– Сдаюсь! Ты выиграл!
Меж зубцами внутренней стены показалась некая голова в блестящем церемониальном шлеме.
– Поздравляю, фаханов победитель! – проорала я голове, уворачиваясь от захвата одного из своих охранников. – Ты смог организовать своих птенцов за одну ночь и превратить их в настоящий боевой отряд!
Рядом с блестящим шлемом воздвигся еще один, менее парадный.
– Лорд Доре, – продолжила я, закладывая вираж, бегать приходилось все время, по двору за мной гонялось уже четверо или пятеро охранников, – как свидетель нашего с лордом Виклундом спора ты можешь подтвердить всем присутствующим его выигрыш!
В сообразительность Оливера я верила слабо, то есть ум его вне сомнений, но размышляет он обычно подолгу и обстоятельно. Станислас, вся надежда только на тебя! Ну же, поддержи игру! И, дай Спящий, вы никого не убили во время ночных событий. Потому что, если убили, никакой мой трюк не сможет этого ни оправдать, ни изменить.
Я споткнулась о выброшенное преследователем древко алебарды и рухнула на землю, продолжая кричать:
– Семь дюжин бутылок лучшего шерезийского вина теперь принадлежат победителю! Семь дюжин великолепного вина, из великолепного винограда, над которым трудились ножки самых красивых девушек моего графства! Мари-Сюзет тоже танцевала в бочке, Станислас! Ты же помнишь Мари-Сюзет? Вино пахнет солнцем и на вкус как жидкое солнце с нотками зрелых фруктов и легкой горчинкой.
Я лежала на спине, сверху на меня навалился один из стражников, мне не то что на крик, на жизнь не хватало дыхания. Да и обзор мне закрыли, я не видела, что там на стене происходит. Зато видела лорда ван Харта, который расслабленно опирался локтями о поставленный ребром на землю щит. Ладони лорда при этом были заняты аплодисментами.
– Вы так вкусно об этом говорите, граф, – громко сказал он, – надеюсь, лорд Виклунд не будет скаредой и угостит нас великолепным шерезским вином.
Гэбриел обернулся к капитану:
– Велите своим подчиненным освободить графа Шерези.
– Вы тоже об этом знали? – В тоне капитана было осуждение.
Ван Харт пожал плечами, его жест можно было истолковать двояко, а можно было бы вообще не толковать. Я ликовала. Мне поверили! Раздражение капитана перенеслось на Гэбриела, значит, он точно поверил. Измены не было! А что было? Дворянская шалость! Заклад, спор. Нам просто нужно придерживаться этой версии.
Ван Харт подождал, пока стражник сползет с меня, и протянул руку, помогая подняться. Я широко улыбнулась. Где же Оливер со Станисласом? Почему они не спускаются?
Я помахала свободной рукой, человек на стене снял шлем, обнажая коротко стриженую голову ветерана. Это был не Виклунд, я устроила представление отряду «лиловых плащей».
Прекрасный трикстерский план рухнул.
Ван Харт сжал мое запястье и рывком притянул к себе:
– Очень быстро, Цветочек, пока «лиловые плащи» не покрошили твоих болванов в капусту. В тридцати туазах направо есть садовая калитка, беги туда, повторяя свою байку о вине.
Я хотела спросить: «С каких пор я могу рассчитывать на твою помощь?» Но меченый красавчик отпустил мою руку и обратился к капитану:
– Именем королевского совета повелеваю вам вернуться с отрядом в госпиталий для ареста…
На этих словах я подорвалась с места, как бешеная белка. Вино! Шерези! Стройные ножки Мари-Сюзетт! Три емких образа обрастали в моих криках сотней деталей и подробностей.
Интересно, кого велел арестовать ван Харт?
Глава 7Вторая звезда
Кого-то он Авроре напоминал, этот мальчишка, стоящий сейчас перед ней в церемониальном поклоне. С этой его кривоватой улыбкой, высокомерной и отстраненной, горделивой осанкой, говорящей о постоянных тренировках, даже это его преувеличенное, почти оскорбительное почтение было ей знакомо.
«Глаза у него должны быть карими, а не серыми», – вдруг решила королева и сразу поняла, на кого он похож, этот новоиспеченный наследник ван Хартов.
Ах, Этельбор, мой лорд, мое солнце, наверное, в свои двадцать или двадцать пять вы выглядели примерно так же. Не зря наш шут обратил внимание на этого мальчика, не зря наблюдает за его интригами с родительской гордостью. Мармадюку так же, как и мне, не хватает вас. Тебя. С каким невероятным удовольствием я отхлестаю тебя по щекам, мой лорд, когда мы наконец встретимся, какую злость продемонстрирую тебе, и как тебе придется постараться, чтоб твоя Аврора сменила гнев на милость. Да, да, мой лорд. Я отомщу. За каждый прожитый без вас год вы получите от меня сполна.
Аврора улыбнулась своим мыслям.
Мальчишка с усилием оторвал взгляд от ее коленей, обтянутых лиловыми чулками пажеской формы. Ее величество находилась в госпиталии инкогнито, в той легкомысленной одежде, которую предписывалось носить дворцовым пажам. Маскарад не мог обмануть никого, лиловый камзол был снабжен вытачками, подчеркивающими высокую грудь ее величества, и округлость бедер не могли скрыть широкие оборки коротких штанишек. Ее величество выглядела именно тем, кем являлась – хорошенькой женщиной в мужской одежде. И ножки ее вызывали восхищение.
– Расскажите мне все с самого начала, любезный ван Харт, – велела королева, присаживаясь на край обитого железом стола. – Я понимаю, что лорд Мармадюк, – она повела подбородком в сторону шута, неподвижно подпирающего стену смотровой комнаты, – уже допросил вас, но мне хочется узнать подробности лично.
В смотровой больше никого не было: королева, шут и Гэбриел ван Харт. Ну еще можно было бы упомянуть некое неподвижное тело, лежащее под простыней на другом столе. Всем прочим помещение пришлось покинуть, и они, прочие, перешептывались сейчас за дверью, охраняемой четверкой дворцовой стражи.
Гэбриел еще раз поклонился:
– Какое именно событие вы изволите считать началом, ваше величество?
Поклонился так, будто делал огромное одолжение, и слова тянул так же, одалживая каждое под немалый процент. Какое сходство! Аврора метнула взгляд в Мармадюка, тот ответил улыбкой – «я же тебе говорил».
– От какого события начали бы отсчет вы?
– С покушения на графа Шерези, – ответил ван Харт. – Так как на нашего Цветочка покушаются все время и некоторые из попыток вполне могли ускользнуть от нашего внимания, начнем с предпоследнего.
Королева кивнула. Басти умудрялся постоянно находиться в самом центре бури, нисколько ее не замечая.
– Я заметил неприятное воспаление на коже графа, – ван Харт прикоснулся к своей мочке, – так как я, как уже известно вашему величеству, немного разбираюсь в ядах, противоядиях…
– Вы определили яд?
– Да, и выяснил, что незадолго до нашей встречи граф провел некоторое время в госпиталии. Дальше я всего лишь нашел возможность проникнуть сюда и наблюдать, пока злоумышленник не выдаст себя. Если целью покушений был Шерези, рано или поздно это должно было произойти.
– И это произошло сегодня утром?
– Именно. Большое представление, которое устроил лорд Виклунд для всего замка, заставило убийцу действовать. Арбалетный болт выпустили из башни госпиталия, Шерези, разумеется, не заметил этого, сразу после я приказал капитану дворцовой стражи арестовать брата-медикуса Гвидо.
Гэбриел кивнул в сторону неподвижного тела. К сожалению, мы не смогли помешать самоубийству последнего.
– Неужели вы смогли рассмотреть, кто именно стрелял?
Ван Харт улыбнулся:
– Не смог, ваше величество, я был уверен в личности преступника заранее, он выдал себя десятком мелких промахов. Я рассчитывал, что, произведя выстрел, брат Гвидо запаникует и во время ареста выложит всю правду. – Гэбриел сокрушенно пожал плечами. – Самоубийство в мои планы, к несчастью, не входило.
Аврора помолчала, укладывая в сознании факты.
– Почему вы подозревали именно Гвидо?
– Он работал в перчатках. Предосторожность, глупая при уходе за больными миньонами, но необходимая, если соприкасаешься с проникающим через кожу ядом.
– Что ж, о причинах его поступка мы теперь не узнаем.
– По крайней мере, не от него.
Королева посмотрела в лицо Гэбриела:
– Вы думаете, это еще не конец?
– Мои выводы не всегда безукоризненны.
– Ну да, – Аврора со значением покивала, – из-за вашей ошибки мы теперь должны иметь дело с трупом. Но все же мне хотелось бы узнать, к чему именно вы пришли.
Мармадюк отлип от стены и приблизился к собеседникам, бубенчики на его башмаках едва слышно позвякивали в такт шагам.
– Это заговор, – тихо проговорил ван Харт, – и это только начало.
– Тебе стоит осмотреть труп, королева моя, – так же негромко сказал шут, – лорд ван Харт не допустил к осмотру медикусов, кроме тех, которые должны были засвидетельствовать смерть, так что ты должна мальчику еще и за это.
– А за что еще я должна мальчику? – раздраженно спросила Аврора, глядя, как Гэбриел ван Харт сдергивает простыню с соседнего смотрового стола.
– За спасение твоего любимого Цветочка от преждевременного путешествия в чертоги Спящего, разумеется.
Под простыней лежал покойный брат Гвидо, уже застывший и абсолютно голый. Лоскуты срезанной ножницами одежды лежали на краю стола.
– Смотри. – Мармадюк, обернув руку простыней, потянул в сторону ногу трупа.
На внутренней стороне правого бедра краснела отметина. Аврора наклонилась, отметина сложилась в четкий рисунок – алую пятиконечную звезду.
– Ему впрыснули под кожу цветную тушь или чернила, – пояснил шут, сбрасывая с кисти простыню, – довольно обычная вещь в среде тайных заговорщиков – помечать своих участников, чтоб узнавать друг друга или чтоб кто-нибудь не вздумал бросить общее дело на полдороге с надеждой остаться безнаказанным.
– Место неудобное, – сказал ван Харт, – узнавать друг друга, рассматривая эти места – затруднительно. Прикажете снимать штаны каждый раз, когда требуется подтвердить свою личность?
– Откуда ты знаешь, мальчик, где они проводят свои сборы, – веселился Мармадюк, – может, они встречаются в купальнях или в веселых заведениях под приметными фонарями.