– Выдернул? – озадаченно переспросил Норриди. А затем увидел (вспомнил?) супругу, в мгновение ока оказался рядом, крепко обнял судорожно выдохнувшую Хелену и только после этого с рыком обернулся ко мне: – Арт!!! Что, демон тебя задери, все это значит?!
Я растерянно взлохматил и без того находящиеся в беспорядке волосы:
– Хороший вопрос, Йен. Кто бы мне самому это объяснил.
– Я почти ничего не помню, – пожаловалась Триш, когда все немного успокоились и перестали диковато коситься на моего нового брата. – Когда мастер Рэйш ушел, поначалу все было спокойно и мы просто ждали возле «колодца». А потом… все. Темнота. Удар. И вот я уже здесь.
– Аналогично, – кратко ответил на мой вопросительный взгляд Тори Норн. – Сперва все было прекрасно, а потом – бац, и я куда-то полетел.
Хокк, старавшаяся все это время держаться как можно дальше от бывшего Палача, хмуро кивнула:
– Вероятно, нас сюда притянуло благодаря поводкам.
– С чего бы? – внимательно посмотрел на нее я. – Вас было трое против меня одного. Вы могли разорвать связь в любой момент.
– Не могли, – проворчала напарница. – Мы сделали дополнительные поводки друг для друга. После первого «колодца» рисковать туда свалиться больше никто не хотел, и мы решили, что в случае чего уж втроем-то сумеем тебя вытянуть обратно.
Я хмыкнул:
– Угу. Вытянули… молодцы. Отлично сработали.
– Даже если бы мы и захотели разорвать связь, то не успели бы, – возразил Тори. – Все произошло слишком быстро, мастер Рэйш. Никто даже пикнуть не успел.
– Зато поводки помогли вам сохранить память, – задумчиво обронил Мэл. – Нам с Артом понадобилось время. А вы почти сразу пришли в себя, и это, я считаю, хорошо. Было бы намного хуже, если бы вы друг друга перебили до того, как кто-то из вас вспомнил, кто вы и что тут делаете.
Хокк метнула на служителя настороженный взгляд, но ничего не сказала. Я же тем временем обернулся к Йену:
– А тебя каким ветром сюда занесло?
Норриди озадаченно поскреб затылок:
– Да Фол его знает. Я, собственно, как раз ужинать собирался, как тут меня позвала Хелена… а потом ка-а-ак швырнет во Тьму. Ну, я подумал, что ей нужна помощь. У нас ведь тоже привязка душ. Уже давно. Наверное, она и сработала?
Триш, когда на ней скрестились все взгляды, смущенно опустила глаза:
– Я случайно. Кто ж знал, что получится?
– А я ваш голос услышал, учитель, – пожал плечами Роберт, когда я выразительно глянул в его сторону. – Тьма заволновалась. Шепнула, что я здесь нужен. Ну я и побежал. И вышел прямо к вам. Кстати, учитель, а что это за место? Оно какое-то… странное.
– Я бы сказал, жуткое, – буркнул Тори, кинув подозрительный взгляд на зависшие в воздухе шары.
– Согласна, – медленно проговорила Хокк, все еще не сводя с Мэла глаз. – Здесь все не так. И снег – вовсе не снег. И темнота какая-то не такая, как везде.
– Здесь даже не холодно, – тихонько согласилась с наставницей Триш. – Обычно на глубоких слоях я замерзаю сразу. А тут… все чужое. И даже воздух пахнет иначе. А между тем мы все еще во Тьме. Правда, мастер Рэйш?
Я задумчиво оглядел странный пейзаж. А затем нашел глазами откатившийся в сторонку осколок и нахмурился:
– Никто из вас, пока сюда добирался, ничего подозрительного не видел?
– Я видел, – с готовностью отозвался Роберт. – Но Тьма сказала, что одному туда нельзя, поэтому я близко не подходил.
– Что именно ты видел?! – одновременно спросили мы с Мэлом.
– Какую-то штуку, похожую вон на ту стекляшку, на которую вы только что смотрели, учитель. Только она была большой, та штука. Очень большой. И Тьма сказала, что мне не стоит на нее долго смотреть, потому что она забирает у живых не только силу, но и память. А еще Тьма сказала, что подобное всегда притягивается подобным. И как свет стремится к свету, так и мрак найдет частичку себя, даже если эта частичка была когда-то утеряна.
Мы с братом быстро переглянулись.
– Думаешь?..
– Это похоже на правду, – кивнул я. – Если изначально осколок был частью чего-то большего, то, возможно, нас выкинуло сюда именно из-за него. Это также объясняет происходящее в Алтире. Если осколок обладает теми же свойствами, что и основная структура, то получается, что мы нашли источник своих проблем. Вернее, ту его часть, которая воздействовала на жителей столицы. А то, что убивает весь остальной мир, находится здесь. И осколок привел нас точно к нему.
Мэл хмыкнул:
– Хочешь сказать, мы сейчас в Лотэйне?
– Да. И по-видимому, где-то рядом находится место, где были открыты первые Врата. Помнишь, что сказала Ферза?
– Что?! – ахнули Триш, Тори и Хокк. – Лотэйн?!
– Мастер Рэйш!
– Но это невозможно!
– Троп такой длины не бывает!
Я насмешливо посмотрел на возмущенного Тори:
– Пора бы вам запомнить, мастер Норн, во Тьме возможно абсолютно все, чего только пожелает настоящий темный маг. По-моему, Роберт уже не раз вам это доказывал. Разве нет?
Ученик хитро улыбнулся и поднял руку, явно собираясь призвать Тьму, чтобы еще раз поразить старшего коллегу, но очень быстро его улыбка погасла, а на лбу появилась озадаченная морщинка.
– Учитель, что происходит? Я чувствую Тьму. Она все еще здесь, живая и послушная. Но она не отзывается на призыв!
– Скорее, ей здесь некомфортно, – качнул головой я. – Поэтому наша магия и не работает. Ни твоя, ни моя. Здесь даже Тьма совсем другая. И думаю, вы уже знаете, по какой причине она так изменилась.
– На нее что-то воздействует?! – вскинул на меня растерянный взгляд ученик.
– Верно.
– И это «что-то» находится… наверное, там? – мальчик прислушался к себе и махнул рукой куда-то мне за спину. – Вы думаете, Тьма поэтому не разрешила мне туда заходить?
– Она сказала, что ты не должен находиться там один, – напомнил я. – Так. Коллеги, создавайте дополнительные привязки. Пусть каждый из вас будет привязан ко всем остальным. Дублируйте поводки. И делайте их как можно крепче.
Йен беспокойно замялся:
– Арт, ты думаешь, то, что происходит в Алтире, может случиться и здесь?
– Оно уже случилось: когда мы здесь оказались, Мэл с трудом себя вспомнил. Меня выбило из колеи чуть раньше, когда я пытался воздействовать магией на «проклятие королей». Если бы не брат, я бы уже, наверное, считал себя другим человеком. Даже вы, имея привязки друг к другу, на какое-то время потеряли ориентацию. Кстати, велика вероятность, что рядом с той штукой, которую нашел Роберт, это влияние усиливается. Нам нужно себя обезопасить.
– Откуда ты узнал, что творится в столице? – с нескрываемым подозрением уставилась на Норриди Хокк.
Тот ухмыльнулся:
– Привязка душ, помнишь?
– Тьфу ты… забыла. Хотя мы только что говорили об этом!
– Хватит болтать, – нахмурился я. – Время идет. Мы снова можем начать забывать.
– Время… – вдруг задумалась Хокк. – Ты как-то сказал, что на дне «колодца» оно течет иначе, чем везде. А возле того «колодца», что находится во дворце, оно вообще остановилось. Как думаешь, это могло повлиять на «зеркало королей» и отсрочить влияние артефакта на жителей столицы?
Я качнул головой. А про себя подумал, что, возможно, недавнее видение показало тот самый момент, когда «зеркало королей» попало в руки к людям. На адъютанте я видел странный доспех – сейчас таких уже не делают. Чеканка явно не наша. Да и герб на шлеме был определенно лотэйнийским. Еще того, старого, образца, который я видел однажды в книге отца Гона. Возможно, сегодня мне показали времена, которые наступили после открытия Врат. Смуту, возникшую вскоре после того, как боги уснули. Тогда же осколок попал в руки одного из лотэйнийских правителей. Он же первым его и использовал, сохранив свои первые воспоминания об этой штуке. Когда разгорелась война, повелителя, возможно, убили, а сокровищницу разграбили. Кто-то потом нашел и вывез шкатулку за пределы страны. Еще через какое-то время она, как и многие артефакты прошлого, оказалась в Алтире. И точно так же, как в свое время лотэйнийский правитель не захотел отдавать неизвестный артефакт в руки жрецов, так, возможно, и в Алтории король решил, что у последователей богов и без того слишком много власти.
Могло ли такое случиться?
Легко. Ведь даже сейчас, после стольких веков мира и взаимного уважения, светская власть и Орден жрецов все еще настороженно относятся друг к другу. Не так давно ее величество выразила прямые опасения по поводу усиления власти жрецов. А что было сто лет назад? А тысячу?
Я тяжело вздохнул и, перехватив сразу шесть брошенных друзьями поводков, заново их привязал.
– Теперь мы можем идти, мастер Рэйш? – тихонько спросил Роберт, вопросительно уставившись на меня снизу вверх.
Я вдруг припомнил кое-что еще и вместо ответа подошел к валяющемуся на земле осколку.
Говорите, подобное притягивается подобным?
Я прищурился и от души наподдал проклятому артефакту сапогом. Тот, негодующе сверкнув, серебристой рыбкой улетел вперед. Но именно тогда Тьма вокруг нас неожиданно заволновалась, забурлила, отпрянув в стороны и пропустив мимо себя чужеродный предмет. И вот тогда, когда черный занавес отдернулся в сторону, мы наконец увидели, что за ним было скрыто.
Глава 19
Представьте огромное, занесенное снегом поле. Посреди неестественно ровно лежащих сугробов стоят, безмолвно сложив ладони на груди, сотни одинаковых ледяных статуй. Мужчины, женщины в старомодных одеждах. С удивительно спокойными лицами, плотно сомкнутыми веками и старательно выточенными чертами, которые неизвестный скульптор сумел вырезать с таким искусством, что они кажутся живыми.
Безмолвные фигуры выглядят так, словно их поставили тут совсем недавно – на них не видно ни трещин, ни плесени, ни других следов воздействия времени. И точно так же не тронут идеально ровно лежащий между ними снег, словно неведомый создатель принес скульптуры по воздуху, а потом таким же загадочным образом испарился.