И только тут я понял, что вокруг была полная разруха и хаос. Трое троллей уже были мертвы: зелёный, синий и грязно-коричневый. Четыре или пять гномов с оружием в руках и полной экипировкой уже загнали в угол Кренделя (с самой уродливой головой). Его одолеют совсем скоро.
Только Жирдяй (самый толстый) всё ещё находился на свободе. Он схватил двух несчастных гномов, по одному в каждую руку, и размахивал ими, стараясь их телами повалить как можно больше противников. Несколько гномов пытались накинуть цепь на его лодыжки.
Я молился богам (о которых нам рассказал Бак), чтобы ни один из безжизненных гномов, которых я заметил, не оказался кем-то из моих друзей и знакомых. Правда, от этого зрелище не становилось менее мучительным.
– Скорее. Нужно помочь им, – сказал я, пытаясь встать, но острая боль в пояснице заставила меня лечь обратно.
– Лежи тут, – сказала Ари, поднимаясь. – Ты можешь быть серьёзно ранен.
– И ты тоже оставайся, – сказал я. – Не хочу, чтобы…
– Грег, – улыбнулась Ари. – О себе я уж как-нибудь позабочусь. Поверь мне.
И она бросилась на помощь гномам, боровшимся с Жирдяем.
Он уже отбросил двух гномов и теперь схватил огромный изогнутый стол старейшин совета. Он размахивал им из стороны в сторону, как каменной саблей, легко сбив с ног весь отряд воинов из стражи.
Но помощь Ари не пригодилась. Один из стражников, видимо, прихватил немного гальдерватна. Из трещин в каменном потолке пробились десятки длинных ветвей. Они опустились к троллю и обвились вокруг огромного стола в его руках. Жирдяй закричал в испуге. Виноградные лозы с лёгкостью вырвали стол из его рук, а потом принялись хлестать им его по голове. Тролль прикрыл голову и попытался сбежать, но магические ветви преследовали его, молотя каменным столом, словно старушка, отбивающаяся от собаки скрученной газетой.
Внушительные мышцы Жирдяя налились под складками жира, когда он изо всех сил пытался спрятаться от заколдованного стола. Он дико взмахнул рукой, разворачиваясь, чтобы удрать. Наконец он споткнулся о тело своего павшего напарника и повалился на пол.
Гномы бросились врассыпную, когда тело рухнуло с жутким грохотом. Он уткнулся лицом прямо в пятки Зеленушки.
Теперь всё было кончено.
Но последствия были чудовищными.
Я никогда не забуду это зрелище.
И даже если бы мне как-то это удалось, то Кровопийца снова и снова напоминал бы об этом, пока не свершится месть.
– Этот тролль ещё жив! – крикнул кто-то.
Ари помогла мне кое-как спуститься вниз. Мы смотрели, как несколько десятков гномов суетятся вокруг грязно-коричневого. Он тяжело дышал, и его грудь медленно поднималась и опускалась.
– Кто тебя подослал, – пытался добиться ответа Данмор у умирающего тролля.
Грязно-коричневый покачал уродливой головой. Либо не понимал, либо отказывался говорить.
– Где Луноречивый? – крикнул Данмор. – Позовите его!
– Он мёртв, сэр, – сказал кто-то.
Моё сердце ёкнуло. Иган мёртв? Этого не может быть. Ноги подкосились, и я чуть не упал. Ари чудом удалось удержать меня. Разве она не слышала? Почему она так спокойна? Но тут я услышал голос Игана.
– Я здесь, – сказал он, выступая вперёд. – Мой отец погиб, но я могу помочь.
Внутри всё сжалось от его слов, ведь я прекрасно понимал его чувства. Но Иган смог пересилить тебя. Он стоял с высоко поднятой головой, без слёз. И стало ясно, что фраза «Бельмонты не плачут», относится не только к Бельмонтам/Пузельбумам, но и ко всем гномам. Гномы никогда не плачут. Вообще.
Данмор помедлил секунду, а затем кивнул, рукой подозвав мальчика.
– Мне очень жаль, сынок, – сказал Данмор, похлопывая Игана по плечу. – Но нам нужна твоя помощь, чтобы отомстить за всё, что случилось. Ты должен использовать свой дар Луноречивых и узнать, кто их направил. Бесполезно применять пытки к троллям – по крайней мере, так утверждают древние книги.
Иган отважно кивнул и подошёл к троллю. Я мрачно подумал, а вдруг это тот самый тролль, который убил его отца. Я отогнал эту мысль и не стал развивать её дальше. Я никогда не встречал отца Игана, Киггана Луноречивого, но, судя по всему, он был великим и добрым гномом.
Иган опустился на колени рядом с огромным ухом тролля размером чуть меньше самого гнома. Он что-то прошептал в него, но я не разобрал слов. Иган говорил целую минуту или даже две, иногда эмоционально размахивая руками, хотя тролль не мог его видеть. Иногда мой друг даже клал руку на его плотные тонкие волосы.
Наконец Иган замолчал и поднялся, не сводя взгляда с единственного уцелевшего глаза тролля, которым тот водил, чтобы разглядеть его. Затем он перевёл взгляд с Игана и посмотрел прямо на меня. Глаз расширился, и тролль, подняв массивную руку, ткнул ею в мою сторону.
– Он, – прорычал грязно-коричневый тролль.
Все обернулись и в ужасе уставились на меня. Что подразумевал этот тролль? Я покачал головой. Я ни при чём. Я не мог нести ответственность за нападение троллей.
– Он привёл нас, – выдохнул тролль и замолчал.
Все уставились на меня, некоторые обвиняющее, некоторые в гневе, некоторые в ужасе. Но большинство, включая Данмора, просто с грустью. Они должны были понимать, что я понятия не имел, что за мной следят. Они должны были понимать, что никого, кроме гнома, я бы сюда не привёл. Даже Эдвина.
От этой мысли у меня перехватило дыхание. Даже когда глаза Игана блеснули, и он отвернулся и сердито отошёл, сдерживая слёзы, меня больше всего поразила другая мысль: после встречи с Эдвином я пошёл в метро. Именно там за мной и увязались тролли. Мог ли он их подослать?
Несмотря на отчаяние, переполнявшее меня, во мне затеплился новый лучик надежды. После этой атаки исчезли всякие сомнения о том, стоит ли отправляться на спасение моего отца. Я собирался вернуть его, одобрит Совет или нет, даже если это навсегда положит конец нашей дружбе с Эдвином. Один или с чьей-то помощью, но я сделаю это.
«Я помогу тебе».
Я кивнул волшебному топору, которого здесь даже не было. Это всё, что мне нужно. Кровопийца и я отправляемся на выручку моему отцу. И может быть, нам удастся найти способ положить конец войне, прежде чем она разгорится с новой силой.
Глава 35В которой я произношу вдохновенную речь, призывая к решительным действиям, которая тронула бы любого. Ну, кроме гнома
Сразу после атаки раненых отнесли в медицинское крыло Подземелья. Я помогал, насколько позволяла боль в спине и суставах, зная, что пока ничем не могу помочь отцу. И так уже не меньше трети гномов были настроены против меня, ведь именно из-за меня тролли смогли вломиться в секретный город, в который за все двести лет существования никто не проникал. Да и если я прямо сейчас отправлюсь мстить, бросив пострадавших под обломками, это ничего не даст.
Когда всё вокруг с удивительной быстротой привели в относительный порядок, было созвано новое экстренное заседание Совета. Даже после всех разрушений лучше места для его проведения, чем этот зал, не нашлось.
В начале заседания Данмор почтил память павших.
Погиб один солдат-стражник. Ещё два гнома погибли в коридорах Подземелья, просто оказавшись не в том месте, не в то время. Ещё печальная участь постигла пятерых членов Совета, в том числе одного приглашённого сановника и отца Игана, а также старейшины Ары Потаённой.
Несмотря на это, почти все места были заполнены, места погибших членов Совета уже заняли следующие по списку. Сотни других собрались в комнате в качестве слушателей, пытаясь найти хоть какое-то решение. Я стоял среди них вместе с Ари, Лейком, Баком, Иганом, Головастиком и Глэм. Настроение было хуже некуда. Даже по гномьим меркам.
Никто не вспоминал о предстоящем голосовании по Мсте.
– Мы должны просто сдаться, – сказала старейшина Вера Плоскощук, не в силах поднять глаза. – Нам не пережить ещё одной такой сокрушительной атаки.
В комнате многие закивали.
– Мы обречены на поражение, – добавил другой член Совета. – У нас и раньше почти не было шансов, а теперь, когда мы знаем, что тролли на стороне эльфов… Пфф!
– Согласен, – произнёс Данмор. – Мы просто не готовы к таким сражениям.
В комнате многие согласно вздохнули.
Я не мог поверить тому, что слышал. Им просто врезали кулаком, и они уже готовы просто сдаться? Оставить всё эльфам? И пусть гномы всегда покорно принимают удары судьбы, но на этот раз я им не позволю. Об этом даже и речи быть не могло. Конечно, прежний Грег согласился бы с ними. Возможно, тот Грег встал бы и сказал: «Нужно покориться судьбе, и лучше принять её с улыбкой, чем пытаться что-то изменить». Но сейчас всё изменилось.
И, несмотря на все беды, к которым привели мои поступки, я всё же был как никогда уверен, что справедливость восторжествует. Все ошибки будут исправлены. Все отцы спасены. Уверен, что папа поступил бы так же – он не мог бы просто откинуться на спинку кресла и позволить страху перед поражением взять верх над ним.
– Значит, мы должны начать разработку проекта документа о безоговорочной капитуляции? – спросил один из новых старейшин.
– Нет! – выкрикнул я, удивляясь самому себе.
– Предатель заговорил! – выкрикнул кто-то, но утомлённая толпа его не поддержала.
– Мы не можем вот так сдаться! – воскликнул я.
Мой голос гулким эхом разлетелся по комнате и показался куда более взрослым, чем обычно.
– Мы – гномы! Мы сильны, мы неповторимы, мы исконный народ земли! Гномы не проигрывают в схватках. Гномы не сдаются своим врагам, даже если те превосходят их силой. Гномы хитрые, смелые, трудолюбивые; мы – выжившие мастера стихий. И мы можем выиграть эту войну! Я знаю, как ударить эльфов по самому больному месту. Я знаю, где находится тайное логово эльфийского лорда. Мы можем проникнуть туда, когда он меньше всего этого ожидает! Без их лидера они будут колебаться, ослабевать и бояться. Без магии они не смогут противостоять нашей новой армии гномов-магов! Я только вчера видел, как это работает на деле, когда магия гномов проявила себя в очень неожиданных видах!