазлам положил в багажник БМВ портфель со специальным оборудованием, взятый им из камеры хранения. — Я снял тебе номер в городском отеле. — Джордан торопился: сегодня вечером ему надо было улететь обратно. — Его оплатит компания юриста, который работает здесь на нашу фирму. Хочешь зайти туда переодеться?
— Пожалуй. И позавтракать заодно.
Они выехали из аэропорта.
— Ну, рассказывай.
С чего ты взял, что кто-то кого-то подслушивает. Зачем вызвал меня из Вашингтона и хочешь, чтобы мой визит остался в тайне. Почему попросил своего юриста доставить сюда нужное оборудование так, чтобы это не было связано с нашими именами, и почему снял номер, не называя моей фамилии.
— Я работаю с похищением, — начал Хазлам. — Сначала были проблемы, потом вроде бы все наладилось. И вдруг опять пошло наперекосяк.
— Подробнее.
— Мы совещались на квартире у родственников, а переговоры вели с помощью свободного телефона в другом месте. Стандартная процедура. Похитители следили за домом — тоже обычное дело. Только за их наблюдателем тоже кто-то следил. Потом этот наблюдатель исчез, но переговоры еще велись день-другой. Все шло хорошо, и переговоры должны были закончиться дня через два, но вдруг оборвались. Без предупреждения и без попыток похитителей взвинтить цену.
— Полиция? — спросил Джордан. Или служба безопасности, подумал он. Их, наша или чья-нибудь еще.
— Не похоже.
Они свернули к отелю. Джордан зарегистрировался, принял душ, затем спустился позавтракать вместе с Хазламом. Часом позже они вышли и поехали в дом Бенини; на случай, если за домом все еще наблюдают, Хазлам оставил БМВ на подземной стоянке.
— Ты подозреваешь профессиональную работу? — Джордан вылез из машины.
— Да. — Хазлам открыл багажник, чтобы Джордан мог достать оттуда портфель.
— На каком этаже квартира?
— На самом верхнем.
— Тогда приборы нам пока не нужны.
Они поднялись на лифте на шестой этаж, а затем, по лестнице, на крышу.
— Был здесь когда-нибудь?
— Нет.
Утро было ясное, пригревало солнце, и вскоре они обнаружили прикрепленный к парапету передатчик с батарейками и провод, идущий от него в одну из вентиляционных шахт.
— Инфракрасный, — объяснил Джордан. — Микрофон наверняка спрятан в одном из вентиляционных отверстий внизу. Засунут поглубже, чтобы труднее было отыскать. — Он пригнулся над передатчиком, затем указал на крышу здания метрах в восьмидесяти от дома Бенини. — Пятый или шестой этаж. Теперь тебе надо только проверить, не снимал ли там кто-нибудь недавно жилье.
— А что еще они могли установить?
— Радиопередатчик — могли спрятать его где-нибудь под мебельной обивкой. Его легче и быстрее поставить, но время его работы ограничено числом батареек. Вначале ты никогда не знаешь, сколько сможешь успеть, и сперва ставишь радио; так ты, по крайней мере, будешь иметь хоть что-то. А уж потом добавляешь инфракрасный.
— А еще?
— Здесь больше ничего. В снятой квартире — приемники и магнитофоны, плюс приемник в твоем кармане — например, ICON-R1 с наушниками, чтобы можно было подслушивать с улицы, не заходя в квартиру.
Значит, можно одновременно слушать разговоры родственников и следить за наблюдателем.
— Итак, проверим.
Не было никакого смысла обыскивать квартиру Франчески прежде, чем они убедятся, что тот человек прекратил наблюдение; более того, сейчас это просто нельзя было делать.
— Да, надо проверить.
Они спустились с крыши и сели в машину. Если бы они пришли арендовать квартиру пешком, это выглядело бы подозрительно; но двоим мужчинам, приехавшим на БМВ и имеющим при себе толстые бумажники, наверняка расскажут все их интересующее.
Хазлам остановил машину, и они вошли внутрь: вестибюль был мраморным, у лифта стоял портье в форме. Они звонили насчет квартиры, сказал ему Хазлам, и портье направил его в кабинет к управляющей; Джордан немного задержался.
Хотим снять жилье на месяц-другой, объяснил Хазлам сидевшей в кабинете женщине; желательно повыше, на пятом или шестом этаже.
А я думал, вам обоим нужно жилье, — портье посмотрел на Джордана красноречивым взглядом. Милое местечко — Джордан огляделся вокруг. — Кто-нибудь селился к вам недавно? Американец вроде вас? — поинтересовался портье. Надо же, подумал Джордан, возможно, ответил он. Первые банкноты перешли из рук в руки.
Впрочем, на вас-то он не похож, сказал Джордану портье — он был белый. Какой-то чудак, приходил и уходил совершенно незаметно. Стало быть, теперь его уже нет? — спросил Джордан. Да, синьор, он съехал два дня назад. Пришлось достать еще пару банкнот — за информацию надо платить, подумал Джордан и обратился к портье с новым вопросом. Откуда вы знаете, что он больше не вернет