– Не смей угрожать мне! – выкрикнул священник.
– Не надейся помешать мне видеться с сыном! – резко ответила Серфия.
Они смотрели друг на друга поверх головы Ланиуса, а новому королю Аворниса казалось, что его разрывают надвое.
Командор Грас не любил путешествовать на лошадях. Некоторые люди страдали от морской болезни. Его же начинало подташнивать от бесконечного покачивания на спине лошади.
– Я предпочел бы плыть на юг на галере, – сказал он Никатору.
– Я тоже, – отозвался капитан. – Мне кажется, что мои ноги растянуты в разные стороны. Вот увидишь, к концу недели они привыкнут и останутся навсегда колесом.
У него были свои собственные причины не любить лошадей.
Вздохнув, Грас добавил:
– Боги решили дать нам реки, которые текут с запада на восток. Если нам нужно переместиться с севера на юг, мы можем ехать на лошадях или идти пешком. Это единственный выбор.
– Кто сказал, что это я хочу путешествовать с севера на юг – возразил Никатор. – Мне приходится, но это не мое желание. Как только фервинги немного успокаиваются, ментеше начинают досаждать нам снова. Такое ощущение, что две шайки негодяев ухватились за Аворнис с двух сторон и пытаются разорвать его на части.
Это сравнение было поразительно точным. Командор кивком одобрил его и сказал:
– Если бы они набросились на нас одновременно, было бы еще хуже.
Никатор фыркнул:
– Что может быть хуже? Судя по всему, дела очень плохи. Иначе они не стали бы звать нас, чтобы возглавить армию на юге.
Грасу нечего было возразить. Он опустил руку и проверил, легко ли выходит его меч из ножен.
Небо на юге казалось темным от дыма: ментеше жгли поля, дома и деревни. Если они прорвутся через городские стены, города тоже запылают. И если они наткнутся на двух конных аворнийцев, тем вряд ли удастся избежать гибели.
Взглянув на Граса, Никатор рассмеялся:
– Командир, еще немного, и ты станешь прекрасным наездником, совсем как я. Ты скорее ткнешь меня этим мечом, чем кого-нибудь из солдат Низвергнутого.
– Покорнейше благодарю, друг. Я постараюсь держаться подальше от тебя. – Он вытянул руку вперед. – Похоже, впереди таверна?
– Мне тоже так кажется, – ответил Никатор. – Остановимся заночевать? Даже если мы продолжим дорогу, то немного выиграем.
– Хорошо, – согласился Грае.
Шум, царивший в общем зале, поколебал их уверенность в отдыхе. Торговцы, что пришли сюда выпить и перекусить, громко спорили, у кого больше прав занять святой престол: у Букко или Мегадиптиса. Некоторые из них были настолько пьяны, что готовы были отстаивать свое мнение с помощью кулаков и ножей.
– Что за идиоты, – проворчал Никатор. – Как будто у нас мало других проблем.
Он предназначал свои слова только Грасу, который кивнул, соглашаясь, но молодой мужчина за соседним столом повернулся к ним и сказал:
– Если мы сделаем неправильный выбор, Низвергнутый захватит нас.
Его пальцы очертили защищающий жест. Грас сделал то же самое, но спросил:
– Ты не думаешь, что Низвергнутому будет легче справиться с нами, если мы передеремся?
Посетители таверны посмотрели на него так, словно он говорил на одном из наречий северных черногорцев. Но в отличие от большинства Грас не собирался спорить. Он и Никатор быстро съели свой ужин – не слишком хороший, запили его вином, которое было еще хуже, и отправились в маленькую узкую комнату, одну на двоих, которую трактирщик выделил им. Грас запер дверь.
– Вряд ли это поможет, – заметил Никатор.
– Я знаю, – ответил Грас – Но и не повредит.
Как бы то ни было, торговцы умудрились не подраться. Наутро Грас и Никатор снова отправились в дорогу.
Оба то и дело почесывались, поэтому Грае едва сдерживал себя, чтобы не высказаться вслух – пусть Низвергнутый познакомится с гостеприимством этого трактирщика! И все-таки... Каждый, кто испытал, как трудна может быть жизнь на дальних берегах Стуры, не желал этого даже врагу.
Если ментеше завоюют эту землю и прогонят отсюда аворнийских солдат, волшебников и священников, Низвергнутый распространит свои чары ближе к столице Аворниса. Этого нельзя допустить.
– Я надеюсь, Энха не сдалась, – мрачным тоном произнес Грас.
– Лучше бы этого не случилось. – Никатор покачал головой.
– Видишь дым от костров на юге? Много ментеше слоняется вокруг.
Через пару часов друзья обнаружили, что, к сожалению, Грас не ошибся. Когда они обогнули сгоревшую ферму, несколько всадников перегородили им дорогу. Затем ментеше – невысокие крепкие люди на приземистых выносливых лошадях – выхватили сабли и, пришпорив коней, ринулись навстречу.
В этот момент Грас пожалел, что на нем не было кольчуги, а только шлем. Он обнажил меч, то же сделал Никатор, и оба устремились вперед. Сражаясь на лошади, как и на галере, ты не можешь стоять на месте, когда на тебя нападают.
– Король Ланиус с нами! – выкрикнул Грас самый бесполезный воинский клич, который когда-либо существовал.
Чем мог король помочь им, даже окажись он здесь? Ребенка убили бы мгновенно.
Один из кочевников выбрал Граса, другой – Никатора. Как избежать смерти в первые несколько минут? Грас не чувствовал себя уверенно в седле, он предпочел бы сражаться на море.
Сталь ударилась о сталь, когда Грас парировал удар ментеше. Посыпались искры. Кочевник нанес новый удар, на этот раз слева. И снова командор отбил его, а затем сам попытался атаковать. Ментеше сумел отклониться и ранил его лошадь. Оберегая животное, Грас отпрянул, но не смог избежать следующего удара. Он успел пригнуться, и клинок обрушился на шлем.
Чем дальше продолжался бой, тем ярче в памяти командора всплывали уроки, которые ему когда-то преподал отец, а потом – суровые учителя фехтования. Ментеше осыпал его проклятиями: он не ожидал вместо развлечения ввязаться в серьезную схватку. Спустя мгновение кочевник вновь закричал, на этот раз от боли. Кровь заструилась по его кожаному рукаву – удар аворнийца достиг цели. Противник развернул лошадь и, подгоняя ее пятками, поскакал на юг. Вместо того чтобы преследовать врага, Грас обернулся посмотреть, как обстоят дела у его друга. Тот обменивался со своим противником ударами меча. Казалось, шансы были равны. На щеке Никатора кровоточила большая царапина, из мизинца на левой руке ментеше также сочилась кровь. Грас поскакал к ним. Кочевник был слишком увлечен поединком, чтобы заметить новую опасность, и меч беспрепятственно опустился на его затылок. Кровь хлынула потоком. Ментеше, захлебываясь, кричал от боли. Сабля выпала из его рук. Как и его товарищ, он попытался повернуть на юг, но через пару сотен метров соскользнул с седла на землю. Оставшись без седока, лошадь замедлила шаг.
– Большое спасибо, командир. – Никатор приложил к щеке кусок ткани. – Хорошая работа. Давай поймаем его лошадь. Мы сможем продать ее: вряд ли кто-нибудь догадается, что прежде на ней ездил ментеше.
– Хорошо, – согласился Грае. – Нам повезло, что мы не нарвались на лучников. Они просто изрешетили бы нас, прежде чем мы успели бы шевельнуть рукой.
– То же самое говорят кочевники, когда на речных галерах мы настигаем их плоты, – мрачно усмехнулся Никатор. – Надеюсь, им придется повторить это не раз.
За саблю ментеше также можно было что-нибудь выручить. Грас слез с лошади, подобрал оружие и сунул в седельный мешок. Снова забравшись на лошадь, он двинулся вслед за своим приятелем. Между тем, поравнявшись с мертвым ментеше, Никатор спешился и, склонившись над ним, срезал кошелек с его ремня. Взвесив его в руке, он присвистнул:
– Тяжелый. – И, заглянув внутрь, сообщил: – Серебро и немного золота.
– Подели на двоих, – предложил Грас. – Если одна монета будет лишняя, она твоя. Я взял его саблю.
– Согласен. Единственное, что отравляет мне удовольствие, – эти деньги были украдены у аворнийцев.
– Он заплатил сполна. – Командор нахмурился. – Что там у него за шнурок на шее?
– Один из их амулетов.
Никатор потянул за шнурок и сморщился от отвращения:
– Мерзость какая!
– Точно.
Основная часть амулета состояла из черепа какого-то мелкого животного с острыми зубами – возможно, куницы. Глазницы черепа, казалось, смотрели прямо на него.
– Сними эту дрянь с негодяя – мы уничтожим ее.
– Правильно. – Никатор перерезал шнурок и взялся за амулет, но тут же отдернул руку.
– Проклятие! Оно укусило меня!
И довольно сильно – из большого пальца на его руке капала кровь.
– Сейчас я справлюсь с ним.
Грас подцепил амулет мечом и отбросил его в сторону от мертвого кочевника. Зубы черепа в бессильной злобе клацнули по металлу. Никатор с силой наступил на него – и почувствовал толчки пульсирующей энергии, от которых мурашки побежали по всему телу. Затем странные ощущения пропали. Череп затрещал под его каблуком и рассыпался.
– Ну, вот и все, – скривившись, сказал Никатор, перевязывая палец.
– Давай спустимся к реке, – предложил Грас. – Когда мы встречаемся с ними на земле, нам приходится играть по их правилам. Но когда жалкие лодчонки пытаются шнырять по Стуре, наступает наш черед. – Улыбнувшись, он продемонстрировал зубы, почти такие же острые, как у амулета. – Их речные галеры ни на что не годятся. Ментеше могут заставить рабов грести, но сами они сражаются на воде еще хуже, чем мы на земле.
– Правильно. – Никатор с тревогой смотрел на свою руку. Повязка пропиталась кровью. – Надо показать ее волшебнику, чтоб не загноилась.
– Не беспокойтесь об этом, ваше величество. – Архипастырь Букко погладил Ланиуса по голове. – Я и другие регенты позаботимся обо всем.
Королю Аворниса было только девять, но кто дал право Букко так обращаться с ним!
– В самом деле? – спросил Ланиус. – Почему тогда ментеше хозяйничают на юге, в то время как фервинги готовятся к войне на севере? Тебе не кажется, что ты делаешь что-то не так?
Букко уставился на него. Ланиусу случалось говорить такие вещи и прежде, но сейчас в его голосе слышались странные интонации.