гие издания постигает именно такая участь. Но, несмотря на это, я собиралась изучать журналистику в колледже. И сама мысль о том, что журналисту, который хочет рассказывать людям правду, нередко приходится воевать с медиаиндустрией, только распаляла мой азарт. Легких путей я никогда не ищу – такова уж моя натура.
Всего один сайт – но хотя бы так! Другого разумного, адекватного человека это наверняка бы смутило – а то и вовсе расстроило.
А что я? От радости я даже ударила кулаком по столу, прежде чем щелкнуть по ссылке. Один сайт – куда лучше, чем ноль, особенно когда тебе отчаянно не хватает зацепок!
Загрузка… Как же долго… Папа был одним из лучших адвокатов в нашем городе, но он питал тайную неприязнь к прогрессу. Мама говорила, что в этом есть свой шарм. Впрочем, она всегда была куда добрее, чем я. Я и сама это признаю.
И вот, наконец, свершилось: посреди экрана вспыхнула надпись: «Ошибка 404. Страница не найдена», а под ней огромный красный крест и печальный смайлик.
Интересно.
Моя детективная сторона, как всегда, с азартом усмотрела в этом преграду, которую надо поскорее преодолеть, а вот мое обыденное любопытствующее «я» не смогло справиться с замешательством.
На дворе двадцать первый век! Даже если оставить в стороне папино странное недоверие к «навороченной технике», которое то и дело давало о себе знать, как вообще возможно, чтобы городская легенда – пускай и не самая распространенная – не оставила в сети никаких следов?
Очень, очень интересно.
Скоро от моей растерянности не осталось и следа, а по спине вновь пробежал знакомый холодок, как бывает всякий раз, когда я понимаю, что меня ожидает новое расследование.
Что ж, выходит, разузнать о проклятии Именин города не получится – по крайней мере, в интернете.
Ничего страшного.
Я еще и не такие тайны разгадывала.
Я закрыла окно браузера, предварительно очистив историю поиска. Да, пускай папа и впрямь до опасного доверчив, хороший детектив всегда заметает следы.
Полное отсутствие информации о проклятии ставило в тупик, но меня такие вот «тупики» манили как магнит. Я твердо решила погрузиться в расследование и разузнать все, что только можно узнать об этом проклятии. Начиная с завтрашнего утра.
Наверное, надо было обеспокоиться. Или даже испугаться. В конце концов, по меньшей мере один человек уже попытался отвадить меня (и моих коллег по школьной газете) от этой истории.
Но я предпочитаю не бояться. А искать правду.
И именно этим я и займусь.
Глава седьмая. Вторник
– Мне очень жаль, деточка, – сказала госпожа Бикман, наш школьный библиотекарь, хотя в ее голосе не было и капли сожаления. – Но как же я могу тебе выдать то, чего у меня и в помине нет? Сама понимаешь – это невозможно!
– В самом деле, – проворчала я в ответ, хотя мне было очень неприятно признавать это вслух.
Я набрала в легкие побольше воздуха, мысленно уговаривая себя набраться терпения. Наша школа была основана в начале прошлого века, и, по слухам, примерно с тех же самых пор госпожа Бикман сидит за своей стойкой. По крайней мере, так поговаривали. Она казалась милой дамой, вот только от нее за версту веяло гниением и распадом, и этот запах не получалось замаскировать ароматом мятных конфет, которые она всегда хранила в ящике стола.
Я поправила ремень сумки, висевшей у меня на плече, и решила еще раз попытать счастья:
– Газета называлась «Трибуна Хорсшу-Бэя». Да, это было маленькое издание, не спорю, никаких Пулитцеровских премий не завоевывало. Но речь ведь идет об официальной хорсшу-бэйской газете, а в нашем городе принято гордиться местными достижениями! Тем более что речь в нужной мне статье шла об Именинах!
Госпожа Бикман воззрилась на меня из-под своих строгих очков-половинок, которые дамы ее поколения так любили носить на цепочке.
– Так-то оно так, деточка, но в этом-то вся и проблема.
– В чем – в этом? В Именинах? – уточнила я.
Этот праздник и впрямь за последние дни успел стать для нас с друзьями нешуточной проблемой.
Госпожа Бикман улыбнулась.
– Нет же, милая! Я говорю о том, что эта самая «Трибуна Хорсшу-Бэя» была маленькой газеткой в совсем уж крошечном городе. И когда она закрылась, исчезли и все ее архивы.
А вот это было… довольно необычно. Пускай от поступления на журналистский факультет меня отделяло еще несколько лет, история о том, что газета, пускай и провинциальная, может легко пропасть с радаров, показалась мне из ряда вон выходящей.
– А как же микрофиши? – спросила я с отчаянием, которое не получилось скрыть.
Слава богу, в наш век почти всю информацию – что для расследований, что для учебы – можно найти в электронном виде, но мне несколько раз доводилось бывать в кладовке библиотеки Хорсшу-Бэя, где пылились километры микрофиш.
– Ах да! – воскликнула госпожа Бикман и поразительно энергично закивала. – С них-то и надо было начинать!
– Вот-вот, – отозвалась я, стараясь выражать такую же энергичность. Получалось это с большим трудом – и требовало немалых сил.
– Но, видишь ли, в чем дело, – со вздохом продолжила библиотекарь. – Помнишь тот страшный пожар, который случился в 2010 году? Нам повезло: пожарные справились с возгоранием, и огонь не успел перекинуться на второй этаж. Но подсобка, в которой, помимо прочего, было несколько каталогов микрофиш, пострадала так, что не подлежит восстановлению. Даже если бы огонь не уничтожил все материалы, их в не меньшей мере повредили бы дым и вода… – Госпожа Бикман содрогнулась и поплотнее запахнула ворот кардигана, будто одна мысль о столь страшном повороте событий была для нее невыносима. – Нам удалось спасти хоть что-то – и это уже огромная удача.
– Вот уж и правда удача, – отозвалась я, хотя меня, сказать по правде, отнюдь не восхищало, что часть архивов уцелела, – ведь нужных мне материалов в них не было.
Что же теперь делать?
– Может, вы мне посоветуете, где еще можно поискать старые номера «Трибуны»? – спросила я, моля небеса даровать мне удачу.
– Посмотри в сети! – сказала госпожа Бикман. Судя по тону, она уже начала терять интерес к нашей беседе. – В интернете.
– Да, слышала о такой штуке, – пошутила я таким доброжелательным голосом, что она не заметила скрытой иронии. – Но я там уже смотрела, – добавила я, вдруг поймав себя на том, что с большим трудом сдерживаю раздражение.
Показалось ли мне или Бикман и правда хочет поскорее… от меня отделаться? Временами, когда я нападаю на нужный след, я становлюсь… внимательной и иногда начинаю слишком превратно толковать случайные и безобидные мелочи, но в те минуты меня не оставляло ощущение, будто школьный библиотекарь вошла в роль, как выразился бы папа, «враждебного свидетеля».
А может, она по-прежнему злится на меня за тот случай, произошедший прошлой весной. Тогда я раскрыла одну девчонку из команды чирлидеров, которая взломала школьный сервер с оценками и наставила своему парню двоек по математике в отместку за измену. Сервер взломали с библиотечного компьютера, что изрядно попортило репутацию Бикман, поэтому неудивительно, если она и впрямь переметнулась в лагерь ненавистников Нэнси Дрю.
– И представляете, какое дело, – я решила попробовать более мягкий подход, – я нашла только один сайт. Где такое вообще видано?
– Судя по всему, редкий материал, – сказала госпожа Бикман, опустив взгляд на собственный рабочий стол и на клавиатуру, а потом начала увлеченно печатать, явно давая понять, что разговор окончен.
Мой рассказ ее мало заинтересовал – но это меня только раззадорило. Мне тут же захотелось добиться ее внимания, сломить эту новую, странную и непонятную преграду.
– Но когда я щелкнула по ссылке, – продолжила я, повысив голос до такой громкости, что ученики, сидевшие за ближайшим столом за учебниками, недовольно покосились на меня, – мне выпала ошибка!
– Вот оно что, – рассеянно ответила библиотекарь. – Ну, сама знаешь, что говорят в таких случаях.
– Кажется, не знаю, госпожа Бикман, – невесело отозвалась я.
Она наконец подняла на меня взгляд. Глаза у нее были водянистыми, с красной сеткой сосудов, какие часто встречаются у людей ее возраста.
– Любопытство кошку сгубило[4], – сказала она.
Вот те на.
По меньшей мере тон выдал ее сполна. То, что она так тщилась скрыть, выплыло на поверхность. Таиться больше не было смысла. И это сильно усложняло мне задачу…
И вместе с тем делало ее куда интереснее!
– Это вы меня с кошкой сравниваете? – спросила я.
Она слегка сдвинула свой стул в сторону – и теперь смотрела прямо на меня. Ее взгляд встревожил меня не на шутку – такого я и сама никак не ожидала.
– Ох, конечно же нет, деточка! – сказала она, заметно смягчившись. – Просто все дело в том… что городок у нас маленький. А в каждом маленьком городке есть свои традиции.
– Вроде празднования Именин.
– Именно так, – подтвердила она. – Но, помимо этого, есть еще… всякие истории. Сама наверняка знаешь.
– Городские легенды, – уточнила я. – Например, о Мертвой Люси.
– Совершенно верно. О всяких призраках и так далее. Думаю, что проклятие Именин – как раз из числа таких вот легенд. И, честно говоря, не понимаю, зачем бы тебе копаться во всей этой ерунде! Добром это точно не кончится.
Ничего она не понимала. Копаться во всяких загадочных подробностях – лучшее занятие на свете, и других мне не нужно. Но до меня вдруг начало понемногу доходить, какая же суеверная эта госпожа Бикман. Впрочем, это не удивляло. Многие пожилые обитатели Хорсшу-Бэя разделяли подобную суеверность. Как, например, моя бабушка. Никогда не проходить под лестницей, просыпанную соль всегда выкидывать через плечо… повсюду носить с собой маленькие талисманы, чтобы защищаться от ужасов и тревог повседневности, – в этом была вся она.
Но толку в этом не было. Сколько бабушка ни бросала соль через плечо, а когда дедушкин возраст дал о себе знать и у него случился сердечный приступ, его это не спасло. Как и молитвы, хотя бабушке они и приносили успокоение – я сама видела. Может, и Бикман успокаивали суеверия. Все-таки они дарили иллюзию какого-никакого контроля над беспощадным хаосом жизни.