По известной привычке стирать из памяти все, что делает жизнь невыносимой, Елизавета Алексеевна раздаст все вещи погибшего внука. Снести дом, где он прожил двенадцать лет, она не сможет – слишком уже будет стара. Ей минет не так уж по земным меркам и много – 72 года, когда наступит для нее вечный покой. Похоронить себя она прикажет не рядом с внуком, дочерью и мужем, а за стенами часовни.
Почему не рядом с ними? Елизавета Алексеевна была женщина властная, но не глупая. И наконец поняла, чем была на самом деле ее страстная любовь – и для дочери, и для внука. Была она наказанием, которое – хуже проклятия. Отдавая им вроде бы все свои силы, она на самом деле высасывала из них жизнь. Душила и убивала своей любовью. Так угасла, не выдержав этой любви, милая Маша. И только сильный характер внука смог этой «любви» противостоять. Но когда ушел и внук – такой молодой, когда она почти ослепла от горя и ждала смерти как избавления, все стало ей ясно. И похоронить себя она велела не рядом с погубленными ею любимыми людьми, не в часовне, не под образами, а просто под открытым небом.
Самой себе вынесла она приговор. Суровый и беспощадный. И обжалованию не подлежащий.
Что же касается Михаила Юрьевича, то с его смертью человеческая ненависть будет на разные лады трепать его имя. И родится – из тучи, грозы, нацеленного в грудь пистолета и неотпетого тела – безжалостная легенда о проклятии, которое тяготело над ним с минуты рождения. Вроде появился он на свет при раскатах грозы, и отмечен был уродствами, и имел уродливый и злобный нрав, и душу его забрал не ангел в лазурные выси, а дьявол в кромешный ад. А потом к этой «оптимистичной» легенде добавится и другая – о проклятии, нависшем черной тучей, благодаря Михаилу Юрьевичу, над всей нашей страной.
Якобы в каждую годовщину рождения и гибели поэта свершаются роковые для жителей России события. В 1914 году, аккурат в столетие со дня рождения, – Первая мировая война, в 1941 году, в столетие со дня смерти – чуть не день в день, – Великая Отечественная, на 150-летие со дня рождения – смещение с поста «отца оттепели» Хрущева, а на 150-летие со дня смерти – смещение «отца перестройки» Горбачева и распад СССР. Растиражированная, эта легенда быстро найдет «путь в народ». И люди будут искренне ожидать бед и несчастий, которые им обещают.
Михаилу Юрьевичу с катаклизмами в юбилейные годы действительно не повезло. Но таких откровенных гадостей, какими в начале этого 2014 года наградило его российское телевидение, не удостоился, пожалуй, еще никто из юбиляров. Фильм, показанный по этому телевидению, назывался «Проклятие рода Лермонтовых» и представлял несчастного поэта злобным уродцем (сутулый, кривоногий, с огромной лысоватой головой, ростом в 156 см – сантиметры были выделены красным шрифтом, чтобы даже глухие запомнили), которого приходилось загонять в баню пинками и запирать дверь, чтобы тот от безысходности наконец-то привел себя в чистый человеческий облик.
Очевидно, приписанную ему физическую нечистоплотность журналисты проецировали и на моральные качества, объявляя, что как потомок «клятвопреступника» Лермонта, передавшегося в дни Смуты на сторону русского царя (вместо того чтобы выслуживать деньги польского короля), причем потомок в седьмом колене, Михаил Юрьевич получил родовое проклятие, которое коснулось не только его личной судьбы, но и судьбы России. Единственный вывод, который из всей этой чепухи должен был сделать зритель: лучше бы юбиляр и вовсе не родился, а то отвечать за его прегрешения приходится ни в чем не повинным соотечественникам. Конечно, телевидение в этих играх с датами не было первым. Свои идеи оно вычерпало у астролога Павла Глобы, который еще до вступления страны в юбилейный год припомнил согражданам о роковом влиянии дат рождения и смерти поэта на наш подлунный мир. Это его откровение в начале года напечатал еженедельник «7 дней».
Россиянам Глоба пообещал в 2014 году войну где-то на Ближнем Востоке. А также иные катаклизмы. Но этим выступление прославленного эзотерика не ограничилось: он нарассказывал читателям много чего интересного: и про способность Лермонтова приносить зло окружавшим его людям, и про его дурной глаз, и про насильственную смерть, случившуюся по приказу самого Бенкендорфа, и про то, что небеса не желали принимать его душу, почему и случилась в час его смерти страшная гроза, и про то, что после этой смерти проклятие никуда не исчезло, а обратилось против всех жителей России. Не прошло и месяца, как телевидение «дополнило и углубило» предупреждение астролога.
Да чего уж греха таить, во все времена люди действительно жаждут видеть связь между значимыми датами в жизни великих личностей и текущими событиями. Просто у Михаила Юрьевича сами годы рождения и смерти представлены числами-перевертышами: 1814 и 1841. И ему действительно «повезло», что на круглые годовщины рождения и смерти выпало начало двух тяжелейших для страны войн. Конечно, в эпоху, когда человечество собирается отправить экспедицию на Марс, странно и дико рассуждать о родовом проклятии или злобствующем духе великого поэта, который был подло убит и «не упокоен» должным образом, почему его «бесприютный дух» и вызывает войны и прочие бедствия.
Павел Глоба именно об этом и сказал: «Очевидно, что такого количества совпадений просто не может быть. Это мистические знаки: проклятие Лермонтова все-таки существует. А возникло оно, вероятно, потому, что поэт погиб не в честном поединке, а в результате заказного, тщательно и с особым цинизмом спланированного убийства. …причем задействованными в этом оказались люди, близкие к царствующей семье. Элита, выше которой не бывает. И оттого проклятие перешло на страну, где все это произошло. Случись преступление где-нибудь во Франции, мы бы не пострадали».
И убили Лермонтова, по утверждению астролога, масоны… за то, что поэт решил выйти из состава ложи, куда рекомендацию ему якобы дал Бенкендорф… Поскольку никаких сведений о принадлежности Лермонтова к масонам нет, а рекомендации Бенкендорфа никто и в глаза не видел, то можно предполагать, что эти тайны астрологу открыли звезды.
А если серьезно, то можно, конечно, говорить о роковых совпадениях в череде связанных с поэтом юбилейных дат. Но это – всего лишь совпадения, которые только кажутся мистическими. На самом деле они – печальное стечение обстоятельств. И именно так о них писали в свое время и Владислав Ходасевич, посвятивший мистике юбилейных дат Лермонтова целую статью, и Анна Ахматова, которая тоже не обошла этот вопрос стороной. Задолго до них о «лермонтовских проклятиях» судачили и пережившие его ровесники: в двадцатилетии дня смерти видели, например, связь с отменой крепостного права, в сорокалетии – связь с гибелью императора Александра Второго от руки террористов, в восьмидесятилетие его рождения – связь со смертью Александра Третьего, в девяностолетие дня рождения – связь с началом Русско-японской войны. Ну а после 1914 года «слава» за юбилеями поэта закрепилась просто отвратительная.
Только стоит, думается, отдать должное людям, жившим именно в ту эпоху: они смотрели на совпадения чисел и дат, скорее, не как на проклятие, а как на продолжение несчастий, преследовавших самого Михаила Юрьевича при жизни: никак не удавалось отпраздновать его юбилеи достойно, из-за войн или потрясений в государстве торжественные мероприятия сводились к минимуму. Вот о чем волновались сограждане в 1914 году: из-за войны юбилей поэта был практически отменен.
Видите, как в начале прошлого века расставляли акценты умные люди? Не война случилась из-за круглой даты рождения Лермонтова, а юбилей из-за войны прошел почти незаметно. Очевидно, по сравнению с людьми той эпохи умственный уровень сограждан наших значительно снизился. И теперь даже вполне образованные наши современники считают, что не война испортила юбилей, а юбилей спровоцировал войну!
Впрочем, в нашем отечестве можно не особенно и трудиться в поисках мистически черных дат, их у нас – с преизбытком. Можно отмечать черные дни рождений и смертей Ленина и Сталина и всей популяции генсеков, президентов, князей и царей. И тогда – уж поверьте мне – не останется ни единого светлого дня календаря, и жить мы будем в беспросветной тьме и страдании. С родовым проклятием глупости на челе. Только Михаил Юрьевич Лермонтов не имеет к этой глупости потомков никакого отношения. Он был просто человек, а не демон. Просто – поэт.
А как же смерть? Как же его пророчества о собственной смерти? Он же предсказал…
А что предсказал? Вот это стихотворение, перечитаем его еще раз:
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;
Глубокая еще дымилась рана,
По капле кровь точилася моя.
Лежал один я на песке долины;
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их желтые вершины
И жгло меня – но спал я мертвым сном.
И снился мне сияющий огнями
Вечерний пир в родимой стороне.
Меж юных жен, увенчанных цветами,
Шел разговор веселый обо мне.
Но в разговор веселый не вступая,
Сидела там задумчиво одна,
И в грустный сон душа ее младая
Бог знает чем была погружена;
И снилась ей долина Дагестана;
Знакомый труп лежал в долине той;
В его груди, дымясь, чернела рана,
И кровь лилась хладеющей струей.
И что же он предсказал?!
Долину Дагестана? Смерть в бою? Знойный полдень – час этой смерти?
Убит он был в Пятигорске. Вечером. Хлестал ливень…
Но он же предсказал, что не умрет своей смертью?
Зная непростой характер Михаила Юрьевича, это предсказывали все. Не погиб бы на дуэли, так погиб бы в бою, служа в том Тенгинском пехотном полку, куда отправил его учиться дисциплине и наблюдать настоящие характеры император Николай Павлович. Погиб бы осенью того же 1841 года в кровавой карательной экспедиции против убыхов, поскольку был смелым офицером и сражался бы в первых рядах. А в отставке от службы на пользу отечества ему было отказано. И к гадалке не ходи, то есть к Александре Фи